Онлайн чтение книги Ось времен
9. Странное пробуждение

Волны с тихим шепотом накатывали на таинственный берег. Должно быть, подумал я, это во сне.

Сон?

Я не мог ничего вспомнить. Этот шепот был словами, но смысл их скользил по поверхности моего мозга, не оставляя ничего после себя. Зрение? Я не видел ничего. Где-то вдали угадывалось какое-то шевеление, но оно для меня не имело никакого смысла. Ощущение? Разве что тепло и ничего больше. Только голос – очень тихий – может быть даже музыкальный инструмент.

Но слова были на английском языке.

Но разве что-нибудь могло удивить меня сейчас? Нет, я был совершенно пассивен. Ощущения приходили и уходили обратно во тьму, окружавшую меня, оставаясь за стеной моих чувств. Какой мир? Какое время? Что за люди? Пока для меня это все не имело смысла.

– …ждать здесь так долго, – сказал чей-то печальный голос, такой нежный и мягкий, что у меня напряглись голосовые связки, как будто я хотел ответить ей. Затем голос изменился. Он стал умолять – я, даже находясь в ступоре, понимал, что ни один человек не смог бы отказать обладательнице такого голоса в том, о чем она просила.

– Значит, теперь я могу идти, Лорд? О, пожалуйста, позволь мне уйти! – английский язык был очень странным – с одной стороны, архаическим, а, с другой стороны, более сложным, чем язык моего времени. – Отдых в течение часа в Лебедином Саду, – продолжал молящий голос, – и я снова приду в себя. – Послышался вздох, мелодичный, почти музыкальный.

– Мои волосы – взгляни на них, Лорд! Они совсем потускнели! Никакого блеска! Только один час в Лебедином саду – и я снова смогу служить тебе! Можно мне идти, Лорд? Можно мне идти?

Никто не смог бы отказать ей. Я, зачарованный музыкой этого голоса, лежал. И тут, как будто мне плеснули холодной водой в лицо – я услышал грубый мужской голос.

– Придержи язык, придержи язык. И не пытайся задобрить меня, называя Лордом.

– Но уже столько времени прошло, я умру, я знаю, что умру! Ты не можешь быть таким жестоким. Я все равно буду называть тебя Лордом. А почему нет? Ты теперь мой Лорд. Ведь в твоих руках находится моя жизнь или… – вздох ее мог разорвать любое сердце.

– Мои бедные волосы, – сказала она. – Звезды совсем покинули их. О, какая я стала страшная! Что будет, если он сейчас проснется и увидит меня такой? Лорд, позволь мне провести один час в Лебедином Саду и…

– Успокойся. Я хочу подумать.

Наступила тишина. Затем сладостный голос что-то пробормотал на незнакомом мне языке. Мужчина сказал:

– Ты же знаешь правила.

– Да, Лорд. Прости.

– Хватит дерзостей. Слушай меня. Когда этот человек проснется, приведи его…

– В Лебединый Сад? О, Лорд Пайтнер! Я буду любить тебя вечно!

– Это не обязательно, – сказал хриплый голос. – Только приведи его туда, куда надо. Ты поняла?

– Я должна идти через Город? О, я умру, не сделав и десяти шагов. Мои бедные туфли… О, Лорд Пайтнер, почему не прямая передача?

– Если тебе нужны новые туфли, ты получишь их. Я не хочу тебе снова напоминать, что это секретное поручение. Мы не хотим, чтобы кто-нибудь случайно настроился на нашу частоту. Передатчик в Городе настроен на…

Голос стих вдали, и вместе с ним стих голос девушки. Некоторое время стояла тишина, а затем послышался звук шагов и легкий женский смех, похожий на журчание воды в фонтане.

– Старый дурак, – сказала девушка и снова рассмеялась. – Если ты думаешь, что я., – снова она заговорила на незнакомом языке, которого я раньше никогда не слышал.

Затем я ощутил, что могу шевельнуться, что тело вновь подчиняется мне.

Я открыл глаза и взглянул в лицо девушки. Логика была абсолютно беспомощной. Она не могла объяснить мне мои ощущения. Позже я понял, в чем дело, я узнал, кто она и почему сердца мужчин тают перед ней. Было невообразимо приятно смотреть на это прекрасное лицо, на эти красиво очерченные губы, на эти глаза, постоянно меняющие свой цвет, на эти гиацинтовые волосы, в которых еще кое-где вспыхивали звезды.

