Онлайн чтение книги Долина пламени
ГЛАВА IX. Замысел убийцы

Еще прежде чем шорох затих, Рафт был уже на ногах и смотрел на дверь: полупрозрачный овал открылся, путь к бегству был свободен. Но на этом пути кто-то стоял — фигура была скрыта серым покровом одежд, а лицо закрывала вуаль. Однако ничего не могло утаить красоты и ужаса, которыми веяло от фигуры женщины.

Ее тонкие бледные руки были обнажены, и в них она держала неизвестный Рафту музыкальный инструмент, звуки которого он уже слышал. И вновь белые пальцы притронулись к замысловатым струнам и клавишам, и послышалась музыка. Мелодия — еще настойчивее, чем прежде, — взывала к Рафту.

— Юранн? — позвал он.

Женщина под вуалью кивнула, и Рафт шагнул навстречу.

— А стража?

Юранн подала ему знак рукой и повернулась к выходу. Рафт осторожно пошел вслед за ней. В коридоре все было тихо.

Страж стоял неподвижно. Он даже не повернул голову и, словно завороженный, смотрел широко открытыми глазами себе под ноги, на небольшую, переливающуюся странным светом сферу.

На какой-то миг и взгляд Рафта оказался прикованным к этому шару; Внутри него медленно двигались и переливались цвета, а сам шар становился все больше и больше. Тихие, но настойчивые струны вывели Рафта из оцепенения. Юранн пошла вперед, нагнулась, подняла сферу и спрятала ее под своей одеждой. Колдовство окончилось, но страж был по-прежнему недвижим.

Рафт показал на него и вопросительно поднял брови. Зазвучавшая музыка успокоила его, точно говоря: «Страж проснется, но не сейчас. На нем мое заклинание».

Рафт заметил, как сзади него закрылась дверь. Юранн вновь подала ему знак. Но что все это значило? Ее вероломство? Возможно. Люди-кошки непредсказуемы. И все-таки это было лучше, чем сидеть в тюрьме, сложа руки, а уж защитить себя от женщины в случае надобности он как-нибудь сумеет.

Он шел вслед за ней по коридору.

Она, видимо, выбрала обходной путь, на котором им никто не встретился, кроме мальчика-слуги. Завидя его еще издали, Юранн втолкнула Рафта в завешенную бархатной портьерой нишу. Ничего не подозревающий паж поклонился Юранн и прошел мимо. И они отправились дальше.

Наконец Юранн остановилась перед одной из портьер, сдвинула ее в сторону и жестом пригласила Рафта войти. Уже знакомый Рафту странный тусклый свет заставил его на мгновение зажмуриться. Было абсолютно тихо.

Сквозь безмолвие до Рафта доносилась лишь тихая музыка Юранн. Ее пальцы коснулись его руки.

Она уверенно, не спотыкаясь в окружающем их полумраке, повела Рафта за собой. Скоро они оказались у царского помоста, утопающего в шелке.

И здесь Юранн начала подавать Рафту знаки, странные и угрожающие.

— Что это значит, Юранн? — спросил Рафт. — Чего ты хочешь?

В минорных звуках флейты и печальном переборе струн послышалось что-то зловещее. Что-то дьявольское.

Юранн задумчиво дотрагивалась то до одной, то до другой подушки, хранящих на себе след Дарума. И вновь тихо, потаенно звучала эта зловещая, без слов, песня, настойчиво взывая к Рафту.

Юранн отошла к задней части помоста, завешанной портьерами. Отодвинув одну из них, она поманила Рафта за собой и, когда он подошел, подвела его к небольшому алькову, а потом сунула ему что-то в руку, отступила назад и задернула занавес.

Жди, говорила музыка, жди.

Вокруг была кромешная тьма, но Рафт уже знал, что он держит в руке. Другой свободной рукой он ощупывал этот предмет, пока его пальцы не отскочили от острого, как бритва, металла.

Он откинул портьеру. Флейта Юранн предостерегающе взвизгнула. Бархатный занавес упал.

Шаги тихо удалялись, как легкий шорох. Рафт понял — она ушла.

Теперь он наверняка знал, зачем она привела его сюда.

