Онлайн чтение книги Младшая сестра друга меня так раздражает! My Friend's Little Sister Has It In for Me!
3 - 6

На склоне горы находилась большая старая гостиница. Она выделялась на фоне захудалых домиков остальной части деревни. Когда солнце садилось на другой стороне горы, тёмные тени просачивались из стен здания, придавая ему жуткую атмосферу. Словно место из фильмов ужасов. Сквозь трещины на стенах просачивался ветер, отчего трава по всей территории двигалась туда-обратно. Это единственное жилище в деревне, где мы могли бы переночевать. Семья Сумирэ хотела встретиться с её женихом… Было бы странно, если бы они не пустили Одзу и Ироху. Сначала нужно убедиться, что им есть, где отдохнуть.

Гостиница Коэй. Ироха посмотрела на вывеску этого трёхэтажного здания и удивлённо присвистнула.

— Какая же она старая!

— Только не говори такое хозяину, — я не мог её не отругать, хотя и согласен с этим утверждением.

— Здесь практически не падает солнечный свет, и здание больше походит на сарай, нежели на гостиницу, — выдал своё мнение Одзу. — Здесь точно когда-нибудь остановится великий детектив, чтобы раскрыть убийство в закрытой комнате.

— Действительно, в какой-нибудь манге такое бы произошло.

Поскольку вокруг Одзу такие нереальные вещи происходят весьма часто, я бы хотел, чтобы он замолчал, пока на самом деле ничего не произошло. Ничего же не случится, да? Ведь он специализируется на романтических клише, а не на детективных загадках. Я же прав?

— Это самое новое здание в деревне. Ему всего девять лет! Лоли собственной персоной!

— Так это ещё хуже! Что случилось за девять лет, что оно стало таким?!

Тут или хозяин не заботится о своём жилище, или здание просто впитало здешнюю сверхъестественную силу и слилось с окружением. Возможно, это и есть загадка. Ладно, хватит жаловаться. Одзу и Ирохе нужно лишь просто пройти регистрацию.

— О-хо-хо! Что это тут забыли такие молодые дарования?

Мы прошли через вход, где нас встретила пожилая хозяйка гостиницы в традиционной одежде. Она была невысокого роста и с изогнутой спиной. Ростом эта старушка доходила мне до живота. Взглянув на её бледное и морщинистое лицо, я сразу же вспомнил про привидения.

Моё тело передёрнулось. Чем больше я смотрел на неё, тем сильнее страх заполнял меня.

— Сколько комнат вам нужно? Вы можете снять одну комнату. Или взять две, если хотите разделить парней и девушек.

— Отлично, т…

— Постой, Аки, — прервала меня Сумирэ. — Моя семья могла подготовить для нас двоих комнату. Почему бы не снять одну? Выйдет дешевле.

— Думаешь? И тебя не смущает, что парни и девушки будут вместе?

— Я не против! — невинно сказала Ироха, всунув свой нос в наш разговор. — И какие «парни»? Здесь лишь братик и неудачник! Ничего не произойдёт. Я вообще думаю, что вам безопаснее со мной!

— Ах, точно, и как я не подумала! Если мы запрём их двоих в одной комнате, между ними определенно пробежит искра! Решено! Все расходы беру на себя!

— Попридержи коней, извращенка, — я положил руку на тяжело дышащее лицо Сумирэ, чтобы удержать её.

Затем перевёл взгляд на Ироху.

— Разделить парней и девушек — это здравый смысл. К тому же, я не усну, если мне придётся ночевать вместе с тобой.

— И почему же? А, знаю, потому что все твои мысли были бы заняты мной, лежащей рядом, да? Ну, все парни в период полового созревания такие. Конечно же, твой мальчик внизу пробудится, если ты разделишь комнату с милашкой! — Ироха ухмыльнулась.

— Всё не так. Ты всю ночь будешь раздражать меня, а не спать.

— Ой, да брось! Ты всегда предполагаешь худшее! И здесь Одзу, я не перейду никакие границы. Всё-таки стоит соблюдать манеры.

