Онлайн чтение книги Возрождение Хуашань Return of Mount Hua Sect
И все же я буду идти вместе с тобой (1)

"Да! Ты беспомощный ублюдок!"

Чхон Мён вздрогнул и посмотрел вперед.

Он увидел, как его сахён, Чан Мун, смотрит на него с дрожащей бородой.

'Да ладно. Он продолжает преследовать меня изо дня в день.'

Чхон Мён надулся. Однако, несмотря на то, что Чхон Мён вел себя подобным образом, его сахён, похоже, не стал меньше злиться.

"Что я тебе говорил?"

"Ну... ты столько всего мне наговорил, что я даже не знаю, что ответить."

"Ты и вправду невоспитанный!"

Чхон Мён вздрогнул и отвернулся.

Издалека на него смотрели его саджаи, словно злорадствуя. Увидев, что он смотрит на них, они тут же отвернулись.

(P.S. Саджэ- обращение к младшему своего поколения, в мн. числе будут писать через "а")

'Эти ублюдки?'

'Они хотят умереть?'

Так!

"Акх!"

Чхон Мён схватился за голову и обиженно посмотрел на своего сахёна.

"Снова! И снова!"

"Ай!"

Чхон Мён вздрогнул.

Кем был Чхон Мён?

Он был верховным учеником секты Хуашань и даже мог быть назван будущим секты Хуашань.

Конечно, многие завидовали ему и пытались опорочить его, называя катастрофой или причиной падения секты Хуашань, но разве это не чувства некомпетентных людей?

Не только его сахёны и саджаи, но даже сасуки никогда бы его не тронули.

Но этот человек.

Единственный, кого не волновало его имя, был его сахён.

"Разве я не говорил тебе не бить своих саджаев?"

"Нет, я не хотел..."

Чхон Мён замолчал.

"Они первые начали."

"Ты! Ты хочешь сказать, что они сошли с ума и первыми затеяли с тобой драку? У меня еще есть здравый смысл, так что думай, прежде чем говорить!"

"..."

А?

Почему он не мог ответить?

"Да!"

На лице сахёна поднялся гнев.

"Не только саджаи! Даже саджилы боятся тебя и избегают!"

(P.S Саджиль - младший предыдущего поколения)

"Нет, эти никчемные засранцы. Первым делом они затевают со мной драку, а когда проигрывают, приходят к тебе и рассказывают обо мне всякие небылицы! Только после поражения они начинают меня бояться!"

"Какой шумный!"

"... кха."

Чхон Мён поджал губы. В его словах не было ничего плохого.

Неужели Чхон Мён всего раз или два наказывал саджаев? Но тогда, когда он только начинал это делать, его сахён был благодарен, а теперь сахён говорит, что он перешел черту.

'В этом мире действительно нет никого, кому я мог бы доверять.'

В тот момент Чхон Мён решил, что однажды отомстит.

Его сахён, Чан Мун, глубоко вздохнул.

"Следуй за мной."

"А?"

"Я сказал, следуй за мной!"

"..."

Чан Мун повел его на вершину горы. За все время подъема они не обменялись ни единым словом.

Вскоре после того, как они поднялись на вершину, Чан Мун попросил Чхон Мёна встать рядом с ним. Внизу открывался прекрасный вид на гору Хуашань.

'Он пытается столкнуть меня вниз?'

Но я не умру.

Чхон Мён снова смотрел на происходящее со странными мыслями, и наконец его сахён сказал,

"Чхон Мён."

"Да, сахён."

"Как ты думаешь, что такое секта Хуашань?"

"Э-э... Что за чушь ты несешь? Мы не культиваторы."

"А, но мы - даосы. Мы ведь даосы, не так ли?"

"Тогда давай поменяем слово. Что такое, по-твоему, секта?"

"Это..."

Чхон Мён покачал головой.

"Возьмем для примера гору Хуашань. Возможно, человек, повидавший мир, решил, что не может приспособиться к миру людей, и пришел в это место в поисках мечников. А гора Хуашань была создана потому, что такие неудачники собрались в одном месте. Чтобы сделать то и это, они придумали и название. Гора Хуашань появилась благодаря этому?"

"..."

Чан Мун с трепетом посмотрел на Чхон Мёна.

"... Нет?"

"Ты, конечно, можешь думать об этом и так."

Верно.

Но почему же тогда так больно?

