Онлайн чтение книги Черный мотылек
ГЛАВА 12. Милорд диктует письмо и принимает посетителя

Вздохнув, милорд вернулся к жизни. Устало открыв глаза, он повернул голову – и испытал подобие удивления. Он находился в незнакомой комнате, а у окна за каким-то рукоделием сидела маленькая пожилая дама, почему-то ему словно бы знакомая.

– Кто… вы? – спросил он, с досадой заметив, как слабо звучит его голос.

Маленькая дама вскочила и подошла к нему.

– Хвала Господу! – воскликнула она. – И благослови вас Бог, мальчик. Лихорадка прошла.

Она положила худенькую руку ему на лоб и улыбнулась его изумлению.

– Свеженький, как огурчик, милый мой мальчик. Какая радость!

Джека уже давно никто не называл ни милым, ни мальчиком. Ответив ей слабой улыбкой, он закрыл глаза.

– Я ничего… не понимаю, – сонно пробормотал он.

– Не надо и голову ломать. Спите.

Он секунду поразмыслил. Предложение показалось ему разумным – а он так устал! Чуть вздохнув, он закрыл глаза.

Когда Карстерз снова проснулся, было уже утро следующего дня, и солнце било в окно так, что он зажмурился.

Кто-то зашелестел, приближаясь: он увидел даму, которая назвала его «милым» и велела спать.

Джек улыбнулся – и вытащил из-под одеяла удивительно худую руку.

– Но кто вы? – чуть капризно спросил он.

Мисс Бетти легко похлопала его по руке.

– Все еще не возьмете в толк. Я тетя Бетти – тетка Ди. Да ведь вы не знаете и кто такая Ди! К милорду возвращалась память.

– О… да ведь вы – дама в экипаже… Трейси… Вспомнил!

– Ну, никакого Трейси я не знаю, но я – «дама в экипаже».

– А вторая…

– Это была Диана Боули, моя племянница-лапушка! Вы ее увидите, когда поправитесь.

– Но… но… где я, сударыня?

– Да не волнуйтесь так, милый мой мальчик!

– Мне тридцать лет, – запротестовал Джек, озорно сверкнув глазами.

– Никогда бы не поверила, но и тридцать для меня мальчик, – парировала мисс Бетти, заставив его засмеяться. – Вы в доме мистера Боули, отца Ди и моего брата. И здесь вы останетесь, пока не поправитесь.

Джек с трудом приподнялся на локте, поморщившись от боли.

– Господи, мадам! И давно я здесь?

Его мягко, но решительно заставили снова опуститься на подушки.

– Будете лежать? Ну куда это годится – вы же снова разбередите рану! Завтра исполнится неделя, как вы здесь. Господи твоя воля, да что это с мальчиком?

(На лице Джека отразились недоверие и ужас.)

–  Неделя, сударыня! Не говорите этого!

– Даю вам слово. И хорошенько же вы нас напугали: чуть не умерли, и все только бредили Диками и Джимами!

Милорд быстро поднял глаза:

– О! Так я говорил?

– Говорили. Ну, если можно назвать разговором эту тарабарщину! А теперь вы должны тихо лежать и ждать, когда снова придет доктор.

Минуту Карстерз лежал молча. Вспомнив Джима, он чуть улыбнулся.

«Лучшего наказания я бы для него не придумал, даже если бы долго старался, – сказал он себе, но потом нахмурился. – Бедняга! Он, наверное, с ума сходит от беспокойства».

– Мисс… э-э… Бетти?

– Э, да вы еще не уснули!

– Уснул, сударыня? Ничуть! – с достоинством ответил он. – Мне надо написать письмо.

– Ни в коем случае!

– Но это необходимо! Это чертовски важно, сударыня!

Она решительно покачала головой.

– Без разрешения мистера Джеймсона – нельзя.

Джек с трудом сел, прикусив губу.

– Тогда я встану! – пригрозил он.

Она подбежала к нему.

– Нет-нет! Ложитесь и будьте паинькой!

– Не лягу и не буду!

– Тогда я еще долго не дам вам притронуться к перу!

Джек напустил на себя грозный вид и гневно нахмурился.

– Сударыня, я настаиваю, чтобы вы мне дали написать письмо!

– Сударь, я настаиваю, чтобы вы легли!

Он с трудом справился со смехом.

– Пеняйте на себя, если не принесете мне перо и бумагу, мисс Бетти!

– Но, милый мальчик, опомнитесь! Вы не можете шевелить рукой!

– Буду шевелить, – неуступчиво ответил Джек, но при этом откинулся на подушки, закрыв глаза. Между бровями его пролегла складка боли.

