Онлайн чтение книги Флетч и Мокси
ГЛАВА 16

Из двери черного хода появилась миссис Лопес.

– Телефон, мистер Флетчер.

Флетч замялся. Телефон звонил весь день. Флетч наказал Лопесам, по возможности, не подходить к нему. Он бросил сценарий на цистерну и направился к двери.

– Извините, – во взгляде миссис Лопес читалось сочувствие. – Это полиция. Женщина настаивала, чтобы я подозвала вас к телефону. Угрожала мне.

Из гостиной доносились голоса.

– Все нормально.

В коридоре он столкнулся со Стеллой Литтлфорд, идущей к двери черного хода.

– Будьте осторожны, – прошептала она.

– Где Фредди? – спросила Эдит Хоуэлл, едва увидев Флетча.

– Не знаю. Где-нибудь здесь.

– А где Джон Мид?

– Уехал по делу. Скоро вернется. В холле Джерри Литтлфорд, в узеньких трусиках, стоял, прижавшись спиной к стене.

– Я не знаю, – он покачал головой. – Я не знаю.

Через открытую входную дверь Флетч мог лицезреть, что зевак на противоположной стороне улицы заметно прибавилось.

По лестнице спускался Фредерик Муни. С бутылкой в руке.

– Фредди! – воскликнула за спиной Флетча Эдит Хоуэлл. – Ну наконец-то!

Добравшись до нижней ступени, Фредди попытался остановить на ней взгляд.

– Налей мне что-нибудь, дорогой. Я умираю от жажды, – она подхватила Муни под руку и увлекла в гостиную. – Я не откажусь от джина с тоником. Бутылки я тебе покажу. Извини, что я так грубо встретила тебя, когда ты ворвался в мою спальню, но, Фредди, прошло столько лет с той поры, как ты позволял себе подобные шалости...

Когда они проходили мимо Джерри Литтлфорда, тот повторил: «Я не знаю».

– Мадам! – прогудел голос Муни. – Я не ворвался. Я вошел.

Мокси кружила по биллиардной.

– Флетч! Я должна выбраться из этого дома!

– Нельзя.

– Я его не переношу.

– Тебя окружит толпа. Это опасно.

– Я должна выбраться из этого дома! – повторила она, чеканя каждое слово.

Флетч прошел в кабинет и взял трубку.

– Слушаю.

– Ирвин Флетчер?

Флетч вздохнул.

– Он самый.

– Одну минуту.

До него донесся бас Сая Коллера. Он что-то говорил о Гольфстриме.

– Мистер Флетчер, – твердый, решительный голос.

– Да.

– Это Начман, начальник бюро детективов. Как вы поживаете?

– Все в полном порядке. Благодарю. А вы?

– Отлично. Напряженная работа бодрит, знаете ли. Или у вас другое мнение?

– Рад слышать, что труд вам в радость.

– А вы?

– И я тоже.

– Моя напряженная работа привела к выводам, которые вам не понравятся.

– Не может быть.

– Почему прошлой ночью вы увезли мисс Муни на край земли?

– Мы уехали не так уж и далеко.

– Вы в таком месте, откуда можно без труда покинуть страну.

– И вы это заметили?

– Не нахальничайте, Ирвин.

– Вам нет нужды звать меня Ирвином.

– Вам не нравится?

– Нет.

– Хорошо, пусть будет по-вашему. Так вот, если вы и мисс Муни вздумаете покинуть пределы штата Флорида, а тем паче, Соединенных Штатов...

– У нас и мыслей таких нет.

– Вы узнаете, какие возможности у начальника бюро детективов маленького городка. Вы укрылись в Ки-Уэст и увезли с собой едва ли не всех подозреваемых в убийстве. Мне это создает определенные неудобства, но я отношусь к вашим действиям с пониманием, учитывая, с кем мы имеем дело.

– Разумное заключение.

– Более того, мне представляется, что вы приняли верное решение.

– Правда?

