Онлайн чтение книги Великий из Бродячих Псов Bungo Stray Dogs
Глава 2

11 число

Той ночью я пришёл домой поздно и молча взялся за кисть и чернила. События этого дня навсегда врезались в память, и всё же я не сумел принять необходимость изложить их на бумаге .

Как бы ни было тяжело, я выдержу. Как бы меня ни стыдили, я буду улыбаться .

Молчание, снова молчание .

Я сидел за своим столом в офисе Агентства и читал газету. В СМИ с самого утра поднялась настоящая шумиха. Телевизионные передачи и интернет быстро распространяли сенсационную новость.

«Жертвы серийного похищения найдены мёртвыми», «Погибли из-за спорного решения частного детектива». И фотографии. Белый дым, агония умирающих и я, схватившийся за железные прутья клетки. В газетах это пока не печатали, но это был лишь вопрос времени. Телефоны в Агентстве тоже звонили не переставая с самого утра. Пока что в основном жалобы, но рано или поздно начнутся угрозы судом от семей погибших. Кроме того, что важнее, местонахождение оставшихся семи до сих пор было неизвестно.

Что за человек будет снимать на камеру, как ядовитый газ убивает его жертв, и покажет это всему миру?

Телефон у меня на столе разразился раздражающим звуком. Я протянул руку, чтобы снять трубку. Но быстрее, чем я успел это сделать, её поднял Дазай и тут же опустил обратно на аппарат. Звон стих.

— Именно этого и добивается противник, — весёлым голосом сказал Дазай. Он держал в руках фотографии. — Посмотри на это с другой стороны, Куникида: зато ты весьма неплохо на них выглядишь.

Я хотел было молча забрать у него снимки, но Дазай быстро поднял руку, помешав мне это сделать.

— Может, тебе лучше пойти домой? Выглядишь отвратительно.

— Не пойду я домой. У меня есть работа.

— Такой трудолюбивый даже в суровых обстоятельствах. Пока я дошёл до офиса, в меня два раза швырнули камнем.

Я глянул в окно. Снаружи стояло несколько людей, выкрикивая протесты и мешая движению. Завтра их будет больше.

— «Трудолюбивый»? Ты идиот. У нас есть дело, которое надо во что бы то ни стало закончить. Найти преступника.

— Ну... В этом ты прав, — с бесстрастным лицом согласился Дазай.

— Где сейчас госпожа Сасаки?

— Ёсано осматривает её в медпункте. Хотя вроде бы с ней ничего серьёзного.

— Послушаем, что она расскажет.

Я встал. Госпожа Сасаки была единственным свидетелем, который вошёл в непосредственный контакт с преступником и выжил. Исследовав, как он похищает людей, мы сможем выяснить его личность.

Дазай направился в медпункт первым, я — следом за ним, но сперва мой взгляд ещё раз упал на снимки. На них были запечатлены моё лицо, госпожи Сасаки и даже жертв, однако от Дазая мелькнул только краешек пальто. И как он умудрился не попасть на фотографии, которые снимали скрытно?

***

— Я ужасно извиняюсь... Хотелось бы мне вам помочь, но... — девушка, с которой мы разговаривали в медпункте, со стыдом на лице опустила голову. — У меня и без того слабое здоровье, иногда я теряю сознание, потому что страдаю анемией. В день того происшествия мне было особенно плохо... боюсь, именно поэтому я потеряла сознание на станции.

Если всё так и было, то нам не узнать ни лица преступника, ни его modus operandi*. Однако...

— Даже если всё было так, наверняка вас похитили именно после того, как вы потеряли сознание, в суматохе.

Украсть кого-то с вокзала Йокогамы, где постоянно толпы народу, просто невозможно. Если кто-то нёс потерявшую сознание женщину на руках, то явно привлекал внимание. Может, преступников целая группа? Или был применён особенно замысловатый трюк...

