Онлайн чтение книги Классическая проза Дальнего Востока
Из "Продолжения записок о поисках духов"

Монахиня, собирающая милостыню

Тао Юань-мин (?) [2]Из "Продолжения "Записок о поисках духов" Тао Юань-мин (?) Перевод выполнен по изданию: Соу шэнь хоуцзи (в серии) Цуншу цзи-чэн. Шанхай, 1936. К великому полководцу Цзинь - дасыма Хуань Вэню. - Цзинь - династия, правившая в Китае с 265 по 420 г. Дасыма - название высшей военной должности, примерно соответствующей главнокомандующему. Хуань Вэнь - реальное историческое лицо, жил в 312-373 гг. и действительно хотел свергнуть государя и воссесть на престол. ... собрался расспросить о треножниках. - Намек на старинную историю, рассказанную в древней "Летописи Цзо": некогда чуский князь инспектировал свои войска, стоявшие на границах царства Чжоу. Мечтая стать царем Китая, он расспрашивал прибывшего из Чжоу посла о величине и весе жертвенных треножников, бывших символом царской власти. ... с севера пришел Го Пу. - В начале IV в. север Китая и столица Лоян были захвачены кочевниками и большинство ученых бежало в земля южнее реки Янцзы. Го Пу (276-324) - знаменитый ученый, поэт и комментатор, считавшийся знатоком даосской магии и, по преданию, ставший бессмертным. ... храмом бога земли. - В старину китайцы верили, что в каждой местности есть свое местное божество - туди, являвшееся как бы посланцем верховного Небесного государя и выполнявшего его приказания. Дунпин - местность на полуострове Шаньдун. ... исправлял должность тайшоу в Гуанчжоу. - Тайшоу - правитель области в старом Китае, Гуанчжоу - в ту эпоху область современной провинции Гуандун - район Кантона. ... звался Ма-цзы, что значит "Жеребенок". -В Китае у каждого человека было обычно по нескольку имен, детское часто давали по названию зверей и животных (собачонка, жеребенок и т. п.). Впоследствии человек получал новое, достойное имя. ... прежнего тайшоу родом из Бэйхая. - Бэйхай - местность на полуострове Шаньдун. Тем самым получается, что дева и юноша, хоть и встретились на юге страны, - оба земляки, а земляческие отношения в Китае всегда ставились очень высоко. ... согласно Записям жизней. - Китайцы верили, что в загробном мире существуют специальные книги судеб, в которых обозначен срок жизни каждого человека, его карьера и т. д. Шэн - мера объема, в ту эпоху от 0, 06 до 0, 09 л. Бу - букв.: шаг; в ту эпоху мера длины около 1, 5 м. "Вечное счастье" (Юн-цзя) - девиз правления западно-цзиньского императора Хуай-ди, приходившийся на 307-313 гг. Цзинань - в ту эпоху местность на полуострове Шаньдун, к востоку от современного Личэна.

К великому полководцу Цзинь - дасыма Хуань Вэню, прозвание его было Юань-цзы, на склоне лет неожиданно пришла монахиня. Была она из дальних краев, имя ее ныне позабыто. Она прилепилась к Хуаню, словно бы к данапати - подателю милости. Дарования и поступки ее были удивительны.

Вэнь принял монахиню с великим почтением и дал ей жилье при доме. И вот всякий раз, как наступало время омовения, она непременно омывалась дольше обычного. Вэнь почел это странным. Он решил подглядеть и увидел: монахиня, совершенно нагая, одним взмахом меча распорола себе живот, после чего разрубила на куски тело и отсекла голову, отделила руки и ноги, а оставшуюся плоть искрошила.

Вэнь страшно испугался и быстро ушел к себе. Вскоре монахини появилась из комнаты цела и невредима. Вэнь попросил ее сказать правду. Монахиня отвечала: "Тот, кто захочет оскорбить и изгнать государя, примет подобную же казнь". А Вэнь как раз злоумыслил на государя: как говорится, "собрался расспросить о треножниках". Услыхав ответ монахини, он впал в досаду, ибо предупреждение устрашило его.

До конца жизни Вэнь оставался верным государю слугой.

