Онлайн чтение книги Убийство в долине Нейпы
Глава 23

Порой иные моменты навсегда запечатлеваются в памяти, словно фотографии в альбоме. Один такой момент я не забуду до конца жизни: в надвигающихся калифорнийских сумерках Лурина смотрит на меня с противоположной стороны плавательного бассейна в «Аббатстве». Мое взвинченное воображение подсказывает мне, что она без труда читает мои мысли.

Когда мы накрыли бассейн, она, не говоря ни слова, пошла на веранду, села в свое кресло и снова углубилась в чтение журнала, допивая остатки кофе. Я пробормотала извинения и покинула террасу, стараясь казаться абсолютно спокойной, хотя не уверена, что мне это удалось. Размышлять о мотивах убийств, ранее совершенных этой парой, было уже некогда. Я зарвалась, и теперь мне самой срочно требовалась помощь для спасения собственной шкуры.

Я решила не звонить из ниши между гостиной и холлом, а вместо этого быстро поднялась в комнату Лиз и Джона, где был другой аппарат. Вызвала оператора и попросила срочно соединить меня с полицией. Пауза грозила затянуться до бесконечности. Наконец отозвался четкий и властный голос дежурной. Она принялась долго и дотошно расспрашивать, кто я такая и откуда звоню. И, лишь выяснив все, что ее интересовало, дежурная разрешила мне изложить причину моего звонка. Полушепотом я умоляла ее сообщить капитану Богнору, что в «Аббатстве Святой Денизы» назревает большая беда и нужно, чтобы он приехал как можно скорее. Анонимная дежурная злобным тоном потребовала объяснить, что конкретно мне угрожает. Когда я возбужденно растолковывала ей, что Богнор сам знает, какие страшные вещи совершаются в «Аббатстве», в трубке раздался тихий щелчок — несомненно, меня подслушивали. Грунниген или Лурина? Впрочем, какая разница — главное, они уже поняли, что мне необходимо заткнуть рот, а я поняла, что самое разумное — поскорее дать деру из поместья. Ключи от машины находились у меня в комнате. Я отыскала их в сумке и пошла обратно к лестнице. Заглянула вниз — в холле никого не было. Я быстро спустилась по лестнице и через парадную дверь вышла к машине.

Вопреки ожиданиям, Грунниген не выбежал на шум мотора, и я беспрепятственно направилась к главным воротам. Будучи почти у цели, я открыла ящик для перчаток, где находился манипулятор, с помощью которого открывались ворота, и, к своему ужасу, его там не обнаружила.

Я прекрасно помнила, что оставила его там.

Остановив машину, я обшарила еще раз ящик, а потом еще и сумку — ни там, ни тут манипулятора не было. Тогда я включила внутренний свет и осмотрела кабину. Пошарила под обоими сиденьями и на полу сзади — тщетно. Выключила фары. Не оставалось сомнения — они выкрали манипулятор, чтобы я не смогла покинуть территорию «Аббатства».

Сидя за рулем, я отчаянно пыталась сообразить, что мне следует делать. Оставаться в машине нельзя, это — верная западня. Они уже знают, что я застряла у ворот, и, несомненно, появятся здесь с минуты на минуту. Выйди из машины и реши, что делать дальше, приказала я себе, распахнула дверцу машины и проворно нырнула в густую тень олеандрового куста. Вокруг — только зловещая тишина. Потом я вспомнила, что проникнуть в «Аббатство», а следовательно, и выбраться из него можно через часовню напротив склепа. Там есть дверка, которой пользовались Клаудсмит и Алиса, а также, как мне рассказывала Алиса, и другие работники винзавода, сокращая таким образом путь на работу и с работы. Ключ от английского замка сейчас мне не требовался — ведь я собиралась выйти, а не войти. Единственное, что мне требовалось, — это обуздать нервы, чтобы выбраться из этого проклятого места.

Луна светила со стороны часовни, ее бледный свет косо падал на монастырь, придавая арочному входу призрачный вид. Когда я пробиралась через дорогу, шуршание гравия у меня под ногами казалось мне необычайно громким и потому опасным. Прошла будто бы целая вечность, прежде чем я достигла арки и юркнула в ее спасительную темень. Но где же Грунниген и Лурина? Должны же они быть где-то здесь! Я стояла, напряженно вслушиваясь в тишину. Тьма могла скрывать не только меня от них, но и их от меня. Я заставила себя идти дальше. Прокралась в черную, как тушь, тьму лоджии и медленно пошла к часовне. Я двигалась боком вдоль стены на ощупь и наконец добралась до двери разливочного цеха. К сожалению, на сей раз при мне не было карманного фонарика-карандаша, и я боялась наткнуться на ленту транспортера, заставленную картонными и деревянными ящиками с бутылками.

Ощупью я добралась до дверей конторы, где были телефоны, но проникнуть туда без ключа было невозможно. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем я достигла ризницы. Потянула задвижку, она отошла со слабым стуком, и я ступила внутрь. Затхлый воздух, пропахший старым саманным кирпичом и пылью, ударил мне в нос, словно меня ткнули лицом в грязное лежалое тряпье.

Долго я стояла не шелохнувшись, пытаясь вспомнить обстановку ризницы, чтобы в темноте не разбить себе физиономию о мебель. Постепенно комната начала обретать какие-то туманные очертания — слабый свет проникал сюда через маленькое грязное оконце со стороны залитого лунным светом монастыря. Я осторожно стала двигаться дальше, ощупывая пол ногами, и наконец очутилась в часовне. Оглядевшись по сторонам, я заметила свет со стороны узкой лестницы, ведущей в склеп. Должно быть, там, у входа в лабиринт винных подвалов, горела лампочка. Не притаился ли там кто-то в засаде?

Наверное, я успешно осуществила бы свой замысел, если бы не устремилась к лестнице и не оказалась в полосе света, а пошла бы по темному центральному проходу между скамьями. Но я так хотела поскорее выбраться на волю, что пренебрегла опасностью и рискнула выйти из темноты на свет. Обогнув темный куб исповедальни, я приблизилась к окну, откуда была видна немощеная служебная автостоянка. Еще несколько секунд, думала я, и все страхи останутся позади. Но то, что я увидела, повергло меня в оцепенение, потом в изумление. Я отказывалась верить своим глазам, а когда поверила, испытала огромное облегчение. Я застыла на месте, ничуть не задумываясь над тем, что мой силуэт отчетливо виден на фоне окна. Все мое внимание было поглощено автомобилем, припаркованным в десяти футах от меня. Там, на стоянке, было достаточно светло, и я безошибочно узнала серебристый «феррари»! Теперь я уже не одна, Брайант где-то рядом! Значит, я — в безопасности! Но тут же сомнение: нет, не может быть — ведь он попал в автомобильную катастрофу и теперь лежит в госпитале, в Сан-Франциско.

Секундная моя радость снова сменилась ужасом. И полное потрясение — голос Лурины, настойчиво взывающий:

— Быстрее, Брайант!

Так вот оно что! Брайант — отнюдь не страж моей безопасности, он — враг… Преступники выманили Джона и Лиз из «Аббатства», чтобы расправиться со мной.

В мгновение ока мне все стало ясно, и сердце сжалось от тоски и боли. Я осознала главное — бежать уже поздно.

Брайант вырос прямо рядом со мной. Он вышел из исповедальни, где прятался. Я не только не могла убежать, но не могла даже крикнуть. Он действовал быстро и уверенно.

Он молниеносно обхватил меня одной рукой, прижав мои руки к талии, а другой плюхнул мне на лицо мокрую тряпку с тошнотворным запахом. Я догадалась — хлороформ…