— Я... так благодарна вам за вчерашнее. Не появись вы, я лишилась бы жизни. И не только это: вы и сейчас продолжаете помогать, ухаживаете за мной... А я ведь незнакомый вам человек, у вас мало сведений, чтобы на меня полагаться.

Сасаки снова повесила голову и замолчала. В сочетании с худобой и бледностью это делало её похожей на незаконченную марионетку, у которой обрезали нитки. И на самом деле, нить её судьбы едва не оказалась прервана: попытка убийства неизвестным преступником, непонятно за что... Она даже не могла быть уверена, что сейчас вне опасности.

— К тому же... вы позволили остаться у вас на ночь... От меня одни проблемы...

Что?..

— Остаться? Где?

— У меня, — безмятежно отозвался Дазай.

А это вообще допустимо?.. В наши времена, в его-то возрасте...

— Господин Дазай... Огромное вам спасибо. Вы... Я действительно... Вы так заботитесь обо мне, — почему-то её щёки покраснели.

— Что-то не так, Куникида? У тебя сейчас такое странное лицо, ты в курсе?

— Дазай... Я всё могу понять, но ты не слишком торопишься?

— Да нет же, ничего такого. Это я попросила... У меня не было выхода.

— Нет-нет, ничего страшного. Это простая вежливость. Я нередко так поступаю с людьми, которых вижу впервые, — Дазай улыбнулся ей в ответ.

Я... не приветствую фривольные и бездумные любовные интрижки. Влюблённой паре надлежит быть скромными и уважать друг друга. Следовательно, я отрицаю отношения на одну ночь из простой похоти. Незапланированные, спонтанные связи следует порицать и критиковать.

Следовательно... Следовательно, неважно, насколько Дазай популярен, я ничуть не испытывал зависти. И фрустрации тоже. Серьёзно, я вовсе не завидовал.

***

— Что за несчастная судьба у этой красавицы, — с улыбкой на лице заговорил Дазай, когда мы вернулись из медпункта и уже готовились к продолжению расследования.

— Тебе нравятся такие девушки?

— Мне все девушки нравятся . Ведь каждая из них хранит в себе божественную тайну рождения новой жизни. Однако мне показалось, что госпожа Сасаки из тех, кто согласился бы на самоубийство со мной, попроси я её об этом...

— Да тебе на цикаде жениться надо.

Отношения между мужчиной и женщиной должны быть чистыми и невинными. Супруги должны совершенным образом дополнять друг друга и быть вместе всю жизнь. Таков мой идеал.

На самом деле, так написано и в моём блокноте.

— А ты, Куникида, что думаешь о Сасаки?

— Она жертва и свидетель в расследуемом нами деле. Вот и всё.

— Поскольку я с трудом могу себе представить, то лучше спрошу... Каков твой идеал девушки, Куникида?

— Хочешь прочесть? — Я открыл свой блокнот на странице «Супруга» и показал ему. Там были расписаны все мои планы.

— Ничего себе! Это всё про идеальную жену?!

Дазай читал мои записи с застывшим лицом.

— Ого... Нет-нет, это само собой... о-о, серьёзно?

— Это ещё что за реакция? Я написал странные вещи?

— Да нет, думаю, это неплохо. То есть, любой мужчина согласится с этим... С каждой из записей на этой странице.

— Вот видишь! Нет ничего плохого в том, чтобы стремиться к свадьбе с идеальной женщиной.

— Верно, совершенно верно, Куникида. Но скажу тебе одно — лучше не показывай эту страницу женщинам. Иначе отвратишь их от себя. Даже я сейчас едва сдерживаюсь, чтобы не воскликнуть, что такой женщины не существует!

Действительно?

— Что ж, если ты всё понял, давай вернёмся к работе. Нужно отследить похитителя по оставленным им уликам. Заметил что-нибудь, Дазай?

— Только одно.

— Что?

— Если ты тоже хочешь быть идеальным для женщин, сначала сделай что-нибудь со своими скучными очками, — Дазай запросто стащил с меня очки и нацепил себе на нос. Это было неприемлемо.