"Но это еще не все."

Чан Мун покачал головой.

"Чхон Мён."

"Да, Сахён".

"Человек не может жить вечно."

"..."

Это было совершенно очевидно, но Чхон Мён не собирался об этом говорить. Он знал, что в его словах присутствует странный поток ци.

"Ты одарен талантом. Если посмотреть на нынешнюю секту Хуашань... нет, возможно, даже оглянуться назад, на всю историю Горы Хуашань, то не было бы никого столь талантливого, как ты."

"Хе-хе. С чего это ты вдруг стал меня хвалить?"

Чхон Мён дернулся от неожиданной похвалы.

'Опусти руки, Сахён.'

'Я не умру, даже если ты столкнешь меня.'

"Но это все."

"... что?"

"Неважно, насколько ты силен, какая разница? В конце концов, есть вещи, которых ты не достигнешь самостоятельно, и места, куда ты не сможешь добраться в одиночку."

"...."

"Если бы первопредок секты Хуашань не построил секту Хуашань и жил в одиночестве, помнил ли бы его мир? Передались бы миру его наследие и боевые искусства?"

Чхон Мён нахмурился.

"Я понимаю, что ты хочешь сказать, но я не стремлюсь к этому. Я просто собираюсь плыть по течению и умереть, когда придет время. Я не хочу ничего оставлять после себя."

"Это потому, что у тебя еще нет желания."

"... желания?"

Чан Мун кивнул.

"Когда-нибудь ты захочешь это сделать. В тот день, когда твои саджаи и саджилы, твои потомки унаследуют твою волю и боевые искусства. Именно это и делает нас сектой боевых искусств. Жить вместе - это еще не все. Важнее всего, чтобы наши преемники продолжили волю своих предков."

"Звучит сложно."

"Верно. Возможно, для тебя это сложно. Но в то же время нельзя делать все, что хочется, только потому, что новое трудно."

Чхон Мён молча кивнул.

Он не совсем понимал, что ему говорят, но почему-то чувствовал, что должен кивнуть.

"Итак, позаботься о своих саджэ ещё немного. По твоему мнению, каждому из детей не хватает чего-то. И даже мне, возможно, не хватает в твоих глазах."

"Вовсе нет."

Сурово сказал Чхон Мён.

"Саджаи глупы, но я никогда не считал, что Сахёну чего-то не хватает."

"..."

'-Ах'

'Я ведь сказал хорошую вещь, верно?'

Чан Мун посмотрел на Чхон Мёна и глубоко вздохнул.

"Не смейся! Это не шутка. Ах ты, сопляк!"

"Все в порядке."

Чхон Мён мягко улыбнулся, а Чан Мун покачал головой и сказал.

"Чхон Мён."

"Да."

"Знаешь, что самое страшное в мире?"

"Когда тебя бьют по икрам?"

"...сожалеть."

"..."

Чан Мун сказал низким голосом.

"Я не боюсь, что на меня будут смотреть свысока такие дети, как ты. Но я боюсь, что однажды ты будешь жалеть об этом. И твои сожаления будут во много раз глубже и тяжелее, чем у других. Поэтому даже если сейчас ты не понимаешь моих слов. Запомни их. Когда-нибудь это облегчит твое бремя."

"...То есть ты хочешь сказать, что не надо бить этих сопляков?"

"Да, ты, отродье!"

"Я понял. Я понял. Ты так долго ворчал!"

"Ух!"

Чан Мун повернулся и пошел прочь.

'Лучше бы я читал сутры, чем ворчал на тебя!'

"Э? Сахён! Пойдем вместе!"

Он оглянулся на Чхон Мёна, который бежал за ним.

'Этот ребенок родился со слишком большим потенциалом.'

Это было хорошо, но не всегда удачно. Остальные саджаи должны были выглядеть идиотами по сравнению с ним, способным вывести цветы сливы из кончика своего меча сразу после того, как он схватил меч.

Как мучительно было бы жить одному в мире, где полно глупцов?

Задача Сахёна - направить его по правильному пути.

"Но Сахён. Кажется, я немного понимаю, что значит "сахён"".

"А?"

"То есть я должен следовать за Сахёном и заставить секту следовать за мной таким же образом, так?"

"Ху..."

Чан Мун улыбнулся.

"Это совсем другое, сопляк. Как ты пришел к такому выводу?"

"Ах. Это так сложно."

