Онлайн чтение книги Возрождение Хуашань Return of Mount Hua Sect
Что-то изменилось (2)

‘‘Тц. Так много работы’‘

Чон Мён взбирался на гору с выражением, явно выражающее раздражение.

‘‘Так медленно’‘

Чон Мён вздохнул.

В прошлой жизни он никогда не был наставником, и под его началом не было учеников.

Даже его сахён, который вечно искал повод придраться к Чон Мёну, не осмелился попросить его взять себе ученика.

Его сахён обсуждал этот вопрос с другими старейшинами, беспокоясь о том, передастся ли беспрецедентное владение мечом Чон Мёна будущим поколениям.

И вот, что ответил им его сахён:

- Меня это тоже беспокоит. Тем не менее, я всё же человек. Я чувствую сочувствие и любовь так же, как и все остальные. Я никогда не могу просить ученика быть под его началом. Чон Мён из тех людей, которые побьют собаку за то, что она не ходит прямо. Какой грех совершили дети, чтобы заслужить такое наказание? Если мы даосы, совершенствующие Дао, мы не можем совершать такие жестокие поступки.

С тех пор никто никогда не просил Чон Мёна принимать учеников.

'Теперь, когда я думаю об этом, я чувствую себя довольно плохо. Эти старикашки только и делали, что говорили обо мне, что им в голову взбредёт'

Что плохого в его методах? Они ведь так хорошо растут!

Конечно, это стоило большого труда.

Чон Мён, воспитывающий учеников третьего поколения, ничем не отличался от того, как взрослый учит младенца ходить.

Если бы это был кто-то другой, они бы нянчились с ребёнком и поддерживали его на каждом шагу. Однако по-настоящему самостоятельно стоять и ходить малыш может только в том случае, если споткнется и сам попытается подняться и идти.

‘‘Угх. Я действительно предпочел бы умереть, чем так страдать’‘

В результате это заняло больше времени, чем ожидалось, и, поскольку обучение затянулось, времени на собственную практику Чон Мёну не оставалось. Он уже даже жертвует сном, чтобы тренироваться.

Чон Мён глубоко вздохнул и посмотрел на небо.

‘‘Сахён. Должен ли я заходить так далеко? Мне проще просто попытаться вырасти самостоятельно, чем ждать, пока они догонят’‘

- Ну, так и поступи.

‘‘Эй, серьёзно!’‘

Чон Мён вздохнул.

Он прекрасно понимал, что восстановить былую славу горы Хуа в одиночку будет невозможно.

Конечно, Чон Мён мог бы прославить гору Хуа в одиночку, но он же не мог жить вечно, верно? Тогда разве Хуашань не исчезнет после его смерти?

То, что Чон Мён должен был создать, было духом горы Хуа, который никогда не исчезнет.

Цветок с красивыми лепестками хорош, но быстро вянет и гниет. Дух горы Хуа должен быть подобен корням великого дерева, их не видно, но они поддерживает жизнь.

‘‘Я знаю…’‘

Как жизнь может быть легкой?

Чон Мён чувствовал приближение головной боли от предстоящей ему задачи.

Он продолжал упорядочивать свои мысли, поднимаясь на гору. Прибыв на свою тренировочную площадку, он быстро просмотрел окрестности.

'Она ведь больше не придет сюда, так?'

Он прибыл на час раньше. Все ещё спали. Каким бы целеустремленным ни был ученик, он не придет на тренировку в такой час.

Конечно, ему придется встретиться с ней позже, но только когда она официально вернётся на гору Хуа.

‘‘Ах’‘

Чон Мён, оглядевшись вокруг, вынул деревянный меч, что висел на поясе.

Его взгляд стал крайне серьезен, он стоял с идеально ровной осанкой. Игривые глаза, которые у него были, когда он учил детей, исчезли; здесь и сейчас предстал мечник, прошедший со своим мечом через бесчисленные поля сражений.

'Стать таким же, как прежде?'

Нет, этого будет недостаточно.

Чон Мён изменил свой взгляд на основы. Он отказался от истории, которую построил в своей предыдущей жизни, и заложил новый фундамент.

Чтобы идти дальше.

Но одного этого будет недостаточно. Чон Мён изменил основу своей силы, но не мог изменить своё владение мечом. Если меч не был изменён, его нужно сделать сильнее.

Немного сильнее и быстрее. Нет, этого было недостаточно.

'Победил ли я Небесного Демона?'

Нет.

