Онлайн чтение книги Необычные странствия бывшего наёмника The Strange Adventure of a Broke Mercenary
6 - 7

— Так и зачем ты здесь? Неужели хочешь заполнить свой бездонный желудок моими милыми детишками? — спросил Луксерия.

После такого вопроса на лице Гулы появилось отвращение, она цокнула языком:

— Не неси чушь. Думаешь, я бы хоть даже если бы меня попросили, пришла бы сюда съесть твоих детишек?

— Тогда зачем ты здесь? — тело Луксерии извивалось, когда он говорил, от чего становилось ещё омерзительнее.

Рорен думал, а может ли он вообще стоять спокойно, но сказать этого не мог и просто молча терпел, зато заговорила Гула, пусть и не вместо него:

— Стой смирно. Двух бедных детишек пугаешь.

— Чего это я пугаю? Что я такого сделала?

— Ничего, просто от тебя не по себе.

Рорен подумал, что именно так всё и есть.

Пусть он не мог ни сказать об этом, ни кивнуть, зато в душе был полностью солидарен.

— У меня просьба. Пошли со мной по-хорошему.

Гула прямо в лицо выставила свои требования и получила короткий ответ Луксерии:

— Нет.

— И почему же?

— Я наконец построила своё гнёздышко и собрала своих милых детишек. Так почему я должна отказываться от всего и идти с тобой?

Рорен хотел предложить не только сбежать, но и спалить весь этот лес.

Конечно придётся бросить жителей деревни и солдат, попавших под влияние бога похоти, но так не будет нанесёт серьёзный вред всему миру.

Пока Рорен думал об этом, Луксерия отвернулся, а Гула выдала ему улыбку, от которой исходила опасность.

— Видать придётся лишить тебя всех сил.

— Ну попробуй. Я покажу тебе, что обжорство — ничто перед любовью.

Между злыми божествами повисло невидимое напряжение.

Понимая, что случится что-то нехорошее, Рорен стал пятиться, прикрывая Ляпис за спиной, а Гула скрестила руки на груди и принялась щёлкать пальцами.

— И чему же озабоченный идиот вроде тебя может обучить меня, госпожу Гулу?

— У тебя только тело великолепное. Вот скручу и объясню тебе все прелести любви.

— На части зубами разорву, комок из мышц!

Мачо с подбородком стал вести себя так, будто что-то мял, а Гула набросилась на него.

Пусть между ними была внешняя разница, скорость кулаков не давала ощутить этого, а Луксерия принимал удары своими ладонями.

Однако звук удара был совершенно не присущ для живых существ, видать уступая в силе, Луксерия подался назад.

И когда Гула собралась преследовать его, перед ней стеной встали голые мужчины.

Женщина ударила кулаком в сиявшую от пота стену из плоти.

Хоть люди и находились под влиянием злого божества, но до его уровня силы им было далеко.

Человека, в которого ударила Гула, разорвало, и ещё до того, как кровь окропила землю, появился кулак Луксерии.

Но он не достал до Гулы.

С рёвом он остановился, точно попав во что-то невидимое.

А Рорен видел, как кулак был буквально сожран прозрачной огромной пастью.

И хоть его кулак был в пасти, пугающим было то, что «хищник» Гулы, который с лёгкостью ел голых мужчин, лишь придавил кожу, но не смог её прокусить.

— Вкусная у меня рука?

— Она отвратительна, придурок!

Гула попыталась атаковать Луксерию, используя прозрачные пасти.

А мужчина засунул в державшую его пасть и вторую руку и когда полностью освободился, начал отбиваться он нападавших ртов.

Когда кулак сходился с пастью, разносился громкий звук, и проходила ударная волна, от чего голых мужчин попросту сдувало, и хоть Луксерия голыми руками разрывал «Хищников», Рорену казалось, что преимущество на стороне Гулы.

— Пора тебя зажать!

— Думаешь, я позволю? «Танец похоти».

Рорен подумал, что это что-то вроде «Хищников» Гулы.

Но происходящее не шло с ними ни в какое сравнение.

Из тела сжимавшего кулаки Луксерии появились такие же Луксерии и стали хватать нападавшие на него пасти.

Он и один сильно давил морально, но когда их стало много, дух Рорена просто заревел, Ляпис цеплялась за его спину руками, а он, не способный убежать, старался как-то пережить это.

Разделившиеся Луксерии хватали рты и с экстазом на губах исчезали вместе с ними.

— Всё те же дурные техники!