— Манеры? Не смеши. И присутствие Одзу тебя никогда не останавливало.

— Ты всё продолжаешь? Если не веришь мне, почему бы нам не поспорить?

— Поспорить?

— Если я сделаю нечто, что нарушит твой сон, то проиграю. Стану лузером, а ты получишь приз!

— Приз?

Ироха ухмыльнулась, схватилась за два сладостных холмика и наклонила голову под самым соблазнительным углом (где-то сорок пять градусов).

— Ты сможешь потрогать их.

Богиня плодородия. Олицетворение Матери-природы, которая приехала в Турцию для сбора урожая дынь. Гравюрная модель с идеально развитой грудью. Всякие эротичные образы стали всплывать у меня в голове, и каждый становился всё более и более запретным. Картины, фотографии, эротические рисунки, порнушка, порнушка и ещё раз порнушка… Твою мать, Ироха, хватит порочить мне голову! Зачем ты схватила их прямо передо мной?!

Я силой смог отвести взгляд, чтобы прекратить непрекращающийся поток (пошлых) мыслей. И моя заминка не ускользнула от взгляда Ирохи.

— Так и знала! — она засмеялась. — Ты такой милашка, семпай!

— П-пошла ты! К-кому вообще нужен твой жир?

— Вот как ты запел? Думаешь, я поверю тебе?!

Конечно, я нёс полную чушь. Ну, почти. Нет, то есть, да, я же парень. Конечно, меня такое интересует. Если бы девушка сказала, что я могу трогать её грудь столько, сколько захочу, мне трудно было бы сдержаться… Если только эта девушка не Ироха.

Вообще, всё это может быть обычной шуткой. Когда я начну тянуться к ним, Ироха выкрикнет: «Шучу! Ты слишком груб для девственника!» и не забудет этого ещё недели две.

— Уступи уже ей, Аки. Ты же понимаешь, что мы не можем позволить себе две комнаты, — сказал Одзу, смотря на нас с Ирохой. — Наш тщательно спланированный план провалился, когда мы решили остаться здесь. Нам придётся ещё перенести бронь в отеле. Не думаю, что у нас сейчас есть лишние средства.

— Хах, твоя правда.

Мы забронировали номер в отеле на пляже, но нам придётся перенести дату приезда. За отмену бронирования берут кругленькую сумму. Бюджет Альянса действительно пострадает.

— И, сколько комнат берёте? — с нетерпением сказала старушка.

У нас не было выбора.

— Одну… пожалуйста, — сказал я сквозь зубы, как злодей, который проиграл в психологической битве.

Я перевёл взгляд на Ироху, когда всё моё тело переполняло отчаяние, а по щекам скатывались несуществующие кровавые слёзы. Та мило улыбнулась и похлопала меня по плечу.

— Давай постараемся, семпай!

Твою мать. Почему ты так лыбишься мне?

И на этом мы закончили нашу ужасную регистрацию.

— Могу я оставить наш багаж на вас, Ироха-тян, Одзума-кун? — вдруг сказала Сумирэ с нотками нервозности в голосе. — Нам с Аки нужно уйти.

— А, точно.

Регистрация — это наименьшая из наших проблем. Далее нас ждёт босс. Следующие несколько часов определят дальнейшую творческую карьеру Мурасаки Сикибу и всю её жизнь. У нас нет права на ошибку.

— Нам пора к главе семьи Кагэиси. К моему дедушке!

***

— Вы уверены, что мы можем остаться в той гостинице? — спросил я Сумирэ, когда мы шли по извилистой дороге между рисовыми полями. — Здесь же большая часть людей связана с вами, да? Разве хозяйка не расскажет о нас твоему дедушке?

— Не переживай. Эта гостиница — единственное место, куда не доходит влияние моей семьи.

— Ничего себе заявление, если посмотреть на место, где она находится.

— Всё благодаря именно этому месту. Его прикупили в рамках проекта по обновлению деревню. Все тамошние сотрудники работают в государственном учреждении, поэтому не имеют с нами никаких связей.

