Онлайн чтение книги Новый Непутевый ученик в школе магии: Девы-Лебеди New The Irregular at Magic High School: Cygnus Maidens
Новый Непутевый ученик в школе магии: Девы-Лебеди Том 1 Глава 2

3 апреля

Дзюмондзи Тацуки с апреля этого года будет посещать Третью школу при национальном университете магии.

Причиной тому, что он выбрал Третью школу, а не Первую, стала Алиса. Сам он это отрицал, но и Алиса, и Юто... и остальные члены семьи считали именно так.

Два года назад, когда семья Дзюмондзи взяла Алису на своё попечение, лишь один Тацуки не встретил её радушием.

Он не проявлял открытой враждебности. И даже не игнорировал её. Но при этом даже не скрывал, что не хочет иметь с ней дело сверх необходимого.

Все его негативные эмоции были по отношению не к Алисе, а к своему отцу, Дзюмондзи Кадзуки. Для Тацуки существование Алисы было не чем иным, как доказательством предательства матери отцом. Вдобавок к этому, в его сердце также поселилась враждебность по отношению к старшему брату Кацуто, принявшему окончательное решение по поводу приёма Алисы в семью.

Тацуки понимал, что сама Алиса ни в чём не виновата. ...Да и вообще, если учесть все обстоятельства, на самом деле никакого "преступления" никто не совершал.

Поэтому он и не мог позволить себе обвинять Алису. Но при этом и отца со старшим братом он тоже не мог упрекнуть. Кадзуки был для Тацуки заслуживающим уважения отцом, а Кацуто — старшим братом, которым можно гордиться. Эти чувства препятствовали формированию дурных мыслей о них у него в голове.

В итоге отношение Тацуки к Алисе было результатом того, что он не мог справиться со своими эмоциями.

Алиса ни в чём не виновата. И всё же, ей тяжело было жить с мыслью, что она внесла разлад в семью. Поэтому она не могла не обвинять саму себя каждый раз, когда сталкивалась с таким холодным отношением Тацуки к ней.

 

◊ ◊ ◊

 

Вылет самолёта, на котором Тацуки должен был добраться до Канадзавы, был назначен на раннее утро.

В вестибюле отправления не было никого из его семьи. Потому что он сам это попросил. Он даже своей матери отказал в просьбе его проводить. Он понимал, что ведёт себя как ребёнок. И понимал, что вся семья тоже так считает. Даже его младшая сестра Кадзуми не скрывала свой упрекающий взгляд на него после того, как он решил поступать в Третью школу.

У него было стойкое чувство, что мать тоже винит его. Не только в том, что он поступил в Третью школу, но и в том, что ещё до этого не принял Алису.

Его чувства кричали, что эти обвинения необоснованны. "Ведь я злюсь именно из-за своей матери". "Ведь сестра — ребёнок от другой матери". Разумеется, вслух он это не говорил. Поэтому лишь ещё больше упрямился. Он просто не мог не упрямиться.

Прозвучало объявление о начале посадки на его самолёт.

Тацуки направился к входу на посадку, чтобы, наконец, покинуть родной город и сбежать от своей семьи.

 

◊ ◊ ◊

 

Полёт от Ханэды до Комацу занял 1 час.

В аэропорту Ханэда проводов не было, а вот в аэропорту Комацу Тацуки встречали.

Вышедшему из ворот для прибывших Тацуки помахал рукой некий молодой человек в тёмно-красной (настолько тёмной, что чуть ли не чёрной) куртке.

Тацуки знал этого молодого человека. Они уже встречались раньше.

Это был Итидзё Масаки, старший сын семьи Итидзё из тех же самых Десяти Главных Кланов, что и семья Дзюмондзи. Тацуки слышал, что Масаки на некоторое время оставил свой статус наследника поста главы семьи, чтобы попытаться вступить в семью Йоцуба в качестве жениха наследницы. Однако отменить уже существующую помолвку не удалось, поэтому на данный момент он уже должен был вернуть себе статус наследника семьи Итидзё.

