Онлайн чтение книги Голубоглазый дьявол
Глава 15

Я не хотела этого разговора. Я хотела, чтобы Харди ушел и оставил меня наедине с моими слезами. Я хотела выплакаться, а потом заснуть и больше никогда не просыпаться. Но было очевидно, что Харди никуда не уйдет, пока не получит ответы на все свои вопросы. И Господь свидетель, я должна была ему эти ответы. Я неловко махнула рукой на стул по другую сторону стола:

- Если ты не возражаешь…Мне будет легче, если ты сядешь там.

Харди покачал головой. Единственное, что выдавало его эмоции – глубокая складка на лбу между бровей.

- Я не могу, - хрипло сказал он, - я думаю, что знаю, о чем ты мне сейчас расскажешь. И хочу быть рядом с тобой, когда ты будешь говорить.

Я отвела взгляд, зябко кутаясь в его рубашку. Я собралась с духом и начала…

- То что сейчас случилось… Нет...Я так вела себя, потому что… В общем, есть некоторые проблемы, оставшиеся после моего брака… Ник…Он был…жестокий.

В комнате повисла неестественная тишина. Я так и не взглянула на Харди.

- Это началось не сразу, - продолжила я, - но постепенно становилось все хуже. Он говорил такие вещи.. требовал… бил, кричал, наказывал…Я продолжала все прощать ему, а он каждый раз обещал больше никогда не делать этого… Но все повторялось и с каждым разом все хуже, и каждый раз он обвинял в этом меня. Он всегда говорил, что это я виновата в том, что он так поступает. И я ему верила.

Я говорила и говорила. Я рассказала Харди все. Это было ужасно. Это было как крушение поезда, которое происходит прямо на моих глазах, и я ничего не могу поделать, кроме того, я была не только наблюдателем, но и тем поездом. Я признавалась в таких вещах, о которых в нормальном состоянии ни за что бы не рассказала. Но сейчас я словно лишилась всех тормозов. Харди слушал с отрешенным видом, лицо скрывала тень. Но его тело было напряжено, проступающие мускулы рук и плеч были более красноречивы, чем слова. Я даже рассказала ему о той последней ночи с Ником, изнасиловании, о том, как была выброшена, как босая шла к продуктовому магазину. Я съежилась, говоря об этой мерзости. И все же в этом было какое-то облегчение. Освобождение. Но я знала, что, снимая с себя эту тяжесть, я теряю все шансы на отношения с Харди. Слово за словом. Никто не захотел бы иметь с этим дело. И это к лучшему, было совершенно очевидно, что я не готова к каким бы то ни было отношениям. А значит, это было прощание.

- Я не хотела обманывать тебя, - сказала я Харди, - с самого начала я знала, что играю с огнем, встречаясь с тобой. Но.., - на глаза навернулись слезы, я отчаянно заморгала, прогоняя их, и торопливо продолжила, - Ты так красив и так хорошо целуешься, и я так хотела тебя этим вечером, что я думала, что смогу довести это до конца, но я слишком взвинчена, и я не смогу сделать этого, я не смогу.

Я затихла. Слезы продолжали литься из глаз. Мне больше нечего было сказать Харди, кроме того, что он может уйти, если хочет. Но он встал, подошел к камину, облокотившись о каминную доску. Его взгляд был устремлен в пустоту.

- Я найду твоего бывшего мужа, - услышала я его обманчиво мягкий голос, - и когда я закончу, от него останется так мало, что этого не хватит даже чтобы наполнить гребаный спичечный коробок.

Я слышала более громкие и красочные угрозы, но эта, высказанная с тихой искренностью, заставила зашевелиться волосы у меня на затылке. Харди обернулся, чтобы посмотреть на меня. И я почувствовала, что побледнела, увидев выражение его лица. Уже не в первый раз я была один на один в комнате с человеком, у которого в глазах светилась ярость. На сей раз, к счастью, ненависть была направлена не на меня. И все равно меня это беспокоило.

- Ник не стоит того, чтобы попасть из-за него в тюрьму, - сказала я.

- Ерунда, - Харди, взглянул на меня, уловив мое беспокойство. Он чуть смягчился.

- Причина, которая довела меня до преднамеренного убийства, будет лучшей юридической защитой.

Я слабо улыбнулась. Мои плечи опустились, я чувствовала себя как выжатый лимон после моей личной катастрофы.