— Разве одной обшарпанной гостиницы хватает для развития туризма?

— Похоже, многие люди падки на такие места. Сюда также приезжают мангаки, у которых поджимают сроки, чтобы избавиться от внешних отвлекающих факторов. В конце концов, делать здесь и правда нечего.

— Буду иметь в виду.

— А-а? Чего на меня так пялишься? Ты же не собираешься закинуть меня в эту помойку, когда я пропущу следующий дедлайн?!

— Разве вот эта «помойка» — не место, где вы родились? — я приподнял бровь. — Ладно, я рад, что здесь безопасно. Кстати, я никого здесь ни вижу из жильцов.

— И не увидишь. Все заняты вспахиванием полей за домами, охотой в горах или онлайн-играми.

— Так это помойка или место с хорошим интернетом? Определитесь уже.

В такой захудалой деревушке есть интернет? Я даже не знаю, в какой префектуре мы находимся. У меня уже собрался довольно приличный список вопросов об этом месте. И когда я хмурился, в мои уши попали голоса детей. Недалёко от нас, возле старинного домика, на корточках сидели три девочки и что-то рисовали полкой на земле, попивая песню:

Птенчик, птенчик, прибыл торговец птенчиками.

Птенчик, птенчик, он продаёт плачущего ребёнка.

Наши родители на востоке, а солнце на западе,

Значит пришло время полдника.

Наши родители на востоке, а солнце на западе,

Значит пришло время полдника.

— Никогда раньше не слышал эту песню. Её придумали здесь?

— Без понятия. Я не помню, чтобы такое пела. Мои же родители живут в городе. Мы приезжаем сюда лишь на Обон или Новый год. Похоже, здесь есть масса вещей о которых я не знаю.

— Вот оно как. Но это жуткая песня.

— Жуткая?

— Взрослые часто поют детям песни со смыслом. Но смысл порой бывает тёмным.

— Разве песня не о птенчике? Мило же.

— Да, мило, если бы речь шла о птичке.

— О чём ты?

— Вслушайтесь. Торговец «птенчиками». Знаете, где держат птиц? В клетках. А что продаёт этот торговец? Детей. Он словно ловит детей и продаёт их в рабство.

— Мы сейчас на уроке литературы? Аки, ты слишком об этом зацикливаешься.

— А что насчёт строчки: «Родители на востоке, а солнце на западе»? Есть знаменитое хайку: «Луна на востоке, а солнце на западе». Почему луну, небесный объект, заменили на слово «родители»?

— Не знаю.

— А что, если родителей похищенных детей уже убили?

— Что?!

Я продолжил говорить мрачным голосом.

— Солнце на западе. Их родители находится на востоке, в самом дальнем уголке от света. Другими словами, в темноте, а это означает, что они уже умерли и…

— П-прекрати! Хватит уже анализировать это! Я сейчас умру от страха!

Да мне и самому от своих слов страшно. Нет, не так. Мне просто жутковато.

Но всё равно стоит прекратить.

Кстати, девочки перестали петь. Я ощутил, как они начали сверлить взглядом мой затылок… Спишу это на своё воображение. Да, просто проигнорирую.

— Л-ладно, давайте вернёмся к своим тараканам. Поторопимся к главе, учитель.

— Д-да, пошли.

Мы с Сумирэ ускорили шаг, чтобы избежать эти жуткие детские взгляды. Как же хочется побыстрее покинуть это место… И, честно, я даже не понимаю, откуда у меня возникло такое чувство.

Вскоре мы прибыли в дом Кагэиси. Роскошный, но традиционный особняк. Некоторые его части выглядели старомодными, однако тут и там можно заметить обновлённый интерьер, отчего создавалось впечатление, что я нахожусь в классическом величественном доме. Скорее всего, его восстанавливали современными методами, чтобы сохранить первоначальный вид, как это делают с храмами, святынями и объектами всемирного наследия.

