Онлайн чтение книги Айн Рэнд. Сто голосов
1930-е годы

Дороти Ли

Дороти Ли (Кальдерини) в 1930-е годы блистала в комедиях RKO и знала Айн Рэнд по студийной костюмерной. Она скончалась в 1999 году.

Даты интервью: 20 и 26 сентября 1996 года.

Скотт Макконнелл: Как вы познакомились с Айн Рэнд?

Дороти Ли: Это произошло в Голливуде, в студии RKO. Я проработала там три или четыре года. Я снималась в комедиях с Бертом Уилером и Бобом Вулси. Мы выпустили первый фильм Рио-Рита в двадцать девятом[54]Айн Рэнд работала в костюмерной с 1929 по 1932 год..

В каком отделении работала Айн Рэнд?

Она работала в женской костюмерной, неотлучно находилась на рабочем месте, и мы часто приходили к ней на примерку.

Как она одевалась?

Очень просто: в юбку и блузку.

Как вы с Айн Рэнд обращались друг к другу?

Она называла меня «мисс Ли», а я звала ее «Айн».

Чем именно она занималась в костюмерной?

Актрисы приходили к ней на примерку. Мы являлись к ней в примерочную, она сидела за своим столом и направляла пришедшую в комнату номер пять или шесть или еще какую, где и проводилась примерка. Иногда мы проводили там два или три часа, пока одежду подгоняли и подшивали. Время от времени она заходила в комнату, помогала с примеркой или проверяла, что все сделано правильно.

Что делали для вас в костюмерной?

Укорачивали подолы платьев или рукава. Наши костюмы шили именно там. Ну, как если ты заказала портному костюм или платье: приходится ходить на примерки, проверять, чтобы не было слишком длинно или коротко; или если тебе нужно танцевать, платье должно позволять тебе двигаться свободно. Айн действовала очень умело.

А какой она была в обхождении?

O, очень приятной. Она была очень милой и душевной женщиной, и, на мой взгляд, просто чудесно, что она написала все эти книги и добилась такого успеха. Она никогда не рассказывала о себе.

За работой она молчала или говорила?

O, мы всегда болтали о той картине, над которой шла работа, и о том, что будем делать завтра; вот почему я очень мало знаю о ней. Мы толковали о том, что будем делать завтра на съемочной площадке. Говорили о погоде. О тех, с кем было приятно работать, и так далее. Но никогда о чем-то личном.

А кто еще проходил через примерочную Айн Рэнд?

Джинджер Роджерс[55]Джинджер Роджерс (1911–1995) – американская актриса, певица и танцовщица, обладательница премии «Оскар» в 1941 году. Стала популярной благодаря совместным выступлениям в паре с Фредом Астером. В 1999 году Джинджер Роджерс заняла 14-е место в списке «100 величайших звезд кино». ( Прим. пер. ). Айн Рэнд знала всех, потому что в костюмерную приходили все актеры. Она, разумеется, была знакома со всеми: с Джун Клайд, Бетт Дэвис, Айрин Данн, Тельмой Тодд. С Кэтрин Хепбёрн. Бывал там и Уолтер Планкетт, знаменитый костюмер, создавший для кино много костюмов[56]Крупный голливудский художник по костюмам Уолтер Планкетт номинировался на десять «Оскаров» и победил с Американцем в Париже (1951). Он был первым боссом Айн Рэнд в костюмерной RKO..

Он был дружен с Айн Рэнд?

Ну конечно.

Много ли народу работало одновременно в костюмерной?

У нас было примерно шесть примерочных комнат. Каждая из актрис обыкновенно пользовалась услугами одной леди, такой, как Айн. Возможно, их было две или три, однако я помню одну только Айн, потому что она всегда обслуживала меня.

Ей нравилась ее работа?

Она работала без внутреннего протеста. Нельзя сказать, что это дело не нравилось ей, работа есть работа, и как я уже говорила, она не могла вести себя лучше. Я никогда не видела, чтобы она как-то раздражалась. Бог мой, она была очень приятной леди.

А вы читали книги Айн Рэнд?

Я люблю Источник. Это одна из самых великих книг, которые мне удалось прочесть, а уж кино, o боже мой!

Марселла Рабвин

Марселла Рабвин (урожденная Беннетт) в начале 1930-х была помощником кинопродюсера Дэвида O. Селзника[57]Дэвид O. Селзник, продюсер Унесенных ветром и многих других фильмов. и соседкой Айн Рэнд по дому. Марселла Рабвин скончалась в 1998 году.

Даты интервью: 25 апреля и 24 июля 1996 года.

Скотт Макконнелл: Когда вы познакомились с мисс Рэнд?

Марселла Рабвин: Впервые мы встретились, кажется, в 1930 году. Мы с Айн оказались соседками по многоквартирному дому на Гауэр-стрит, находившемуся как раз напротив студии. Она работала в одной студии со мной, в RKO. Когда мы познакомились, она работала в костюмерной.

А чем вы занимались в RKO?

Я была секретаршей Дэвида Селзника. И пробыла наверху пятнадцать лет.

Вы часто видели Айн Рэнд?

Нет. Но моя мать, Елена Иппс, часто встречалась с ней. Моя мать жила по соседству с ней, a я жила у матери. Мать сходила с ума по ней. Считала ее блестящей особой, каковой она и являлась. Айн была чрезвычайно умна.