Это было нелегко. Но однажды Чхон Мён поймет, что это значит. Несмотря на то, что это займет много времени.

И когда придет время.

Мир увидит истинного мечника горы Хуашань.

Если бы этот беззаботный ребенок смог понять, что такое ответственность, все встало бы на свои места.

Мир будет пристально наблюдать за тем, как секта Хуашань сметает все на своем пути.

"Но..."

"Да, Сахён".

"Кажется, в последнее время Пэк Гон Сасук избегает тебя. Что-то случилось?"

"Э-э... А, НЕТ. Ну... ничего не случилось."

"... ссора?"

"А, нет, не ссора... ну... может... быть..."

'Дорогие предки.'

'Что мне делать с этим ребенком!'

"С сегодняшнего дня ты постишься четыре дня".

"Ах! Не слишком ли это много?!"

"Заткнись, сопляк!"

Чан Мун схватил Чхон Мёна за волосы и потащил за собой.

"Как такой ублюдок может существовать!"

"Ах! Сахён, больно! Сахён!"

Чхон Мён и Чан Мун препирались все время, пока спускались с вершины. Цветы сливы, распустившиеся позади, словно улыбались им в спину.

*

Чхон Мён встал.

"..."

Он быстро огляделся по сторонам и замолчал, увидев незнакомое место.

'Ах.'

Это был сон.

Чхон Мён снова закрыл глаза.

'В прошлом мне никогда не снились сны.'

Чхон Мён покачал головой. При воспоминании о ярком лице своего Сахёна у него возникло странное чувство.

Но Чхон Мён знал.

Прошлое было всего лишь прошлым.

Сейчас он находился в новом настоящем. Неизвестно, почему это случилось именно с Чхон Мёном, но Чхон Мён не собирался быть глупцом и упускать настоящее только из-за воспоминаний о прошлом.

"Что ты пытаешься сказать? Сахён?"

'Почему сейчас?'

Чхон Мён покачал головой и встал.

Он слишком много думал. Сон был всего лишь сном. Возможно, его мучил тот факт, что он ничего не получил в Гробнице меча. Так что Чхон Мён наверняка видел это воспоминание во сне.

"Проклятье! Я должен был заполучить эту пилюлю!"

Чхон Мён скрежетнул зубами.

Прошло уже несколько дней, но чувства все еще не угасли. Лучшая пилюля, известная всему миру.

Пилюля "Жизненная сила души" была необходима секте Хуашань, потерявшей способность к подъёму. Так что это было прискорбно.

"Нет. Мы не можем создать то, чего не существует."

После долгих мучений Чхон Мён смирился с судьбой и с сожалением покачал головой.

Он так и не смог взять ее в руки. Но сейчас было самое время забыть о прошлом и подумать о будущем.

И прежде всего - о настоящем...

Чхон Мён открыл дверь и вышел на улицу. В главном зале, ведущем во двор, его сахёны собирали вещи и рассаживались по местам.

"Ты не спишь?"

"Ух".

"Ты сегодня мало спал. Тело не болит?"

"Ничего такого."

Чхон Мён покачал головой.

"Тогда я рад."

Пэк Чхон поднялся со своего места,

Сегодня был день отъезда на гору Хуашань. Однако Чхон Мён все еще не мог избавиться от сожалений и вздыхал, глядя на небо.

Если суждено случиться, то так и будет. Если не суждено, то не случится.

'Нет. По крайней мере, говори простыми словами!'

'Зачем говорить простыми словами! Ты хочешь сказать, что у этого ублюдка не было причин давать мне эту чертову пилюлю!'

'Я пытаюсь спасти секту Хуашань здесь, внизу, как ты можешь так говорить! А?'

Это все твое везение.

"Уф..."

Чхон Мён почесал голову.

"Какие грехи я совершил в прошлой жизни... нет, наверное, это потому, что я совершил слишком много грехов."

Вот почему его Сахён просил его не бить саджаев.

Теперь эти грехи мучили его.

"Фух..."

Увидев, как вздыхает Чхон Мён, Пэк Чхон улыбнулся.

"О чем ты жалеешь? Отпусти все, что можешь отпустить. Теперь мы возвращаемся... на гору Хуашань."

"... верно."

Чхон Мён кивнул и снова посмотрел на небо.

"Я чертовски хорошо провел время."

Погода была идеальной для долгого путешествия.