Онлайн чтение книги Граф де Шантелен
Глава I. ДЕСЯТЬ МЕСЯЦЕВ ГЕРОИЧЕСКОЙ БОРЬБЫ

Двадцать четвертого февраля 1793 года Конвент[1]Конвент, Национальный конвент — высшее законодательное учреждение революционной Франции, существовавшее с 20 сентября 1792 года по 26 октября 1795 года. Конвент провозгласил 22 сентября 1792 года Францию республикой и осудил на смерть короля Людовика XVI. Осенью 1792 года во все концы страны были разосланы полномочные представители Конвента для проверки исполнения решений революционного правительства и разжигания патриотизма в массах. обнародовал декрет о дополнительном призыве в армию трехсот тысяч человек для отпора войскам коалиции.[2]Коалиция — так назывались союзы государств, направленные против революционной Франции. Здесь речь идет о Первой коалиции, сложившейся в 1792–1793 годах. В нее входили первоначально Пруссия и Австрия, а после казни Людовика XVI к коалиции присоединились Англия, Испания, Сардиния, Королевство Обеих Сицилий и др. государства. Сбор новобранцев провинции Анжу должен был состояться десятого марта в Сен-Флорене.

Ни жестокие репрессии в отношении дворянства, ни смерть Людовика XVI[3]Людовик XVI (1774–1793) — внук Людовика XV, сын дофина Луи и принцессы Марии-Жозефы Саксонской. Король Франции с 1774 года. Казнен по приговору Конвента 21 января 1793 года. не всколыхнули крестьян западных провинций. Но преследования их священников, надругательство над их церквами, раздача приходов святым отцам, присягнувшим новой власти, и, наконец, этот новый призыв переполнили чашу терпения. «Если суждено умереть, умрем на своей земле», — восклицали они.

Толпа крестьян набросилась на комиссаров Конвента и, вооружившись палками, обратила в бегство отряды национальной гвардии,[4]Национальная гвардия — вооруженное гражданское ополчение с выборным командованием, созданное в 1789 году. Формировалась на территориальной основе. выставленные для охраны места сбора новобранцев. Этот день положил начало Вандейской войне.[5]Вандейская война — так называлась гражданская война, разгоревшаяся на западе Франции в годы революции, в которой революционным войскам противостояли поднятые дворянами и католиками ополченцы (главным образом крестьяне), добивавшиеся восстановления монархии. «Это война темного народа — такая нелепая и величественная, ужасная и великолепная — опустошила Францию и составила ее славу. Вандея — рана, которою можно гордиться», — писал Виктор Гюго («Девяносто третий год»). Ядро армии монархистов и католиков было создано под руководством возчика Кателино[6]Кателино Жак (1759–1793) — сын каменщика, прозванный Анжуйским святым, один из руководителей вандейского мятежа; смертельно ранен при штурме Нанта. и егеря Стофле.[7]Стофле Жан Никола (1751–1796) — егерь в усадьбе аристократа, ставший одним из вандейских военачальников; позднее расстрелян республиканскими властями.

Четырнадцатого марта маленький отряд овладел замком Жалле, находившимся под защитой солдат 84-го полка национальной гвардии Шаронны. Здесь арсенал восставших пополнился первым орудием, отвоеванным у республиканцев. «Проповедник» — так окрестили эту пушку.

— Надо продолжить начатое, — сказал Кателино своим товарищам.

Продолжением стала война этих крестьян, обративших в бегство лучшие части республиканцев. Вслед за замком Жалле восставшие заняли Шоле. Для изготовления патронов они использовали пушечный порох, захваченный у неприятеля. К этому времени восстание охватило провинции Пуату и Анжу. К концу марта Шантонне был разграблен, пал Сен-Фюльшан. Приближалась Пасха. Крестьяне возвращались к родным очагам: следовало подготовиться к встрече праздника, напечь хлеба и сменить башмаки, стоптанные в погоне за правительственными войсками.