Почему ваша мать «сходила с ума по ней»?

Не знаю; быть может, потому, что мать также была родом из России. И еще потому, что Айн была совершенно особенной личностью; она все время разговаривала с моей матерью и рассказывала о своих амбициях. Я не была близко знакома с ней в отличие от матери. Она интересовалась Айн, которая дала ей почитать пару своих рассказов. Мать сказала мне: «Обратите внимание на эту девушку и постарайтесь помочь ей».

Я ответила: «Ничем ей помочь не могу». Но в конце концов мать настолько достала меня, что я поговорила со своим приятелем Ником Картером, являвшимся агентом Майрона Селзника[58]Этот Ник Картер – не тот Ник Картер, который был братом Фрэнка O’Коннора. Майрон Селзник (брат Дэвида O. Селзника) был в Голливуде одним из самых влиятельных агентов.. Я передала Нику рассказы, и он сказал, что они ему не понравились. Он назвал их очень незрелыми. Тогда я сказала: «Попытайся. Попытайся. Попробуй найти незрелого продюсера! Сходи с ними в Universal, Ник, и сделай попытку. Понимаешь ли, эта моя соседка пишет рассказы и по-настоящему голодает. Муж ее не имеет постоянной работы и лишь несколько раз в году ему удается заработать семь долларов в качестве статиста, однако сама она очень энергичная особа и очень хочет продать эти рассказы. Может, посмотришь?» Он ответил: «О’кей, раз уж ты на этом настаиваешь, я это сделаю». И сделал. Он прочитал их снова и нашел, что они могут подойти Universal. Тогда я ему сказала: «А почему бы тебе в таком случае не взять их и не посмотреть, что может из них получиться?» Он спросил: «А с какого минимального гонорара она хотела бы начать?» Уже не помню, что я там назвала, наверно, тысячу или две долларов за пару. Ничего особо выдающегося рассказы собой не представляли, и любезность он оказал мне, а не ей. Значит, он взял рассказы и носил их с собой уже не помню, сколько, может быть, пару месяцев, а может быть, три. Он усердно работал и хорошо потрудился, потому что продал оба рассказа за три тысячи долларов ноль центов[59]Согласно воспоминаниям самой Айн Рэнд, ушел только один рассказ за 1500 долларов.. Это было в те самые дни, когда хлеб стоил как никель. Вернувшись, он выдал ей чек. Денег оказалось достаточно для того, чтобы она смогла оставить работу в костюмерной RKO, которой она тяготилась, и начать работу над романом из жизни русских Мы живые, который намеревалась написать. Работа в костюмерной не нравилась ей. Она была человеком другого типа: честолюбивым, горящим страстями.

А вы можете привести мне примеры, это подтверждающие?

Она все время давила на меня. « От Ника что-нибудь слышно? Он что-нибудь продал?» А еще она все время рассказывала мне об этой книге, которую собиралась написать. Айн умела работать, и у себя дома она могла сидеть и писать всю ночь.

А вы никаким другим способом не помогали ей писать и продавать ее рассказы?

Нет. Она продала два первых рассказа и собиралась работать над своим романом, а в следующий раз я услышала о ней, когда роман был уже в типографии.

А каким был Ник Картер? Что вам известно о его жизни?

Невысокий толстяк. Так что никаких иллюзий. Очевидно, он был очень хорошим агентом, потому что сумел продать эти совершенно неходовые рассказы. Кто-то из Universal обнаружил в Айн талант. Тогда о ней никто ничего не слышал, да и сам Ник был малозаметной фигурой.

Какую квартиру вы занимали по соседству с мисс Рэнд по адресу 823 N. Gower-Str [Норт-Гауэр-стрит]?

Я не помню ее номер, только могу сказать, что наша квартира находилась к востоку от нее.

Ваши квартиры находились на одной и той же стороне коридора?

Да.

И долго ли вы прожили там?

Пару лет.

Вам известно, каким образом мисс Рэнд получила работу в RKO?

Она подала заявление. И они наняли ее работницей в костюмерную[60]Рэнд получила работу благодаря знакомству с актером Иваном Лебедевым.. Очень невысокая должность, с очень небольшой платой.

Как вы можете описать ее личные качества?

Такая неделикатная, грубая, даже мужеподобная… разговорчивая, но не чересчур. По прошествии лет, во время наших новых встреч, она все еще сохраняла прежнюю привычку садиться и есть. Фрэнк приносил ей еду, и по своей прихоти Айн ложилась с ней на кровать, диван или усаживалась на пол. Она была очень и очень «сама по себе».

А как при вас выглядели окрестности Гауэр-стрит?

Обыкновенный жилой район. Нижняя часть среднего класса. Айн и Фрэнк не могли позволить себе другое жилье, кроме самого недорогого.

Значит, они были очень бедными?

Это действительно так.

И как тогда складывалась их жизнь?

Им не хватало даже на пристойное питание.

И на что же они жили?

На ее очень скромную зарплату. В это время секретарша получала двадцать долларов в неделю, значит, ей, вероятно, платили пятнадцать[61]Она начинала с $20 в неделю и скоро добилась повышения до $25..

