Онлайн чтение книги Картины Ужаса Paintings of Terror
Глава 17 - Анализ Кэ Сюня

Все были потрясены словами Му Йирана. Прошло много времени, прежде чем они смогли прийти в себя.

С юных лет они слышали, как все хвалили этих так называемых "прекрасных персонажей". В результате, они никогда не ожидали, что они на самом деле имеют такое ужасающее происхождение.

— Неудивительно, что вчера вечером ты велел мне спрятать голову в рубашку...— Пробормотал Вэй Дун.

— Это похоже на то, как вороны не могут отличить чучело от настоящего человека. Я подумал, что, возможно, эта "штука" не сможет понять, действительно ли у тебя нет головы или ты просто прячешь её. — Спокойным тоном сказал Му Йиран.

— Поэтому, когда это "существо" увидело лежащий на земле безголовый "труп", оно решило, что я уже умер. Поэтому оно не пыталось обезглавить меня, и мне удалось выжить. – Теперь Вэй Дун понял, что произошло. В голове у него возник вопрос. 

— Откуда ты знал, что "тварь" не сможет отличить настоящий безголовый труп от того, кто им притворяется?

Му Йиран продолжил ровным тоном: 

— Я не знал. Я просто сказал тебе, чтобы ты попробовал. Если бы это не сработало, то у тебя не было бы другого выбора, кроме как умереть.

Вэй Дун: ....

Кэ Сюнь спросил: 

— Разве ты не говорил, что первоначальное значение иероглифа "гу" означает разрубание талии или обезглавливание? Ты сказал Дон Цзы спрятать только голову. А если бы тварь хотела разрубить его по поясу?

Му Йиран в третий раз ответил ровным голосом: 

— Тогда ему бы просто не повезло. И он бы умер.

Кэ Сюнь и Вэй Дун: ...Значит, прошлой ночью эта большая шишка ни в чем не была уверена.

Доктор сказал: 

— Я думаю, когда это существо увидит безголовый труп, оно решит, что человек уже мёртв. Поэтому оно не станет разрубать человека по талии. Даже если бы оно изначально собиралось это сделать, если человек уже мёртв, в этом не было бы смысла.

Вэй Дун сказал.

 — Почему мне кажется, что это существо... немного туповато?

Доктор улыбнулся. 

— Это звучит немного суеверно, но мир сверхъестественного и мир людей отличаются. Каждый из них действует по своим правилам и, следовательно, имеет различные ограничения.

— Вы врач, но верите в сверхъестественное? – Спросил Вэй Дун.

— Я нахожусь в подобной ситуации, не так ли? У меня нет другого выбора, кроме как верить в это. – Губы доктора скривились в самоуничижительной улыбке. — Но если вам нужно научное объяснение, то оно есть. Это как сравнивать разные плоскости. Существа в трёхмерном мире не могут видеть существ в двухмерном мире. Между тем, существа в двухмерном мире могут чувствовать только проекцию трёхмерного мира.

— Мы действительно собираемся обсуждать науку, находясь в этом сверхъестественном мире картин? – Вэй Дун почесал затылок.

В голове Кэ Сюня возникла идея. Он спросил Му Йирана: 

— Каково первоначальное значение нашего иероглифа "ян"?

Му Йиран: Казнь через повешение.[1]

[1] - Не удалось это проверить.

Кэ Сюнь потер шею. Затем он указал на Ма Чжэньхуа и Чжан Маолиня. 

— А как насчет их иероглифа "дай"?

Голос Му Йирана стал жутким. 

— Смерть от тысячи порезов.[2]

Ма Чжэньхуа и Чжан Маолинь начали дрожать от страха. Их ноги снова чуть не подкосились.

[2] - Не могу подтвердить это, но интересный факт: раньше это слово обозначало человеческие останки.

— Как вы двое пережили прошлую ночь? – Спросил Кэ Сюнь.

Оба только покачали головами. Они ничего не ответили.