– Я же вам сказала! – укорила его мисс Бетти не без торжества в голосе, делая вид, что поправляет сбившееся покрывало.

Синие глаза распахнулись и умоляюще взглянули на нее:

– Сударыня, но это очень важно!

Она не устояла и предложила компромисс:

– Писать вам самому не разрешу категорически, но, может, вы мне его продиктуете?

Джек оживился и поцеловал ей руку.

– Мисс Бетти, вы ангел!

– А, перестаньте.

И она поспешно ушла за письменными принадлежностями.

Вернувшись, она обнаружила, что больной нервно теребит край простыни и хмурится.

– Я готова, – сказала она.

– Благодарю вас, сударыня. Вы очень добры…

– Чепуха!

Он слабо рассмеялся.

– Я хочу, чтобы вы написали моему слуге и велели ему привезти мой багаж в ближайшую гостиницу…

– И не подумаю! Я велю ему привезти его сюда.

– Но, мисс Бетти, я не могу злоупотреблять вашим…

– Перестанете вы или нет?.. Тоже мне, злоупотреблять!..

– Я вижу, мною будут помыкать, – вздохнул Джек, любуясь ее быстрой улыбкой.

– Ах вы, мальчишка! Ну, диктуете?

– Хорошо, сударыня. Нет, я передумал. Напишите лучше моему другу:

«Дорогой Майлз… выполняя свое обещание… пишу тебе… предполагая… что тебя встревожило… мое исчезновение… Знай… что я нахожусь»… Скажите, сударыня, где я нахожусь?

–…Поместье Хортон в Литтлдине, – ответила она, записывая.

– Спасибо. «Я имел несчастье повредить плечо…»

–…и руку, – неумолимо вставила она.

– «…и руку в поединке… и некая… добрейшая дама…»

– Я отказываюсь писать такую чушь! «Одна из дам, спасенных мною».

– Боже, сударыня, вы не написали этого? – ужаснулся Джек.

Она успокаивающе улыбнулась.

– Нет. Я написала: «это письмо тебе пишет моя сиделка».

– Сударыня, вы любите дразниться, – укорил ее милорд. – Э-э… да. «Когда отведешь Дженни… в Тренчем… прикажи, пожалуйста, Джиму… немедленно привезти сюда… мои вещи». Успели записать, мисс Бетти?

– Да.

«Передай, пожалуйста… мой привет… леди Молли… и прими мои… извинения… и благодарность». – Он помолчал. – Подпишите, пожалуйста, письмо. «Дж. К.» и адресуйте его сэру Майлзу О'Хара, Терз Хаус, Молтби.

– Сэру Майлзу О'Хара? Он ваш друг, мистер… мистер… Я не знаю вашего имени.

– Кар…– начал было Джек и – прикусил язык. – Карр, – невозмутимо докончил он. – Джон Карр. – Вы знакомы с ним, мисс Бетти?

– Я? Нет! Как вы думаете, он приедет вас навестить?

– Если вы ему позволите, сударыня.

– Господи! Ну-ну! Я велю Томасу сейчас же отвезти письмо.

– Мисс Бетти, вы удивительно любезны. Клянусь, я даже, не знаю…

– Благослови вас Господь, мальчик! А мы-то, мы?.. Страшно подумать, что сталось бы с Ди, не появись вы! Это мы должны вечно вас благодарить.

Джек покраснел, как мальчишка.

– Право, вы преувеличиваете…

– Полноте! Ну, спите и ни о чем не тревожьтесь. Вы не будете пытаться встать?

Он расхохотался:

– Даю вам клятвенное обещание! Если вы никогда и не придете, я буду тут лежать, чахнуть…

Но комната была уже пуста: весело рассмеявшись, мисс вышла.

О'Хара приехал ближе к вечеру. После недолгого разговора с Дианой и ее отцом, он был препровожден в комнату милорда, где мисс Бетти встретила его веселой улыбкой и неловким реверансом.

– Вы не будете волновать мистера Карра? – спросила она, но их прервал голос милорда, слабый и очень веселый.

– Входи, Майлз, и не слушай мисс Бетти! Она – тиран, и не дает мне мой парик.

О'Хара рассмеялся при виде озорной улыбки мисс Бетти и пошел к кровати. Крепко сжав худую руку, он демонстративно нахмурился.

– Юный бездельник! Не мог придумать ничего лучше, чем ввязаться в драку и чуть не свести с ума своего слугу.

– Что за чушь! Ты нашел Джима?

Осмотревшись, О'Хара убедился в том, что мисс Бетти дипломатично скрылась.