– Да. Возможно. Я чувствую, что вы поступили правильно. А теперь, если вас это не затруднит, скажите мне, кто приехал с вами в... как его называют... Голубой дом?

– Мокси.

– Вы знаете, что Голубой дом – резиденция корейского президента <Речь идет о Республике Южная Корея.>?

– Фредерик Муни.

– Я бы с радостью посмотрела на нее.

– Джерри Литтлфорд. Его жена, Стелла. Сай Коллер. Эдит Хоуэлл. Австралийский режиссер, Джеффри Маккензи.

– Джон Мид?

– Его сейчас нет. Но он подъедет к вечеру.

– Полагаю, он понравился вам в «Летней реке»?

– Не видел этого фильма.

– Кто-нибудь еще?

– Я.

– Уж вас-то я не забуду.

– Раз уж вы рассуждаете столь логично, чиф <Принятое в Америке обращение к старшим офицерам полиции.>, не могли бы вы ответить на некоторые вопросы?

– Если сумею. Ответы я услышу в выпуске новостей «Глоубел кейбл ньюс»?

– Нет, если вы этого не хотите.

– В вашей верности вы руководствуетесь шкалой приоритетов, Флетчер?

– Что вы выяснили после просмотра пленок?

– Ничего.

– Ничего?

– Абсолютно ничего. Мы просматривали их всю ночь. Снова и снова. Абсолютно ничего.

– Но это же невозможно.

– Толку от камер – ноль. Все равно, что его убили в глухом проулке. К нам едут эксперты по просмотру фильмов. Вы знали о существовании таких экспертов? Я нет.

– Есть, возможно, даже эксперты по отбору этих экспертов.

– Тут я с вами согласна.

– А не смогут ли вам помочь Сай Коллер и Джефф Маккензи? Уж они-то умеют оценивать фильмы.

– Прекрасная мысль. Пригласить двух главных подозреваемых в качестве экспертов. Между прочим, Питерман уволил Маккензи.

– А Коллер?

– Три года тому назад Сай Коллер и Стив Питерман подрались в одном из лос-анджелесских ресторанов. Коллер выволок Питермана на тротуар и придушил бы, если бы не подоспела полиция. Питерман, однако, не стал подавать в суд.

– Питермана любили все. В этом сомнений нет. Из-за чего они сцепились?

– Говорят, из-за женщины.

– Кстати, Коллер говорит, что Питерман и Бакли знакомы. И в их отношениях чувствовалась напряженность.

– Неудивительно. Бакли терял деньги на каком-то проекте, в который втянул его Питерман.

– Много денег?

– Откуда мне знать, что означает для этих людей понятие «много денег»? Я живу в маленьком бунгало в шести милях от побережья.

– Ладно, продолжим. Сегодня утром Коллер сказал, что съемочная площадка могла быть обустроена специальным образом. Дабы в нужный момент брошенный нож угодил в определенную точку. Вы понимаете, что я имею в виду?

– Мы уже думали об этом.

– Собственно, это обычный сценический прием. Сцена сама создает иллюзию. У техники широкие возможности.

– Мы прорабатываем эту версию.

– То обстоятельство, что на пленке ничего не выявилось, подтверждает его гипотезу, не так ли? Тот, кто манипулировал со съемочной площадкой, знал, где расположены камеры.

– Это хорошая гипотеза.

– И Коллер полагает, что сделать это мог только один человек – режиссер. То есть сам Дэн Бакли.

– Вы ничего не заметили?

– В каком смысле?

– Коллеру, похоже, очень хочется, чтобы подозрение пало на Дэна Бакли.

– Наверное, это так. Но, может, он прав.

– Вчера вечером и сегодня утром мы осмотрели каждый сантиметр съемочной площадки.

– Перестаньте, чиф. Что знает полицейский о съемочных площадках. Вы же понимаете, что даже восьмилетний фокусник может задурить голову обычному человеку.

– Поэтому мы вызвали из Нью-Йорка трех дизайнеров.