— Хватит об этом! А ну верни!

Мои очки вполне удовлетворительны, пока не мешают мне работать. Не то чтобы кого-то вообще волновало, сменю я их или нет.

Дазай в очках смотрелся смехотворно. Почему-то даже более глупо, чем обычно.

— Очки?..

Очки. Фотографии жертв. Их лица. Камеры наблюдения. В отеле все они...

— Что такое, Куникида?

Каждый из пропавших, выйдя из отеля, не пользовался транспортом. Каждый приехал в Йокогаму один. Снимки с камер наблюдения в холле отеля.

— Идём, Дазай, — я стащил с него очки и надел их сам. — Я знаю, кто преступник.

***

Над заливом Йокогамы дул ветер. Мы с Дазаем стояли на берегу, возле устья реки. Если поднять глаза к небу, высоко наверху можно было увидеть солнце. Его лучи прорывались сквозь просвет в облаках и проливались на нас. Однако у меня на сердце было пасмурно.

Рядом с нами нами остановилось знакомое такси.

— Инспектор Куникида! Садитесь, скорее, — уже известный нам обоим водитель махал рукой. Мы быстро забрались в машину.

— Простите, что так внезапно вам позвонил.

— Если это важно для Агентства... нет, для вас, инспектор Куникида, тогда я с вами хоть в огонь, хоть в воду! Итак, что нас ждёт? Куда вам нужно добраться со скоростью света? Я доставлю вас туда быстрее, чем разрешают ограничения скорости!

— Не выходи за границы правил. На самом деле речь о том деле с похищениями. Я знаю, кто совершил это преступление.

— Да что вы говорите! Я видел отчёт по той заброшенной больнице... Люди лишились жизни, так жаль... Значит, вы собираетесь арестовать преступника, правда? Я с вами! Нужно действовать быстро, иначе он может сбежать. И где же совершились эти жуткие похищения?!

— Прямо здесь.

— А?

— Преступник — вы. И похищения происходили здесь, в вашем такси.

— Что? Что вы говорите, я не понимаю...

— Я долго думал, кто в этом мегаполисе может похищать своих жертв, оставаясь незамеченным? Где можно застать человека врасплох, оставшись с ним наедине, если не в закрытой комнате? Здесь. Ты заставлял их вдыхать сонный газ и похищал, когда они теряли сознание. А сам надевал маску, чтобы не надышаться.

— Нет... Нет-нет, погодите. Ведь в материалах расследования сказано, что пропавшие куда-то уходили на своих двоих и только потом исчезали. Никаких свидетельств, что они садились в транспорт или входили в здания, я так слышал. Если бы все жертвы садились в моё такси, кто-нибудь точно заметил бы!

— Именно. Каждая из жертв побывала в твоём такси. Однако, сколько полиция ни выясняла этот вопрос, никаких записей об этом не нашли. Потому что смотрели данные не за ту дату. Люди пропадали не в тот же день, когда оказывались у тебя в машине.

— Что... Что вы имеете в виду?

— Ну-у, Куникида, если ты так и будешь отвечать на каждый вопрос, конца-края этому не будет. Давай я расскажу, как всё было, по порядку, — Дазай перебил меня на середине фразы и продолжил моё рассуждение. — Вы, господин водитель, пока занимались своей обычной работой, искали среди пассажиров определённый тип людей. Критерии выбора были просты: человек должен приехать в Йокогаму один и направляться в отель, часть его лица должна быть прикрыта: шляпой, обычными или солнечными очками или чем-то похожим. Кроме того, им нужно было быть примерно вашего сложения, ведь вы невысокого роста. Под эти условия могла подойти даже женщина. Таким образом, связь между пострадавшими невозможно было обнаружить, и расследование зашло в тупик.

— О чём это вы...