Монахиня простилась с ним и ушла. Где она, и поныне неизвестно.

Го Пу исцеляет скакуна

Чжао Гу ходил в бранные походы обычно на гнедом коне. Он безмерно дорожил им и любил, а привязывал коня всегда там, где и сам становился на постой. Однажды у коня вздулось брюхо, и вскоре он издох.

Тут как раз с севера пришел Го Пу, - он хотел навестить Чжао Гу. Привратник сказал ему: "Любимейший конь моего полководца, которого он берег и лелеял, нынче издох, и полководец скорбит". Пу молвил: "Дозволь мне пройти. Да скажи полководцу, что я оживлю скакуна, но прежде он непременно должен повидать меня". Привратник изумился, обрадовался и поспешил доложить о нем.

Гу чуть не в пляс пустился от счастья, немедля велел привратнику просить гостя к себе.

Сперва они обменялись словами о жаре и стуже, потом Гу спросил: "Берешься оживить моего коня?" Пу ответил: "Берусь!" Гу возликовал и опять опрашивает: "Что тебе нужно для этого?" Пу отвечает: "Наберите преданных вам молодцов, числом так более двух десятков, дайте им длинные бамбуковые палки, и пусть идут прямо на восток. В тридцати ли отсюда будет холм, поросший лесом и очертаниями схожий с храмом бога земли. Как придут, пусть изо всех сил колотят по земле палками да шумят побольше. Все это нужно для поимки некой твари. Добудут - и мигом назад. И конь сразу оживет".

Пятьдесят доблестных и храбрейших воинов выступили в поход. Как и сказал Пу, они достигли густого леса, там таилась некая тварь. На вид подобие обезьяны, но и не обезьяна. Она вы-бежала, хотела удрать, но все дружно к ней кинулись, схватили и принесли Чжао Гу.

Тварь еще издали почуяла дохлого коня, запрыгала, хотела вырваться. Го Пу приказал спустить ее наземь. Она подбежала к коню с головы и стала вдыхать ему воздух в ноздри. Дула она долго, пока конь наконец вскочил и во всю прыть понесся, раздувая ноздри.

Тварь в тот же миг исчезла. Чжао Гу щедро одарил Го Пу, и тот смог пойти в земли к югу от Цзян.

Девица из рода Сюй

Во времена Цзинь некий уроженец Дунпина по имени Фын Сяо-цзян исправлял должность тайшоу в Гуанчжоу. Сын его звался Ма-цзы, что значит "Жеребенок". Ему уже исполнилось двадцать лет, а он все дни свои проводил в одиночестве, лежа в конюшне. Как-то ночью во сне явилась к нему дева лет едва ли восемнадцати с виду и говорит: "Я дочь прежнего тайшоу Сюй Сюань-фана, что родом из Бэйхая. К несчастью, я рано умерла: четыре года назад черти безвинно меня убили. А согласно Записям жизней, мне суждено дожить до девятого десятка, если не долее, к тому же я знаю, что должна ожить. Вот я и искала надежного человека, опору в судьбе. Вам, Ма-цзы, предсказана долгая жизнь. Мы могли бы стать мужем и женою. Могу я послушно следовать за вами, обрести опору и тем возродиться к жизни?" Ма-цзы ответил: "Да". И они сговорились о сроке будущего свиданья.

В назначенный день и час на полу перед ложем Ма-цзы забрезжили очертания головы: волосы - вровень с полом. Ма-цзы велел слугам подмести пол. Потом вгляделся, вспомнил сон и постиг видение. Тотчас удалил слуг. Тогда стал проступать лоб, затем все лицо, затем шея и плечи и, наконец, все тело.

Ма-цзы сказал деве присесть на тахту напротив. Склад речей и суть слов ее были удивительны и необычайны. Затем она легла с Ма-цзы почивать.

Всякий раз дева предостерегала его: "Я пока еще тленный дух". Как-то Ма-цзы полюбопытствовал: "Когда же ты покинешь свой мир?" Дева ответила: "Когда исполнится срок нисшествия духа, ибо день и час моего рождения еще не наступил".

Ма-цзы поселил ее в конюшне. Люди слышали звуки их бесед, разбирали отдельные слова.