Рафт прислонился к стене. Его губы шевелились, словно он пробовал что-то неприятное. Юранн помогла ему, хотя, быть может, у нее была своя цель. Как же теперь было выбраться из замка?

Прямо перед собой на занавесе он заметил бледный призрачный свет. Его глаза уже привыкли к темноте, и теперь он отчетливо видел проступавшую на занавесе мужскую тень с длинным кинжалом в руке.

Это была его собственная тень. Рафт повернулся. Сзади него была не стена, а овальная дверь — одна из тех, которые он уже не раз видел. На ее матовой поверхности медленно двигались едва заметные пятна света.

Он выбрал самое яркое и накрыл его ладонью.

Овал двери поднялся и исчез. И в то же мгновение Рафта ослепил свет.

Держа наготове кинжал и часто мигая, Рафт ждал. Но в комнате никого не оказалось. Только ослепительно яркий свет и блеск металла. Богатство цветовой гаммы резко контрастировало с мраком оставшейся позади комнаты.

Рафта осенило — он прошел обратно и опустил полог. Ткань была темная и не пропускала света. Теперь его убежище было надежно скрыто от глаз Юранн или кого угодно другого, кто мог войти сюда, но уже не увидел бы матового овала двери.

Довольный собою, Рафт вернулся в комнату, которая, судя по всему, была сокровищницей Дарума.

Если бы Рафт захотел найти в ней прежде всего золото и бриллианты, его бы, однако, постигло разочарование. Впрочем, бриллианты прекрасной шлифовки, со множеством сверкающих граней, здесь были, но они, казалось, занимали то же место, что и простые кристаллы кварца, которые также используют в ювелирном деле. И еще здесь был металл — какие-то невероятные сплавы, поверхность которых, точно масляная пленка на воде, отливала радужным блеском. Здесь было и оружие, много оружия.

Блестели лезвия, сделанные из превосходной стали, чего и следовало ожидать: в Бразилии добывали и марганец, и бериллий, и хром. Наверняка и в Паитити были месторождения этих элементов. Не обошлось здесь, конечно, и без серебра — вдоль стен стояли удивительной формы резные вазы, сияющие серебряным блеском.

Сокровища незнакомой, чужой цивилизации. То, в чем люди-кошки находили красоту, Рафту казалось отвратительным. Какой-то предмет из гладких, полированных металлических пластин напомнил ему Бранкуси[10]Константин Бранкуси — французский скульптор (18761957).. Взгляд Рафта вбирал в себя таинственную форму этих сокровищ, удивительные, неповторимые линии изгибов, которые наводили его на какую-то мысль, — но понять в целом принципы, лежащие в основе этого непонятного ему искусства, он не мог.

В основном здесь были собраны предметы прикладного искусства, среди которых было немало трехпалых, с острыми когтями рукавиц, предназначенных для поединков. Рафт взял одну из них, покрытую орнаментом из драгоценных камней, и надел себе на руку. Его пальцы полностью заняли место под когтями, и он почувствовал, как ладонь инстинктивно напряглась и выгнулась.

Инкрустированная драгоценными камнями, эта рукавица могла бы с успехом заменить собой кастет. Интересно, как бы отнеслись к этой идее ее истинные владельцы, — наверное, были бы немало удивлены, подумал Рафт. Сняв рукавицу, он сунул ее в просторный карман на своей новой одежде.

Здесь были еще и карты, выполненные на металлических листах и вставленные в драгоценные рамки, — они были интересны, но слишком тяжелы, чтобы их можно было унести с собой. Одна из них, по всей видимости, была картой Паитити. Понять все знаки и обозначения Рафту не удалось, но он нашел замок Паррора и пропасть с низвергающимся в нее водопадом.

Отыскав на. карте реку, взгляд Рафта проследовал по ней до самого истока — это место было отмечено крошечным кольцом из циркона, а внутри кольца — несколько таинственных знаков. Неужели это Сад Харна, куда сейчас направлялся Паррор со своим пленником, Крэддоком?

На другой карте, выполненной из тонких металлических пластин, которые крепились на петлях, был изображен план самого замка. Рафт внимательно изучал эту карту, пытаясь отыскать по ней выход. Сделать это было непросто до тех пор, пока он не определил, где находился он сам. После этого дело пошло быстрее.