— В моих объятиях они возносятся на небеса. Разве можно говорить, что это дурная техника?

Гула скрежетала зубами, а Луксерия ответил ей, извиваясь.

Рорен хотел убежать отсюда, но если он сделает неверное движение и его заметит хоть кто-то один, то он окажется в огромной опасности, потому мужчина и не мог никуда деться.

И при том, что лес был полностью во власти Луксерии, Рорен был не уверен, что сможет сбежать от злого божества.

Мужчина сожалел, что не приволок сюда Краса.

Пусть и только по женщинам, он думал так же, потому возможно мог что-то сделать со злым божеством.

— Плохо, ничего не выходит, — с досадой проговорила Гула, видя как «Хищники» и «Танец похоти» взаимоуничтожаются.

— Так-то мы равны.

— Глупая. Это было ясно ещё до того, как мы начали.

Ответивший Луксерия тоже не пытался нападать.

Возможно он понимал, что это приведёт к концу для них обоих, или может ему просто не хотелось, а Рорен подумал, что бой злых богов на этом и закончится, потому вздохнул с облегчением.

Но Гула тут же сказала нечто шокирующее:

— Тогда меня заменит братиша-мечник.

— Погоди, эй!

— Гула, он и правда милашка. Но если уж ты ничего не можешь, то куда этому малышу.

— Вот ты и сдержись. Я дам ему силу. А ты не используй силу злого божества. Как тебе? Сдамся я или же ты получишь свой удар?

— Если будет нанесён удар, это будет считаться поражением? Меня устраивает.

Рорен был готов вопить о том, чтобы его не вмешивали.

Вот только втягивали его злые боги, и он не представлял, что будет, если у них испортится настроение, если плохо себя проявит, точно окажется в опасности.

— Такие правила устраивают? Если победа будет за мной, ты тихо-мирно пойдёшь со мной. Если выиграешь ты, можешь строить свой сад удовольствий. Я до самого конца света не явлюсь.

Луксерия ответил, всё так же вихляя телом, а Гула, смотря на него резко, тыкнула пальцем, обращаясь, а потом подошла к Рорену.

Мужчина подумал, что может пришло и его время высказаться, потому, слегка отступая от женщины, он пожаловался:

— Не вмешивай меня.

— Точно хочешь, чтобы я с ним дралась? Я-то не против всё вокруг с землёй сравнять, а ты как?

— Для справки... Что будет, если вы станете сражаться всерьёз?..

— Леса не будет, и ландшафт изменится.

Рорен содрогнулся, понимая, что сейчас всё в шаге от уровня сражения, который нельзя было допустить.

Но даже так ему было что сказать:

— Я ничего не получу, если буду сражаться.

Даже при том, что никак с ним не связанный лес исчезнет, а ландшафт слегка изменится, Рорен всё ещё задавался вопросом, почему он должен был драться со злым божеством.

Если бы он никак не мог избежать этого, и если бы ему за это что-то было, то тут уже было бы бесполезно сожалеть.

— Награда... Награда, значит. Ведь и правда я ничего не предложила, немного неправильно вот так заставлять сражаться с этим.

— Я этого вообще победить могу?

— Думаю, должен справиться... И вообще ты говоришь только про себя, неужели собрался драться один?

— Ляпис в таком состоянии я этого точно позволить не могу.

Он указал на дрожавшую и цеплявшуюся за его спину девушку, потому Гула задумалась, а потом хлопнула Рорена по плечу:

— Нравится мне то, что ты не хочешь в бой жрицу вмешивать. Ладно, дам тебе за это кое-что.

— Только что-нибудь соответствующее.

— Конечно же. Пусть меня называют злым божеством, но я держу своё слово. Положись на меня.

Рорен недоверчиво прищурился.

А вот Гула была полна уверенности, когда ударила себя в грудь кулаком.

Гула не сказала, какую именно награду даст.

Рорен попытался вытянуть это из неё, но Гула сказала, что ему понравится, и больше ничего.

Он как-то крепился, но ему было неприятно осознавать, что ему придётся сражаться против Луксерии, хоть Гула и сказала, что наградит его, тут оставалось лишь верить на слово.

С огромным мечом он встал против противника, и тот направил на него до странного горячий взгляд.

Про какую бы храбрость ни шла речь, Рорен ощущал, как по нему бежит холодный пот, пока смотрел на Луксерию, а тот проговорил, тяжело дыша:

— А ты очень даже ничего.

Рорену хотелось сбежать и разрыдаться, но бежать было некуда.

