Онлайн чтение книги 17 потерянных 17 & Gone
4

Той ночью мне приснился сон.

Во сне был дом, создающий впечатление некоего реального места. Узкое строение из кирпича. Пустое. Четыре его этажа исчезают в туманном небе, где притаилось множество теней. Сломанные металлические ворота. Скрипучие, готовые обрушиться под ногами ступеньки, ведущие к темной парадной двери.

Сон начинался с того, что я стою на улице, но я знаю, что подобной улицы во всамделишном мире не существует. Она не является частью города, большого или маленького. Тротуар начинается и кончается в словно слегка колючей темноте. Все, что я могу сделать, – это войти в дом. И я вхожу в него. Хотя окна заколочены досками и дом обволакивает покров тишины, выползающей из щелей и выбоин в кирпичных стенах, и меня от этого подташнивает, я поднимаю руку, чтобы попробовать позвонить. Звонок весь проржавел и сгнил, и когда я нажимаю на кнопку, палец проваливается во что-то мягкое и влажное, словно в открытую мокрую рану.

Отдергиваю руку и пытаюсь толкнуть дверь. Она поддается. Несколько шагов вперед, и я оказываюсь в полной темноте. Я не осознаю, что стою в холле под свисающим с потолка скелетом некогда роскошной люстры. Я не знаю, что надо мной, или рядом со мной, или же у меня под ногами.

Но чувствую какой-то запах: сильный запах дыма. От него у меня першит в горле, глаза слезятся. Не могу понять, откуда он доносится – от чего-то поблизости или вдалеке. Он просто присутствует в воздухе, будто горячее дыхание.

Мне следовало бы испугаться, убежать, даже если придется кончить жизнь на мостовой рядом. Но я стою, замерев на месте. Вокруг темно, так темно, что я не вижу собственной поднесенной к лицу руки; и так тихо, что кажется, кто-то прячется среди теней, следящих за каждым моим шагом. Я чувствую, что должна остаться.

Скоро я изучу этот дом во сне так же хорошо, как дом, в котором живу со своей мамой, – небольшой флигелек, который мы снимаем у Берков, живущих по другую сторону изгороди, – со всеми его необязательными шкафами и набитыми комодами, скрипучими ступеньками и плохо закрывающимися дверьми. Но в ту ночь, мою первую ночь в нем, я не могу знать, что найду там. Или кого.

Дым становится гуще, мои легкие наполняет тяжелый горячий воздух, и я начинаю думать, что мне грозит опасность. Что я могу умереть. Но на самом-то деле – нет. Это был не такой сон.

Скоро я начинаю понимать, что сон не об умирании – он о жизни. Вечной жизни. Дом – это место, где вас могут помнить, даже навещать. Он станет вашим, когда вы потеряете свой. Если вы убежите. Если направите велосипед не по той темной дороге.

Тут в конечном счете оказываются все девушки.

Я приду сюда в другие вечера и замечу узоры на обоях во всех комнатах. Прорехи в обоях, почерневшие впадины там, где гниль изничтожила стены. Увижу колючий, ползучий, удушающий плющ.

Я узнаю расположение комнат, даже тех, что наверху, поскольку однажды наберусь мужества взойти по лестнице, не страшась того, что ступеньки обратятся в пыль под весом моего тела. Но все это произойдет позже.

А тогда все было впервые. Мне впервые приснился этот сон – после того, как я нашла объявление с лицом пропавшей – и искала я в доме именно Эбби.

Я чувствовала ее присутствие – тихое испуганное присутствие где-то в провалах темноты. Запах был таким же, как в фургоне. Но сильнее, ближе. Она пошевелилась, и доски пола заскрипели; так я узнала, что здесь у нее есть вес, а значит, и тело. Есть вещественность. Здесь она реальна.

Я сделала шаг по направлению к тому месту, откуда раздавался шум.

– Эбби? Это ты? – Я говорила с трудом, но меня можно было услышать.

Я различила очертания фигуры у окна в соседней комнате. Стоя на тротуаре, я не могла видеть, что здесь есть занавески, но изнутри разглядела длинные темные паруса задернутых портьер. Почему-то в этой комнате свет был чуть ярче. Блестящая материя штор, казалось, сопротивлялась темноте, в ее складках можно было прятаться или кого-нибудь спрятать, грязная бахрома лежала на полу.

Она стояла ко мне спиной.

В ее волосах уже не было листьев и веточек. По крайней мере, я их не видела. Ее наполовину скрывали портьеры, и потому я не могла сказать наверняка. Казалось, я ее знаю, непонятно почему.

Я попыталась пробраться к ней сквозь дым, потому что у меня были вопросы. Вопросы вроде: что это за место и что горит? Действительно ли она Эбби Синклер с объявления? Я ее вижу, и это значит – что она мертва или, напротив, еще жива? Найду ли я ее?

Но это был сон. А ноги в снах не двигаются так, как им положено в реальности, и язык не смог выговорить слова, скопившиеся у меня в голове. У меня получилось лишь:

– Эбби?

Фигура у окна не обернулась и ничего не ответила. И я поняла, что ответов в этом горелом доме нет. Они там, снаружи, где-то рядом с Пайнклиффом, городом, где я живу. От меня ждут, чтобы я вышла отсюда и нашла их. И окутанная дымом девушка не в силах помочь мне в этом.

Для этого нужно проснуться.