Онлайн чтение книги Чертоги памяти The Palace of Memory
8. Почему Замора остался без кофе

Короткая поездка на метро приводит их в центр города.

Дэнни рад снова быть с другом – но мысли его по-прежнему туманит ощущение, будто тот предал его. Как карлик мог умолчать о таком важном, таком значимом событии? Возрождение «Мистериума»! Забудь, не думай – советует мальчик сам себе. Не омрачай этими мыслями дружбу!

Замора, со своей стороны, засыпает Дэнни градом вопросов о ночном бегстве из Парижа. Словно нарочно пытается помешать Дэнни начать разговор о важном – а сам время от времени посматривает через плечо на других пассажиров вокруг. Когда наконец карлик делает паузу, чтобы набрать воздуха, Дэнни не упускает этот момент:

– Мне надо тебе рассказать, что я увидел на айпаде Лоры…

Замора прижимает палец к губам, обводя выразительным взглядом переполненный вагон.

– Погоди-ка momentito [29]Секундочку (исп.). , мистер Дэнни. Сдается мне, что тут без крепкого café solo [30]Черный кофе (исп.). не обойтись.

– Ну ладно, – соглашается Дэнни, из последних сил сохраняя спокойствие. Как же хочется скорее сбросить с души груз – уж слишком гнетут воспоминания об увиденном в новостях мертвом теле и точках ожогов на нем.

Выйдя из метро, друзья пересекают широкую открытую площадь – площадь Каталонии. Фонтаны танцуют под ветром, морось холодных брызг достигает лица мальчика. Хотя солнце шпарит вовсю, чувствуется, что похолодание не за горами – в тенях затаилась стужа.

Карлик морщится:

– Нога ноет – старый перелом. К грозе. У меня всегда так. Или к неудачам.

– Так ты тоже думаешь, что возможны проблемы?

Майор, щурясь, глядит на солнце:

– Что-то идет не так. Не знаю что. Следи за сумкой – карманников вокруг море.

Они пробираются через забитую машинами площадь и шагают по сутолоке бурлящих жизнью бульваров Рамблы[31]Знаменитая пешеходная улица в Барселоне, очень популярна среди туристов. Состоит из пяти переходящих друг в друга бульваров.. Туристы со всех сторон поднимают повыше камеры и мобильники, чтобы запечатлеть окружающее: живые статуи, выкрашенные золотой или серебряной краской, танцоров танго и фламенко, уличных музыкантов – все они втиснуты между прилавками с цветами всех мыслимых и немыслимых оттенков и громкоголосыми птицами в клетках. В кои-то веки общее внимание к себе тут приковывает вовсе не Замора.

Скульптура демона с бронзовыми крыльями внезапно оживает и, хлопая крыльями, с громким ревом хватает испуганную девочку-подростка. Та визжит… народ кругом хохочет. Дэнни с Заморой попадают в гущу шарахнувшейся от демона толпы – и на них налетает какая-то женщина в зеленом плаще.

– Ой! Lo siento! [32]Извините! (исп.) – виновато восклицает она и снова теряется в толпе.

Горстка нелегальных торговцев, африканских иммигрантов, разложила на подстилках браслеты и птичьи манки, рекламируя свой товар. Они одаривают спешащую мимо толпу быстрыми улыбками – но в глазах у них затаилась тревога, и они бдительно следят, не идет ли полиция.

Замора сует руки в карманы:

– Многовато туристов, да? Моя Барселона – это все больше задворки. Раваль, Готический квартал…

Дэнни приподнимает руку. В обычных условиях воспоминания Заморы о юных годах были бы бесценны… но не сейчас!

– Майор! Дело касается «Сорока девяти»! Думаю, они здесь. В Барселоне.

Карлик резко останавливается прямо посреди столпотворения Рамблы:

– Не может быть! Ты же не всерьез?

– Да точно тебе говорю! Я потому и приехал.

Но теперь, когда он произносит эти слова вслух, они звучат неправдоподобно – даже фантастически. Возможно, думает Дэнни, у меня просто разгулялось воображение.

– Я потому и решил приехать в Барселону. Убедиться, что у вас все в порядке.

Ветер доносит откуда-то издалека вой сирены, торговцы-нелегалы заметно нервничают, не зная, сворачивать ли лавочку как можно скорее или рискнуть и выждать еще пару минут. Чуть дальше по Рамбле, где-то слева, стройный хор голосов заводит какую-то ритмичную не то песнь, не то декламацию, еле различимую за шумом толпы.