Когда дева сочла, что срок приближается, то обучила Ма-цзы способам, какие надлежит применить, чтобы она покинула свой мир и вернулась к живым. Сказала, простилась и ушла.

Ма-цзы взял красного петуха, блюдо просяной каши и шэн чистого вина и окропил землю перед ее могилой, а она была в каком-нибудь десятке бу от его конюшни. Закончил жертвоприношение и раскопал могилу. Показался гроб, Ма-цзы открыл его и увидал в нем девушку, лицо и тело которой были в целости, как при жизни. Он бережно обнял ее, извлек из гроба, положил на кошму и отнес в шатер. Под сердцем у девы чуть теплело, из уст сквозило дыханье. Ма-цзы кликнул четырех служанок и велел им ходить за девой. А сам стал капать ей в глаза молоко от черной овцы.

Со временем глаза у девы начали раскрываться, а рот - принимать жидкую пищу. Наконец, дева заговорила. Дней через двести она уже смогла подниматься и ходить, опираясь на палку. Прошло еще время, и цвет ее лица, мускулы, кожа, а также телесные силы установились. Послали с вестью об этом к отцу ее, господину Сюю. Тут явились все, от мала до велика. Выбрали счастливый день, совершили церемонию, поднесли свадебные дары, и сделались они мужем и женою.

Дева родила Ма-цзы двух сыновей и дочь; старший сын по прозванию Юань-цин, в начале годов правления "Вечное счастие" получил должность хранителя книг при дворе, младший - Цзин-ду служил при наставнике молодого государя, ну а дочь выдали за Лю Цзы-яня из Цзинани, того самого, что приходился внуком удалившемуся от дел Лю Янь-ши, всем известному.

Жизнеописание Дунфан Шо

Го Сянь(?) [3]Жизнеописание Дунфан Шо Го Сянь (?) "Жизнеописание Дунфан Шо" по традиции приписывается Го Сяню (ок. 26 г. до н. э. - ок. 55 г. н. э.), в современной науке считается подделкой V-VI вв. Перевод выполнен по изданию: Чжу ши Хань, Вэй, Лю чао сяошо сюань, Шанхай, 1941. Дунфан Шо (154-93 гг. до н. э.) - реальное историческое лицо, сановник государя, прославившийся как острослов и знаток всего чудесного. ... на третьем году правления... Цзин-ди - то есть в 154 г. до н. э. 44. В середине годов под девизом "Начало пожалований" - то есть между НО и 105 гг. до н. э. Царица Запада - Си-ван-му. - Си-ван-му - мифическое божество, первоначально страшная повелительница болезней и эпидемий, а возможно, и потустороннего мира. Впоследствии в даосских легендах превратилась в прекрасную хозяйку фей, владычицу плодов бессмертия. ... дух звезды Тайбо. - Тайбо - китайское название Венеры. Дух этой звезды почитался в Китае как божество осени, считалось, что в пятнадцатый день каждого лунного месяца он спускается на Землю. ... на второй... под девизом "Великого начала" - то есть в 103 г. до н. э. Чи - мера длины, в древности от 24 до 27 см. (Книга истории" ("Шуцзин") - древнейший свод легендарных и исторических сведений, составление которого было начато едва ли не в XIV в. до н. э. Окончательная редакция, видимо, была проведена во II в. до н. э. ... у Лао Даня - Лао Дань, более известный под именем Лао-цзы, - великий философ, основоположник философского даосизма, фигура полулегендарная. Жил будто бы в VI в. до н. э. Яо - мифический мудрый государь китайской древности. ... на втором году правления под девизом "Небесная Хань" - то есть в 99 г. до н. э. Святой Нин-фэн. - Нин-фэн - легендарная личность, один из сподвижников мифического первопредка китайцев Желтого государя, впоследствии будто бы ставший бессмертным. 47. Ханьгуань, или Юймыньгуань - застава в Северо-западном Китае, через которую проходил путь в Западный край - Центральную и Среднюю Азию. 48. Суйсин - другое название звезды Тайбо.