Если сравнивать остальную часть деревни с её захудалыми домишками, то это место словно дворец. Несколько женщин, которые сильно напоминали мне служанок, встретили нас у входа и отвели в гостиную. Мы прошли по длинной веранде, пробрались через пруды, в которых, похоже, плавали кои, и миновали сад, покрытый мелкой белой галькой. Сумирэ раздвинула огромную дверь, и перед нами предстала огромная комната, покрытая татами. Честно, я сомневаюсь, что даже самые элитные традиционные рестораны в Токио были такими же огромными и утончёнными, как это место.

Необычный, травянистый запах исходил от мат татами. Линия чёрно-белых фотографий на стене с суровыми лицами мужчин смотрела на нас сверху вниз. Похоже, это бывшие главы семьи Кагэиси.

Всё здесь кажется таким пугающим. Присев на предоставленную мне подушку, я, наконец, смог немного собраться с мыслями и обратился к Сумирэ:

— Это место что-то с чем-то. Словно объект наследия.

— Он мог им быть. Впечатляет, да? — ухмыльнулась Сумирэ.

В другие моменты её самодовольный вид разозли бы меня, но сейчас такое поведение оправдано. Это определенно невероятное место.

— Как ты вообще умудрилась уехать отсюда и стать Сикибу?

— Это ты меня сейчас оскорбил?

— Бывшие главы семей выглядят намного серьёзнее, чем я ожидал. Думаю, при руководстве таким мегастрогим домом… с большей вероятностью вырастит Мидори-сан, чем ты.

— Эй, хватит этих намёков, меня правильно вырастили! Я для Мидори трудолюбивая и серьёзная сестрица!

— Ну, ты хорошо играешь роль. Здесь проблема в том, что ты интересушься 2D мальчиками.

По моему мнению, этого хватает, чтобы стать полной противоположностью Мидори.

— Почему ты меня всегда оскорбляешь этим?! Между прочим, раньше женились в двенадцать лет! Кого волнует возраст, если люди любят друг друга?

— Поверь мне, многих волнует. И да, ты говоришь «двенадцать», но разве твоему Арасиме-куну не пять лет?

— Какая разница! Всё разрешено, когда дело доходит до художественной литературы! — прокричала Сумирэ, показав мне язык.

Вы не забыли, что эта женщина учительница?

— В любом случае, не имеет значения, какие у тебя секреты. Люди видят лишь то, что им показывают.

— Верно.

В последнее время я и сам много чего скрываю: солгал своим одноклассникам про то, что встречаюсь с Масиро; скрываю от Альянса Ироху; недосказываю дядю о своих отношениях с другими девушками.

Пока вы скрывается настоящую правду, другой человек будет видеть лишь ту «правду», что вы ему показываете. Мне кажется, что это весьма эффективный способ сделать людей счастливыми. Однако я не питаю иллюзий, что смогу поддерживать такое вечно, да и не считаю это хорошей идеей.

— Скорее всего, утомляет постоянно поддерживать фасад в своей семье. Не думаю, что мог бы такое провернуть.

— Угу, было тяжеловато. Я теперь понимаю, что ощущали христиане в период Эдо. Мне приходилось скрываться в свои школьные годы, чтобы облизать фотографии Арасимы-куна… Ах, как же я страдала!

— Угу, понимаю тебя. Хотя ты могла выразиться менее ужасней.

Сумирэ приходилось скрывать свои интересы и подстраиваться под родителей. Ей не давали быть собой. Она попросту тратила свою жизнь, которая и так не слишком долгая. Какой смысл жить, если вам не разрешают делать то, что вам хочется? Если вас вынуждают делать то, что вам совершенно не нравится? Думаете, сдержанность превратит вас в респектабельного взрослого? Вам говорят идти по поту самопожертвования, по которому ходят многие? Никогда не слышал ничего глупее. Либо вы занимаетесь тем, что любите, и развиваете свои таланты, чтобы добиться успеха, либо идёте по «правильному» пути родителей, который приведёт вас… А куда же? Думаю, очевидно, какой из этих вариантов лучше.