— Потерпите с возражениями, пока я не закончу. Вы, как водитель, хорошо знаете эти места. По самым пессимистичным прикидкам, раз в два-три дня непременно появлялся кто-нибудь, подходящий под ваши требования. Тогда, как и сказал Куникида, вы распыляли в машине сонный газ. Затем увозили человека в тайное место, запирали и забирали его одежду и вещи. Вот почему те, кого мы нашли в заброшенной больнице, были почти голыми. А теперь самое интересное, — Дазай весело хлопнул в ладоши и продолжал: — Вы надевали одежду каждой жертвы и маскировались под неё, как и описывали вчера — наносили макияж, подкладывали ткань за щёки или на тело. Так можно довольно удачно изменить свою внешность. Разумеется, вы много тренировались и тщательно выбирали таких пассажиров, которых уверенно могли сыграть. Кроме того, вы ведь обманывали не живых людей, а камеры. Заходили в отели, куда намеревались заселиться ваши жертвы, и специально давали камере себя запечатлеть.

Я вспомнил снимки с камеры безопасности, которые фигурировали в деле. Если припомнить, шестеро из одиннадцати пропавших носили очки, двое — солнечные очки, итого восемь, слишком высокий процент для простой случайности. Оставшиеся трое имели длинные волосы или носили шляпы, так что на записи их лица было видно лишь частично. Этот человек успешно маскировался под похищенных, потому что они были довольно сильно похожи на него.

— Дальше всё просто. Вы оставляли вещи жертвы в номере отеля, а затем спокойно выходили из него на следующий день. Поскольку на записи один и тот же человек появлялся на входе, регистрировался в отеле и выходил из двери, полиция начинала расследование только с момента, когда он вышел из отеля. Логично, что они ничего не нашли, верно? Вы прекрасно знаете улицы Йокогамы: понимаете, где оставите след, а куда можно попасть так, чтобы не засветиться на камерах. Чем дольше мы искали, тем заметнее становилось, что «жертвы» избегали попадания на пленку и исчезали по собственной воле.

— Это возмутительно. Даже если вы придумали это на базе логических рассуждений... Доказательства, точно! У вас нет доказательств.

— Может быть. Судя по случаю с госпожой Сасаки, вполне вероятно, что вы занимаетесь этим в одиночку, — я продолжил за Дазаем. — Поскольку она потеряла сознание сама, похитить её было проще всего, с этим вам неожиданно повезло. Обычно люди пытаются вызвать «скорую помощь», если рядом с ними кто-то болен или упал в обморок, однако она может приехать не сразу. Но ведь дело было на вокзале, а там всегда стоит хотя бы одно свободное такси. Вы добровольно вызвались отвезти потерявшую сознание женщину, потому что уже решили, что предложите ей сесть к вам в машину. А затем забрали её на глазах у всех, вот только не в больницу.

— Это... — Таксист, казалось, хотел что-то сказать, но потом замолчал. С моего сидения было плохо видно выражение его лица. Я перевёл взгляд на салон. В щелях кое-где виднелись частички белого материала. Я подцепил одну из них пальцем.

— Если будете сдаваться добровольно, лучше делайте это быстро. Доказательства скоро найдут. Например, в этой машине... Чистите её сколько угодно после своих преступлений, но мелкие частицы газа всё равно оседают. Провести анализ — и состав немедленно станет очевиден.

— Это... Я понятия не имею, что это. Может, пассажир что-то рассыпал. Такое бывает. Так или иначе, это не доказательство, — сдавленно возразил водитель. Однако такое отрицание звучало всё равно что признание.

— Даже без доказательств ясно, что это могли сделать только вы, — я продолжил излагать свои аргументы. — Modus operandi, который описал Дазай, мог сработать только в такси, которым пользовались жертвы. Вы сами сказали, что подвозили двоих из них: это равнозначно признанию, что остальные девять тоже здесь побывали.

— Инспектор Куникида. Это не вещественные улики, — таксист не смотрел мне в глаза, но говорил чётко. — Всё, что вы описали — только ситуационные доказательства. Даже если вы найдёте у меня дома орудия убийства, нет видеозаписей, что я был на месте преступления. Если меня и будут судить, то не признают виновным.

