Онлайн чтение книги Этот быстрый опыт переселения душ немного сладок This Quick Transmigration Experience Is a Bit Sweet
Этот быстрый опыт переселения душ немного сладок (BL) Глава 30

Глава 30

Глаза Цзян Шэнъяня расширились, когда он посмотрел прямо на Цзун Юаня. Он должен был убедиться, что Цзун Юань осознал всю серьезность обнаженного тела.

Он затащил Цзун Юаня в спальню:

«Ты нормальный человек или нет?».

Халат Цзун Юаня развеялся ветром, порожденным ходьбой. Если бы он натер свое тело оливковым маслом, то мог бы стать моделью для фотосессии. Выражение его лица было очень серьезным:

«Да».

Ноги Цзян Шэнъяня ослабели из-за завораживающего запаха от тела Цзун Юаня. Он сглотнул, а затем сказал:

«Иди, ляг на кровать и, как следует, накройся одеялом».

Температура кондиционера в комнате босса Цзяна была умеренной. Цзун Юань долгое время не чувствовал этой свежей и прохлады, поэтому он немедленно издал стон облегчения.

Цзян Шэнъянь выпрямился. Он агрессивно обвинял:

«Ты делаешь это специально».

Цзун Юань взглянул на него:

«Молодые люди должны пить больше чая, чтобы не нагреваться».

Цзян Шэнъянь рассердился от смущения:

«Я не думаю, что должен тебя слушать».

Цзун Юань прищурился:

«Скажи это еще раз».

Цзян Шэнъянь покраснел, и мышцы его шеи напряглись:

«Ты думаешь, я скажу это снова только потому, что ты мне это приказал? Почему я должен тебя слушать?».

Цзун Юань подошел к кровати и перевернул одеяло. Он уверенно сел, раздвинув ноги. Цзун Юань стоял лицом к лицу к президенту Цзяну, но, похоже, его не волновало, что он полностью разоблачил себя:

«Садись, давай поболтаем».

Цзян Шэнъянь не подошел к нему:

«Прикройся».

Этот кусок ткани был слишком маленьким.

А его нижнее белье было немаленьким.

Цзун Юань тихонько фыркнул:

«Трус».

Затем он небрежно натянул одеяло и, зацепив палец, сделал жест «подойди» президенту Цзяну.

Президент Цзян быстро подбежал к нему с выражением отвращения на лице:

«О чем ты хочешь поговорить?».

Цзун Юань нарушил атмосферу:

«Есть ли в твоем кабинете камеры наблюдения?».

Цзян Шэнъянь не знал о правилах безопасности и очень уверенно кивнул:

«Да, но она никогда не включалась. Это что-то вроде украшения».

Цзун Юань спросил:

«Как насчет крошечной камеры на двери, как ты думаешь, кто ее установил?».

Цзян Шэнъянь скривил губы:

«Кто это еще может быть? Не так много людей имеют ключи от моего дома».

Цзун Юань озадачено сказал:

«Тетя Линь и дядя Ван».

Он не мог недооценивать умственную отсталость их президента:

«Это обычная семейная пара из сельской местности, так откуда им взять камеру? Откуда им знать, как ее настроить? Ты задумывалсянад этими вопросами?».

Президент Цзян ничего не сказал, и было очевидно, что он не уверен.

Единственная мысль, которая у него тогда была, заключалась в том, чтобы найти маленькую сучку, прячущуюся за камерой, чтобы он мог спросить ее, видела ли она Цзун Юаня голым. Хорошо, что этот дурак Цзун Юань знал, что нужно повернуться спиной к камере. Черт, чем больше он думал об этом, тем больше злился.

Во время разговора Цзун Юань увидел, как Цзян Шэнъянь сделал торжественное выражение на своем красивом лице, и его сердце трепетало:

«Знаешь, что делать?».

Цзян Шэнъянь кивнул с мрачным выражением лица:

«Да».

Когда я найду эту маленькую сучку, я сначала возьму у нее запись, а потом спрошу, смотрела ли она ее.

Цзун Юань не ожидал, что Цзян Шэнъянь знает, что делать, и посмотрел на него с облегчением:

«Если о них ничего нельзя узнать, то уволите их, ты можешь сделать так, чтобы они никогда больше не вернулись в Деревню Ли. Конечно, это последний запасной план».

Цзян Шэнъянь холодно улыбнулся:

«Не волнуйся, никто не узнает».

Цзун Юань проигнорировал его слова, которые он совершенно не понял:

«И этот помощник Линь, у твоей компании должна быть его личная информация, пожалуйста, проверь ее внимательно».

Хотя это может показаться невероятным, Цзян Шэнъянь раньше был настоящим трудоголиком.