Наконец, удовлетворенно кивая головой, он отошел от карты. Теперь, кажется, он знал, как ему выбраться отсюда.

До его слуха вновь донеслась настойчивая мелодия Юранн.

Рафт бросился к двери — никого. Но пронзительная настораживающая песнь продолжала звучать.

Рафт пошел дальше, как вдруг его внимание привлек знакомый ему предмет на одной из полок.

Это был небольшой, но прекрасной работы револьвер, украшенный перламутром. Рядом лежали патроны. Рафт ссыпал их себе в карман, взял револьвер и увидел выбитые на рукоятке инициалы — ТДФ, Томас да Фонсека, пилот, чья машина разбилась в Паитити. Это было его оружие.

Конечно, это был не увесистый, мощный кольт Рафта — и все-таки лучше, чем один кинжал. Рафт откинул барабан и, увидев, что oн пустой, ловко, со знанием дела, зарядил его. Потом он переступил порог и остановился. Не снимая руки с портьеры, он выжидал.

Музыка Юранн изменилась — стала плавной и приятной. И все-таки в ней слышались отголоски угрозы и тихий злобный шепот вероломства.

— Паррор скрылся от меня, Юранн, — раздался негромкий голос царя. — В его замке был еще один чужак. Я нашел его следы. Но они оба исчезли.

Песня без слов вопрошала.

— Да, они еще в Паитити. Я выставил стражу на выходе к невидимой дороге. Паррор не приблизится к Пламени, пока на это не будет моей воли. Только мне неизвестно, где он сейчас.

В нежно звучащих струнах таилась ненависть.

Дарум вздохнул.

— Я был готов, — сказал он, — готов ко всему, что могло произойти. Я даже думал, что Паррор может уйти из Паитити по невидимой дороге, и был готов преследовать его и там. Но теперь, когда он исчез вместе с чужаком, где мне его искать?

Рафт задумчиво потер подбородок. Он-то знал, куда направлялся Паррор. Сказать царю? Но будет ли в этом прок?

Юранн играла совсем тихо, и глухие звуки волынки навевали дремоту.

— Да, — проговорил царь, — так было и так будет всегда, Юранн. Мир не войдет в нашу обитель. Здесь только наша любовь.

Усни, говорила музыка. Усни, мой любимый, мой царь. Усни — и не просыпайся.

Но Дарум не чувствовал опасности. Дыхание его стало тихим, спокойным. Стоящий за портьерой Рафт почувствовал, как и его окутывают нежные объятия сна. Музыка Юранн околдовывала.

Злое колдовство, гневно подумал Рафт, и энергично встряхнул головой.

Вскоре рука Юранн скользнула за портьеру и дотронулась до Рафта, маня его наружу. Яркий свет упал на ее лицо — вернее, то, что должно было быть лицом. Она быстро опустила вуаль. Рафт увидел, как ее взгляд остановился на царской сокровищнице. Но арфа молчала — она не задавала вопросов.

Юранн нерешительно дотронулась до револьвера, а после этого выхватила кинжал, который Рафт прятал в складках своей одежды, и сунула ему в руку. Она подтолкнула его вперед, показывая на помост.

Но Рафт не двинулся, с места. Глаза под вуалью выжидающе смотрели на него. Он медленно и выразительно покачал головой.

— Нет, — прошептал он, еле переводя дыхание, — даже если бы это спасло мне жизнь, я бы не смог этого сделать.

Рука Юранн поднялась и угрожающе застыла над струнами. Но немая сцена длилась не долго. Увидев, что решение Рафта твердо, она издала страшный, похожий на рев зверя, невыносимый звук и, выхватив из его рук кинжал, бросилась к спящему царю так стремительно, что ее одежды взвились в воздухе. Она склонилась над спящим телом и разорвала шелковую накидку на его груди. Дарум шевельнулся и что-то пробормотал сквозь сон. Юранн замахнулась.