Он думал, что же он такого плохого сделал, чтобы оказаться в подобной ситуации, но ответа не было.

— Проверим, на что ты способен в обычном состоянии, — весело проговорила Гула, а рядом с ней стояла бледная и встревоженная Ляпис, прижимавшая кулак к груди и смотревшая на Рорена.

Мужчина же думал, что правильно было не вмешивать Ляпис в таком положении, и приготовил меч.

— Начинаем...

— Когда пожелаешь и откуда пожелаешь, жду тебя, — Луксерия подозвал его рукой, и Рорен оттолкнулся от земли.

Близко подходить не хотелось, потому он решил использовать для удара всю длину меча.

Он действовал, желая использовать для атаки длину лезвия и собственных рук, при этом оставаясь на расстоянии, но удивился, видя как Луксерия отбил огромный меч на землю ладонью.

Меч Рорен не выронил, но равновесие потерял, он напряг руки, меняя направление оружия, и устремил остриё снизу вверх на противника.

Но из-за шлепка Луксерии траектория меча была сильно смещена, и огромный меч с владельцем ушёл в сторону.

А там, где была голова Рорена ещё миг назад, уже находился кулак противника.

Когда мужчина с отражённым мечом потерял равновесие, на скорости, за которой нельзя было уследить, Луксерия сократил расстояние и нанёс удар.

— Хорошая реакция. Уверена, кричишь ты тоже замечательно.

Снова направив меч на противника, Рорен думал, что должно быть именно это испытывает добыча, на которую напал хищник.

В бою с Гулой было бы то же самое — там бы в опасности была только его жизнь, но уж точно не его дух.

Думая, что же лучше, он перешёл к следующей атаке.

На предельном расстоянии он нанёс остриём меча горизонтальный удар.

Он понимал, что ему не надо в этом бою зарубить Луксерию.

Для победы было достаточно просто попасть, потому ни к чему был мощный удар.

От такого удара могло наступить онемение, вот только судить мог лишь сам противник, в любом случае сейчас было важно попасть, но его удар не достиг живота Луксерии, потому что траектория была смещена.

Рорен пытался наступать, но противник отмахивался от его оружия прямо как от веточки, потому его сила впечатляла.

Взмах меча представлял сочетание веса меча и силы самого Рорена, способного им махать.

Если бы он бил по щиту, то погнул бы его, а если по мечу, то скорее всего разрубил бы вместе с хозяином, но Луксерия даже не переменился в лице, отражая удар.

Рорен понимал, что такой враг вне его привычных стандартов, и продолжал нападение.

При том, что Луксерия отражал все удары руками, мужчина начал думать, что это невозможно, когда заговорила Гула:

— Теперь самоусиление!

Он вспомнил то, чему учила его Ляпис.

Представив движение маны в своём теле, он взмахнул огромным мечом.

Рорен показал ещё большую скорость, но Луксерия не удивился и отбил меч ладонью.

В этот раз оружие тоже было отбито, даже не поцарапав кожу, но из-за того, что удар был совсем другим, рука Луксерии тоже отскочила.

Он не особо стал удивляться, вернул руку и отбил вторую и третью атаку Рорена.

— Силён, но любви не хватает.

— Заткнись. А то меня стошнит.

Сжимая зубы, Рорен наносил удар в полную силу, но не мог достать Луксерию, который оборонялся ладонями.

Всё же скорость рук противника была куда выше, чем у меча.

Сколько бы Рорен ни вкладывал сил и как бы быстро не махал мечом, скорость Луксерии с пустыми руками вообще не спадала.

И раз не получалось даже поцарапать руки, никакая атака не достанет такого врага.

— Можно и я нападу? Не переживай, если не сможешь двигаться, я о тебе как следует позабочусь.

— Если решил стать серьёзным, и я после этого не смогу двигаться, лучше брось меня! — прокричал Рорен и взмахнул огромным мечом, а Луксерия остановил его ладонью.

Удар не был отбит, а Рорен просто остановился и в его живот влетела огромная нога противника.

Удар был поглощён курткой и тело почти не получило урона.

Но это не значило, что удар никак не повлиял, Рорен отлетел и покатился по земле.

— Ах? Какая хорошая одежда. Для меня приготовил?

— Ты во всех смыслах чудовище...

Не похоже было, что Луксерия вложил силу в удар.

Он даже не взмахнул ногой, скорее уж просто ткнул ей, и смог отбросить крепкого Рорена вместе с его тяжёлым мечом, что говорило о просто возмутительной силе.