Если бы Небесный Демон не исчерпал свою энергию совместными усилиями тех, кто поднялся на гору, Чон Мён никогда бы не смог отрубить ему голову.

Чон Мён утверждал, что он был величайшим фехтовальщиком в мире, но он был просто неудачником, который не смог победить Небесного Демона в лобовом столкновении.

'Что, если бы я смог победить Небесного Демона в одиночку?'

Если бы это было так, никто бы больше не погиб.

И сахёны, и саджа благополучно вернулись бы на гору Хуа. Они бы прожили свою жизнь мирно, а его Сахён вновь придирался бы к Чон Мёну, пока тот тайком пил алкоголь.

Тогда гора Хуа не рухнула бы, и никто бы не умер на этой горе с Небесным Демоном.

Сожаление?

Это не совсем так.

Чон Мён был не из тех, кто цепляется за прошлое и плачет. Проблема была в том, что впереди.

'Где гарантия, что кто-то вроде Небесного Демона не появится снова?'

Возможно, на них может нацелиться более устрашающий персонаж, чем Небесный Демон.

Чтобы защитить гору Хуа от всех возможных рисков, он должен был стать сильным. Сильнее, чем кто-либо в мире, сильнее, чем Чон Мён из прошлого и даже сильнее Небесного Демона!

Чтобы сделать это…

Меч Чон Мёна, который в прошлом был почти идеальным, не мог навредить Небесному Демону.

'Почему?'

Потому что он не пытался дальше оттачивать свой меч?

Нет.

'Каким бы ни был острым коготь тигра, он не может поймать летящую птицу'

У всего есть предел.

Боевые искусства Небесного Демона разрушили всё, что Чон Мён считал правильным. Словно высмеивая Чон Мёна, считавшего, что конца можно достичь, следуя по пути, проложенному предками.

Точно так же, как у человека, стоящего на земле и смотрящего на свободно парящую в небе птицу, у него не было другого выбора, кроме как смотреть на эту недостижимую мечту.

Если Чон Мён хотел достичь уровня Небесного Демона, то ему сначала нужно было прыгнуть за пределы своего прошлого.

Но как?

Глаза Чон Мёна сузились.

'Придется всё отпустить'

Но как отбросить все?

Только когда сосуд пуст, его можно наполнить чем-то новым. Однако Чон Мён уже стал пустым сосудом, когда возродился заново. Теперь ему осталось заполнить его.

Так чем же его наполнить?

Будет ли это учение горы Хуа или собственный путь Чон Мёна? Если не…?

'Это не имеет значения'

Меч Чон Мёна начал медленно двигаться.

Защищать техники и учения горы Хуа? Отказаться от руководства горы Хуа? Или создать новый путь как Чон Мён?

'Всё это лишь мираж'

Верно. Сахён.

Если заполнять сосуд-естественно, то отринуть всё также не является ошибочным. Не нужно было сразу решать, что заливать, а что выбрасывать.

Посмотрим.

Разве меч не двигается, как раньше?

Не устанавливать правила.

В тот момент, когда вы решаете, что принять, а от чего отказаться, меч становится связанным установленными ограничениями. Забудь об этом. Пусть меч путешествует, как ему заблагорассудится, и как того пожелает Чон Мён.

Меч Чон Мёна очертил мягкие дуги, рассекая тьму.

В то же время казалось, что в небе начали расцветать сливы.

Хотя это был цветок сливы горы Хуа, он отличался от того, что знал Чон Мён.

Этот был немного живее и немного мягче.

Он растянулся и рассеялся, а затем опустился.

С востока на запад и обратно на восток.

Цветки сливы, взошедшие на кончике меча Чон Мёна, расцвели. Вскоре, прекрасные цветы вторглись в ночное небо, принеся раннюю весну на вершину горы, где он тренировался.

Мягкий, быстрый, элегантный и великолепный.

Однако цветки сливы обязательно завянут.

Цветы сливы на вершине исчезли, как будто они были просто выдумкой. Чон Мён стоял один посреди исчезающей иллюзии с вытянутым мечом и закрыл глаза.

'Я чувствую, что чему-то научился'

Он не совсем понял, но чувствовал, что сделал солидный шаг вперед.

Хотя это был меч горы Хуа, но ещё этот меч был уникальным, только Чон Мёна, превосходивший любую другую технику горы Хуа.

Меч, который может выйти за его пределы, а также за пределы горы Хуа.

‘‘Фух’‘

Чон Мён тихо вздохнул.