– Эксперты.

– Много экспертов. Это расследование поставит полицию на грань финансового краха. Да и междугородные звонки в Ки-Уэст заметно увеличивают расходную часть бюджета.

– Значит, к вам приезжают эксперты по просмотру фильмов и эксперты по съемочным площадкам.

– Да.

– И это означает...

– Это означает, что в нашем округе увеличится налог на собственность. Потому что у нас погостила группа богатых киношников, одного из которых убили.

– Если вы затребуете еще и театральных экспертов, придется делать вывод, что убийство совершено знатоком театра.

– Очень хорошо, Флетч. В этом случае, вы наверняка окажетесь ни при чем, поскольку никоим боком не связаны с театром.

В холле Голубого дома поднялся крик.

– Я не убивал Питермана. Вы бы могли прямо спросить об этом.

– Экспертов нам хватит с лихвой, мистер Флетчер. И я, конечно, выслушаю их мнение. Но продолжу поиск простого решения.

– Какого же?

– Если б я знала. Кто-то всадил нож в спину Стива Питермана. Согласна, произошло это при крайне необычных обстоятельствах. Но при этом удар ножа – далеко не редкость.

– Могу я чем-нибудь помочь?

– Да. Я бы хотела, чтобы в следующий раз вы позвонили мне.

Крики в холле усилились.

– Позвонить – не обещаю, но трубку возьму обязательно.

– Приятно было пообщаться с вами. Возможно, я сумею выбраться к вам.

– Почему бы и нет? Остальные-то уже в сборе.

– Я тебя убью!

Через биллиардную Флетч поспешил в холл.

Сай Коллер стоял на лестнице, глядя вниз.

На Джерри Литтлфорда, от которого его отделяло лишь несколько ступенек. Джерри был голый. В правой руке он держал кухонный нож для разделки мяса.

Мышцы его гибкого тела вибрировали от напряжения. Член стоял колом. Кожа блестела от пота. Он напоминал изготовившуюся к прыжку пантеру.

Флетч поневоле залюбовался им.

Коллер поднялся еще на одну ступеньку.

– Что вы со мной делаете? – вкрадчиво спросил Джерри.

– Джерри, ты слишком много работал. Тебе надо отдохнуть.

Сверху, облокотившись на ограждающий площадку второго этажа парапет, за ними наблюдал Джефф Маккензи. У Флетча сложилось впечатление, что у него не глаза, а объективы работающей кинокамеры, снимающей очередной эпизод.

На полу у лестницы лежали красные трусики Джерри.

– Нет, нет, – помотал головой Литтлфорд. – Дело не в этом. Я знаю, что не в этом. Я – черный. Вы все считаете меня черным.

Коллер нервно рассмеялся.

– Джерри, но ты действительно негр.

Вооруженная ножом рука метнулась к белым, толстым ногам Коллера. Тот отпрыгнул на следующую ступеньку. Его лицо тоже блестело от пота.

Миссис Лопес стояла в дверях столовой.

– Он взял мой нож, – пожаловалась она Флетчу.

– Скажи, Сай. Скажи. Назови меня «боем» <Пренебрежительное обращение белых плантаторов к рабам-неграм. Русскоязычному читателю это известно по роману Гарриет Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома».>.

– Я никогда не называл тебя «боем». И не собираюсь называть.

Новый выпад Джерри, шаг назад Коллера.

– Ты меня оскорбляешь.

– Я – двадцатисемилетний профессиональный актер! – прокричал Джерри.

– И хороший актер, – подчеркнул Коллер.

– Я – мужчина!

– Джерри, да кто с этим спорит. Если бы ты опустил нож. Отдай его Флетчеру...

– Джерри, – вмешался Флетч, – сегодня негоже угрожать кому-либо ножом. Возникают некоторые ассоциации. Вы понимаете, что я имею в виду?

Джерри круто повернулся к нему.

– Не зови меня «боем».

– Да кто зовет вас «боем»?