Не будь на нём куртки, мужчина понимал, что всё закончилось бы как и говорил Луксерия одним ударом.

— Теперь я ударю не по куртке, — когда мужчина сказал это, можно было увидеть, как двигаются мышцы под его штанами на ногах.

Рорен испытывал отвращение от мысли, что мог лишиться сознания от пинка такой ногой, он встал с мечом, который так и не выпустил, когда ему на плечо положила руку Гула.

— Давай помогу немного. Попробуй использовать самоусиление.

Он переживал, выдержит ли то, что вливалось через его плечо.

Рорен подумал, что это мана, которой обладает Гула, и стал представлять, как она растекается по телу.

— Легко говорить.

Даже получив ману от злого божества и использовав самоусиление, Рорен мог лишь просто атаковать.

Он подался вперёд, и заметил, что скорость совсем другая, потому на миг забеспокоился.

Но он не мог долго удивляться тому, что Луксерия был рядом, так что занёс меч и обрушил на врага.

Этот удар противник тоже должен был отразить рукой, но напрягся и отскочил от удара Рорена.

Потеряв цель, мужчина думал, почему Луксерия не принял удар, когда меч ударился о землю, он повёл его по диагонали вверх, но и тут противник не стал защищаться, а предпочёл уходить.

— Вот это да. Гулочка дала всего немного силы, а какая мощь. Ты просто чудо.

— Не понимаю, о чём ты!

Сделав шаг вперёд, он снова направил меч сверху вниз.

Луксерию он не достал и просто рассёк воздух.

Не сдаваясь, Рорен прочертил траекторию, стараясь рассечь противника от промежности и до головы, но враг снова не стал обороняться.

Благодаря силе, полученной от Гулы Луксерия не мог защищаться и отбивать усиленные удары Рорена, потому тот преследовал, а враг отмахнулся от него ногой, не ощущая твёрдой земли, мужчина отлетел.

— Чтобы попасть по мне надо больше изобретательности.

— Вот же монстр.

Удар пришёлся прямо в живот Рорена.

Ощущая лёгкую тошноту, он выпустил весь воздух из лёгких, но мужчина был уверен, что без куртки этот удар разорвал бы его внутренние органы.

— Проклятье! Никак не достать!

— Может сдашься? Тогда я приглашу тебя в моё любовное гнёздышко.

— Так я и согласился, лучше убей!

В таком случае Рорен предпочитал смерть.

Пока мужчина говорил, что не даст себя забрать, стоявшая рядом с гулой Ляпис поражённо посмотрела на Луксерию:

— Если господин Рорен проиграет, то он с этим?!

— Нашла, на что реагировать!

— Я против, господин Рорен! Я категорически против!

— Я и сам против! — отвечая ей, Рорен решил попробовать то, чего не пробовал.

Он считал, что больше ему ничего не осталось.

Неизвестно, получится ли, но если он не сделает этого, то всё станет только хуже, и он уже ничего не сделает.

— Похоже ты уже приготовился. Ладно, нападай.

Луксерия с восхищением смотрел в глаза мужчине.

И понимая, что решимость может рухнуть, Рорен снова начал концентрироваться на мане в теле, которую ему дала Гула.

Первый этап он проходил много раз, потому без проблем преодолел его.

Это была техника усиления с использованием маны Гулы.

Рорен плохо разбирался в деталях, просто мог представить это и ощутить.

Что до улучшения, Ляпис его хорошо обучила, потому он не должен был провалиться.

— Снова это? Если ты ради этого так готовился, то тебе явно умений не хватает.

Увидев, что Рорена переполняла мана, Луксерия перешёл к атаке.

Отбиваясь мечом от кулаков и ног, Рорен увеличил расстояние, а сам молча обратился к Сене:

«Странная тут атмосфера, да и ничего хорошего здесь...»

Сена сейчас не разделяла с ним чувства и не видела, что происходила во внешнем мире.

Рорену было жаль её, потому он старался делиться своим восприятием, но думал, что сейчас он ничего показывать не хочет.

Он и Ляпис были взрослее, потому нечто шокирующее не так сильно на них сказывалось, но Сена, кем бы она ни была теперь, на самом деле оставалась моложе, и он переживал, как это скажется на её моральном состоянии.

И вот к размышлявшему Рорену стала поступать мана от девочки.

От Гулы он получил много маны, но если будет использовать её, она закончится.

Потому, чтобы добавить себе времени, он попросил у Сены даль ему ещё с помощью «Поглощения энергии».