В апреле восстание вспыхнуло с новой силой. Люди Марэ и Бокажа объединились под командованием Шаретта,[8]Шаретт (1763–1796) — один из ведущих вандейских военачальников; в подражание Марату повязывал голову платком, завязывая узел на лбу; от роялистов получил в награду титул маркиза, чин генерал-лейтенанта Королевских войск и орден Святого Людовика; был расстрелян по приговору республиканского суда. Боншана,[9]Боншан Шарль маркиз де (1759–1793) — один из руководителей вандейцев. Был смертельно ранен в сражении при Шоле. Умирая, сумел добиться помилования для 5 тыс. пленников, которых вандейцы содержали в аббатстве Сен-Флоран и готовились казнить. д’Эльбе,[10]Д’Эльбе Жиго (1752–1794) — вандейский военачальник, казненный по приговору революционного трибунала. Ларошжаклена,[11]Ларошжаклен Анри де (1772–1794) — знаменитый предводитель вандейцев. «Отправился на эту войну с дубиной и парой пистолетов» (В. Гюго). Несколько по-иному оценивает начало его карьеры роялист Лабутерьер: «Невдалеке от Брессюира, у маркиза де Лескюра скрывался как подозрительный его кузен, Анри де Ларошжаклен. Двадцатилетний, пылкий, полный задора, он примчался в лагерь Уа к восставшим. Сапино угадал в этом юноше героя: „Вы рождены приказывать…“ Затем он предложил ему использовать влияние, какое давало ему его имя в окрестностях замка Барбельер, его родового поместья, чтобы встать во главе крестьян из окрестностей Шатильона, по-видимому, преданных делу восстания» (Жорес Ж. Социалистическая история Французской революции. Т. 5. М., 1983. С. 350). Стал во главе крестьянских отрядов после смерти Лескюра, но вскоре был убит в сражении при Нуайе. Лескюра[12]Лескюр Луи Мари де (1766–1793) — один из ведущих вандейских военачальников. Был даже назначен главнокомандующим, но получил смертельное ранение в сражении при Ла-Трамбле. и Мариньи.[13]Мариньи Гаспар Огюстен Рене Бернар де (1754–1794) — морской офицер, в 1789 году был капитаном-лейтенантом; с начала Революции в Париже; 10 августа 1792 года защищал Тюильри. В начале Вандейского восстания встал во главе повстанческой армии. Один из самых жестоких среди вандейских вождей. С другими повстанческими командирами заключил союз: взаимодействуя друг с другом, повстанческие отряды должны были очистить левый берег Сены от республиканцев, но войска Мариньи разбежались, за что командир был приговорен военным судом к смерти. К ним примкнули бретонские дворяне, среди которых своей смелостью и отвагой выделялся Умбер де Шантелен. Он покинул собственный замок и присоединился к католикам, уже насчитывавшим в своих рядах сто тысяч человек.

Всегда в первых рядах, граф де Шантелен являлся героем всех побед и всех поражений: победитель при Фонтене и Туаре, Сомюре и Брессюире, он так же геройски сражался при осаде Нанта, когда погиб генералиссимус Кателино.

Вскоре восстание охватило все западные провинции. Роялисты[14]Роялисты — сторонники королевской власти, монархисты. одерживали одну победу за другой, и ни Альбер Дюбайе, ни Клебер[15]Клебер Жан-Батист (1753–1800) — прославленный революционный генерал; сын каменщика, вступил в республиканскую армию добровольцем в 1792 году, отличился в Вандее, потом в Египте, где и погиб. со своими жестокими майанцами,[16]Майанцы — то есть войска, участвовавшие в осаде немецкого города Майнца в 1793 году (от французского названия города — Майанс). ни войска генерала Канкло[17]Канкло Жан-Батист Камиль (1740–1817) — французский генерал. не могли устоять под их неукротимым напором.