– Это мой самый лучший нож, – отметила миссис Лопес.

Сай Коллер рассмеялся.

– Ну, хватит, Джерри. Естественно, никто не будет предлагать тебе роль Робин Гуда из Шервудского леса.

– Меня всегда бьют.

– Только в кино, Джерри, – напомнил ему Коллер. – Ты высоко оплачиваемый профессиональный актер. Дома ты ездишь на «порше». И никто тебя не бьет.

– Черт побери!

На этот раз Коллер едва успел увернуться от ножа. Флетч услышал шаги Мокси по коридору второго этажа. Она появилась на площадке. В белых шортах и теннисных туфлях, синей спортивной рубашке. С красным платком на голове. В больших солнцезащитных очках. С неестественно яркой помадой на губах.

– Джерри, я больше не могу прыгать по ступенькам, – вырвалось у Коллера.

– О, Господи, – и Мокси двинулась вниз.

– Будь осторожна, – крикнул Флетч.

Мокси миновала Коллера и приблизилась к Джерри. Нож она словно не замечала. Обхватила пальцами стоящий пенис Джерри и потрясла его, словно руку при рукопожатии.

– Тебе надо думать совсем о другом, «бой» <Мокси говорит «бой», отсюда и последующая фраза Коллера, но вкладывает в него иной смысл, ибо слово boy имеет несколько значений.>.

– Она назвала его «бой»! – воскликнул Коллер. – Она назвала его «бой»!

– А что, мне следовало назвать его девочкой? – осведомилась Мокси. – Держа в руке его член?

Миссис Лопес поднялась по лестнице, обошла Джерри, взяла из его руки нож.

– Мой лучший нож, – и прошествовала на кухню.

– Позовите, пожалуйста, миссис Литтлфорд, – крикнул ей вслед Флетч.

– Все они против меня, – пожаловался Джерри Мокси. – Видишь, что они со мной делают.

Мокси положила руки на его влажные, блестящие от пота плечи.

– Это кокаин, дорогой. Никто ничего тебе не делает. Все хорошо. Ты в полном порядке. И погода сегодня прекрасная.

– Это не кокаин. Они.

– Нет. все дело в белом порошке, который ты кладешь в нос, дорогой. Наркотики воздействуют на человеческий мозг. Ты слышал об этом?

Джерри пристально вглядывался в ноги Коллера. Белые, без единой царапины.

В холл вошла Стелла, с большим махровым полотенцем в руках.

– Джерри надо проветриться, – обратился к ней Флетч. – Почему бы вам не увести его на прогулку. А как дойдете до берега, благо мы на острове, толкните вашего мужа в воду. Купание только пойдет ему на пользу, – тут он заметил набухшие веки Стеллы. – Да и вам тоже.

– Проветриться надо мне, – Мокси спустилась с лестницы, посмотрела на Флетча. – Уведи меня отсюда.

– В таком виде? На тебя слетятся все мухи.

– Зато никто не будет таращиться на меня.

– Ты, похоже, шутишь.

На лестнице Стелла обтирала Джерри полотенцем.

– Может, им действительно поплавать? – задумчиво сказал Флетч, глядя на них.

– Кого это волнует? – Мокси взяла Флетча за руку.

– Не заплывайте далеко, – бросил Флетч через плечо супругам Литтлфорд.

По пути он заглянул в гостиную.

Эдит Хоуэлл и Фредерик Муни сидели бок о бок на кушетке. В руке она держала бокал с джином и тоником. Фредди, как обычно, отдавал предпочтение коньяку.

– Восстановление пьесы или фильма – шаг назад, – вещал Муни. – В последнее время часто приходилось этим заниматься, а зря. Мы должны уйти с дороги, чтобы молодые могли сотворить что-то новое.

– Но, Фредди, «Пора, господа, пора» был превосходным мюзиклом. И остается до сих пор.

– Пошли, – Флетч увлек Мокси к черному ходу. – Успеем полюбоваться закатом. Пройдем через двор Лопесов.