Теперь замолчал уже я. Он был прав: чтобы доказать вину, требовались вещественные доказательства его связи с жертвами — следы крови, отпечатки пальцев, видеоматериалы, признание, содержащее сведения, которые мог знать только преступник. На тот момент у нас не было ничего похожего. Более того, из-за отсутствия доказательств обвинение могли признать ложным. Судя по тому, что он говорил, все улики были тщательно спрятаны.

Он умнее, чем я думал. Что же делать? Однако следующая фраза стала для меня полной неожиданностью.

— Инспектор Куникида... Давайте заключим сделку. Если согласитесь на мои условия, я сдамся полиции.

— Что?

— Я хочу вот чего: вы присмотрите за мной и обеспечите мне безопасность как вашему клиенту, пока расследование не будет завершено. Вы обязаны будете защищать меня как свидетеля, в течение семидесяти двух часов.

— Защищать как свидетеля? О чём вы?

— Нет времени... объяснять. Меня убьют. Они прикончат меня!

— Погоди. Я не понимаю. Расскажи всё сначала. Кто хочет тебя убить и почему?!

— Я не собирался заключать сделку с такими людьми... У них нет прикрытия в кругах, где торгуют человеческими органами, и на меня обрушится месть! Дело плохо... Очень плохо! Я даже не могу связаться с покупателем! Меня выбросят, как мусор... За что? Меня не должны были раскрыть... И скоро эти люди...

— Вот оно что. Я понял, — Дазай коснулся подбородка и кивнул сам себе.

— Эй, Дазай! О чём это он? Что он имеет в виду?

— Всё именно так, как он и сказал. Он продавал людей синдикату, который торгует органами. Однако, когда всего за месяц на рынке оказалось множество свежих органов, цены упали, и начался хаос. Представь себе, что некая большая компания со сложной структурой управления поставляет на рынок определённый товар, и вот какой-то малый бизнес внезапно вмешивается в их дела. Как ты думаешь, что произойдёт?

— Большая компания... разозлится?

— Если она работает по закону, то начнётся честная конкуренция. Однако если это подпольный бизнес, который торгует человеческими органами, их валютой будет насилие и кровь. И если эти парни, которых подгоняют собственные демоны смерти, по-настоящему разъярятся...

В этот момент в машину что-то врезалось. Потом ударило в неё ещё и ещё. Раздавался высокий звук. Такси, в котором мы сидели, задрожало с правой стороны. Окно машины разбилось.

— В нас стреляют! Пригнитесь! — закричал я. Осколки окна усыпали салон, машина тряслась, как под ударами молотков.

— Это они! С-спасите! Я не хочу умирать!

— Эй, погоди! — но водитель уже открыл свою дверь и побежал прочь от нападавших.

— Куникида, он не должен сбежать или погибнуть, мы только добрались до сути дела! Поймать его важнее, чем справиться с врагами! — крикнул Дазай, лежавший лицом вниз. Я и без него это понимал, но ситуация заметно осложнилась.

— Я пойду за таксистом, а ты отвлеки нападающих, Куникида!

— Подожди, одному действовать опасно! Дазай!

Не слушая меня, Дазай ринулся следом за водителем. Я не должен был позволять новичку работать одному в ситуации, когда в нас стреляли, но факты были таковы, что у меня не осталось выбора. Выругавшись себе под нос, я посмотрел в сторону противников. Трое, чёрные костюмы и чёрные очки, вооружены пистолетами-пулемётами, какие контрабандой провозят из других стран. Люди, которые внезапно превращают улицы города в поле безжалостной битвы, их одежда, их навыки...

— Хуже и быть не могло! Портовая мафия!

Мафия. Незаконная организация, чья штаб-квартира стоит на берегу залива Йокогамы. Они вели подпольный бизнес, жёсткий и неумолимый, железно соблюдая свои правила и объединяясь по приказу босса, чтобы разнести врагов в клочья. Самая жестокая нелегальная структура во всём городе.