— Эй! Они идут, Обоси-кун!

— А!

Наши спины сразу же выпрямились, когда мы услышали приближение людей с другой стороны двери. Я нахожусь здесь, так как являюсь фальшивым женихом Сумирэ. Мне нужно доказать им свою надёжность, чтобы семья отстала от неё. Без понятия, кто передо мной сейчас появится, но у меня есть довольно-таки большой опыт общения со странными взрослыми — Цукиномори-саном и Амати-сан. Не думаю, что этого хватит, но совсем безоружным я не остался. Если всё-таки дедушка Сумирэ окажется нормальным, никаких проблем не предвидится.

И тут я услышал тяжёлые шаги. А затем увидел его.

— ИЗВИНИТЕ ЗА ОЖИДАНИЕ!

Я забыл, как разговаривать, когда увидел человека, который поприветствовал нас таким тоном. Вот это шпала. Он точно сородич Сумирэ, а не медведя, который случайно зашёл сюда с горы? На лице можно заметить колючую щетину, которая могла даже заколоть человека намертво. На одном глазу находился шрам от когтей, а изо рта вырывалось белое дыхание. Помните, я надеялся, что встречу нормально человека? Так вот — забудьте об этом.

— Рад встретить тебя. Я Кагэиси Коу, нынешний лидер этой семьи.

Он присел напротив нас. С таким телосложением он либо глава бандитов, либо делит своё тело с духом злого бога.

— П-приятно познакомиться. Меня зовут Обоси Акитеру, и я встречаюсь с уч… То есть, с Сумирэ.

— Хм, — Коу прищурил глаза и посмотрел на меня.

Я как можно решительнее встретился с его взглядом, стараясь не выдавать, как сейчас трясутся мои скрещённые ноги.

— Сумирэ рассказывала тебе о нашей семье?

— В подробности она не вдавалась, но я немного узнал про неё, когда прибыл сюда.

— Мы, Кагэиси, чтим традиции. Уже несколько поколений наша семья работает учителями.

— Понимаю вас, сэр. Могу я задать вопрос?

— Говори.

— Вижу, вы гордитесь этой традиции, но, чтобы стать учителем, нужны школа и дети. Так почему же глава семьи живёт в горной деревушке, где мало людей?

Глаза Сумирэ расширились от моих слов. Да, возможно, это прозвучало так, словно я оскорбил место, где они родились, но мне хотелось задать более ясный вопрос. Так я смогу узнать больше подробностей об их традиции. С такой информацией будет легче освободить Сумирэ.

— Раньше здесь жили нинлзя.

— Простите, ниндзя? Те, что одевались во всё чёрное и служили могущественным феодалам?

— Верно, хотя они немного отличаются от тех ниндзя, про которых вы все думаете. Можно даже назвать их шпионами. Они проникали во вражеские территории для убийства или сбора разведданных.

— Получается, это ниндзя эпохи Сэнгоку? Мне казалось, что они жили далеко в прошлом.

— Верно. С наступлением эпохи Эдо все конфликты прекратились, и семья Кагэиси бросила свою профессию. Именно тогда сёгун спас от безработицы нашу семью и не позволил ей просто сгинуть. А затем этот очкарик наказал всем нам преподавать в школе.

— Ясно, так вот как семья Кагэиси стала учителями… А, стоп, «этот очкарик»?

— Сёгун возложил на нас эту обязанность, поэтому мы продолжаем проявлять к нему преданность и благодарность, идя по такому пути, — закончил Коу, даже глазом не моргнув на моё замечание.

И хорошо. Я хотел получить объяснение — я его и получил. Ранее Кагэиси были ниндзя с сильным чувством преданности, в наше же время они работают учителями, чтобы почтить память сёгуна, который устроил их на эту работу. Я ничего против не имел такого и не собирался оспаривать историю и традиции.

Однако я не мог выпустить из виду тот факт, что нечто такое древнее мешает освободиться Сумирэ. Давайте я перефразирую.