Тацуки не знал, кто именно будет ждать его в аэропорту Комацу. "Но раз он смотрит на меня и машет мне рукой, то это значит, что он здесь для того, чтобы встретить меня?" — подумал он.

Тогда это не тот случай, когда можно продолжать двигаться прогулочным шагом.

С такой мыслью Тацуки быстрым шагом рванул в сторону Масаки, потащив за собой чемодан на колёсиках.

— Итидзё-сан, давно не виделись. Я Дзюмондзи Тацуки.

Детское отношение Тацуки к Алисе никуда не делось, однако по своему характеру он был настолько вежливым человеком, что его можно было назвать чрезмерно педантичным. Поэтому, даже зная, что собеседник знает его имя, он всё равно представился на опережение.

— Давно не виделись. Добро пожаловать в Канадзаву.

Приветственные слова Масаки, грубо говоря, были неверны. Как следует из названия "Аэропорт Комацу", расположен он в городе Комацу, а не в городе Канадзава. Однако Масаки сказал именно так из-за того, что, во-первых, у него в сознании была чёткая ассоциация "мой родной город — Канадзава", а во-вторых, конечным пунктом назначения Тацуки было общежитие в Канадзаве, неподалёку от Третьей школы. ...К счастью, услышавшие его реплику жители города Комацу не стали придираться.

— Не думал, что ты будешь лично меня встречать, Итидзё-сан.

Когда сегодня утром Тацуки покидал свой дом, Юто сообщил ему, что его встретит и проводит до нужного места человек из семьи Итидзё. Но Тацуки посчитал, что его проводником будет просто какой-нибудь работник из компании, управляемой семьёй Итидзё, либо подчинённый семье Итидзё волшебник. Он совершенно не ожидал, что встречающим окажется лично наследник семьи Итидзё.

С другой стороны, не было ничего удивительного в том, что Масаки, студент второго курса Национального Университета Магии, был сейчас здесь. В Университете Магии в данный момент всё ещё шли весенние каникулы, поэтому было вполне естественно, что на это время Масаки вернулся домой.

Он является вторым официально признанным волшебником стратегического класса Японии. Ему нужно по максимуму показывать Новому Советскому Союзу и Великому Азиатскому Альянсу своё присутствие в регионе Хокурику. Он не может позволить себе отвлекаться на подработку или клубную деятельность. По правде говоря, проживание в Токио из-за необходимости посещать университет тоже было нежелательным.

В Токио уже имеется семья Дзюмондзи. Хоть среди них и нет волшебников стратегического класса, но они — "Железная стена". К югу от Токио также расположена база семьи Йоцуба, которой заведует тот Шиба Тацуя. Даже этих двух пунктов уже хватает, чтобы сделать данный регион перенасыщенным боевой силой.

В этом отношении, сторона Японского моря сильно уступает стороне Тихого океана по магической боевой силе — и это при наличии большой угрозы на севере. После вторжения на остров Садо в 2092 году, туда было передислоцировано большое количество сухопутных, морских и воздушных войск. А вот из магической боевой силы там выделяется только семья Итидзё. За базами Майдзуру и Ниигата сил самообороны закреплено по одному батальону волшебников, однако так называемые "батальоны волшебников" сил самообороны не состоят полностью из волшебников. К тому же, уровень армейских боевых волшебников существенно ниже, чем у волшебников Десяти Главных Кланов.

Учитывая эти обстоятельства, было неудивительно, что Масаки находился сейчас в своём родном городе. "Но при таких обстоятельствах он ведь должен быть очень занят?" — подумал Тацуки. Как официально признанный государством волшебник стратегического класса, вернувшийся на весенние каникулы домой Масаки наверняка должен принимать участие во всевозможных процедурах по обмену информацией с прикреплёнными к базам Майдзуру и Ниигата подразделениями волшебников сил самообороны. Теоретически, его могут даже призвать на совместные учения.

Тацуки пока ещё особо не был посвящён в дела сил самообороны, однако он ещё со времён начальной школы начал замечать, что Кацуто постоянно приглашают на военные базы. И хотя он мог лишь предполагать, чем он там занимается, но по большей части он был уверен, что всё именно так.