И сейчас мне противостояло трое мафиози. Если я промедлю, то буду убит.

— «Поэзия Доппо», световая граната!

Я написал эти слова на странице блокнота и вырвал её. Сжал листок в кулаке, и он изменил форму, превращаясь в гранату. Сквозь разбитое окно я бросил её во врагов.

Световая граната — такое оружие, которое временно лишает противника зрения и слуха. Если рядом с местом взрыва окажется больной человек, звуковой и световой удар может привести к его смерти. Мафиози явно не ожидали такой контратаки — они согнулись, стискивая головы руками.

В этот краткий момент я выскочил из машины и бросился к ним. Ударил ближайшего локтем в шею, роняя его наземь, затем пнул второго, отправляя в полёт. Третий попытался ударить меня пистолетом: я развернулся боком и пропустил его мимо, чтобы он потерял равновесие, затем схватил за запястье и вывернул руку. Продолжая проворачивать его запястье против часовой стрелки, я отшвырнул противника прочь приёмом, который называется «Бросок на четыре стороны». Враг описал в воздухе дугу, рухнул на землю и потерял сознание, ударившись головой.

— Вот так. — Убедившись, что все они в отключке, я вернулся к машине такси. Надеюсь, у Дазая тоже всё прошло удачно...

Внезапно я ощутил позади себя безумную жажду крови. Прежде, чем я успел обернуться, нечто уже поравнялось со мной, и место, где я только что стоял, пронизал чёрный поток. Он врезался в такси и развалил машину надвое, словно вовсе её не заметив. Автомобиль разломился ровно пополам, половины взмыли в воздух, рассыпая винты и железные стержни из места разреза. Мне некогда было удивляться: отталкиваясь от земли, я уворачивался снова и снова. Ближайшие ко мне столбы и перила то и дело разлетались на куски. Я развернулся на 180 градусов и увидел вдалеке юношу в чёрном пальто.

— Кха, кха...

Так это он намеревался меня убить.

— Кха... Я завернул сюда довершить мелкую работу, однако ты в момент справился с тремя людьми, достойно похвалы. Теперь твоим противником будет «Расёмон».

Не поднимая оружия и не становясь в боевую стойку, этот то и дело кашляющий парень просто направился ко мне. Однако всё его существо излучало дикую злобу.

Невысокий, в чёрном пальто, способность выглядит как чёрные ленты. Адская гончая мафии.

— Ты! Акутагава Рюноске из Портовой мафии!

— Да, это я. По приказу босса я собираюсь обезглавить кретина, который осмелился влезть в дела мафии. Где он?

— Его здесь нет. Сбежал, поджав хвост, — я указал рукой в направлении, куда улизнул таксист, однако сам не отрывал взгляда от Акутагавы. Я не выпущу его из поля зрения ни на мгновение.

Худшее, что только могло случиться. Даже самые крепкие из тех, кто представлял теневую сторону Йокогамы, разбегались с воплями, стоит им заслышать имя Акутагавы. Адская гончая с чёрными клыками, одарённый, который несёт бедствия и разрушения. Апостол трагедии и отчаяния. Его имя было черно, как ночь.

Я впервые видел вживую его способность, но судя по тому, как он развалил машину пополам, она куда опаснее, чем говорили слухи. Как же мне поступить?

Всё просто. Цель Акутагавы — наш похититель. Если он действительно настолько серьёзный противник, мне незачем жертвовать собой ради защиты таксиста. Проще всего будет смиренно отступить.

— Он свидетель. Пока я не узнаю, где оставшиеся жертвы, я не позволю его убить. Если хочешь поймать его — сначала придётся справиться со мной.

— Защищаешь убийцу ценой собственной жизни? Надо же, как далеко ты готов зайти.

Будь всё проклято. Я и мой дурацкий характер.

Однако, как член Вооружённого детективного агентства, я не мог позволить свидетелю по делу оказаться беспомощной жертвой третьей стороны в этом конфликте.