Помимо еды и сна, он постоянно был погружен в различные документы и никогда не обсуждал ничего, кроме работы, когда говорил со своими подчиненными. Когда его карьера развивалась все больше и больше, его настроение ухудшалось, и поэтому он решил поехать в деревню отдохнуть.

Но, когда Цзун Юань сказал только пять или шесть предложений, связанных с работой, он больше не хотел слушать.

Он не понимал, почему Цзун Юаня волнует его работа?

Он же рядом с ним сидит полуголый. Это пустая трата времени.

Цзян Шэнъянь подошел к другой стороне кровати, снял обувь и забрался на кровать:

«Отойди немного в сторону».

Кровать Цзян Шэнъянь была шириной не менее одного метра.

Уголок глаз Цзун Юаня дернулся:

«Держись от меня подальше, жарко».

Хотя президент Цзян сказал, что не хочет этого, его тело было приклеено к боку Цзун Юаня. Чья-то рука вытянулась из-под прохладного одеяла и аккуратно схватила пульт дистанционного управления кондиционером. Он отрегулировал его на 16 градусов.

Его тон был недовольным:

«Мне холодно, так почему я не могу держаться рядом с тобой?»

Цзун Юань почувствовал, что температура была правильная минуту назад…

Нечестно.

Он закутался в халат, который едва прикрывал его тело. Большую часть одеяла использовал Цзян Шэнъянь, потому что он завернулся в кокон, поэтому Цзун Юань мог использовать только оставшийся крошечный угол, чтобы прикрыться.

Президент Цзян, завернутый в кокон, застонал и снова подкатился к нему.

У Цзун Юаня были мурашки по коже из-за холода. Когда этот теплый и мягкий кокон прижался к его боку, он обнял Цзян Шэнъяня и сказал:

«Не двигайся».

Он обеими руками схватился за края одеяла Цзян Шэнъяня и потянул его так, чтобы можно было самому укрыться.

Слои одеяла были разбросаны поверх Цзун Юаня и Цзян Шэнъяня. Цзун Юань был удовлетворен:

«Очень хорошо, а теперь ложись спать».

В темноте Цзян Шэнъянь лежал на Цзун Юане, и его яркие глаза блестели.

Это так весело.

Он прикрыл покрасневшее лицо и сладко заснул.

На следующий день Чэнь Хунмэй проснулась от крика петуха. Она быстро сварила суп, ожидая, пока ее сын и дочь встанут:

«Юань, Сяомо!».

Никто не ответил. Ленивые дети.

Чэнь Хунмэй пошла в комнаты, чтобы разбудить их.

Первым делом она зашла к Цзун Юаню:

«Юань!».

В комнате Цзун Юаня никого не было. Чэнь Хунмэй подошла к кровати и протянула руку, чтобы прикоснуться к ней. Кровать была холодной, поэтому Цзун Юань, должно быть, рано встал.

У ее сына была привычка тренироваться, и он пробегал несколько кругов, когда был не занят. Чэнь Хунмэй уменьшила огонь и доварила сварил суп. Затем она планировала найти сына.

Чэнь Хунмэй редко бывала по утрам в хорошем настроении. По пути она также могла собрать с горы груши и персики.

Цзун Юань проснулся утром вовремя. Он почувствовал тяжесть в груди, поэтому посмотрел вниз и увидел, что Цзян Шэнъянь лежит рядом с ним, положив голову ему на грудь. Он дышал медленно, и у него было много слюни.

Цзун Юань почувствовал лужу слюны на своей груди и потряс за плечи Цзян Шэнъяня:

«Эй, босс Цзян».

Цзян Шэнъянь продолжал спать.

Цзун Юань потряс его еще больше:

«Привет, босс Цзян».

Цзян Шэнъянь в оцепенении открыл глаза, чувствуя неудовлетворенность:

«Почему ты нарушаешь мой сон?»

Он прикоснулся к своему рту, и когда почувствовал, что его рука была влажной от слюны, Цзян Шэнъянь замер и мгновенно проснулся.

Что это? Обычно он никогда не пускал слюни.

Цзун Юань указал на мышцы груди:

«Что делать, разберись сам».

Цзян Шэнъянь некоторое время молчал. Он заикался:

«Как насчет того, чтобы я вылизал это с тебя?».

Цзун Юань ответил:

«Я собираюсь принять ванну, поэтому не буду беспокоить босса Цзяна».

Цзян Шэнъянь затаил дыхание и понизил голос:

«Ты меня презираешь».

По какой-то странной причине, когда Цзун Юань разговаривал с Цзян Шэнъяном, в этот момент он не мог ничего сказать.

Он неохотно повернулся к Цзян Шэнъяню, положил руку на его затылок, прижал к своей груди и сказал:

«Лижи».

В этом не было ничего страшного. Цзун Юань может помыться после того, как Цзян Шэнъянь закончит лизать.

К тому времени, как Цзун Юань смог пойти принять ванну, прошло уже полчаса.