- Даже, если бы ты это сделал, это ничего бы не изменило. Я сломана, - я промокнула свои глаза рукавом рубашки, - мне жаль, что я не спала ни с кем до Ника, тогда у меня был бы, по крайней мере, хоть какой-то положительный сексуальный опыт. Как это, все таки…

Харди пристально посмотрел на меня:

- Тогда, в театре…ты вспомнила, когда я целовал тебя, да? Ты поэтому подскочила как ошпаренная кошка?

Я кивнула.

- Что-то будто щелкает у меня в голове, и как будто я снова с Ником, и все что я знаю, это что должна убежать или мне причинят боль.

Разговор о моей жалкой сексуальной жизни просто убивал. Но в этот момент у меня уже не осталось гордости.

- Это начиналось не плохо, я думаю, но чем дольше мы были вместе, тем все худшие вещи стали твориться в спальне, пока я не начала, главным образом, ждать того, когда же это все закончиться. Для Ника не имело значения, хорошо мне или нет. Иногда было очень больно, когда я была….ну, ты понимаешь…сухой.

Если человек может умереть со стыда, то я должна была умереть прямо сейчас. Харди присел рядом со мной на диван, вытянув руку вдоль спинки. Я вздрогнула от его близости, но не смогла отвести от него взгляд. Он был нереально хорош в этой проклятой белой майке, с этим крепким телом и обожженными солнцем мускулами. Любая женщина должна быть не в своем уме, чтобы не хотеть его.

- Что ж, полагаю все кончено, - решительно произнесла я, - не так ли?

- Это то чего ты хочешь?

Мое горло сдавило. Я покачала головой.

- Чего ты хочешь, Хэвен?

- Я хочу тебя, - я вспыхнула, и слезы снова покатились из глаз, - но у меня не может быть тебя.

Харди придвинулся ближе и обхватил мою голову руками, заставив посмотреть ему в глаза:

- Хэвен, любимая…Ты уже получила меня.

Я смотрела на него сквозь пелену слез. Его глаза были полны мучительного беспокойства и какой-то неистовости.

- Я никуда не уйду, - сказал он, - и ты не сломана. Ты боишься, как боялась бы любая женщина, после всего, что сделал этот сукин сын.

Пауза, проклятие, глубокий вздох.

- Ты позволишь мне обнять тебя теперь?

Прежде чем я поняла, что делаю, я оказалась у него на коленях. Он притянул меня ближе, обнимая и успокаивая, и это было так хорошо, что мне было почти жаль, что я не могу снова заплакать. Я уткнулась носом в ямку на его шее, где начиналась щетина и вдохнула запах его кожи. Его рот прикоснулся к моему легким и теплым касанием, и этого было достаточно, чтобы я снова затрепетала, мои губы раскрылись, приглашая его. Но как раз, когда я ответила на его поцелуй, я почувствовала внизу его твердость и напряглась. Харди оторвался от меня, его глаза были как расплавленные сапфиры.

- Это оно? – он чуть шевельнул бедрами вверх, прижавшись ко мне твердой выпуклостью. – То, что заставляет тебя нервничать?

Я смущенно поежилась и кивнула, покраснев. Но я не пыталась отодвинуться, только осталась сидеть так, дрожа. Он погладил мои плечи и руки, лаская меня через рубашку.

- Может, стоит обратиться к врачу? Это помогло бы?

Я даже не думала, что он может захотеть сделать это для меня. Я представила: я, Харди и Сьюзен, обсуждающие мои сексуальные проблемы, и отрицательно покачала головой.

- Я хочу разрешить эту проблему теперь, - сказала я отчаянно, - давай только…пойдем в спальню и сделаем это. Не обращай внимания на то, что я говорю и даже, если я снова буду вести себя как безумная, просто продолжай пока все не закончится и…

- Проклятье, мы не будем этого делать! – Харди выглядел потрясенным, - ты не лошадь, чтобы принуждать тебя к седлу. Ты не должна быть вынуждена, ты нуждаешься, - он резко втянул в себя воздух, когда я поерзала у него на коленях, - милая, - сдавленно сказал он, - я не могу здраво рассуждать, когда вся кровь покинула мой мозг. Будет лучше, если ты пересядешь.

