Онлайн чтение книги Убийство в поместье Леттеров
Глава 23

Джулия внезапно проснулась. Она не могла понять, что ее разбудило. «Наверное, это Элли застонала во сне», — подумала она.

— Элли! — ласково окликнула Джулия.

Ей не ответили. Она прислушалась: по ровному, спокойному дыханию она поняла, что Элли крепко спит. Правда, она могла вскрикнуть и не проснуться. «Как странно! — подумала Джулия. — Мы совсем не представляем себе, где пребывает человек во сне. Я не знаю, где сейчас Элли. Я и про себя-то иногда не знаю». Она проснулась с ощущением, что только-только отняла голову от рукава Энтони, к которому давеча прислонилась. Ей хотелось опять нырнуть в этот сон, чтобы спастись от того, что их всех ожидало утром.

«Интересно, который час? — подумала она. — Наверное, где-то между двумя и тремя». В комнате было темно, только два окна, словно картины на черной стене, зависли во мраке. Оки смутно серели, как бывает на холстах старых мастеров, когда все детали уже не различимы и остаются одни светотени. Правда, на этих света не было вовсе, были лишь разной интенсивности тени. Оттого, что сколько себя помнила, она всегда спала в этой комнате, Джулия знала, что самые густые тени — там, где деревья, а более размытые — там, где ветви редеют и начинается небо. Видимо, снаружи была полная темнота, потому что она не могла четко определить, где именно кончались деревья и начинались облака. Проснувшись, она приподнялась на локте, спустила ниже к поясу одеяло и откинула назад волосы. Теперь она поправила простыню, взбила подушку и улеглась снова. Элли спит, волновался не из-за чего. Вероятно, ее разбудил один из ночных звуков, столь характерных для сельской местности, — крик птицы, лисий взлай, перекличка барсуков… Сколько раз ей доводилось слышать все эти голоса, лежа на этой самой постели!

Она положила руку под щеку и тут снова услышала звук, который ее разбудил. Это был не барсук, не птица, не лиса. Это был шорох, который производит шарящая по дверной притолоке рука. Джулия привстала. Звук не прекращался. Его было невозможно спутать ни с каким другим, невозможно ошибиться. Рука нащупывала дверь, неуверенно скользила по косяку.

Джулия откинула одеяло, спустилась с кровати. Неслышно ступая босыми ногами, подошла к дверям и… ничего не услышала. Шорох прекратился. Затаив дыхание, она стояла, вслушиваясь. Неожиданно ей пришла в голову мысль, что это снова чьи-то проделки. Кто-то зло подшутил над Лоис — и вот ее не стало. Но если там была Мэнни… Мэнни ни за что на свете не будет подниматься наверх, чтобы разыграть или напугать ее, Джулию. Быстрым движением Джулия повернула ручку и, подавшись назад, распахнула дверь. На лестничной площадке было сравнительно светло, здесь всю ночь оставляли гореть слабую лампочку. После сна и темноты в комнате, ее свет на мгновение ослепил Джулию. Потом всего на расстоянии метра от себя она увидела чью-то фигуру в белом, повернутую лицом к ней. Впечатление неузнанности длилось всего миг: она тут же узнала, кто это, — Минни! Это была Минни Мерсер. В ночной рубашке, с ниспадающими до талии волосами, с широко открытыми, остановившимися глазами спящего человека. Она не смотрела на Джулию, потому что не видела ее. Она была за пределами мира, где сейчас бодрствовала Джулия. Она видела и искала что-то находившееся в ее сновидении. Джулии припомнилось, что будить лунатика опасно; что следует попытаться уложить его обратно в постель. Однако это легче сказать, чем сделать. И все-таки следовало попробовать. Нельзя допустить, чтобы Минни бродила по дому. Она может напугать кого-нибудь до смерти, а эта скверная Глэдис Марш снова распустит язык. Не хватает им еще одного скандала! И потом нельзя допустить, чтобы разбудили Элли. Джулия переступила порог и притворила за собой дверь.

Словно по сигналу, Минни повернулась и направилась к лестнице. Она двигалась так быстро, что к тому времени, как Джулия ее догнала, она уже успела ступить на первую ступеньку и без промедления и колебаний стала спускаться. Как она была способна двигаться с такой уверенностью, ничего не видя, было совершенно необъяснимо. Она, а вслед за ней и Джулия спустились в темный холл. Джулии показалось, что над ней сомкнулись темные воды, и тогда она тихо и настойчиво произнесла:

— Минни, ступай обратно в постель.