В смятении Конвент приказал стереть Вандею с лица земли и истребить там «все живое». Генерал Сантерр[18]Сантерр Жан-Батист (1752–1809) — парижский пивовар, командовавший в 1793 году столичной национальной гвардией, а в Вандее получивший чин дивизионного генерала. потребовал сделать подземные ходы и заложить туда порох, чтобы взорвать мятежную провинцию, и призвал использовать усыпляющий дым, чтобы удушить ее. «Превратить в пустыню» — так приказал майанцам Комитет общественного спасения.[19]Комитет общественного спасения — правительство революционной Франции, образованное Конвентом 6 апреля 1793 года; упразднен Директорией в 1795 году.

Известие об этом решении сделало войска роялистов еще более неукротимыми. К тому времени граф де Шантелен командовал пятитысячным корпусом; он геройски сражался при Дуэ, у мостов Сэ, в Торфу и Монтегю. Но радость побед была недолгой.

Девятого октября Лескюр потерпел поражение под Шатийоном, пятнадцатого — вандейцы оставили Шоле, а несколько дней спустя погибли Боншан и д’Эльбе. Мариньи и Шантелен предпринимали героические усилия, чтобы спасти положение, но войска республиканцев преследовали их по пятам. Пора было подумать о том, как переправить через Луару отступающую армию, которая еще насчитывала в своих рядах сорок тысяч человек, способных сражаться.

Войска переправились через реку в полной неразберихе. Там части Шантелена соединились с армией, которой командовал Ларошжаклен, только что произведенный в генералиссимусы, и, несмотря на все усилия Клебера, повстанцы выиграли под Лавалем, последний раз в этом героическом походе.

Однако победа оказалась пирровой.[20]Пиррова победа. — Царь Эпира Пирр (319–272 гг. до н. э.) разбил в 279 г. до н. э. при Аускуле римлян. Однако победа далась ему ценой огромных потерь, истощивших все силы. «Еще одна такая победа, и у меня не останется войска», — сказал царь после битвы. Войска роялистов были дезорганизованы. Шантелен делал все, чтобы восстановить разваливающуюся армию, но на это у него уже не оставалось ни времени, ни средств. Комитет общественного спасения назначил главнокомандующим Марсо,[21]Марсо Франсуа-Северэн (1769–1796) — генерал французской революционной армии; первым его значительным отличием была война в Вандее. и тот преследовал роялистов с необычайным упорством. Ларошжаклена, Мариньи и Шантелена вынудили отойти от Ле-Мана, затем отступить к Лавалю и, наконец, бежать в сторону Ансени, в надежде переправиться обратно на левый берег Луары.

Толпа отчаявшихся крестьян подошла к реке, но возвращение в Вандею стало теперь невозможно: в этом месте не было ни мостов, ни рыбачьих лодок на берегу. Беглецам не оставалось ничего другого, как повернуть на Бретань. В Блене прошло последнее успешное арьергардное сражение, после чего остатки армии отступили к Савене.

Граф де Шантелен не знал ни минуты покоя. Двадцать второго декабря растерянная толпа под предводительством Мариньи и Шантелена достигла окрестностей города. Было решено, что небольшой отряд укроется в двух лесочках неподалеку.

— Вот место, где надо встретить смерть, — сказал Шантелен.

Через несколько часов показался Клебер с авангардом республиканской армии. Генерал бросил три роты на отряд Шантелена и Мариньи и, несмотря на упорное сопротивление, заставил их выйти из леса и отойти к городу. Затем он отдал приказ остановить наступление. Марсо и Вестерман[22]Вестерман Франсуа-Жозеф (казнен в 1794?) — французский генерал, храбро и искусно руководивший военными действиями в Вандее; после битвы при Савене арестован и обвинен в трусости. Настоящей причиной осуждения революционным трибуналом были его убеждения, близкие к взглядам Дантона, вместе с которым Вестерман окончил свои дни на эшафоте. требовали атаковать неприятеля, но Клебер, выжидая, когда все войска роялистов сконцентрируются в Савене, не предпринимал ничего. Он расположил свои части полумесяцем на ближайших высотах, терпеливо ожидая часа, когда противника можно будет разгромить одним ударом.