«Делай то, что должно», вспомнил я слова из своего блокнота.

Чёрное пальто Акутагавы зашевелилось. Будто тысячи мстительных духов собрались воедино и сгустились в одну полупрозрачную фигуру. Нечто, обитавшее в этой ткани, приняло форму с тысячью острых клыков или когтей.

— Я гончий пёс Портовой мафии, Акутагава Рюноске. Приветствую.

— Куникида Доппо, член Вооружённого детективного агентства. Приветствую.

Чёрные клыки рванулись от Акутагавы ко мне, как внезапный ливень. Я отпрыгнул в сторону, некоторые из них резанули по одежде, а другие проделали множество дыр в стене позади меня. До того, как он успел отозвать их и снова направить на меня, я быстро написал в блокноте пару слов и выдрал страницу. Она снова приняла форму проволочного пистолета, я нажал на курок и выстрелил. Однако прежде, чем крюк успел впиться в Акутагаву, его остановила незримая стена.

— Что?..

Он ведь не сделал ни движения, чтобы защититься. Это тоже его способность?

Быстрее, чем я успел смотать проволоку, часть пальто Акутагавы превратилась в голодную звериную пасть. Она зарычала и рванулась ко мне параллельно земле. Так быстро! Я попытался выгнуться и увернуться, однако клыки уже пронзили левое плечо. Брызнула кровь. Но у меня не было времени её останавливать: клыки снова и снова атаковали меня, и я мог только отступать и уклоняться. Контратаковать не выходило, я не мог даже приблизиться!

— Неужели в вашем Агентстве умеют только убегать? Как скучно, — выплюнул Акутагава и выпрямился. На моём лице выступил холодный пот. Он силён. Смертельные клыки с высокой скоростью преодолевали разделяющее нас расстояние, и мне оставалось только уворачиваться от них, не думая о том, чтобы ударить самому. Даже моё дистанционное оружие отбили так легко. Если мне и повезёт попасть, остаётся таинственная невидимая защита. Ни одной уязвимости.

Уклоняясь от непрестанных атак, я приземлился на тротуар, и тут же по спине пробежал холодок. Из-под моих ног разом вырвалось множество чёрных клыков, похожих на копья, которые легко пронзили дорожное покрытие. Пока моё внимание удерживали атаками в воздухе, другие рыли землю у меня под ногами! Я изогнулся и снова отпрыгнул, но центр тяжести был слишком низко. Мне не успеть.

Один из клыков вонзился мне в бок и вышел из спины.

— Аргхх! — от нестерпимой боли у меня потемнело в глазах. Не в силах справиться с ней, я упал на колени. Плохо дело, на подходе ещё несколько. Если я перестану двигаться, следующая атака меня убьёт. Однако я ничего не мог предпринять.

Лента «Расёмона» обвилась вокруг моей шеи. Ноги оторвались от земли. Чёрная ткань изогнулась, как змея, и с силой ударила меня о стену.

— Как глупо. В конце концов, вы всего лишь плохо оплачиваемое детективное агентство. Мне стоит оказать тебе услугу и перерезать шею прямо здесь и сейчас.

Чёрная лента затянулась, и мир окрасился красным.

— Снова и снова, все вы... Хватит мешать моей работе!

Задыхаясь под нажимом, я выстрелил из проволочного пистолета, но не в Акутагаву. Прямо за ним виднелась труба, снабжавшая водой здания вокруг, и крюк вонзился в неё. Из дыры забил фонтан в сторону Акутагавы.

— Что?.. — Акутагава поднял руки, чтобы защититься от брызг. Дорожка, на которой он стоял, напрочь промокла под напором воды, текущей под высоким давлением.

— Глупец, как будто меня испугает жалкая струйка!

Я раскрыл блокнот левой рукой. Когда я писал в нем «проволочный пистолет», то использовал ещё одну страницу.

— «Поэзия Доппо», шокер! — я активировал высоковольтный шокер и швырнул его в лужу воды. Вспышка. От земли посыпались искры.