Как одевалась Айн Рэнд?

Убого. Я никогда не видела, чтобы женщина одевалась так плохо, как она. Начнем с того, что у нее была жуткая фигура. И она не пользовалась никакой косметикой.

Вы встречались с какими-нибудь другими друзьями Айн Рэнд?

Нет. Никогда. Не думаю, чтобы у нее были подруги. Они оба никогда ничего не делали, никуда не ездили. Я ни разу не замечала, чтобы она была с друзьями.

И что же они делали?

Ничего. Она приходила домой и валилась спать.

А вечеринки, что-нибудь подобное они устраивали?

O нет. В те дни она была настоящей одиночкой, до тех пор, пока не получила первые деньги и смогла оставить работу и переехать в новое место.

А какой репутацией в те ранние дни пользовалась Айн Рэнд среди знакомых?

Не знаю, кто там с ней знакомился, потому что она пробкой вылетела из прежней квартиры. Она хотела квартиру побольше и получше. Я так поняла, что она стремилась начать новую жизнь, и моя помощь пригодилась ей в этом.

Вы видели, как она писала?

Она писала ручкой и чернилами в блокноте восемь на десять дюймов.

Вы поддерживали с ней контакт после того, как она съехала из квартиры?

Нет. Не поддерживала, но уверена, что это делала моя мать[62]Марселла Рабвин на самом деле переписывалась с Айн Рэнд, о чем свидетельствует письмо от 5 февраля 1937 года, в котором она выражает свое мнение по поводу романа Мы живые. .

Пока вы жили на Гауэр-стрит, случалось ли, чтобы Айн Рэнд расспрашивала вас на философическом уровне о том, что вы хотите от жизни? О том, какова ваша цель?

Нет. Я думаю, что она и так прекрасно понимала, в чем заключается цель моей жизни. Мы встретились снова уже после того, как я переехала в элегантный и богатый дом на Беверли-Хиллз, и тогда она ничего не спрашивала у меня, наверное, потому, что это я все время расспрашивала ее.

Так какой же была тогда цель вашей жизни?

Я добилась ее. Я стала женой и матерью. У меня четверо детей. Сначала я хотела работать, а потом захотела детей. И поступила соответствующим образом. В 1942 году я оставила Голливуд и вышла замуж.

Ваша жизнь в Голливуде сложилась успешно. Какую цель вы преследовали тогда?

Я получила то, чего хотела. А хотела я стать секретарем у важного продюсера и стала им.

А почему вы хотели стать именно секретарем?

Наверно, потому, что не считала себя пригодной к чему-то еще. Я понимала, что писателем быть не могу. Актрисой тоже. Я прошла кинопробу. Итог ее был ужасен. И поэтому я поняла, что могу преуспеть только в области производства.

Обладали ли вы в ту пору какими-нибудь твердыми убеждениями в отношении работы или других предметов? Что вы представляли собой как личность?

Я была очень добросовестной девушкой.

А не можете ли вы припомнить какие-нибудь убеждения или мнения, высказывавшиеся Айн Рэнд?

Она ненавидела Россию. Она презирала коммунистическую систему. Она лезла из кожи, пытаясь разоблачить ее. И думала, что сделала это в романе Мы живые.

Она высказывала вслух свою ненависть к коммунистам?

O да. O да.

И как выражалась при этом?

Теперь уже не помню. Могу сказать, что во время общения с ней у меня создалось впечатление, что Россию она ненавидела и абсолютно презирала. Она была счастлива, что ей удалось унести оттуда ноги, саму систему она ненавидела. Так она говорила сама. Она хотела уехать из этой страны и уехала из нее. И еще говорила мне, что намеревалась написать Мы живые как разоблачение истинной сущности России. Это было ужасно.

В своем письме, написанном в 1936 году, она выражала вам огромную благодарность за помощь.

O да.

И каким же образом она ее выразила?

Она поблагодарила меня. В ту пору она была не слишком многословной. Она разговаривала как иммигрант, потому что еще не так долго пробыла в этой стране[63]Она находилась в Соединенных Штатах с февраля 1926 года..

Каким образом это выражалось в ее речи?

Через отсутствие языкового опыта. Она не была еще хорошо знакома с языком. Но тем не менее изъяснялась с достаточной уверенностью. Она была умной девушкой.

Мы говорили о том, как вы помогли ей продать рассказы и что она казалась очень благодарной за это.

Не знаю, что вам сказать. Она, конечно же, не забыла этого, хотя, безусловно, я была ей безразлична. Ну, в том смысле, что она не собиралась любить и обожать меня. По сравнению с ней я вращалась в существенно высших сферах. Она была не из тех людей, кто станет заглядывать снизу вверх в чьи-то глаза, но и не станет смотреть на кого-то сверху вниз. Вниз-то она могла смотреть, но ко мне никакого подобострастия не проявляла. Хотя и не забыла меня.

Я сыграла важную роль в ее жизни. И чувствовала, что она является моим протеже. Я помогла ей ступить на писательскую стезю.

Вы еще храните это или ее другие письма?

У меня было совершенно удивительное письмо. Очень длинное к тому же.

Оно было рукописным?