0046 был полон отчаяния:

«Я действительно не смотрел на вас двоих».

Цзун Юань оцепенел:

«Черт возьми. Даже если бы он был моим старым любовником, я не могу согласиться с ним прямо сейчас. Чем дольше я откладываю это, тем лучше. У меня нет над ним контроля, вообще нет. Если я дам ему свое согласие, мне нужно есть оленину, чтобы поправиться?».

Это было слишком интенсивно. Он будет выжат досуха.

0046 пожалел его:

«Я уже искал эту информацию для тебя. Начиная с сегодняшнего дня, ешь чеснок с яйцом или гольца с бараниной. Их легче достать».

Он с сожалением вздохнул:

«Я слышал, что поедание акулы тоже очень полезно».

Цзун Юань поспешно принял душ. Несмотря на то, что он был в том возрасте, когда у него должно было быть много жизненной силы, молодости и бодрости, и не должно быть никаких проблем с тем, чтобы сделать это семь раз подряд, он обнаружил след запустения в описании 0046.

Он уже был таким сильным, так зачем ему добавки?

Он подумал о том, как Фу Синь цеплялся за него в прошлой жизни, и содрогнулся. Неважно, добавки ему нужны.

Чэнь Хунмэй несколько раз прогуливалась, но все еще не могла найти Цзун Юаня. Когда еда была готова, она наконец-то увидела, что он вернулся. Рядом с ним был Цзян Шэнъянь:

«Юань, ты ходил утром искать Шэнъяня?».

Цзян Шэнъянь вежливо сказал:

«Доброе утро».

Цзун Юань взял миски и палочки для еды из ее рук:

«Да, утром я столкнулся с боссом Цзяном».

Чэнь Хунмэй улыбнулась и сказала:

«Босс Цзян тоже любит бегать по утрам?».

Она предположила, что Юань встретил его, когда он бежал.

Цзян Шэнъянь всегда вел себя нормально перед посторонними. Он кивнул:

«Больше прогулки полезны для здоровья. Тетя может пойти с нами в следующий раз».

Цзун Сяомо села на корточки у колодца и почистила зубы. Она просто встала и невнятно пробормотала:

«Я тоже присоединюсь к вам завтра».

Цзян Шэнъянь не улыбался:

«Девочки должны больше спать, сон полезен для кожи».

Цзун Сяомо почувствовала, что это имело смысл:

«Хорошо, тогда я не пойду. Ты и мой брат можете потренироваться вместе, хахаха».

Цзян Шэнъянь тайно закатил глаза и пробормотал:

«От этого маленького третьего колесика было легко избавиться».

По просьбе Цзун Юаня Чэнь Хунмэй обратила особое внимание на тётю Линь и дядю Вана из соседней деревни. Когда она ела, то внезапно вспомнила:

«Разве я не ходила утром искать Юаня? Солнце в это время едва взошло. Угадайте, кого я видела?».

«Я видела Линь и Ван, супружескую пару из соседней деревни. Они ехали на трехколесном транспортном средстве с горы утром. Они торопились. Я понятия не имею, почему они спешили. Они даже не сказали привет, когда увидели меня. Интересно, что случилось?».

Цзун Юань остановился, держа чашу. Он нахмурился:

«Прошлой ночью»

Что произошло прошлой ночью?

Цзян Шэнъянь заговорил внезапно. Он выглядел жалко, как увядший цветок, который серьезно пострадал:

«Они что-то украли у меня прошлой ночью, и когда я их отругал, они рассердились и сказали, что найдут кого-нибудь, кто преподаст мне урок сегодня».

Цзун Юань чуть не выплюнул суп.

Чэнь Хунмэй опешила:

«Как они посмели своровать у тебя вещи? Есть ли у них совесть?».

Цзян Шэнъянь опустил голову и слабо вздохнул:

«Все в порядке, не волнуйся, тетя. В лучшем случае меня просто изобьют».

Чэнь Хунмэй была зла:

«Ни за что. Это так бесит».

Рука Цзун Юаня дрожала.

Чэнь Хунмэй прямо приказала:

«В течение следующих нескольких ночей ты должен оставаться с Шэнъяном. Они издеваются над Шэнъяном, потому что он никого не знает в деревне. Мы не можем смотреть, как над ним издеваются. Если они посмеют что-нибудь с ним сделать, мы вызовем полицию».

Цзун Юань кивнул.

Выражение лица Чэнь Хунмэй смягчилось, и она посмотрела на Цзян Шэнъяня с любовью и состраданием:

«Шэнъянь, что ты хочешь съесть в полдень?».

Цзян Шэнъянь моргнул своими длинными тонкими ресницами:

«Что Цзун Юань хочет съесть?».

Цзун Юань вздохнул и тяжело сказал:

«Давай, по тарелке чеснока и яиц».