— Ааааааа!

Вода послужила проводником, и шокер вспыхнул белым и фиолетовым. Цветная молния, словно змея, рванулась к уже промокшему Акутагаве. Засияв ярче солнца, вспышка оторвалась от земли и наконец исчезла во взрыве.

Чёрная ткань «Расёмона», сжимавшая шею, выпустила меня, и я упал на тротуар. Коснувшись ноющей шеи и зажимая бок, я взглянул на Акутагаву. Он скрючился на земле, от него поднимались пар и белый дымок.

— Ха.... Ха-ха-ха... — его опущенные плечи затряслись от смеха. Даже после сильного удара электричеством он ещё мог двигаться.

— Выходит, Вооружённое детективное агентство не просто сборище клоунов. Отлично. Просто замечательно.

— Если хочешь ещё, давай. В моём блокноте хватит страниц, — я заставил себя встать и поднять пистолет.

— Я с удовольствием проверил бы, можешь ли ты действительно меня превзойти, но, похоже, сейчас нам снова помешают, — Акутагава смотрел туда, откуда доносились сирены и свистки полицейских. Видимо, им сообщили о перестрелке.

— Куда бы этот предатель ни сбежал, я смогу его выследить. На сей раз я отступлю. Продолжение не заставит себя ждать.

Всё ещё кашляя, Акутагава повернулся ко мне спиной. Вот так просто взял и и ушёл, будто свернул домой после скучной прогулки. Хотя, если быть честным, продолжи он драку — итог для меня был один.

— И не возвращайся! — глядя вслед Акутагаве, я упал на колени.

Акутагава из Портовой мафии... Он именно такой, как шепчут о нём слухи — нет, сильнее, чем в слухах. Не хотел бы я схлестнуться с ним ещё раз.

Хотелось только вернуться домой и заснуть мёртвым сном.

***

Впрочем, покой нам только снится. После короткой передышки я снова отправился в Агентство, чтобы подробно сообщить о ходе дела. Меня наскоро подлатали в медпункте, после чего я вернулся в офис. Дазай был уже там, попивал чаёк — он-то свою работу сделал.

— Дазай. Ты ведь задержал таксиста?

— Разумеется. А потом немедленно передал его полиции. Я бы тоже предпочёл, чтобы его не прикончила мафия.

Мне стало спокойнее. Дазай не настолько идиот, каким кажется.

Когда на нас напали, и в то же время Дазай улизнул, чтобы заняться другим делом, я засомневался в нём. Неужели сбежал из-за их вмешательства? Однако он отлично выполнил своё дело, так что я мог оставить лишние тревоги.

— Значит, дело будет закрыто, когда водителя признают виновным в серийных похищениях?

Мы исколесили весь город, занимаясь этим делом, и где же награда? Полиция наверняка припишет все заслуги себе, отправив нам письмо с благодарностями. Ну что ж.

— Не хочется больше работать сегодня. Давай сходим выпьем, когда закончим с делами.

— Семпай угощает? — радостно улыбнулся Дазай.

— Ну и проблемный же ты подчинённый. Угощаю, только работай завтра как следует.

Я вернулся за свой стол, чтобы закончить работу. Просмотрел текущие документы, принял несколько звонков. Затем подписал отчёт по делу, которое мы только что завершили.

Бросив взгляд на экран компьютера, я заметил входящее письмо. Без особого интереса открыл его, однако содержание привлекло моё внимание. Я дочитал до конца, потом перечитал снова.

— Дазай. — Только заговорив, я понял, что до того задерживал дыхание. — Пьянка отменяется, пришёл новый запрос.

— Э-э? Но я уже настроился выпить, и желудок у меня принял форму пиалы!

— Запрос. От того же анонимного клиента, который отправил нас в заброшенную больницу.

У меня пересохло в горле и онемел язык. Так ужасно было произнести это вслух.

— Нас просят обезвредить бомбу. Если этого не случится к закату завтрашнего дня, погибнет больше сотни людей.