Да. И я хранила его, хранила, хранила, а потом однажды начала разбирать свои бумаги. Я как раз собиралась переезжать, и потому избавлялась от всего, что можно было выбросить. Я продала ее письмо. Поступок этот разорвал мне сердце, сама не знаю, почему я так поступила. Ведь к тому времени Айн была очень и очень знаменита.

Согласно материалам, имеющимся в нашем Архиве, мисс Рэнд была очень благодарна вам за помощь в самом начале ее писательской карьеры.

Знаете, я рада этому. Она никогда не выражала лично мне свою благодарность, но засвидетельствовала ее, приняв от меня приглашение на обед.

Расскажите мне об этой последней вашей встрече с Айн Рэнд.

Они с Фрэнком посетили мой дом в Беверли-Хиллз примерно через десять лет после начала нашего знакомства, и тут-то мы как раз и поссорились. Я очень удивилась, когда она явилась ко мне.

Почему?

Потому что все эти десять лет я совершенно не общалась с ней. Мне и в голову не приходило, что она может стать подобной знаменитостью. Для меня она была просто соседкой, приехавшей из России девчонкой.

Она заметно переменилась с момента вашей последней встречи?

Ни на грош. Мы сидели в нашем логове. Камин был растоплен, она стояла, прислонившись к каминной доске, и что-то рассказывала. Мне было интересно узнать, как обстоят их дела.

Я сказала ей о том, что мне понравился Источник , и она спросила, что я думаю о ее философии и об изложенных в романе теориях. Я ответила, что не заметила в нем никакой философии, и она сказала, что как же я тогда могу говорить, что он мне понравился. Я ответила, что мне понравилось само повествование, оно весьма увлекательное. Она разозлилась и уехала, после чего я с ней более не встречалась. Она гордилась именно своей философией.

А вы были не согласны с некоторыми ее положениями?

O да. Я была не согласна с тем, что философия представляет собой наиболее существенный элемент. Она стояла возле каминной доски и смотрела на меня злыми глазами. Она и в самом деле была неприязненно настроена ко мне, когда я это говорила. Она была очень горда.

Я была не согласна со всей философией ее жизни. Я не считаю, что свою жизнь надлежит проживать только ради себя самого. Ее философская идея заключалась в том, что человек должен обретать счастье в себе самом; что ты должен делать то, что хочешь делать, и когда хочешь этого. На мой взгляд, это просто отвратительно. Это не просто эгоизм. Это какой-то эгоизм в высшей степени.

А вы не помните каких-либо деталей политических воззрений Айн Рэнд?

Нет. Быть может, мы не подружились именно потому, что придерживались столь различных политических взглядов. Я – бескомпромиссный демократ. Я и в самом деле не верю в предлагаемую ею экономическую систему.

Вы видели фильм Источник?

Да. Он мне понравился. Хорошая иллюстрация к книге. Неплохой фильм.

А какие персонажи Источника особенно вам понравились?

Доминик и Рорк, я их полюбила.

Что вам понравилось в Рорке?

Рорк – сильный, молодой, честный, мужественный архитектор. Он прекрасно изображен в романе. Чудесный человек.

Вам не кажется, что он похож на Айн Рэнд?

Похожа на Айн Рэнд скорее Доминик.

Чем именно?

Своей силой.

А что вы думаете о Питере Китинге?

О ком?

О другом ее герое, архитекторе, который поднялся наверх, манипулируя другими людьми?

Да. Да. Был такой. Я его не слишком хорошо помню. Кажется, в романе он играет роль злодея[64]Данное Айн Рэнд объяснение связи между Марселлой Рабвин и Питером Китингом см. в Britting, Ayn Rand, стр. 50..

Марна «Докки» Вулф

Докки Вулф – племянница Фрэнка O’Коннора.

Даты интервью: 9 и 11 июля 1996 года; 30 сентября 1996 года; 21 октября 1996 года; 21 февраля 1997 года.

Скотт Макконнелл: Набросайте для меня контуры фамильного древа O’Коннора.

Докки Вулф: Фрэнк O’Коннор является моим дядей с материнской стороны. Моя мама Агнес O’Коннор Папарт – сестра Фрэнка. Она была старшей среди девиц O’Коннор и родилась в 1899 году.

Фрэнк О’Коннор родился 21 сентября 1897 года.

Да. Фрэнк и его брат Джо были старше ее. Гарри, которого мы звали Никки, был единственным из братьев O’Коннор, которого я знала всю свою жизнь. Он умер, когда мне было восемнадцать, a Билл, младший из мальчиков, всегда жил рядом с нами.

Младшую сестру моей матери звали Маргарет, она умерла еще до того, как я родилась в 1927 году. После брака ее фамилия была Родс. Самую младшую звали Элизабет, и после брака она носила фамилию Донахью.

Мать Фрэнка носила имя Минерва, но в семье ее звали Минни. Девичья фамилия ее была Сесиль, и она вышла замуж за моего деда Денниса O’Коннора. Моего отца звали Аллен Папарт. На самом деле его звали Аарон Мозес, однако он англизировал свое имя до Аллена Мерля. Думаю, что мой дед Ай Джи (Папарт) приехал в Америку из России. Он был евреем.

У меня две сестры – Мими, это сокращение от Мириам, и Конни, которую на самом деле зовут Элизабет О’Коннор. Она родилась в 1931 году. Еще у меня есть брат Ли – он на четыре года старше меня.