Что-то, видимо, пробилось сквозь ее сновидение, потому что она сразу, у самой лестницы остановилась.

— Ложись в постель, Минни, — повторила Джулия.

Никакой реакции. В ночной рубашке, с распущенными волосами, босая, Минни не двигалась с места. Джулия подошла вплотную, обняла ее и снова прошептала:

— Мин, ну пожалуйста, пойди ляг.

То ли Минни среагировала на настойчивый тон, то ли она забыла, зачем пошла, только вдруг повернулась и неуверенно поставила ногу на нижнюю ступеньку лестницы. Поддерживаемая Джулией, она поставила на ступеньку другую ногу и затем опять замерла, будто не зная, что делать дальше. Джулия ласково подтолкнула ее, и медленно, шаг за шагом они добрались до площадки второго этажа. Временами Минни останавливалась, стояла неподвижно, будто не дыша, и Джулия тоже останавливалась, боясь применить силу; иногда шла довольно уверенно. Где-то на середине подъема Минни начала что-то быстро, монотонно бормотать. Разобрать слова было невозможно, как бывает, когда говорят в соседней комнате. «Где она сейчас, бедняжка? — думала Джулия. — Что такое она бормочет?» Они добрались до площадки, когда Минни очередной раз замерла. Она говорила все тише, все невнятней и умолкла.

— Мин, солнышко… — шепнула Джулия, и, к ее великому облегчению, Минни неожиданно твердо направилась через площадку и вошла через распахнутую дверь в свою комнату. После площадки, где горел свет, Джулия ничего не видела, но Минни уверенно подошла к кровати и присела на краешек. Джулия чуть отошла, чтобы посмотреть, что Минни будет делать. И тут Минни вполне отчетливо и очень жалобно проговорила: «Что я наделала!»

От этих слов у Джулии все внутри перевернулось. Дело было не только в самой фразе, хотя она и сама по себе звучала достаточно неприятно. Хуже было другое: тон, которым ее произнесли, свидетельствовал о беспредельном отчаянии Минни. Она повторила эту фразу замирающим голосом, будто каждое слово давалось ей ценой нечеловеческих усилий. Затем она раза три прерывисто вздохнула, нащупала подушку и улеглась. Дрожащими руками Джулия укрыла ее одеялом. Колени у нее тоже дрожали. Прошла минута, другая, — рыдающие вздохи прекратились, и Минни заснула обычным сном. Каков бы ни был ее предыдущий кошмар, она от него избавилась.

Джулия испытала облегчение, насколько это было возможно в данной ситуации. Она пошла к раскрытой двери, вышла на освещенную площадку и сразу же увидела мисс Силвер, которая стояла возле самых дверей в комнату Минни. На ней было ярко-красное ночное одеяние, с вязаными рюшками по подолу и на рукавах, и войлочные черные шлепанцы. Волосы были аккуратно забраны в сеточку. Глаза светились умом, и лицо было совсем не сонное. Никогда еще Джулия не была так близка к панике. Она не догадывалась, что ее собственные отчаянные, широко раскрытые глаза вызвали у мисс Силвер глубокое сострадание. Мисс Силвер заговорила, ее голос помог Джулии немного прийти в себя.

— Она заснула, теперь ее можно спокойно оставить одну, — сказала мисс Силвер. — Насколько мне известно, лунатики никогда не встают дважды за ночь. Вы напугались, но причин для особого беспокойства я не вижу. Она часто ходит во сне?

Джулия так и не сняла руки с дверной ручки. Обе они говорили почти шепотом.

— Нет, насколько я знаю. Кажется, такое с ней случалось только в детстве. Я ужасно перепугалась.

— Еще бы. А теперь дорогая моя, вам следует поскорее лечь. Вы очень легко одеты, а ночи прохладные. Не тревожьтесь, думаю, мисс Мерсер теперь будет спать до самого утра.

Джулия вернулась к себе, закрыла дверь. Ей казалось, что с тех пор, как она покинула комнату, прошла целая вечность. Она легла, накрылась одеялом и почувствовала, как ее всю трясет. Она замерзла, но трясло ее не от холода. Ей было очень страшно.