Замора склоняет голову набок:

– Прямо вот «Сорок девять»? Да ладно. Рикар же сказал, нет никаких доказательств, что они вообще существуют.

– Я видел фотографию! Труп в парке аттракционов. Тиби-что-то-там. И кто-то выжег у него на спине узор из точек!

Карлик морщится, на лице его отражается сомнение – но и тревога.

– Тибидабо?[33] Тибидабо – великолепная старинная ярмарка (нынче парк развлечений) на холме над Барселоной. Из аттракциона с самолетиком открывается один из самых зрелищных видов на город. Ты уверен?

– Так было написано в статье.

– Тогда, может, нам стоит быть осторожнее, – ворчит Замора. – И поскорее тебя отсюда убрать.

– Я остаюсь!

– Пора бы тебе уже и послушать меня, мистер Дэнни. Самое главное – чтобы ты был в безопасности.

– Самое главное – выяснить, что происходит! – парирует Дэнни.

– Не знаю, не знаю. Лора хочет, чтобы ты как можно скорее вернулся. Но я попробую поспрашивать кое-кого. У Хавьера имеются кое-какие… гм… полезные связи. – Замора раздувает щеки. – А это не может быть просто совпадением, нет?

Дэнни качает головой, радуясь, что Замора не отмахнулся от него. Но в то же время реакция карлика добавляет всей истории реальности. Пугает еще сильнее.

Скандирование становится громче, в хоре голосов прослеживается общий мотив. Замора приподнимается на цыпочки посмотреть, что происходит:

– Похоже, демонстрация какая-то. Ты что-нибудь видишь, Дэнни? Митинг за независимость, что ли…

Его обрывает внезапный вой сирены прямо у них за спиной. В толпе слышны тревожные крики. Дэнни вихрем разворачивается. Один из уличных торговцев резко свистит – они одновременно дергают одеяла вверх за пришитые к углам бечевки и спешат прочь, пробиваясь сквозь толпу. Тяжелые тюки бьют их по спине, в глазах горит страх.

–  Carajo! Отряд по борьбе с уличными беспорядками! – стонет Замора. – Только вот его нам сейчас не хватало!

Колонна полицейских в черных шлемах пробивается сквозь толпу взбудораженных туристов и торговцев. Они спешат со всех ног, угрожающе занеся дубинки, готовясь обрушить удар на любого смутьяна. Китайский турист забегает вперед и выскакивает перед ними, чтобы сфотографировать наступление на планшет – а в следующую секунду уже летит в сторону, дорогой экран разбивается вдребезги о мостовую. Дэнни дергается было вперед, чтобы помочь китайцу, но Замора оттягивает его в сторону:

– Прячься! Некоторые из этих парней совсем отмороженные.

Отряд полицейских с топотом мчится мимо. Глаза, еле видные над шарфами, закрывающими нижнюю половину лица, сосредоточены на убегающих нелегалах. Отскочив в сторону, Дэнни молча наблюдает за ними. Такое открытое проявление агрессии пугает его, он тоже смотрит вслед иммигрантам, но легкое покалывание в затылке – ноющее, чисто животное, инстинктивное ощущение, шестое чувство – предупреждает, что опасность грозит и ему тоже. Сзади!

Он оборачивается.

Трое полицейских чуть отстали от общей колонны. Они идут медленнее, поворачивают головы в разные стороны, обшаривая глазами толпу, точно вышедшие на охоту волки. Вот взгляд одного из них упирается прямиком в Дэнни. Полицейский оборачивается крикнуть что-то двум своим товарищам – и все трое устремляются прямо на мальчика. Страх и потрясение сковывают тело Дэнни, грозя пригвоздить к земле.

–  Mierda! [34]Дерьмо! (исп.) – Замора двумя руками отталкивает его с мостовой, понуждая к действию. – Беги, Дэнни! Ради всего святого!

Он поворачивается, чтобы преградить полицейским дорогу, но теряет равновесие и первый же из них на бегу сшибает его плечом. Карлик летит в сторону.

Инстинкт самосохранения наконец одерживает верх. Дэнни бежит прочь, пробиваясь сквозь толпу, а трое полицейских мчат вдогонку. Расстояние между беглецом и преследователями стремительно сокращается. Глаза полицейских горят пугающей целеустремленностью. Почти догнали! Но на стороне Дэнни проворство и стремительность. Ловко ныряя между туристами и торговцами, он увеличивает отрыв и несется по Рамбле к порту и раскинувшемуся за портом морю.