На что был похож Лорен, когда вы там жили в тридцатые годы?

Это был небольшой городок с населением примерно в двадцать пять тысяч человек. В нем находились два крупных предприятия. Металлический завод Thew Shovel Company, выпускавший большие промышленные экскаваторы, и так называемая Stove Company. Во время Второй мировой войны Stove Company выпускала запчасти к самолетам. Там работала моя мать.

Река разделяла городок на две части: Лорен и Южный Лорен; Южный Лорен находился по плохую сторону тропы. O’Конноры жили на правильной ее стороне.

Расскажите подробнее о семействе O’Конноров.

Моя мать может поблагодарить своих братьев за то, что они воспитали ее в понимании того, что она на самую малость лучше всех прочих, и понимание этого помогло ей в жизни. Помилуй бог, не стоит принимать ее за бедную ирландку. Она говорила, что мальчики научили ее манерам, научили вести себя в обществе и не видеть в себе бедную ирландскую девчонку из Лорена.

Мой дядя Никки был из тех, кого моя мать называла воображалами. Я с детства запомнила, что наш род по прямой линии происходит от последнего ирландского короля Родерика O’Коннора. В моей семье говаривали о нищих ирландцах и о богатых ирландцах и так далее. Они, безусловно, не воспринимали себя как нищих ирландцев – по крайней мере, если верить моей матери и дяде Нику. Моя мама была даже отчасти снобом.

Расскажите мне подробнее о матери Фрэнка О’Коннора.

Я знаю о ней немного, потому что она умерла, когда моя мама была еще девяти- или десятилетней девочкой. Мать кое-что рассказывала мне о ней, и, судя по ее словам, она была красавицей. Смутно помню, что она была англичанкой, a мой дед – типичным симпатичным ирландцем. Согласно семейному мнению, с ее стороны это был мезальянс.

А ваша мать рассказывала вам о себе самой и своих братьях и сестрах?

О да, она часто рассказывала о тех представлениях, которые они устраивали на заднем дворе, и о том, как братья учили ее кататься на коньках и на велосипеде.

А что это были за представления?

Скетчи. Я думаю, что тексты большей части из них писал Джо. Но, наверно, свою руку прикладывали все заинтересованные лица, за исключением девочек, которых заставляли принимать в этом участие.

Расскажите мне о своем дяде Джо О’Конноре.

Я никогда не встречалась с ним. Он постоянно находился в разъездах как странствующий актер, и родные не поддерживали с ним постоянных контактов. Он разъезжал по стране с шекспировской труппой. О его смерти нас известила письмом женщина из этой труппы. Моя мать получила его страховку, так что он, очевидно, следил за нами. Джо умер где-то в начале сороковых годов. Мне казалось, что труппа принадлежала ему, что он был ее директором или менеджером, а скорее всего и актером. Ник, как и Джо, не вступал в брак, однако у него была постоянная подруга.

Мой дядя Ник жил в Нью-Йорке в то же время, что и Фрэнк с Айн, а потом и умер в этом городе. Оба моих дяди, Джо и Ник, были отравлены газами во Франции во время Первой мировой войны. Оба находились на пенсии по инвалидности, в связи с повреждением легких. У меня есть фотография Джо в армейском мундире.

Когда вы впервые познакомились с Айн Рэнд и Фрэнком O’Коннором?

Впервые мы встретились, когда я училась в пятом или шестом классе и мне было девять или десять лет. Тогда она подарила мне первые в моей жизни коньки. Это было великолепно. Отец умер, когда мне было четырнадцать лет. Я помню, что на его похоронах присутствовал дядя Билл, однако у меня есть чувство, что Айн и Фрэнк тоже там были. Кажется, это было в 1943 году.

Потом, когда я уже была подростком, Айн присылала нам сногсшибательные наряды[65]Подробности см. в Letters of Ayn Rand, стр. 391.. В те дни у нас с Мими был один размер одежды, а потому мы буквально сражались за то, кому что достанется. Она не была близка нам, но относилась по-доброму.

А как вместе смотрелись Айн Рэнд и Фрэнк О’Коннор?

Айн всегда была у них главной. Помню, однажды за ужином Фрэнк выпил пару коктейлей и захотел еще получить мороженое на десерт. Тогда она заявила, что он не должен есть мороженого, потому что уже выпил пару коктейлей и от холодного десерта с ним приключится полиомиелит. Он только улыбнулся, однако мороженого есть не стал. Я сказала тогда нечто в том духе, что если человек считает себя реалистом, то как может он верить в подобные бабьи сказки? Она ответила: «Все равно надо соблюдать осторожность – кто знает, что окажется на деле сказкой, а что нет».

Мне кажется, в те дни Айн несколько тиранила его в стиле: «Застегни куртку, не ешь так торопливо» – и так далее. Она говорила с горячностью. Он без возмущения соглашался со всем, что она говорила. Я никогда не слышала, чтобы он с ней спорил.

Расскажите о ваших отношениях с ними.

Наши отношения были непринужденными и родственными. Я симпатизировала ему, и, как мне кажется, он симпатизировал мне, однако жили мы все-таки далеко друг от друга. Став взрослой, я не часто встречалась с Айн. Они жили в Калифорнии. А я – в Огайо. Так что встречались мы лишь во время регулярных семейных визитов, когда она приезжала на восток.