В детстве Дунфан Шо прозывался Мань-цянь, что значит "Красавчик". Отец его из рода Чжан, имя его было И, прозвание Шао-пин. Матушка - из рода Тянь. Годы И перевалили за вторую сотню, а обликом он был словно юный отрок. Шо было три дня от роду, когда опочила его мать. Это случилось на третьем году правления ханьского государя Цзин-ди. Соседка взяла младенца и вскормила. Она подобрала его, когда небо на востоке начало светлеть, отсюда и пошла его фамилия Дунфан - Восток.

В три года Шо знал уже все заклятия и наговоры Поднебесной, с одного раза запоминал их и бормотал или, тыча пальцем в небесную пустоту, разговаривал сам с собой. Однажды приемная мать потеряла Шо. Через много лун он воротился. Она его выпорола. В другой раз он опять ушел и через год вернулся. Матушка увидела Шо и изумилась: "Где ты бродил целый год, что скажешь мне в утешенье?" Шо в ответ: "Ваш сын был на море Пурпурных глин, - пурпурной водой он загрязнил одежду. Пришлось идти к источнику Юйцюань, чтобы омыться. Утром я вышел, в полдень воротился. Почему вы говорите, будто минул год?" Матушка опять спросила его: "Какие же царства ты пересек?" Шо ответил: "Как отмыл платье, решил недолго отдохнуть на Восточной террасе, что в Сюаньду - "Столице мрака", там задремал. Правитель Ван угостил меня отваром каштанов с горы Алой зари, съел премного, насытился до того, что стало томно, словно в предсмертии, а как испил полмеры желтых рос с Темных Небес, тут же очнулся. На обратном пути я повстречал синего тигра, что отдыхал у дороги. Так, верхом на тигре, и воротился. Я больно бил его палкой, и он прокусил мне ступню". Матушка опечалилась, оторвала полоску от подола своего синего платья, перевязала ему ногу.

В другой раз Шо удалился от дома на десять тысяч ли, увидел сухое дерево, снял с ноги тряпку и повесил на него. Полоска материи тотчас оборотилась драконом. То место и поныне зовется озером Тряпичного дракона.

В середине годов под девизом "Начало пожалований" Шо отправился на озеро Туманов. Здесь повстречал он царицу Запада Си-ван-му. Она собирала тутовые деревья по берегам Белого моря. Вдруг предстал пред ним желтобровый старец и, указав на царицу, сказал Шо: "Некогда она была мне супругой, в те времена я пребывал в образе духа звезды Тайбо, а ныне ты тоже дух этой звезды. Я отринул пищу, глотаю эфир и так живу уж более девяти тысяч лет. Зрачки моих глаз сияют синим огнем, поэтому могу видеть вещи, спрятанные в тайниках. Раз в три тысячи лет я вынимаю кости и прополаскиваю их мозг, раз в две тысячи лет я снимаю с себя кожу и срезаю с тела волосы. Трижды я прополаскивал в костях мозг и пять раз срезал волосы".

Когда Шо вошел в возраст, государь У-ди дал ему высокое звание сановника среднего ранга. На склоне лет государь возлюбил искусства бессмертных, и Шо стал своим человеком при государе. Однажды государь спросил Шо: "Могу ли я пожелать, чтоб те, кого я милостиво дарю любовью, не старели?" Шо сказал: "Это в моих силах". Государь опять вопросил его: "Какое снадобье следует принимать?" В ответ услыхал: "В землях к северо-востоку есть чудесная трава линчжи, а на юго-западе водится рыба, что рождается из яйца". Государь поинтересовался: "Откуда ты знаешь?" В ответ Шо рассказал: "Трехногая птица - солнечный ворон жаждет опуститься на землю и склевать траву линчжи, но возница солнца Сихэ закрывает рукой глаза ворону и не дает ему сесть на землю, опасаясь, как бы не наелся он той травы. Стоит зверям или птицам отведать ее, как они тотчас делаются красивы, но неподвижны". Государь опять спросил его: "Откуда тебе это ведомо?" - "Как-то, когда я был мал, рыли колодец, и я упал в него, несколько десятков лет я провел в колодце, не зная, что делать, пока не объявился человек, который повел меня, чтоб я набрал той травы. Путь нам преградил Красный источник, и я не мог его перейти. Тот человек дал вашему подданному одну туфлю, я надел ее, переплыл поток, нарвал травы и съел. Люди того царства из жемчуга и яшмы выткали циновки, желая, чтоб ваш подданный вошел в облачный полог, исполнили для меня резное изголовье из темного красивого камня, вырезали на нем образы солнца, луны, облаков и грома и назвали его "Резное полое изголовье", или еще "Резное изголовье из темного камня", постелили мне жемчужный тюфячок, тончайший, словно бы крылышки комара, ибо соткан он был из крылышек сотен комаров. Подстилка была нежна и прохладна, в знойный день приятна для тела, потому и дали ей наименование Мягчайший и нежнейший тюфячок на водяной ряске. Я попробовал было вытереть его рукой, но испугался, что его влага увлажнит циновку, пригляделся - то был просто блеск".