Нечто подобное никак не может запретить Сумирэ создавать великолепные иллюстрации для «Альянса пятого этажа». Теперь расклад другой. Дело уже не в Сумирэ. А в выгоде для Альянса и меня.

— Если я войду в вашу семью, то мне… тоже придётся стать учителем?

— Верно.

— Понимаю. Кстати, вы раньше сказали «как я знаю». К чему это?

— Ты, как жених, должен знать всё о семье Кагэиси и их обязанностях. Поэтому, Обоси-кун, докажи мне, что ты станешь подходящим мужем для Сумирэ.

Я сглотнул и перевёл взгляд на свою фальшивую невесту. Её плечи были сгорблены от тревоги. Впервые вижу, чтобы женщина, которая всегда ведёт себя нагло, пыталась скрыть своё присутствие. Совершенно очевидно, что этот старик имеет огромное влияние… И именно это взбудоражило моё сердце. Я собирался противостоять Кагэиси Коу со всей своей решимостью. Меня и Сумирэ вполне достаточно.

— Я надеялся, что вы это скажете. И отступать не намерен.

— Очень хорошо. Я задам тебе несколько вопросов. Предупреждаю, парень, я могу разглядеть ложь. Готовься! — глаза Кагэиси вспыхнули.

От одного его горящего взгляда мне хотелось убежать куда подальше, но я не сдвинулся.

Ну же, спрашивай. Я отвечу на всё!!!

***

Через полчаса…

— А-ха-ха! Ну и умора! Такого чада я давно не видел!

Я очень сильно понравился ему. Пугающая атмосфера вокруг него полностью исчезла, когда он хлопнул меня по плечу, громко смеясь. Коу также перешёл на более… «экспрессивный» язык.

— Сумирэ знает толк в мужиках! Почему ты мне не рассказала, что встречаешься с такой легендой? — Коу опять засмеялся.

— О-он же мой ученик! Я боялась, что нашу любовь не примут, — пробормотала Сумирэ, отводя взгляд.

— Да как такое может быть?! — улыбка на лице Коу всё не сходила. — У любви нет границ! Наш сёгун никогда не запрещал отношения между учителем и учеником! Точнее, может, и запрещал, но об этом нигде не сказано!

Этот старик не смел идти против слов сёгуна, однако на всё остальное закрывал глаза! Я думал, что здесь будет царить строгость и суровость, но после случившегося у меня появилась шанс на успех. Ну, они хотя бы меня смогут выслушать.

— Значит, ты принимаешь наши отношения? Теперь больше не будет никаких…

— Ещё как будут… Хах! Разве сама не знаешь? Ты должна выйти замуж и родить до двадцати пяти лет. Таково наше нерушимое правило!

— Но…

— Эй, раньше планка была в пятнадцать лет. Повезло тебе, что мы идём в ногу со временем.

Как-то слишком гибко для нерушимого правила. Сейчас вполне нормально всё ещё быть одному в тридцать или сорок лет. Тем не менее я не думаю, что они примут мои слова и пойду ещё дальше «в ногу со временем».

— Но я не какой-то монстр. Мне не хочется нарушать правила, но ты моя внучка, поэтому я помогу тебе. Итак… — Коу глубоко вдохнул, а затем широко раскрыл глаза и выпалил. — Завтра вечером мы проведём «церемонию узелков»!

— Не… — вырвалось из Сумирэ.

— «Церемония узелков»? — я нахмурился. — Это какое-то традиционное мероприятие в этой деревне?

— Верно. Она показывает божеству горы вашу связь. Из-за современных законов и всякой другой мишуры вы не станете «законными» мужем и женой, но, поклявшись в любви перед богом, вы образуете семью в глазах общества.

— Интересная традиция.

Ничего себе. У меня аж сердце забилось быстрее от любопытства.

Если мне сейчас дадут карту и попросят показать моё местоположение, я лишь пожму плечами. Эту церемонию проводят у чёрта на куличиках, и я смогу в ней поучаствовать. Только представьте, сколько материала можно собрать для Макигая Намако. Выглядит захватывающе, если игнорировать тот факт, что это церемония будет полным фарсом.