Какое у вас сложилось впечатление о Фрэнке О’Конноре?

Он был очень милым человеком. И одним из самых любимых моих дядей. Когда ты общаешься с человеком, нетрудно понять, когда он относится к тебе с искренней симпатией или хотя бы не относится к тебе свысока, как к ребенку. Он так никогда не поступал и всегда был очень милым и терпеливым.

Когда мой сын Марк [родился в 1948 году] был совсем мал, мы жили во Флашинге, Нью-Йорк, и бывали в гостях у Айн и Фрэнка, когда они приезжали в Нью-Йорк. В это самое время мой сын впервые пошел – в направлении Айн. Она носила на груди цепочку или брошь с небольшим золотым знаком доллара, и, шагнув к ней, он вцепился в этот знак. Айн была в полном восторге и сказала: «Вот, это мой истинный внучатый племянник».

А впоследствии Марку случалось бывать в гостях у мисс Рэнд или мистера О’Коннора?

В шестьдесят восьмом он занимался музыкальным бизнесом, записывал выступления музыкантов и намеревался отправиться в Нью-Йорк по делам. Он сказал, что ему хотелось бы повидать Айн и Фрэнка; он не видел их с младенческих лет, а теперь ему исполнилось двадцать. Поэтому он позвонил Мими, чтобы узнать от нее номер их телефона, и Мими ответила: «Ладно, только я сперва позвоню Айн и предупрежу ее о твоем появлении». Сделав это, Мими со смехом сообщила нам: Айн захотела узнать, не принадлежит ли Марк к этим грязным и длинноволосым хиппи. Мими ответила ей: «Он у нас длинноволосый, но чистый».

Значит, длинные волосы Марка смущали ее?

Ну, не тогда – тогда все мальчишки ходили с длинными волосами. Приехав в Нью-Йорк и уладив свои дела, Марк позвонил Айн. Она спросила, а настолько ли интересный он человек, чтобы провести с ним вечер. Он ответил, что достаточно интересный. Они пригласили его к себе, и он сказал, что провел с ними очень приятный вечер. Это происходило после съезда демократов в Чикаго, потому что я помню, что они о нем говорили[66]Съезд состоялся в августе 1968 года..

Какое самое сильное воспоминание сохранилось у вас от Айн Рэнд?

У нее не было абсолютно никакого чувства юмора.

То есть она никогда не смеялась над вашими шутками или не смеялась над шутками вообще?

Нет, и когда я пыталась острить в стиле пятнадцати-семнадцатилеток, она воспринимала мои слова всерьез.

Можете припомнить пример?

Я ее видела в девять лет, a потом не встречалась с ней до того, как они приехали на семейные похороны. Она села рядом, чтобы завести разговор и сказала: «Расскажи-ка мне, Докки, что ты думаешь?» Вполне логичным образом я ответила: «О чем?» И она сказала: «О чем угодно, мне хочется понять, как работает твоя голова». Я была еще ребенком и поэтому завернула ей целую историю. Она восприняла ее совершенно серьезно и принялась обсуждать со мной. Я ее надувала, а она этого не заметила.

Впрочем, другая история свидетельствует об обратном: чувство юмора у нее было. Моя дочь Марта была несчастным ребенком, она родилась с врожденным пороком сердца[67]Она родилась 9 января 1950 года.. Когда ей исполнилось три или четыре года (брат ее, Марк, был на семнадцать месяцев старше), Марта плакала, потому что у нее был очередной приступ, и он спросил: «Мамочка, а почему у нас Марта так часто болеет?» Я ответила: «Когда Марта собиралась появиться на свет, Бог допустил ошибку». Моя свекровь, истинно правоверная еврейская леди, услышав эти слова, сказала мне: «Как ты смеешь говорить моему внуку, что Бог может ошибаться?» Впоследствии, разговаривая с Айн о ее атеизме, я передала ей эту историю. Она посмотрела на меня, чуть заметно улыбнулась и сказала: «Как ты смеешь говорить моему внучатому племяннику, что Бог существует?»

Айн Рэнд присылала вашей семье экземпляры своих романов, пьес или рукописей?

Она присылала нам экземпляры Источника и Атланта . Когда Источник вышел в свет, мне было то ли четырнадцать, то ли пятнадцать. Я прочла эту книгу, и когда она поинтересовалась моим мнением, я сказала: «Мне кажется, что вы создали всю эту книгу затем лишь, чтобы написать речь в суде».

И что же ответила мисс Рэнд?

Она сказала: «Толковая девушка».

А мисс Рэнд что-нибудь рассказывала вам о своих романах или других произведениях?

Во время написания Атланта она рассказывала мне, как ходила на железную дорогу и все такое. Помню, как она говорила, что ездила на паровозе и ей подарили кепку механика.

Книгу эту она писала целую вечность, и я спрашивала ее: «Когда же ты наконец допишешь?» Она отвечала: «Наверно, на будущий год».

После выхода в свет Источника помню, как от большого ума и уверенности в себе я спросила: «Айн, а как ты писала эпизоды про секс?» И она ответила: «А ты спроси своего дядю Фрэнка, дорогуша».