Реакция Рафта, хотя и бессознательная, была мгновенной. Он прыгнул вперед еще до того, как успел заметить, что на обнаженной груди царя блеснуло что-то небольшое и прямоугольное на серебряной цепочке. Предмет этот источал свет, который дрожал и бился, как пульс самой жизни.

Амулет!

Времени рассматривать его, задавать себе вопросы и сомневаться у Рафта не было.

Рафт чувствовал какую-то внутреннюю уверенность, которая не требовала доказательств. Видеть это подрагивающее сияние и не узнать его было невозможно.

Одной рукой Рафт схватил амулет — и так резко, что цепочка на груди Дарума лопнула, другой — занесенную для удара руку Юранн. Она зарычала и, изогнувшись, как лук, принялась из последних сил бороться за свое оружие.

Потеряв равновесие, оба упали возле дивана, но продолжали молчаливую и отчаянную борьбу. На полу хрустнула арфа, лопнула и зазвенела струна. Полусонный Дарум приподнялся на диване, вглядываясь в едва различимые, катающиеся по полу фигуры.

И вдруг, совершенно неожиданно для Рафта, Юранн отпустила кинжал, отскочила назад, наклонилась и схватила арфу. Ее пальцы пробежали по струнам, и струны грубо задрожали и забили тревогу.

Проснись! Опасность!

От оглушительной, настойчивой музыки дрожали стены. Царь, с трудом поднявшись на ноги, тряс головой и бессвязно что-то бормотал. Луч света из сокровищницы бил ему прямо в глаза, и поэтому Рафт казался ему лишь тенью — тенью на фоне ослепительного и грозного блеска оружия.

Музыка визжала и плакала. Издалека донесся топот бегущих ног.

Выругавшись про себя, Рафт стремительно повернулся и бросился к двери, через которую он еще совсем недавно вошел сюда. Он молился, чтобы она не оказалась закрытой. Откинув портьеру и увидев открытый проем, он бросился туда. В глазах царя он был теперь убийцей, а значит, оставалось одно — бежать, и немедленно. Вряд ли царь станет выслушивать его объяснения, тем более если в них будет звучать имя Юранн.

Рафт цепко удерживал в памяти план замка. Он знал: один неверный поворот — и он потеряется. Вот здесь, вспомнил Рафт, должен быть боковой коридор.

Не замедляя шага, он свернул. Отдаленные голоса предупреждали его об опасности, и Рафт еще крепче сжал в руке револьвер. Теперь он пригодится ему больше, чем кинжал. Да, только сейчас Рафт осознал все коварство плана Юранн: убить царя и подставить его самого. Ну что ж, вполне по-человечески. Да и по-кошачьи.

Стража дважды пробегала мимо, и тогда он прятался за портьерами. Однажды, затаив дыхание, он остановился перед овальной дверью, гадая, что было там — снаружи. Рафт чувствовал, что он на правильном пути, но за дверью могли быть и солдаты.

И действительно — они стояли там, за матовым стеклом вырисовывались их тени. Рафт бесшумно повернулся и побежал в обратную сторону, понимая, что с пути он уже сбился. Надежда найти другой выход была слабой.

Он свернул в какой-то переход, по одной стороне которого тянулся ряд окон. Бросив взгляд в окно, он обнаружил, что смотрит не на Пропасть Доирады, а на реку, которая в этом месте изгибалась и, пройдя через арочный свод, исчезала под замком.

Вдали, за поросшей мхом равниной, виднелись неясные очертания исполинского леса — его прибежища, доберись он только туда. Но далеко внизу несла свои воды река, и если Рафт окажется в ней, то слишком быстрое течение снесет его дальше в бездну.

Слишком быстрое?

Но только не в Паитити, где метаболические изменения всего живого невероятно ускорены. Несмотря на мощное течение, воды текли так плавно и медленно, что Рафту казалось, будто он смотрит сверху на клубящийся поток облаков.

Он сунул револьвер в карман с хитроумно закрывающимся клапаном, который прилегал к ткани так плотно, что карман вполне мог оказаться водонепроницаемым. Это было бы очень кстати. Рафт быстро огляделся — рядом никого не было, но крики преследователей становились все громче и отчетливее.

Он поднялся на подоконник — двести футов над плавящимся серебристым потоком — и прыгнул вниз.