Поэтому Тацуки и был сейчас так обеспокоен. Из-за того, что Итидзё Масаки, следующий глава семьи Итидзё, слишком усердствует в выполнении просьбы старшего брата Тацуки — главы семьи Дзюмондзи.

— Итидзё-сан... эм... а ты разве не занят?

Тацуки понимал, что этот вопрос может показаться нахальным, но всё равно не мог не спросить.

— В каком смысле? В университете сейчас каникулы.

"Он заметил моё беспокойство и притворяется, что не понимает, о чём речь?" — подумал Тацуки, после чего украдкой посмотрел на выражение лица Масаки. Однако, насколько мог судить Тацуки, на лице Масаки не было ни намёка на что-либо подобное.

— Нет, я... про твои дела с силами самообороны...

— А-а, так ты в курсе? — С улыбкой, будто говорящей "не переживай об этом", ответил Масаки на боязливо и неуверенно заданный вопрос Тацуки.

— У меня действительно бывают дни, когда я получаю различные запросы от сил самообороны, из-за которых мне нужно ехать к ним. Но это же не каждый день происходит. К тому же, я студент не Академии Обороны. Я пока ещё простой гражданский. Да и вообще, не всё же должно происходить для удобства одних лишь военных. Тацуки-кун, ты ведь теперь мой кохай в моей родной школе. Так что вполне естественно, что я выделил время на тебя.

— ...Благодарю.

Это можно было назвать простодушием, однако Тацуки искренне считал мужественность Масаки "крутой". Испытанное им в этот момент чувство можно было назвать своего рода восхищением по отношению к Масаки, которое по своей природе отличалось от уважения к Кацуто.

— Я сделаю всё возможное, чтобы стать кохаем, за которого тебе не будет стыдно, Итидзё-сан.

— Ага, Тацуки-кун. Буду ждать с нетерпением. — Сказал Масаки, похлопав Тацуки по плечу, чтобы подбодрить.

— Да. — С улыбкой ответил Тацуки.

Это была искренняя улыбка, которую он ни разу за последние два года не показывал ни своему отцу, ни старшим братьям.

 

Масаки приехал в аэропорт на автомобиле. Это был четырёхдверный седан с дизайном, не особо подходящим для молодёжи. Вероятно, он позаимствовал его у родителей или у одной из семейных компаний.

Масаки предложил Тацуки сесть на заднее сиденье, однако тот сел на переднее пассажирское место.

Ничуть не обидевшись на такое неповиновение, Масаки стартовал автомобиль.

— Возможно, ты уже знаешь, что моя младшая сестра в этом году тоже поступила в Третью школу. — Сказал Масаки, когда они выехали на бесплатное высокоскоростное шоссе.

Тацуки знал о сестре Масаки даже без каких-либо особых расследований.

— Да, мне это известно. Её зовут Итидзё Аканэ-сан, верно? Я слышал, что она добилась выдающихся результатов на турнире по магическим боевым искусствам, будучи ещё ученицей средней школы.

Масаки криво улыбнулся, услышав ответ Тацуки.

— Она стала ещё более несносным сорванцом, чем была раньше... И всё же, у тебя довольно взрослая манера речи.

— ...Это плохо?

— Нет, для представителя прямой наследственной линии одного из Десяти Главных Кланов это, наверное, самая подходящая манера речи. Вот бы и моя сестра взяла с тебя пример...

На это заявление Тацуки смог ответить лишь расплывчатой улыбкой.

 

◊ ◊ ◊

 

Комната, в которую въезжал Тацуки, находилась в деревянном двухэтажном доме для студентов. Это здание порекомендовало агентство по недвижимости, с которым семья Итидзё состоит в хороших отношениях, а всеми организационными вопросами по переезду руководил лично Кацуто, однако когда было принято решение о поступлении в Третью школу, Тацуки тоже приезжал сюда лично, чтобы взглянуть на своё новое жильё. И его вполне устроила эта комната, предназначенная для одиноких студентов, приехавших издалека, и оборудованная лишь минимальным комплектом мебели и набором домашней автоматизации.