На бегу он оборачивается. Что там с Заморой? Карлика не видно, зато черные шлемы всего в десяти шагах за спиной, проталкиваются через толпу. Нет времени ждать!

Что полиции надо от него? Не за безбилетный же проезд оштрафовать! Наверняка охранники порядка явились за нелегалами – а может, тут намечалась какая-нибудь демонстрация или что-нибудь в таком духе, чуть дальше по улице? Может, они все-таки не за ним?

Однако одного быстрого взгляда через плечо хватает, чтобы понять: нет, именно за ним. Летят со всех ног, крепкими щитами расталкивая всех, кто оказался на пути. Вот несколько молодых людей студенческого вида попробовали было преградить им дорогу – но глухие звуки ударов оборвали их протестующие возгласы.

С вопросами «что происходит?» и «почему?» придется подождать! Знакомый прилив адреналина начисто вытесняет все рациональные соображения. Беги, Дэнни!

Толпа на Рамбле густая – яблоку упасть негде. С одной стороны, это хорошо: легче спрятаться, но с другой – и не разгонишься особо. Дэнни приплясывает, скачет с ноги на ногу, ужом вьется среди растерянных, перепуганных туристов. На бегу обогнув очередной лоток с цветами, он со всего маху впечатывается в спину какого-то толстяка, в последний миг ненароком заслонившего проход. Нет, все это ужасно глупо – пора удирать в переулки.

Перескочив через скамейку, он юркнул в уводящий налево узкий проход – прочь от яркого солнца, в глубокую тень. Шаги громко стучат по булыжной мостовой. Тут прохожих куда меньше, так что можно развить большую скорость, но зато и он остался без прикрытия, на виду. Оглядываясь через плечо, он замечает в освещенном проеме силуэты двух фигур в черном. На краткий миг они останавливаются – но потом устремляются в темный узкий про-улок. У Дэнни внутри все так и сжимается от страха.

Дэнни достаточно помнит Барселону и знает, что по эту сторону Рамблы раскинулся лабиринт старых узких улочек. Готический квартал. Заблудиться там – проще простого, но и от погони оторваться несложно. У него секунд десять форы – должно хватить, чтобы несколько раз завернуть за угол и затеряться в сплетении переулков.

Улица, по которой он бежит сейчас, кажется смутно знакомой. Он сворачивает направо, но в спешке цепляется ногой за край тротуара, спотыкается и, взмахнув руками, тщетно силится удержать равновесие – на такой-то скорости.

Мальчик уже готовится к удару о мостовую. Но удара нет.

Может, цирковые боги пришли на помощь?

Или, может, ноги сами понесли Дэнни в нужную сторону, к друзьям? Или просто удача?

Две сильные руки хватают его за предплечья, не дают упасть, дергают назад, точно пойманного «летуна» на трапеции. Над головой мальчика звучит басовитый смех, на мгновение заглушивший даже сумасшедший бой сердца. Глубокий – и удивительно гулкий.

–  Bon dia! [35]Доброе утро! ( каталанский )

Дэнни поднимает голову – и смотрит прямо в глаза дьяволу.

На миг он думает – не ушибся ли и впрямь головой, не получил ли сотрясения: на него, осклабившись, таращится огромное красное лицо с большущими глазами и ярко накрашенным ртом. И выражение на этом самом лице – застывшее, нереальное, жуткое.

– Нужна помощь? – голос грохочет откуда-то изнутри нависающей над мальчиком полой головы – огромной, высотой фута три, не меньше.

Дэнни оглядывается по сторонам – и до него вдруг доходит. Он стоит перед входом в «Эль Инхенио»[36] «Эль Инхенио» – великолепный сувенирный магазинчик в Готическом квартале в Барселоне, волшебная пещера Аладдина. Славится своими gegants (великанами) и capgrossos (большеголовыми). Гиганты – огромные фигуры, представляющие на фестивалях персонажей из сказок или испанской истории. Большеголовые – здоровенные карикатурные головы из папье-маше, часто ярко раскрашенные и изображающие демонов или других жутких персонажей. Вот где можно здорово порастрясти карманные деньги! – магазинчик театральных и цирковых принадлежностей – витрина его забита масками, диковинными париками, раскрашенными гигантскими карнавальными головами, наборами для фокусов. Походы сюда – одно из любимейших воспоминаний. Это место, где тщательно сберегаемые карманные деньги растрачивались за пять минут. Но теперь-то обстоятельства изменились…

Сапоги полицейских, приближаясь, грохочут по мостовой. Дэнни судорожно пытается вырваться из хватки демона. Голова из папье-маше снова разражается хохотом, трясется, словно припадочная.