Благодаря этому продолжительность усиления значительно возрастала, но Рорен не мог представить, настолько становился сильнее благодаря мане, полученной от злого божества.

— Это ведь просто бой на выносливость?

Источником для Сены были не только поломанные деревья вокруг, но и валявшиеся полуголые мужчины.

Вытягивание силы из Ляпис было равносильно поеданию товарища, а вот из Гулы и Лурсерии он не знал, как мог вытянуть силы, ведь Сена не была идеальным «Королём безжизненных».

Потому для поддержания усиления Сена поглощала ещё больше сил, деревья вокруг начали высыхать, а поверженные мужчины худели на глазах.

Получая силу от Сены, Рорен сосредоточился на своём мече.

Не уклоняться от смертоносных рук и ног, его мысли были сосредоточены лишь на победе над врагом.

И вот Рорен услышал знакомый щелчок.

— Только защищаясь, ничего не решишь... А? — Луксерия удивился при виде атаки Рорена и отскочил назад.

Гиганту почему-то не понравилась фигура приближавшегося противника, но Луксерии было не до этого, всё его внимание было сосредоточено на ударе Рорена.

Скорость была такой, будто до этого он даже не старался.

— Что это было?

— Это...

Рорен заревел.

Всё вокруг содрогнулось, так что перепуганная Ляпис даже зажала уши.

Гула напряглась, а Луксерия из-за внезапного изменения Рорена застыл.

Мужчина бросился вперёд, взмахнув огромным мечом.

У атаки не было цели, Рорен просто махал оружием, отдавшись весу и направлению движения, и без конца нападал на Луксерию.

От нескольких первых ударов получилось уйти, но потом враг отказался от этой затеи и наполнил руки маной, желая отразить удары.

Настолько неистовой была атака Рорена.

Если просто уклоняться, в итоге надо было готовиться к попаданиям, потому Луксерия усилил себя, и то, что он отбивался голыми руками — было ненормальным, но и сам Луксерия считал нескончаемые атаки Рорена такими же ненормальными.

— Да что с этим малышом?! Он слишком быстрый!

Если учитывать только скорость, то преимущество должно быть на стороне Луксерии, который использовал одни кулаки, в отличие от Рорена, орудовавшего тяжёлым оружием.

И всё же он заметил, что атаки огромного меча по скорости и частоте ничем не уступали его кулакам.

Благодаря ударной волне Луксурия увеличил расстояние между ними, но Рорен прорвался через неё и продолжил преследование.

— Чёй-то?! Если умеешь такое, мог и сразу сделать это! Так ведь и получиться может! — видя, как Рорен начал теснить противника, Гула с надеждой заговорила, а Ляпис внимательно наблюдала за движением напарника, нападавшего на Луксерию так, как никогда до этого.

Ей уже доводилось видеть его безумие, но против нынешнего противника его движения были совсем иными.

— Неужели это...

— Что? Ляпис, если знаешь, что это, не откажусь, если ты поделишься, — Гула как какая-то преступница хлопала её по спине, в следующий миг Ляпис схватила женщину за воротник и взгляд у неё был удивлённый:

— Нет же! Это отличается от того, что я знаю!

— П-погоди, Ляпис. Будешь так тянуть, всё видно будет!

Ляпис тянула вверх топ женщины, а Гула отчаянно пыталась его поправить, но Ляпис просто этого не замечала.

И тут она точно поняла, что пробовал сделать Рорен.

— Это наложение!

— Наложение?.. Чего на что?

— Самоусиление и состояние безумия того, кого называют «Рассекающим ветер»!

Предположение Ляпис было верным.

Обычным образом Рорен был не способен составить конкуренцию в бою, при обычных обстоятельствах он переходит в безумство, но теперь он перешёл к безумию не из обычного состояния, а из усиленного, которому его обучила Ляпис.

При том, что он становился сильнее при обычном безумии, потому посчитал, что усиленное тело станет ещё сильнее, и похоже задумка удалась.

— Это ж здорово? С человеческим телом простой физической атакой он может теснить одного из злых богов.

Под напором Рорена Луксерия не мог контратаковать.

Он пытался бить руками и ногами, но под бесчисленными рубящими атаками ему оставалось лишь защищаться.

Со стороны было видно, что нападение одностороннее, защита постепенно ослабевала, и Гула уже считала, что теперь лишь вопрос времени, когда Рорен нанесёт прямой удар.

— Это плохо! Господин Рорен теряет сознание после обычного безумия! И я не представляю, как скажется нынешнее перенапряжение на его теле!