— Спасибо тебе большое, Итидзё-сан.

— Когда у меня начнётся учёба в университете, я снова уеду в Токио, поэтому лично ко мне уже не получится обратиться. Но если у тебя возникнут какие-нибудь трудности, не стесняйся обращаться к моей семье по любым вопросам.

— Хорошо, так и поступлю.

Масаки ушёл с лицом, выражающим полное удовлетворение таким прелестным поведением Тацуки.

Тацуки никогда ещё не жил один. Раньше он всегда жил в окружении родителей и домработниц, поэтому у него практически не было навыков работы по дому. Однако непосредственно вопрос проживания его сейчас почти не беспокоил.

Вместо беспокойства его сознание было сейчас заполнено вопросом: "а как вообще оно — жить одному?". Он не стремился к беззаботной жизни, однако свобода принимать все решения самостоятельно в глазах 15-летнего подростка выглядела крайне привлекательно.

Возможность решать всё самостоятельно означает, что ты должен решать все вопросы сам. Тацуки прекрасно это понимал. ...По крайней мере, думал, что понимает. И если бы он сейчас не забил себе голову ожиданиями от жизни одному, то он быстро бы пожалел о своём выборе покинуть родной дом. А в случае Тацуки, лишь этим дело не ограничилось бы. В конечном счёте ему пришлось бы признать своё упрямство и свои ошибки.

Вот почему он был так оптимистично настроен к своей новой жизни в одиночестве.

Багаж уже был доставлен в комнату. А на входе в здание Тацуки встретил управляющий. Это ведь было что-то вроде общежития для студентов. И управляющий жил в том же здании, что в современных реалиях является редким явлением.

Комната управляющего — самая первая от входа на первом этаже. Управляющий оказался довольно дружелюбным старичком. Он особо не расспрашивал Тацуки. Вероятно, просто посчитал, что став самостоятельным задолго до своих сверстников, ребёнок выбрал себе работу, требующую проживания в одиночестве.

Кстати говоря, комната Тацуки была самой дальней по коридору на втором этаже.

Багажа у него было немного. Точнее, вообще почти не было. Как уже упоминалось ранее, эта комната уже была укомплектована всей необходимой для одиночного проживания мебелью и бытовой техникой. А еда готовится на практически полностью автоматизированной кухне, поэтому привозить свои кастрюли и сковородки смысла нет. И Тацуки, разумеется, не сделал ничего настолько бесполезного.

Когда он закончил разбирать свой немногочисленный багаж, в дверь постучали. Тацуки с подозрением посмотрел на входную дверь. Потому что в дверь именно постучали, хотя все комнаты здесь были оборудованы домофоном с камерой.

Может, это злоумышленник, который не хочет, чтобы его лицо было записано на камеру?

Но ведь даже если не позвонить в домофон, проход по коридорам будет записан на камеры системы общественной безопасности. Так что такая уловка бесполезна, даже если это действительно какой-то злоумышленник.

Тацуки нажал кнопку ответа на домофоне и коротко ответил: "да?". Переводя при этом CAD в режим ожидания. Это был CAD с полным мысленным управлением, разработанный в FLT (Four Leaves Technology) и поступивший в продажу 3 года назад. Данный CAD фактически стал общепринятым стандартом, даже при наличии на рынке CAD с функциями мысленного управления от других производителей. Теперь у волшебников нет проблемы занятости рук CAD-ом. Этот CAD дал волшебникам невероятную скорость и свободу в пользовании магией.

— Я из соседней комнаты, пришёл познакомиться.

Ответившим в такой деликатной, но не очень вежливой манере, был парень одного с Тацуки возраста. Похоже, он не сразу заметил домофон, так как его глаза поначалу смотрели не в камеру, а в каком-то другом направлении.

Он нервничает? Комнаты в этом общежитии были предназначены исключительно для парней, учащихся в Третьей школе. Поэтому у него не должно быть причин нервничать, верно...?