– Да, я отвел кобылу, как только получил письмо… Ну, и напугал ты меня, Джек, скажу я тебе! Она его узнала, и я с ним поговорил.

– Бьюсь об заклад, ты от Джима ничего не добился. Очень глупо он выглядел?

– Сказать по правде, мне показалось, что он идиот, я даже решил, что, наверное, ошибся. Но в конце концов я заставил его поверить моим словам. Он взял кобылу и сегодня вечером привезет вещи. Кстати, Джек, я рассказал ему о нашей мимолетной встрече и незаряженных пистолетах. Он сказал, что это его вина. Ты бы видел его лицо! Ошарашен – это еще слабо сказано.

– Наверное. Слушай, Майлз, такое странное приключение!

– Что же с тобой все-таки случилось?

– Я и собирался тебе рассказать. Когда я от вас уехал – примерно через час – я наткнулся на экипаж мисс Боули; его остановили трое негодяев, и они пытались затащить ее в карету джентльмена, который руководил всем этим. Так что я, естественно, спешился и пошел посмотреть, что можно сделать.

– Как это на тебя похоже: совать нос не в свои дела! Четверо – и ты имел нахальство нападать! Ты просто сумасшедший!

– Конечно, будь ты на моем месте, ты повернулся бы и поехал восвояси! Или может помог мошенникам? – возмущенно ответил тот.

О'Хара хохотнул.

– Ну-ну, продолжай, Джек. Я же не сказал, что мне не хотелось бы оказаться рядом с тобой.

– Это было бы превосходно. Наверное, мисс Боули уже почти все тебе рассказала, но одного сказать не могла, потому что не знала… тот, с кем я бился, был Бельмануар.

– Гром и молния! Неужели герцог?

– Да, Трейси.

– Дьявольщина! Он тебя узнал?

– Наверняка не знаю. Я, конечно, был в маске, но он сказал, что, кажется, узнал. И в эту секунду он в меня выстрелил.

– Грязный негодяй!

– М-м, да… Потому-то я и решил, что он меня не узнал. Черт подери, Майлз, даже Трейси такого не сделает!

– Думаешь? А я бы йсазал, что Трейси готов на любую подлость.

– Ну, приятель, это уж слишком! Он не мог бы хладнокровно убить человека, с которым вместе охотился и фехтовал, и… и… Никто на такое не способен!

У О'Хары был довольно скептический вид.

– Это ты не способен, а жалкий негодяй, вроде Бельмануара способен на все!

– Я не могу в это поверить. У нас всегда были вполне дружеские отношения. Вот если бы Роберт… Но я и этому не верю. И не говори ничего здешним, О'Хара: они не знают Дьявола. Судя по тому, что сказала мне мисс Бетти, он назывался мистером Эве-рардом. Он познакомился с девушкой, с Дианой, в Бате и – ты знаешь его манеру – она не захотела иметь с ним дела, – он решил ее умыкнуть.

– Боже, что за гадкий человек!

– В отношении женщин – да. В остальном… не так уж он плох, Майлз.

– Я такую грязь не люблю, Джек.

– Ну, не знаю. Надо думать, мы все не святые. – И он резко поменял тему разговора: – Как Дженни?

– Плоховато ест – наверное, скучает по тебе. Я оставил ее с Джимом. Наверное, он скоро приедет. Не думаю, чтобы он стал терять время.

– Да, не думаю. Бедняга, он, наверное, ужасно тревожился за своего никчемного господина.

– Еще бы: он стал такой же бледный, как ты сейчас, когда я сказал о твоей ране.

Карстерз быстро повернул голову.

– Что ты сказал о моем лице? Будь добр, подай мне зеркало, Майлз.

Рассмеявшись, О'Хара повиновался и удивленно наблюдал, как его светлость пристально разглядывает свое отражение.

– Интересная бледность, друг мой, интересная бледность. И все-таки я рад, что Джим скоро приедет.

Поймав на себе взгляд Майлза, он безудержно расхохотался:

– По-твоему я ужасно тщеславен, Майлз?

– Это поза, Джон? Маска сэра Энтони Ферндейла, баронета?

– Нет. Кажется, это я сам. Видишь ли, когда живешь только для себя, стараешься относиться к себе как можно лучше. Отсюда тщеславие. Пожалуйста, убери зеркало. Вид моего лица мне неприятен.

– Однако вы раскомандовались, милорд, – отозвался О'Хара, кладя зеркало на стол. – И, пока не забыл – как вас теперь зовут?

– Джон Карр. Чуть не проговорился, но успел вовремя остановится. Я слышу, моя воспитательница возвращается… Э-э… Майлз!