— Смерть случайна. – Сказал Му Йиран. —Не все могут оказаться в опасности в одно и то же время. Иначе не было бы смысла давать нам срок в семь дней. Нас бы всех уничтожили в первую же ночь.

Кэ Сюнь больше ни о чем не спрашивал. 

Вдруг он услышал, как Вэй Дун обрадовался.

— Раз мы выяснили правила, управляющие смертью, нам больше не нужно бояться этой штуки!

Му Йиран холодно посмотрел на него. 

— Тогда нам придется голосовать каждое утро.

Вэй Дун сразу потерял дар речи.

— Мы должны сделать всё возможное, чтобы найти подпись, если хотим избежать повторного голосования. – Кэ Сюнь обнял Му Йирана за плечи. — Босс, у вас есть идеи, где она может быть?

Му Йиран хлопнул его рукой по плечу. 

— Я всё ещё думаю, что нам нужно начать с содержания картины.

Доктор сказал: 

— Мы еще не закончили исследовать те три дерева Китайских Учёных. Мы должны поторопиться и закончить с этим.

Му Йиран посмотрел на Кэ Сюня.

— Мы не знаем наверняка, есть ли подсказка на тех деревьях. Нам не стоит всем сосредотачиваться на этом. Я предлагаю разделиться на три команды. Одна команда продолжит исследовать лица призраков, а две оставшиеся будут искать в других местах деревни.

Кэ Сюнь: Я согласен. Я буду исследовать деревья Китайских Учёных вместе с боссом. Все остальные могут обыскать деревню.

Му Йиран: Кэ Сюнь и Вэй Дун будут исследовать деревья. Все остальные обыщут деревню.

Кэ Сюнь: Как скажешь.

Вэй Дун: ...

Никто не смел терять время. Все сразу же принялись за работу.

Вэй Дун и Кэ Сюнь подошли к трём деревьям Китайских Учёных. Они подняли головы, чтобы рассмотреть призрачные лица на коре деревьев. Под мрачным серым небом бесчисленные призрачные лица выглядели еще более зловещими и пугающими. Выступая из потрескавшейся коры деревьев, они словно пытались вырваться из их стволов.

Вэй Дун вздрогнул. 

— Почему мне кажется, что они выступают дальше от дерева, чем вчера?

Кэ Сюнь нахмурился. 

— Нет, ты прав. Их выражения тоже выглядят более реалистично. Я думаю, что с каждым днём эти лица будут становиться всё более заметными и реалистичными, пока....

Вэй Дун: Блять, заткнись! Поторопись и начинай искать! Я буду следить за тобой.

Кэ Сюнь: Присматривать за чем? Давай искать вместе и максимально использовать время, которое у нас есть.

У Вэй Дуна не было выбора. Он мог только начать осторожно подбирать веточку и засовывать её в рот этим лицам, как вчера. 

— Хорошо, я хочу тебя кое о чем спросить. — Вэй Дун попытался найти тему для разговора, которая помогла бы ему набраться смелости. — Почему ты решил воздержаться от голосования? Я думал, что слова Лю Юйфэя обрекли нас на гибель. Воздерживаться - это то же самое, что перекладывать ответственность за убийство кого-то на других. Я отчасти согласен. На этот раз мы поручили Лю Юйфэю взять вину на себя. Но если сегодня вечером никто не умрет, все остальные могут выместить свой гнев на нас, если вспомнят об этом вопросе во время завтрашнего голосования.

Кэ Сюнь взбирался на дерево. Он взглянул вниз. 

— Потому что все знают, что мы - команда и что мы также встали на сторону Му Йирана. Му Йиран талантливый, как бы ты на него ни смотрел. Девять из десяти человек последовали бы его приказу. Таким образом, другие люди подумали бы, что все трое из нас проголосовали бы за одного и того же человека. Ты так не думаешь?

Вэй Дун поднял глаза. 

— И что?

Глаза Кэ Сюня сияли. 