И что ответил дядя Фрэнк?

Он только улыбнулся.

Так, значит, у нее все-таки было чувство юмора.

Да, иногда оно прорывалось на поверхность, но она все-таки запомнилась мне как человек, лишенный его. Конечно, это всего лишь мое личное детское впечатление.

Полагаю, что мисс Рэнд помогала вам учиться в школе?

Я не окончила старшие классы, потому что проявила слишком большие способности и меня перевели в спецкласс.

Значит, в Кливленде вы посещали школу для одаренных детей?

Да. Я была в классе для одаренных детей с младшей школы, класса, кажется, с четвертого, а в шестнадцать, как и многие дети, стала плохо учиться. Я тогда переживала стадию проявления подростковой дури. Поэтому моя сестра Мими очень постаралась, чтобы я вернулась в школу. Папа к тому времени уже умер, и наша мама жила на положенную вдове ветерана пенсию в девяносто девять долларов в месяц и воспитывала троих подростков, не считая Мими.

Я работала, а Мими хотела, чтобы я вернулась в школу. Если вы читали относящиеся к этому эпизоду письма в Letters of Ayn Rand, то знаете, что я не принимала участия в этих переговорах. Айн, во всяком случае, смилостивилась и спросила, что я об этом думаю. Я сказала, что хочу вернуться и закончить учебу. Впрочем, наверное, Мими и Айн питали в отношении меня какие-то надежды и считали меня одаренной. Айн оплатила год моего пребывания в школе, и когда я вернулась туда, мне надо было окончить курс за год, однако возвращение мое пришлось на апрель, а учебный год, как всегда, начинался первого сентября. Так что мне следовало уложиться в один семестр и закончить свои дела в июне. В следующем семестре мне полагалось завершить обучение, однако срок моей оплаты истекал в апреле. И Мими забрала меня из школы, поэтому выпускных экзаменов я не сдавала. В одном из тех писем вы можете прочесть, как Айн пишет, что Докки обещала сдать экзамены, но не сдала. Но в конечном счете я это сделала и уже собственными усилиями сдала экзамен по программе GED[68]General Education Development Test [Общее образовательное развитие]. Экзамен для получения сертификата по программе средней школы..

Вы сообщили Айн Рэнд о том, что окончили школу?

Думаю, что да. Айн говорила, что не верит в благотворительность, так что я спросила у нее: «Если ты не веришь в благотворительность, то зачем оплатила мое пребывание в школе?» Она ответила: «С моей стороны это была не благотворительность, а капиталовложение. И моим доходом стало бы твое окончание школы». А потом добавила: «Но экзамены ты не сдала».

Но к этому времени дело как раз обстояло наоборот. Мими однажды написала Айн письмо, в котором сообщала, что заставила меня прочесть то-то и то-то, и она ответила, что одобряет выбор Мими, и приписала: «Могла бы посоветоваться со мной, потому что я могу кое-что порекомендовать». Однако ее рекомендаций в письме нет, поэтому я не знаю, что именно она имела в виду.

Расскажите мне о вашем муже Фабиане.

Фабиан был фокусником, и когда мы поженились, я была его ассистенткой. Мы давали комическое представление с фокусами, и, по правде сказать, я показывала фокусов больше, чем он. Айн и Фрэнк превосходно ладили с Фабианом. Мой муж в это время состоял в U.S.O.[69]United Service Organizations [Объединенные сервисные организации], некоммерческая организация, устраивавшая развлечения и представления для военнослужащих США и их семей; создана 4 февраля 1941 года. ( Прим. пер. ) и давал представления в госпиталях. Прежде они никогда не встречались и наконец сразу вдруг подружились в Калифорнии, в 1948 году.

И почему они так понравились друг другу?

Он умел занять людей, и Айн, при всем своем блеске и уме, воспринимала многое очень по-детски. Ей очень нравилось, что будучи фокусником он показывает ей личные представления.

А расскажите, как ваш муж впоследствии фотографировал мисс Рэнд?

Мы переехали в Чикаго в декабре 1950 года, поэтому это было чуть позже – когда мы находились в Нью-Йорке на съезде фокусников и иллюзионистов.

Мы провели вечер в обществе Фрэнка и Айн. А потом отправились куда-то ужинать, после чего вернулись в их апартаменты. Фаби прихватил с собой свой фотоаппарат, и я помню, как он делал снимок.

Кажется, в тот вечер он снимал еще и меня с Фрэнком. Но в основном мы разговаривали. По-моему, в то время Фрэнк жил в том же доме в отдельной квартире, где занимался живописью.

Впоследствии в Нью-Йорке мой муж сделал фотопортрет Айн, стоящей перед другим своим портретом. Он был известным фотографом, и работы его отмечены призами.

Случалось ли вам разговаривать с мисс Рэнд о тех фильмах, которые ей нравились?

Нет, но во время одного из ее приездов из Калифорнии в Нью-Йорк мы с Айн и Фрэнком долго беседовали. Она привезла с собой рукопись сценария, который тогда писала, и заставила нас с Фрэнком прочесть сценку из него. Мне было тогда лет девятнадцать, и читать любовную сценку на пару с пожилым дядюшкой… до сих пор помню, как я была тогда смущена. Не помню, как сценарий назывался, однако это была мрачная и задумчивая вещь наподобие Грозового перевала [70]Вероятно, это был переработанный Айн Рэнд в 1947 году роман Марии Луисы Бомбаль Дом тумана ( House of Mist, Farrar, Straus & Co., 1947)..