Наступившая ночь была тихой и зловещей. Чувствовалось, что развязка близка. Командование армии роялистов созвало совет. Они могли надеяться только на решимость обреченных; о пощаде, капитуляции или бегстве нечего было и думать. Итак, оставалось только сражаться и, чтобы лучше сражаться, наступать.

На следующий день, двадцать третьего декабря (3 нивоза[23]Нивоз — четвертый месяц года по республиканскому календарю (с 21 декабря по 19 января). II года по республиканскому календарю), в восемь часов утра роялисты бросились в атаку. Погода была ужасной: дождь — холодный, почти ледяной — лил как из ведра, туман поднимался над топями; Луара скрывалась в прибрежной дымке; людям предстояло сражаться по колено в грязи.

Несмотря на численное превосходство противника, вандейцы атаковали с поразительным упорством. В ответ на: «Да здравствует король!» слышалось: «Да здравствует Республика!» Разразилась жестокая схватка; строй республиканцев нарушился, первые ряды смешались, и вскоре теснимые роялистами войска оказались в непосредственной близости от ставки Клебера. Отступающие уже испытывали недостаток в боеприпасах.

— У нас больше нет патронов, — кричали солдаты своему генералу.

— Ну так, ребята, действуйте прикладом! — отвечал им Клебер.

Одновременно он поднял в атаку резервный батальон. Но наступление каждую секунду могло захлебнуться: не хватало ни лошадей, ни боеприпасов. Тогда Клебер собрал конный отряд из офицеров штаба и бросил его на врага.

Ряды роялистов смешались. Им пришлось вновь отойти к Савене. Противник преследовал их по пятам. Отступающие проявляли чудеса храбрости, но они уже были не в силах сопротивляться натиску Клебера. Пирон, Лиро пали с оружием в руках; Флерио, после нескольких безуспешных попыток собрать свой разбитый отряд, решил с горсткой людей пробиваться сквозь ряды неприятеля, рассчитывая найти убежище в соседних лесах. Мариньи и Шантелен сражались с отчаянием обреченных. Армия крестьян редела на глазах: одни истекали кровью на поле брани, другие пытались спастись бегством.

— Все пропало, — сказал Мариньи де Шантелену, с которым он сражался плечо к плечу.

Сорока пяти лет от роду, великолепно сложенный, с благородными и смелыми чертами лица, теперь перепачканного кровью и порохом, граф был прекрасен даже в лохмотьях, в которые превратилась его одежда. В одной руке он держал разряженный пистолет, в другой — погнутую, в крови, саблю; граф присоединился к Мариньи всего несколько секунд назад, проделав брешь в рядах неприятеля.

— Нам больше нечего защищать, — сказал ему Мариньи.

— А эти женщины, дети, старики, оставшиеся в городе! — возразил граф с жестом отчаяния. — Неужели мы их покинем?

— Конечно нет, Шантелен, но куда им идти?

— По дороге на Геранд.

— Тогда вперед, веди их.

— А ты?

— Я? Я прикрою ваш отход.

— До встречи, Мариньи!

— Прощай, Шантелен! — Офицеры пожали друг другу руки.

Шантелен устремился в город, и вскоре длинная колонна беженцев покинула Савене, направляясь в Геранд.

— Ко мне, ребята! — закричал Мариньи, простившись со своим боевым товарищем.

Услышав призыв, крестьяне бросились к своему командиру. Две уцелевшие пушки установили на холме прикрывать отступление. Две тысячи человек — все, что оставалось от его армии, — сомкнули ряды, готовые быть изрубленными на куски.

Но эта горстка людей не могла противостоять огромным силам республиканцев. После двух часов ожесточенного сражения сопротивление восставших было сломлено. Последние из оставшихся в живых обратились в бегство.

В этот день, двадцать третьего декабря 1793 года, армия роялистов и католиков перестала существовать.