— Таким образом, наша маленькая команда из трех человек представляет для них огромную угрозу. Кого бы мы ни выбрали, в конечном итоге мы получим три голоса в одно мгновение. Сейчас, когда восемь выживших, это не очевидно. Но по мере того, как группа становится все меньше и меньше, вес трех голосов будет соответственно увеличиваться. 

Выражение лица Вэй Дуна стало настороженным. 

— Итак, ты хочешь сказать, что...

— По мере того, как наше число сокращается, в конечном счете, наши три голоса станут большинством. За кого бы мы ни проголосовали, он умрет. Все знают, насколько способен Му Йиран. Наихудший сценарий для них заключается в том, что наша маленькая команда из трех человек выживет под руководством Му Йирана. Тем временем люди за пределами нашей команды продолжают умирать. В конце концов, когда придет время голосовать, умрут только люди за пределами нашей команды. Разве ты не испугался бы такой команды, как эта?

 Вэй Дун вздрогнул. 

— Да. Чрезвычайно напуган.

— Такого рода ситуации очень вероятно, что "другие" начнут видеть в нас врагов. — Кэ Сюнь покрутил веточку в руке. — Думая в долгосрочной перспективе, они бы решили, что абсолютно не могут позволить нам всем троим выжить до конца. В противном случае они станут всего лишь ягнятами на заклание. С таким ходом мыслей они, скорее всего, предпочли бы воспользоваться этим временем, когда их численность все ещё велика, а доля наших голосов все ещё невелика, чтобы убить одного из нас. Если бы осталось всего два человека, уровень угрозы, которой тогда обладала бы команда, был бы намного меньше. 

Вэй Дун: Черт!

Кэ Сюнь постучал веточкой по стволу дерева. 

— Тогда Лю Юйфэй и продавец из цзяньбина уже проголосовали за Му Йирана. Это было оптимальное время для того, чтобы распустить нашу команду. 

— Если хотя бы один из оставшихся трех человек проголосовал за Му Йирана, даже если бы мы трое выбрали кого-то другого, это просто заставило бы их связать свою судьбу с Му Йираном. Для Му Йирана все ещё было бы возможно стать тем, кто умрет. 

— И если бы двое из трех оставшихся людей выбрали Му Йирана, он бы наверняка умер. Глядя на это с такой точки зрения, вероятность смерти Му Йирана была относительно высока. Напротив, шансы на то, что кто-то ещё умрет, были намного ниже. 

— Это произошло из-за существования нашей команды. Это оказывает огромное давление на всех остальных. Если бы его оставили без присмотра, это вынудило бы всех остальных объединиться против нас. 

— Вот почему я решил воздержаться от голосования. Я также знал, что ты последуешь моему примеру. Если двое из трех членов команды уйдут с дороги, давление на всех остальных значительно уменьшится. И ты не считаешь нас проблемой, которую нужно решать немедленно.

— Более того, с возможностями Му Йирана они надеялись бы, что он сможет вывести их из этой картины. До тех пор, пока безопасность их жизней не будет гарантирована, они не будут опрометчиво голосовать против него.

— Поэтому я решил отступить в качестве средства защиты, воздержавшись, чтобы гарантировать, что ни один член нашей команды не погибнет. Хороший выбор, верно?

Вэй Дун был ошеломлен. Он потратил много времени, переваривая эту информацию. В конце концов, он поднял глаза и сказал: 

— ...Ты нес столько чуши, но, в конце концов, ты только что сделал это, чтобы спасти жизнь Му Йирану!

Кэ Сюнь поднял бровь. 

— Спасти его жизнь - это то же самое, что спасти наши жизни, не так ли?

Вэй Дун почесал на затылке. 

— ...Прекрасно. Я притворюсь, что ты прав. Но, говоря об этом, Му Йиран рассказал всем все зацепки, которые у него есть. Если мы не сможем найти подпись сегодня, проголосуют ли за него завтра? В конце концов, он больше не полезен… 

Кэ Сюнь покачал головой. 

— Ты думаешь, он глупый? Как ты думаешь, почему он оставил нас здесь, в то время как всех остальных увел в деревню?