А какова была цель этого чтения?

Думаю, что ей просто было интересно. Она знала, что до рождения Марка я какое-то время работала вместе с мужем на сцене. Подумала, что мне будет интересно вернуться в театр, и устроила мне пробы.

Ваша сестра Мими очень долго поддерживала отношения с мисс Рэнд и мистером О’Коннором.

Мими, родившаяся в 1918 году, примерно с пятнадцати лет гостила летом у Айн и Фрэнка, поэтому они действительно были очень близки. Мими была воистину близка им обоим. На мой взгляд, она была для них суррогатом собственного ребенка. Думаю, что Мими любила Айн и дорожила ее дружбой, a Фрэнк попросту был ее любимым дядюшкой. Мими рассказывала, как они ходили в театр, где-то обедали и посещали местные достопримечательности, как, например, музеи. Думаю, что они с Фрэнком много где побывали. Когда в Нью-Йорке бывал мой дядя Ник, он разделял их компанию.

Они умели развлечь себя. Мими много рассказывала о том, как она проводила у них лето. Она гостила у них во время дебюта пьес Непобежденный, написанной по роману Мы живые [1939], и Ночью 16 января [1935]. Она рассказывала, что во время вечеринок Фрэнк передавал Айн небольшие записки со словами: «Поговори со своей кузиной Лотси» или «Бога ради, побеседуй с таким-то или такой-то». Она не была наделена личным обаянием. И общение подобного рода было для нее только пустой тратой времени.

Мими рассказывала мне, что Айн приучила свою кошку ходить на унитаз вместо ящика с песком. Ребенком я была в восторге от этого факта.

А Мими разделяла философию Айн Рэнд?

Не знаю уж, в какой степени. После выхода в свет Атланта, в 1963 году, Айн провела беседу в Чикаго – в Маккормик-плейс. На ней присутствовали Мими, я и Ферн Браун вместе с семьей – все родственники Айн в полном составе. После того как Айн закончила выступление и в зале зажегся свет, за нами зашел Фрэнк. Они пригласили нас на коктейли, где познакомили с племянницами Фрэнка O’Коннора. Дэвид, муж Мими, был вице-президентом большой фармацевтической компании, все их друзья были банкирами и так далее – так что одна невысокая женщина спросила у Мими, что ее друзья думают о книге Айн Атлант расправил плечи. Мими посмотрела на нее и сказала: «Ну, откровенно говоря, мои друзья слишком заняты для того, чтобы читать: они зарабатывают деньги». Думаю, что в этих словах и выражено ее отношение к философии Айн: следовать ее положениям, а не читать о ней.

Мими непрерывно переписывалась с Айн в течение многих лет. В последние годы писем стало поменьше, потому что они почти каждую неделю разговаривали по телефону. Перед концом жизни Фрэнка, когда он тяжело болел, Айн предложила Мими переехать к ним с Фрэнком и ухаживать за ним за деньги.

И Мими так поступила?

Нет. Во-первых, потому что она не хотела перебираться в Нью-Йорк, отрываясь от семьи, детей, внуков и так далее. И во-вторых, потому что она не ощущала себя физически в состоянии ухаживать за Фрэнком. Последнюю пару лет своей жизни она и сама тяжело болела[71]Мими Саттон скончалась в 1984 году..

Когда вы в последний раз видели Айн Рэнд и Фрэнка О’Коннора?

В 1980 году она приехала в Чикаго, чтобы присутствовать на шоу «Донахью» [ «Шоу Фила Донахью»[72]Филлип Джон Донахью (род. в 1935) – американский журналист, телеведущий и режиссер. Считается, что именно благодаря ему в 1960-х годах в США возник такой жанр телепрограммы, как ток-шоу. В 1996 году занял 42 место в списке ТВ гайд «50 величайших телезвезд всех времен». ( Прим. пер. ) ]. Фрэнка в это время уже не было в живых. Мими съездила в город и пообедала с ней, a вечером того же дня мы все втроем заглянули к кому-то в гости. Айн и Мими провели вместе куда больше времени. Я работала.

И как она выглядела?

Я смотрела шоу «Донахью» в своем офисе и помню, мне показалось, что она хорошо выглядит. Встретившись с ней, я сказала: «Ты неплохо выглядишь», а она спросила: «Неплохо по сравнению с чем?» или «А как, по-твоему, я выгляжу плохо?» На что я ответила: «С моей точки зрения, ты выглядишь неплохо».

Когда вы в последний раз видели Фрэнка О’Коннора?

Наверно, когда была в Нью-Йорке с программой фокусов. Мы с Фаби приезжали в Нью-Йорк три или четыре раза и всякий раз посещали их. Или где-нибудь обедали вместе, или просто проводили час или два в их квартире.

Фрэнк послужил моделью для краткого изложения Источника в виде комикса. Ваша семья читала этот комикс? Вы были удивлены этим фактом?

Ни в коей мере. Удивляться было нечему: она всегда говорила нам, что пишет своих героев с Фрэнка.