— Д-дедушка, подожди! — внезапно закричала Сумирэ, поднявшись на корточки.

— Что ещё? И не кричи так, я не глухой!

Сказал человек, который орёт, как ненормальный.

— О… Обоси-куну всего лишь шестнадцать лет! Он ещё слишком молод! Слишком молод для церемонии!

— Разве? Ты же знаешь, что раньше люди женились в двенадцать лет? Любовь возрасту не покорна.

— Он всё равно слишком юн! — Сумирэ хлопнула по столу.

Что-то мне напоминает такая ситуация. А, нет, это лишь моё воображение.

— Хватит на меня так смотреть. Я лишь думаю о твоём будущем. Или что, у тебя есть кто-то другой на примете?

— Э-эм, нет… — тихо сказала Сумирэ, присев обратно. — Нет, ни за кого другого выходить я не хочу.

— Так и думал. Поэтому мы и проведём «церемонию узелков»! Нужно оповестить деревню, чтобы они начали подготовку! — Коу подозвала одного из слуг, ожидавшего в коридоре.

Ему потребовалось всего несколько слов, чтобы он кивнул и исчез.

Моё понимание семьи Кагэиси улучшилось. Очевидно, что Коу и, скорее всего, другие члены заботились о Сумирэ. Можно даже сказать, они любили её. Хотели, чтобы она была счастлива, и делали всё возможное, чтобы это случилось. Проблема тут заключалась лишь в строгих правилах и традициях, которые они должны соблюдать.

Чем-то напоминает людей, чьи таланты остаются заблокированными из-за ожиданий общества. Здесь никто не виноват, никто не хочет принести зла. Просто по правилам, созданным много веков назад, развивается культура и общество. Поскольку виновных нет, находились и такие люди, которые радовались проложенному для них пути, хотя из-за этого им пришлось отказаться от своей мечты. Общество основывается на нескольких слоях традиций и взглядов на будущее. Знаете, ничего менее эффективного я не могу придумать.

— Обоси-кун. Обоси-кун?

— А, да. Простите. Что такое? — сразу же выпалил я, когда понял, что меня зовёт Коу.

Сейчас не время погружаться в мысли!

— Я подготовил для вас комнату. Ты можешь остаться сегодня здесь.

— Весьма великодушно с вашей стороны, но я откажусь.

— А? Почему?

— «Церемония узелков» создана, чтобы добиться признания нашей любви богом гор. Другими словами, меня всё ещё не приняли в вашу семью. Пока не прошла церемония, мне нельзя относится к этому месту как к дому. Я уже забронировал номер в гостинице, поэтому позвольте мне провести ночь там.

Именно так нужно искажать слова, чтобы получить желаемое. Я лучше проведу ночь со знакомыми людьми, чем в душном доме. Мои слова звучали так, словно я нахожусь на его стороне. Может, из меня выйдет неплохой аферист?

Как и ожидалось, глаза Коу загорелись, как у бандита, который увидел богатую повозку.

— Ты нравишься мне всё больше и больше, Обоси-кун! Нет, я должен называть тебя… Акитеру-кун!

— С-спасибо вам.

— Не могу дождаться, когда ты станешь моим официальным внуком! — Коу засмеялся.

Я справился. Дал ему то, что он хотел.

Что думаешь, Мурасаки Сикибу? Разве я не крут?

Я попытался встретиться с ней взглядом, но…

— «Церемония узелков»… это конец… моя жизнь… окончена… — пробормотала про себя Сумирэ с таким выражением, словно она закупила на все сбережения фишек и сразу же их проиграла.

Чего она так волнуется? Это же просто небольшая церемония. Мы же соврали, что помолвлены. Разве церемония, которая не имеет никаких юридических полномочий, не из той же оперы?

Именно таким образом я пережил визит к Кагэиси Коу, главе семьи Кагэиси.

***

— Похоже, к тебе так и тянутся странные взрослые.

— И не говори.