– Ну!

– Приезжай еще!

– Приезжать еще! Милый мой, да я тебе скоро надоем! Я буду здесь каждый день.

– Спасибо. Кажется, надоесть мне будет нелегко. Джон прикусил губу и отвернулся, в комнату вошла мисс Бетти.

– Боюсь, вам пора оставить моего пациента, сэр Майлз, – сказала она. – На один день ему хватит впечатлений – пусть спит.

Вопросительно взглянув на отвернувшегося Джона, она добавила:

– Он, наверное, устал?

Тот повернулся и улыбнулся ей:

– Нет, мисс Бетти, я не устал. Но убежден, что вы этому не поверите.

– Милый мой мальчик, вы знаете, что у вас под глазами ужасные тени?

– Ну вот, снова замечания о моей внешности! – вздохнул он, взглянув на вставшего О'Хару.

– Вы совершенно правы, мисс Бетти, я должен идти. Можно мне завтра снова приехать?

– Конечно! – приветливо улыбнулась она. – Мы будем счастливы вас видеть.

О'Хара наклонился над больным:

– Тогда au revoir, Джек. Моя супруга посылает привет своему «кузену Гарри». Плутовка!

– Правда? Как мило с ее стороны, Майлз! А ты передай ей мой привет и поцелуй ее…

– Да? – с подозрительным хладнокровием переспросил Майлз. – Я должен поцеловать ее – что?

– Ее руку! – рассмеявшись, договорил Карстерз. – До свидания и спасибо тебе…

– Ну, будет! – прервал его Майлз.

Поклонившись мисс Бегти, он ушел.

Деловитая пожилая дама порхнула к постели своего подопечного и поправила ему подушки.

– Ну, вы удовлетворены?

– Сударыня, чрезвычайно: я благодарю вас. Я скоро встану.

– Хм! – только и ответила она, и оставила его наедине со своими мыслями.

Как она и предвидела, он задремал, но плечо не дало ему заснуть. Он лежал в забытье, закрыв глаза, и меж его бровей пролегла глубокая морщина – признак боли.

Звук закрывающейся двери заставил его открыть глаза. Чуть повернув голову, он увидел, что посреди комнаты стоит Джим Солтер и тревожно смотрит на него.

Милорд ответил сердитым взглядом, и Джим принялся ждать, когда разразится буря.

Карстерз растаял и постарался улыбнуться.

– Я страшно рад тебя видеть, Джим, – сказал он.

– Вы… вы шутите, сэр! Ведь я оставил ваши пистолеты незаряженными, – Знаю. Ужасная небрежность, – но, в конце концов, мне самому следовало заниматься такими вещами.

Джим подошел к кровати.

– Неужели вы прощаете меня, сэр?

– Ну, конечно! Все равно я не мог бы уволить своего лучшего друга.

– Да, сэр, но это ничуть не утешает.

– Конечно, нет – и тогда я был довольно зол… Черт подери, Джим, нечего на меня так смотреть! Я пока не умер.

– Если бы… если бы вас убили, сэр… Это я был бы виноват.

– Чепуха! У меня ведь была еще шпага! Ради Бога, не будем больше об этом! Ты привез мой багаж?

– Да, сэр. Такое больше не повторится, сэр.

– Конечно, нет. Дженни здорова?

– Совершенно, сэр. Вы все равно доверите мне ваши пистолеты, сэр?

Карстерз застонал.

– Прекрати, слышишь? Это же случайность, и я о ней уже забыл. Вот тебе моя рука!

С этими словами он пожал Джиму руку в знак того, что все забыто.

– Ты избавился от этого ужасного жилета, который тогда пытался надеть на меня?

– Я подарил его хозяину гостиницы, милорд.

– Я бы эту гадость сжег. Но, возможно, ему он понравился.

– Понравился, сэр. Вы не попробуете заснуть?

– Если бы у тебя плечо горело и дергало, как у меня, ты бы не задавал таких глупых вопросов, – огрызнулся Джек.

– Извините, сэр. Если я могу вам чем-то помочь…

– Можешь сменить повязку, если хочешь. Эта – ужасно душная и неловкая.

Солтер без долгих слов принялся перевязывать своего господина и так старался не сделать ему больно, и лицо его выражало такое участие, что Карстерз подавил желание чертыхнуться, когда слуга задел особо болезненное место. По окончании перевязки он удовлетворенно вздохнул и улыбнулся.

– Так гораздо лучше, – сказал он. – У тебя легкая рука, Джим.

Слуга покраснел от удовольствия, но ничего не ответил, а пошел спустить шторы.