Вэй Дун: Почему?

— Очевидно, это потому, что он хочет показать всем, почему его стоит оставить в живых. — Кэ Сюнь пристально посмотрел на деревню, окутанную серым туманом. 

Кэ Сюнь провел все утро на деревьях, но так ничего и не придумал. Он спрыгнул вниз, чтобы немного отдохнуть, и устроился под деревьями вместе с Вэй Дуном для мозгового штурма. 

— Я не думаю, что подпись есть на этих лицах. — Кэ Сюнь размышлял над этим. — Эти лица слишком очевидны. Как правило, все подозревали бы, что подпись будет спрятана в таком странном месте, как это. Если бы это действительно было здесь, то лица были бы практически похожи на мигающий знак, указывающий вам, куда идти. 

— Ты прав. — Вэй Дун почувствовал себя подавленным. — ”Вэй Дун, как ты думаешь, где тогда подпись?" 

Кэ Сюнь взглянул на него. 

— Разве ты не графический дизайнер? Это ваша область знаний. Неужели ты не можешь хоть раз быть полезным?

Вэй Дун: Позволь мне сказать тебе, что я изучал дизайн, а не традиционную китайскую живопись или масляную живопись! — Затем он вздохнул. — Все, чему я научился, бесполезно. Когда я думаю о том, как сильно страдал в школе и как я, наконец, прошел через все это после стольких трудностей только для того, чтобы теперь умереть непонятной смертью в проклятой картине, не могу отделаться от ощущения, что все усилия, которые я приложил, были напрасны. Я чувствую, что вся моя жизнь была одной большой трагической шуткой. 

Кэ Сюнь не ответил. 

Вэй Дун был не похож на него. Кэ Сюнь был одинок в этом мире. Несмотря на то, что он боялся смерти, даже если бы он умер, ему не о чем было беспокоиться.

Напротив, у Вэй Дуна все ещё были его родители и родственники. Даже если бы его родители не нуждались в том, чтобы он, их единственный сын, заботился о них, когда они состарятся, они все равно страдали бы от горя из-за потери своего сына всю оставшуюся жизнь. 

То, что никто не пришел на твои похороны, и то, что твои родители пришли на твои похороны, звучит одинаково печально. 

— Доктор сказал, что у всех в этой деревне фамилия "Ли", верно? — внезапно спросил Кэ Сюнь. 

— Да. Вероятно, все они имеют одного и того же предка. У каждого здесь, вероятно, был, по крайней мере, общий прапрадедушка. — Сказал Вэй Дун. 

— Тогда…разве все они не вышли бы замуж за своих близких родственников? — Сказал Кэ Сюнь. 

Вэй Дун: Почему такой гей, как ты, беспокоится из-за этого?

Кэ Сюнь посмотрел на него. 

— Дети, являющиеся творением кровнородственных браков, подвергаются более высокому риску родиться с уродствами. 

Вэй Дун: Спасибо за напоминание. У меня нет кузин женского пола.

Кэ Сюнь: Существо, которое выползло из гроба прошлой ночью, было деформированным человеком. 

Вэй Дун был шокирован. 

— Ты хочешь сказать... что это было результатом кровного брака в той семье?

Кэ Сюнь: Хотя такого рода уродство немного преувеличено по отношению к реальной жизни, мы находимся в мире внутри картины. Следовательно, это не так уж далеко отсюда. Более того, искусство преувеличено, не так ли?

Вэй Дун кивнул. 

— Да. Художники склонны преувеличивать черты, чтобы украсить картину или сделать объект более заметным.

Кэ Сюнь потер подбородок, обдумывая это.

— Главный герой этих похорон - деформированный человек. Что эта картина хочет выразить через это? Мышление художника действительно странное. 

Вэй Дун спросил: Кто этот художник?

Кэ Сюнь подумал об этом. 

— Му Йиран сказал, что его звали... черт!

Вэй Дун: А?

Кэ Сюнь повернулся, чтобы посмотреть на него. 

— Фамилия художника тоже Ли.