Как-то государь У-ди почивал в зале Чудесного сияния и призвал Дунфан Шо к своему пологу из дорогого белого шелка. Полог был подле окна, затянутого синим узорчатым шелком. Государь вопросил Дунфан Шо: "Благополучие дома Хань длится в соответствии со стихией огня. Какой дух управляет им? Какое явление надлежит почесть за благостный знак?" Шо ответил: "Когда я бродил в небесах, то к востоку от Чаньани, на расстоянии семидесяти тысяч ли от чудесной горы Фусан, лежит Облачная гора. На ее вершине есть колодец, через который облака выходят в небеса. Когда должно свершиться благодеяние под знаком земли, облака желты, под знаком огня - красны, под знаком металла- белы, под знаком воды - черны". Государь глубоко поверил Шо.

На второй год правления под девизом "Великого начала" Шо вернулся из княжества Синасе, где добыл дерево о десяти ветвях, в коих звучал ветер, и поднес его государю. Высоты в нем было девять чи, а толщиной с палец. Родиной деревца были воды Инхуа-ня, в "Книге истории" в главе "Юйгун" так и сказано: "Из Хуань прибыло", то есть говорится о его происхождении. На верхушке дерева, что вышло из волн реки Тянынуй, поселились среди ветвей Пурпурная ласточка и Желтый аист. Плоды дерева схожи с мелким жемчугом. Когда ветер обдувает его, оно звенит, словно нефрит, отсюда и пошло его название - "Звучащее дерево". Государь отломал веточки и поднес каждому из тех своих приближенных, годы коих перевалили за сто. Если тот, кому подносили ветвь, был болен каким-либо недугом, на веточке тотчас выступал сок. Если человек вскорости должен был умереть, веточка сама надламывалась. Так некогда у Лао Даня, что прожил в царстве Чжоу семь сотен лет, ветка не истекла соком, а у наставника при древнем царе Яо по имени Хун Яй, что прожил три раза по тысяче лет, веточка дерева не надламывалась. Государь У-ди одарил ветвью и самого Шо. Шо сказал: "Ваш подданный видел, как это дерево трижды засыхало и, погибнув, трижды возвращалось к жизни. При чем тут его сок, - надломилась ветвь, и все. Ведь говорят: "Год сменяет год, и ветви вдруг сочатся соком". Лишь однажды за пять тысяч лет дерево это увлажняется, лишь однажды за десять тысяч лет засыхает". Государь поверил.

Еще говорят, что на втором году правления под девизом "Небесная Хань" государь взошел на Подворье синего дракона, желая предаться размышлению об искусстве бессмертных. Были призваны маги-фанши, с коими он вел речи о делах в отдаленных уделах и в дальних царствах. Один лишь Дунфан Шо опустился на циновку и, взяв кисть, набросал следующее: "Когда я бродил подле Северного предела, то достиг Горы отражения огня. Не светит там ни солнце, ни луна, но все четыре предела освещены огнем, что держит в пасти дракон. Есть там сады и огороды, пруды и парки, произрастают в них диковинные травы и деревья. Растет там трава минцзияцао: стебель ее наподобие золотого стремени, - надломить - станет вроде свечи, в ее сиянии видны истинные очертания духов и прочих тварей. Святой Нин-фын однажды ночью зажег эту траву, и стало словно утро, увидал он внутри и вовне своей утробы какое-то свечение, потому и назвал ту траву "злаком пещерного чрева". Государь нарезал этой травы и выжал масло, чтобы пропитать им стены храма под названием "Рассвет средь облаков". Если ночью сидели в храме, то не было надобности в свечах, потому и растение назвали также "травой, что освещает тени усопших". Если нарвать ее и подостлать под ноги, можно войти в воду и не утонешь.