‘‘Это будет нелегко’‘

Речь не шла о создании нового искусства владения мечом. Подразумевалось расширение границ и открытие новых возможностей. Хотя, до этого ещё далеко. Так же, как история Чон Мёна растет вместе с ним, этот меч тоже будет расти.

Пока это был просто росток цветка сливы.

Но однажды…

‘‘Ты…’‘

‘‘Эйк!’‘

Внезапно со стороны раздался голос, и Чон Мён отскочил на несколько шагов.

‘‘Э-эй! Чеееерт! Что’‘

Он не заметил, как появился кто-то ещё . Испуганный Чон Мён несколько раз повертел головой, осматриваясь, чтобы увидеть, кто это был.

'…это та девушка с прошлого раза?'

Ю… Ю… Ю что-то там.

Ах точно! Ю Исоль! Это было её имя.

Ю Исоль смотрела на Чон Мёна пустым взглядом.

'Нет, но как она оказалась так близко ко мне? Я даже не чувствовал её приближения'

Какой бы великолепной ни была её техника, Чон Мён должен быть лучше неё! Даже если он был глубоко сосредоточен, он мог ясно чувствовать присутствие окружающих.

В прошлый раз эта женщина сделала то же самое и внезапно появилась из ниоткуда! Что с ней такое?

'Овладела ли она искусством убийства? Как она проворачивает это?'

Если подумать, она сейчас была прямо перед ним, но он едва чувствовал её присутствие.

Одно дело, когда вы полностью полагались на свои глаза и уши, но было немыслимо, чтобы это случилось с даосом, который овладел всеми пятью чувствами и использует свою ци, чтобы ощущать своё окружение.

Увидев, что Ю Исоль смотрит на него, Чон Мён был глубоко обеспокоен.

'Как это исправить? Сколько она видела?'

Ему нужно это выяснить…

Ю Исоль открыла рот.

‘‘Цветы сливы…’‘

Всё!

Она ясно всё видела!

Он склонил голову набок, словно не понимая, о чём она ведёт речь.

Правильно, да! Не понимаю.

Чон Мён широко улыбнулся.

Если бы это был кто-то другой, они бы растерялись в этой ситуации. Но кем был Чон Мён? Исключительный сорванец горы Хуа.

Его Сахён каждый раз указывал, что после того, как Чон Мён присоединился к горе Хуа, было больше несчастных случаев, чем за всю историю секты до его вступления.

Для такого опытного Чон Мёна эта ситуация была пустяк.

Для начала, нужно было действовать естественно.

Он склонил голову перед Ю Исоль.

‘‘Как твои дела?’‘

Когда Чон Мён сделал шаг ближе, Ю Исоль вздрогнула.

Почему? Для чего вздрагивать?

Ю Исоль серьёзно посмотрела на Чон Мёна.

‘‘Ты собираешься убить меня, чтобы заставить свидетеля замолчать?’‘

‘‘Какого хрена, ты сошла с ума?’‘

‘‘…’‘

Ах …

Слова случайно вылетели.

Чон Мён выругался, сам того не осознавая, и в шоке прикрыл рот рукой.

Ещё один день потерян; и почему эта женщина должна была приходить и так беспокоить его?

Теперь оставался только один выход.

Чон Мён махнул рукой и быстро скрылся с места происшествия.

‘‘Ну, тогда пока! До встречи!’‘

‘‘А … подожди!’‘

Ю Исоль попыталась остановить Чон Мёна, но он проигнорировал её мольбы и умчался на полной скорости.

'Когда не можешь найти никаких оправданий, лучше просто избежать проблемы'

Ю Исоль протянула к нему руку, но сразу опустила, так как он уже ушел.

‘‘Цветы сливы…’‘

Она смотрела на спину бегущего ребёнка пустыми глазами и сжала руки в кулак.

*****

'Меня поймали!'

Очевидно, это была ошибка Чон Мёна.

Однако, если подумать, не будет иметь значения, если его поймает только один человек. Даже если бы она рассказала всем, что произошло, никто бы ей не поверил.

Но с этого момента он должен быть осторожен. Если будет один свидетель, его слова не воспримут всерьёз. Но если увидят трое и более человек, то тут уж не отвертишься.

‘‘Когда ученики Пэк вернутся, мне нужно быть осторожным в своих тренировках’‘

Ах …

И не только с ними.

Чон Мён кивнул с решительным лицом.

‘‘У меня есть кое-что, что я должен сделать до прибытия учеников Пэк!’‘

Он начал быстрее спускаться к секте.