Она склонилась надо мной, украшенные кольцами пальцы тронули мое плечо. Голос ее был нежный, мягкий, полный теплоты и доверительности. Все мое замешательство растаяло. Сейчас, когда надо мной склонилось это прекрасное лицо, я забыл, кто я, где я, что со мной произошло. Вероятно, она и была здесь для того, чтобы произвести подобный эффект.

Я узнал это лицо.

Но в данный момент я даже не пытался как-то объяснить. себе происходящее. Мне казалось, что язык у меня распух и не может шевельнуться во рту, а разум слегка одурманен. От чего это? От сна (или мне ввели какой-то наркотик, пока я был в бессознательном состоянии). Не знаю. Во всяком случае, сейчас я мог только смотреть. Даже удивляться у меня не было сил. Я смотрел на это прекрасное лицо, знакомое мне, и слушал этот красивый, отдаленно знакомый голос.

– С тобой уже все в порядке, – произнесла мурлыкающе она, глядя на меня своими изменяющимися глазами.

– Совершенно все в порядке. Не беспокойся. У тебя хватит сил, чтобы сесть? Я хочу тебе кое-что показать.

Я оперся на локоть и медленно с помощью девушки выпрямился и сел. Затем осмотрелся.

Я был одет в незнакомую темную одежду и сидел на низкой кушетке, которая представляла собой блок твердого, но эластичного материала, и мы были одни в этой маленькой комнате, стены которой были сделаны из того же материала, что и кушетка – твердые, но тем не менее эластичные. Все было выкрашено в одинаковый цвет – цвет сна, подумал я.

Девушка же сама была, как солнечный луч. У нее была гладкая нежно-золотистая кожа, и одета она была в тонкую шелковую вуаль бледно-желтого цвета, легкую, как паутинка. В волосах ее вспыхивали и угасали звезды. Глаза ее сейчас были ярко-голубыми, но когда я встретился с ней взглядом, они потемнели и превратились в фиолетовые.

– Посмотри, – сказала она. – Вот сюда, на стену.

Я повернулся и посмотрел. В дальней стене находилось круглое отверстие. А в нем я увидел грубую каменную стену, серое свечение и четыре неподвижные фигуры, лежащие в пыли. В первый момент для меня все это не имело смысла. Мой мозг еще находился во сне. А затем…

– Пещера! – внезапно сказал я. Да, это была пещера. Маленькое сверкающее дерево было последним, что я увидел перед тем, как я погрузился в сон. из которого я каким-то образом был перенесен сюда. Рядом с деревом лежал Де Калб.

Рядом – доктор Эссен. Металлическая плита с натянутыми проводами все еще находилась у нее на коленях, лицо ее было прикрыто локтем, а волосы – в пыли. В ее угловатом теле обнаружилась сейчас неожиданная грация и привлекательность. Она совершенно расслабилась во сне, который длился уже много – несколько тысяч? – лет.

Глаза мои задержались на мгновение на ее лице, затем я перевел взгляд на Мюррея, который лежал неподвижно, а затем я снова посмотрел на доктора Эссен, стараясь понять, чем же оно меня встревожило. Оно было… оно было…

Но еще одна фигура привлекла мое внимание, и я тут же забыл о загадке лица Эссен. Ее вытеснило из моей головы изумление, я внезапно узнал того, четвертого, что лежал на пыльном полу пещеры. Я смотрел на него, будучи не в силах произнести ни слова.

Ведь до того момента я мог предполагать, что мы все просыпаемся, медленно, мучительно, и я был первым, кто проснулся. Однако четвертым человеком, которого я увидел в пещере, был Джерри Кортленд! Я!

Я с трудом поднялся на ноги и обнаружил, что вполне могу управлять собой. Девушка с участием улыбнулась мне.

– Со мной все в порядке, – сказал я, – но я еще там.

Я помолчал.

– Остальные тоже проснутся? Де Калб… Доктор Эссен… Они…

Она колебалась.

– Проснулся только ты, – сказала она, наконец.

Я неуверенно подошел к стене и заглянул в пещеру. Но пещеры там не было.

Я понял это, когда подошел поближе к стене. Я увидел, что в стену вмонтирован экран – вроде телевизионного, только изображение в нем было очень четким, с ощущением глубины пространства.

И если это изображение было отдалено от меня в пространстве, оно, может быть, отдалено и во времени. Возможно, я смотрю сцену, которая произошла неделю назад, а может и больше. Это было очень неприятное ощущение: я почувствовал, как рвется моя тонкая связь с миром. Я посмотрел немного испуганно на девушку.

– Раз я сейчас не в пещере, значит и они тоже? Эта сцена была снята, когда мы все еще не проснулись, – я почувствовал, что говорю не то. – Прости, – сказал я и потер рукой лицо, – что же случилось?