Если пытаешься силой взять то, что тебе не принадлежит, то придётся заплатить за это соответствующую цену.

И всякое безумие Рорена отдавалось серьёзными ранами для него самого.

У него заканчивались силы, и он терял сознание прежде чем телу был нанесёт непоправимый урон, потому он мог восстановиться.

Но сейчас Сена без конца подпитывала его маной, потому девушка волновалась, что Рорен может получить очень серьёзные повреждения.

К тому же если усиление работает при поддержке силы злого божества, она не представляла какой будет реакция на эту силу.

— Его надо остановить!

— Можно и остановить... Но в таком случае мне придётся сдаться.

— Это...

После этого Рорен скорее всего больше не сможет сражаться.

Если он не сможет продолжить бой, это будет означать сдачу и поражение.

Будь это обычное поражение, Ляпис бы не сомневалась, но это поражение могло означать смерть Рорена.

— Если это продолжится, он может стать калекой... Но если остановить, он морально умрёт...

— То есть надо решать всё быстро... И пусть этот — придурок и вообще прогнивший злой бог, но так просто ударить себя он не даст... Но если заставить его открыться, Рорен может справиться.

— Открыться?.. — Ляпис задумалась.

Видя как Рорен продолжал наступление, а Луксерия едва поспевал за ним, она пыталась понять, как заставить открыться только одного.

Ляпис скрестила руки на груди, раздумывая, а потом задала вопрос с интересом наблюдавшей за ней Гуле:

— Госпожа Гула, господин Луксерия — похоть и настоящий филантроп, он одинаково относится к мужчинам и женщинам, да?

— Прозвучало слишком уж хорошо, но да.

— А кто ему нравится больше: мужчины или женщины?

— Никто. Он не разделяет и всех любит одинаково. И качков, и стручков, и мужчин, и женщин, и детей, и стариков, все они объекты для похоти этого.

— Хм, то есть...

Ляпис развела руки и вытащила их из рукавов, спрятав под одеждой.

Потом она какое-то время копошилась под одеждой, после чего её руки оказались у воротника, девушка глубоко вдохнула:

— Господин Луксерия!

Ответ ей был не нужен.

Но когда девушка увидела, что взгляд того, про кого она говорила, переключился с Рорена на неё, она вытащила руки через воротник.

Конечно же её одежда разошлась в стороны, и верхняя часть тела девушки оказалась обнажена.

Пока Ляпис возилась с одеждой, она снимала всё, что прикрывала её грудь, потому неприкрытое тело девушки оказалось на виду.

Её неожиданные действия удивили Гулу и Луксерию.

Пытаясь понять, что она делает, оба увидели обнажённое тело.

Гула подумала, что девушка придумала что-то слишком уж ненормальное.

А вот взгляд Луксерии приковали два ничем не прикрытых холма.

— Боже! Какие аппетитные...

Им управляла лишь похоть, и мужчину не волновало, кто перед ним, потому полуобнажённое тело Ляпис было достаточно прекрасным зрелищем, чтобы отвлечь его во время боя.

А вот безумно нападавший Рорен не заметит, даже если она полностью разденется.

В итоге она на миг смогла отвлечь Луксерию, и этого было достаточно для Рорена, который думал лишь о нападении.

И первый же удар был нанесён прямо по голове.

Защита из маны никуда не делась, потому казалось, что лезвием не пробить голову, но дальше атака пришла снизу и пошла от промежности и вверх, заставив Луксерию закричать.

А Рорен не собирался останавливаться.

Похоже враг успел защититься в последний момент, ведь лезвие не пронзило плоть, но эхом разнёсся звук удара металла по плоти, потом прозвучал громкий бас Луксерии, а покрасневшая Ляпис сразу же принялась одеваться.

— Вот придурь. Каким дебилом надо быть, у меня слов нет...

— Такой удар будет считаться, что ему был нанесёт вред?

— Пусть Рорен ещё побьёт, а мы остановим когда этот совсем ослабнет. И всё же, Ляпис, вот это ты финт провернула, и титьки у тебя что надо.

— Я тут тебе не представление устраивала.

Ответ был уверенным, и выражение на лице Ляпис говорило само за себя, ради Рорена она была готова буквально выпрыгнуть из одежды, и не стоило над этим издеваться, Гула же убедилась, что Луксерию в хорошем для неё смысле отделали, а потом откусила ману и силу собравшегося снова атаковать Рорена, и он наконец остановился.