Как-то Шо совершил странствие к востоку, в земли Благовещих облаков, где добыл волшебного скакуна около девяти чи ростом. Государь спросил Шо, что это за зверь, и тот ответил: "Хозяйка Запада Си-ван-му ездила на колеснице Облачного блеска в обиталище своего супруга, Владетеля Востока - Дун-ван-гуна, и пустила этого скакуна пастись в поле, где росла чудесная трава линчжи. Дун-ван-гун разгневался и выкинул этого скакуна к берегам Цинцзиньтяня. Ваш подданный пришел к алтарю Ван-гуна, вскочил на коня и верхом поехал обратно. Всего три раза закатилось солнце, а скакун уже входил в заставу Ханьгуань. Крепостные ворота еще не закрывали. Сам я на коне задремал, и не заметил, как воротился домой". Государь спросил: "Как звать-то его?" Шо ответил: "По делам его ему дано имя, ибо зовут его "Жеребенок, что шествует по просторам земли". Государь сказал: "Сам попробую объездить его, хочу, чтоб слушался он меня, словно кляча или хромой осел". Шо сказал: "У вашего подданного есть тысяча цинов травы Благовещих облаков, что посеяна к востоку от горы Девяти просторов земли. Один раз в две тысячи лет она зацветает. На будущий год как раз созреет, я пойду и накошу травы, чтоб было чем кормить скакуна. Будет стоять в стойле и не знать голода".

Шо как-то сказал: "Направляясь к Восточному пределу, я проходил мимо озера Благовещих облаков". Государь полюбопытствовал: "Почему озеро зовется Благовещим?" Шо сказал: "В той стране часто гадают о счастье иль злосчастье по виду облаков. В преддверии радостного события облака подымаются, заполняя весь дом, пятицветным сиянием озаряют людей, на травах и деревьях выпадают пятицветные росы, и вкус у тех рос сладостен". Государь спросил: "А можно ли добыть сладкую росу с озера Пятицветных облаков?" Шо ответил: "Ваш подданный принесет траву из страны Благовещих облаков, дабы накормить своего коня, пока конь будет стоять, я наберу рос, так что через два дня на третий и отправлюсь". Тогда же он пошел на восток, к вечеру воротился, добыв пурпурной, белой, синей, желтой росы, наполнил ими пять, по числу рос, глазурных сосудов и каждый из пяти поднес государю. Государь роздал их своим приближенным. Те, что были в преклонных летах, - помолодели, те, что были больны, - избавились от недуга.

Еще рассказывают, что как-то император У-ди увидал комету. Шо сломал ветку от "дерева, указывавшего на звезды", и передал государю. Государь указал ею на хвостатую звезду, и та вмиг исчезла. Никто из современников не умел исчислять звезды.

Еще рассказывают, что Шо был искусен в свисте. Всякий раз, как разносился его непрерывный свист, пыль оседала, а свист разливался, летя. Еще при жизни Шо как-то сказал одному из придворных: "Люди Поднебесной не могут понять меня, один Да-ван-гун может". Когда Шо опочил, эти слова дошли до государя У-ди, тотчас же призвали Да-ван-гуна. Государь вопросил его: "Ты знал Дунфан Шо?" Тот ответил: "Не знал". - "А в чем твое умение?" - спросил он. "Искусен в составлении звездного календаря", - был ответ. Государь спросил: "Все ли звезды на месте?" - "Все звезды там, где им надлежит быть, только вот планета Суйсин, которой не было видно восемнадцать лет, сегодня вновь появилась на небосводе". Государь поднял голову к небу и со вздохом произнес: "Дунфан Шо пробыл подле нас восемнадцать лет, а я и не знал, что он есть дух звезды Суйсин!"  Суйсин!" Государь стал печален и безрадостен. Следы других деяний Шо разбросаны по многим свиткам, не будем здесь приводить их.