–  No parla Catala?.. [37]Вы не говорите по-ката?.. ( каталанский )

– Помогите! Пожалуйста!

Дьявол наконец замечает отчаяние в голосе Дэнни и разжимает объятия, отпуская мальчика. Поворачивает огромную голову на топот бегущих ног – и видит полицию.

–  Bastardos! [38]Ублюдки! (исп.) – рычит дьявол сквозь прорезь ярко-красного рта, и движется навстречу полицейским, загораживая проход. – Беги, малыш. Беги!

Полицейские налетают на неожиданного заступника Дэнни. Тот умудряется оттолкнуть одного из них в сторону, к каменной стене, но второй с силой лупит его по спине дубинкой, заставив пошатнуться, а потом обрушивает удар на огромную красную голову. Голова раскалывается на две половины.

Это шокирующее, безумное зрелище на несколько жизненно важных секунд пригвождает полицейских к месту, что дает Дэнни шанс. Мальчик со всех ног огромными шагами мчит прочь сквозь темно-синие тени переулка. Вмешательство «дьявола» подбодрило его, но полицейские все еще очень близко.

Улочки здесь узенькие, проезд машин запрещен. На многих магазинчиках и кафе все еще опущены металлические ставни, отчего шаги преследователей кажутся громче. Дэнни стрелой проносится через выщербленные камни перекрестка, мчится по следующему узкому переулку – и вдруг снова оказывается на слепящем солнце.

Залитая светом площадь со всех сторон обрамлена элегантными желтыми зданиями. Меж плитами мостовой пробиваются пальмы – прямые мертвые стволы, длинные лезвия листьев чернеют на фоне неба над головой.

Куда? Куда теперь?!

Площадь почти пуста, лишь несколько человек потягивают утренний кофе. Пара бродяг роется в урне… а в дальнем конце – двое полицейских в форме.

Сзади раздаются крики преследователей. Только бы не пришлось объясняться с другими полицейскими, думает Дэнни. Направо нельзя – так вернешься на Рамблу. В нависшей над площадью тишине он вновь различает рокочущее ритмичное скандирование. Мотив все прежний, но набирает темп, словно бы вздымаясь крещендо. Слева, но теперь уже ближе.

А почему бы и нет? Может, как раз там-то и легче будет затеряться в толпе.

Патрульные полицейские тем временем явно заинтересовались Дэнни и направились к нему мимо пальм. Один из них уже подносит свисток к губам. Видя, как мальчик торопливо разворачивается, второй устремляется в погоню:

–  Para! Policia! [39]Стой! Полиция! (исп.)

Но где им успеть!

Дэнни уже мчится прочь, несется стрелой по очередному полутемному переулку. Обдумывать стратегию времени нет, вопрос стоит – бежать или драться, но вариант «драться» не кажется удачным выбором. Хорошо, хоть он успел слегка поднабраться сил и ноги и сердце не исчерпали еще всего ресурса. Долгие дни тренировок в компании Клоунов Хаоса и Летучих Акробаток, упражнения на растяжку, силу и выносливость не пропали даром. В школе «Болстоун» – во время унылых разминок на грязном футбольном поле – память о прежнем опыте спала крепким сном. Теперь же волной раскатывается по всему телу – крепкие ноги, выдержка, равновесие… До чего же приятное, правильное ощущение!

Впереди виднеется еще одна ярко освещенная площадь, куда стекаются потоки народа. Большинство одеты в одном стиле: мешковатые белые футболки, перетянутые красными кушаками. Пение становится громче, раскатывается по переулку, мерный бой барабанов при поддержке каких-то писклявых инструментов выводит основную мелодию. Иные туристы тоже спешат туда с видеокамерами и телефонами наготове. Выходит, там намечается нечто зрелищное? Вовсе не политическая демонстрация.

Дэнни выскакивает на площадь – и оказывается в тупике.

Она набита битком: люди стоят, притиснутые друг к другу сплошным месивом тел. Музыка вдруг становится громче, набирает темп и настойчивость. Толпа поет как единое существо. Дэнни понимает: пробиться через живую массу нет никакой возможности. Впервые за все это время паника грозит окончательно поглотить его.

Он оборачивается, надеясь, что преследователи все же отстали, – но нет. В тени виднеются увенчанные шлемами темные фигуры. И они приближаются.

Видя, что добыча загнана в угол, полицейские сбавляют скорость и неторопливо проталкиваются сквозь внешние ряды толпы с дубинками в руках.