Ломая голову над этим вопросом, Тацуки открыл дверь.

— Рад знакомству.

Парень начал разговор первым. На его лице была хоть и скромная, но дружелюбная улыбка, не оставляющая места застенчивости.

Через домофон это было не понятно, но теперь Тацуки увидел, что этот парень сантиметров на 5 ниже него. А вот по весу оппонент, похоже, выигрывал. Причём это было явно не ожирение, а мускулистое телосложение. Если не брать в расчёт рост этого парня, то чем-то он напомнил Тацуки его старшего брата Кацуто.

— Икура Самон, первый год обучения.

"Икура? ...Неужели?"

— Рад знакомству. Дзюмондзи Тацуки.

Тацуки почувствовал сходство фамилии Икура с фамилией "Итинокура" из 28 семей, но в своём ответе он не озвучил эту мысль, а лишь представился.

— Я тоже поступил на первый год обучения в Третью школу. — Добавил Тацуки, после чего Икура Самон убрал элемент "скромности" из своей улыбки и улыбнулся теперь во весь рот.

— Так и знал, что ты тоже новенький. Можешь звать меня Самон. Э-э, ты ведь не против такой манеры речи?

Это казалось слишком фамильярным отношением, но про манеры он, похоже, был в курсе. И, как ни странно, ни тон голоса, ни выражение лица Самона не вызывали чувства неприязни или несоответствия.

— Нет, со сверстниками так в самый раз. Меня тоже можешь называть Тацуки.

— Ага, лады.

Самон протянул правую руку.

Тацуки не растерялся и эту руку пожал.

Рука Самона была крепкая и сильная. В этом он снова напомнил Тацуки его старшего брата.

— Моя комната — по соседству. Я тоже впервые в Канадзаве, так что давай помогать друг другу, если возникнут проблемы? — Сказал Самон сразу после рукопожатия.

— Понятно. Я, кстати, приехал из Токио. А ты откуда? — Сказал Тацуки, после чего, будто вспомнив, отошёл немного в сторону от двери и добавил: — Ах, да, заходи.

— Ага, спасибо...

Самон проскочил в прихожую мимо Тацуки, разулся и вошёл в комнату.

Закрыв дверь, Тацуки тоже пошёл в свою комнату.

В его комнате (как, возможно, и в комнате Самона) не было стола. Зато была двухъярусная кровать, первый ярус которой был переоборудован под письменный стол с полками. Двое парней уселись прямо на деревянный пол.

— Извини. Напитками я ещё не закупился.

— Давай тогда потом сходим и купим? ...Да, насчёт моего родного города. Я из Нагаоки, которая в Ниигате. А ты приехал из Токио и фамилия у тебя "Дзюмондзи" — это те Дзюмондзи из Десяти Главных Кланов?

— Да.

Тацуки не собирался скрывать, что он из семьи Дзюмондзи из Десяти Главных Кланов, поэтому подтвердил предположение Самона.

— А о причине, почему ты поступил в Третью школу, а не в Первую, мне лучше не спрашивать?

— Да там ничего серьёзного. Просто семейные обстоятельства.

В этом вопросе Тацуки тоже особо обманывать не хотел.

По крайней мере, сам он не считал это блефом.

Тацуки думал, что ухудшение отношений в семье из-за сделанных отцом на стороне детей — это "довольно обыденное явление" для всего мира.

— Ясно. А у тебя, кстати, довольно взрослая манера речи.

— ...Думаешь? Да я вроде не пытался говорить как-то по-особому.

— Я не про подбор слов, а про тон голоса. Всё же, в Десяти Главных Кланах практикуют какое-то особое домашнее образование, да?

— Не думаю, что это так...

Ответ Тацуки был довольно расплывчатым, так как он делал это не намеренно.

Вместе с этим, он не чувствовал необходимость менять свою манеру речи.

Кстати говоря, недавно Масаки тоже обратил на это внимание, однако Тацуки не считал это недостатком, требующим изменения.

И неважно, хорошо это было или плохо. Просто такой уж был характер Тацуки.