Кровь горячими толчками пульсировала там, где наша плоть соприкасалась, так точно подходя друг другу. Я поняла, что никогда не была так возбуждена, как теперь, когда у меня было время привыкнуть к нему. Я устроилась на нем поглубже. Харди прикрыл глаза и издал гортанный звук. Его лицо потемнело, и я чувствовала как растет и твердеет выпуклость там внизу. Ресницы Харди дрогнули и приподнялись, его глаза выглядели пронзительно синими на фоне загорелой кожи цвета красного дерева. Он поглядел на ворот моей рубашки – его рубашки – распахнувшийся так, что было видно ложбинку между грудями.

- Хэвен, - его голос был хриплым, - Мы не собираемся сейчас делать ничего, к чему ты не готова. Поэтому давай оденем тебя и сходим куда-нибудь поужинать. Мы выпьем вина, ты немного расслабишься. Позже мы во всем разберемся.

Но было уже поздно. Я хотела выяснить все прямо сейчас. Я чувствовала жар, исходивший от него, видела испарину на его лице, и ужасно хотела поцеловать его. Я хотела подарить ему наслаждение. И, Господи, пожалуйста, я так хотела, чтобы хотя бы одно хорошее воспоминание заменила одно из плохих.

- Харди, - неуверенно начала я, - ты будешь…снисходителен ко мне, немножко?

Улыбка коснулась его губ. Он взял полы моей рубашки и запахнул их, потом погладил мою щеку тыльной стороной руки.

- Немного, - сказал он, - или много. Только скажи мне, чего ты хочешь.

- Я чувствую себя так… если бы мы пошли в спальню прямо сейчас, и только попробовали некоторые вещи, я … Я могла бы справиться с этим, если только ты не будешь торопиться.

Его рука замерла.

- Что, если тебя снова посетит воспоминание?

- Я не думаю, что это будет так сильно как раньше, потому что я тебе все рассказала, и я знаю, что ты понимаешь мои проблемы. Я сразу скажу тебе, если испугаюсь…

Он довольно долго смотрел на меня.

- Ты доверяешь мне, Хэвен?

Я проигнорировала судорожный спазм в желудке.

- Да.

Не дожидаясь других слов, Харди снял меня со своих коленей и поставил на ноги, и я повела его в спальню.

Моя кровать была из старой кованой бронзы, имела величественный вид и весила, наверное, тонну. Все это было покрыто кремовым покрывалом и кучей подушечек, отделанных кружевом со старинных подвенечных платьев. В женственной обстановке моей спальни, Харди выглядел еще более мужественно чем обычно. Нет ничего особенного в том, что два человека ложатся в одну постель. Но для меня это имело слишком большое значение, вызывало слишком много эмоций, слишком много всего.

В комнате царила мягкая прохлада, кружева на подушечках трепетали как крылья бабочек на легком ветерке от потолочного вентилятора. Старинная лампа в викторианском стиле отбрасывала на постель янтарный отсвет. Я старалась казаться непринужденной, сидя на кровати и пытаясь отстегнуть тоненькие ремешки своих босоножек на высоких каблуках. Я пожалела, что трезва как стеклышко. Бокал вина, возможно, заставил бы меня немного расслабиться. Может, было еще не слишком поздно. Наверное, я должна была предложить… Харди сел рядом со мной и, взяв мою ногу, расстегнул крошечную застежку. Он обхватил мою босую ступню и погладил её большим пальцем вдоль подъема, прежде чем снять с меня вторую босоножку. Скользнув рукой вокруг меня, он опрокинул нас на кровать. Я напряженно ждала, когда же он начнет. Но Харди просто обнимал меня, согревая своим телом, поглаживая рукой чуть пониже моей шеи. Вторая рука начала свое путешествие моей спине, талии и бедрам, и вверх до затылка, гладя, будто я была своенравным животным. И эта успокоительная ласка продолжалась гораздо дольше, чем любой половой акт, который был когда- либо у меня с Ником. Харди заговорил, зарывшись лицом в мои волосы:

- Я хочу, чтобы ты знала.. Ты в безопасности. Я ни за что не причиню тебе боли. Если я сделаю что-то, что тебе не понравится или напугает, я остановлюсь. Я не собираюсь терять контроль.

Я вздрогнула, почувствовав как он дернул застежку моих джинсов, и услышала звук расстегивающейся молнии.

- Я только хочу узнать, что тебе нравится.

Мои пальцы судорожно вцепились в его майку, почувствовав его дерзкие руки под ослабленным поясом джинсов.

- Я тоже хочу узнать, что нравится тебе.

- Мне нравится все это, любимая, - шептал он, снимая с меня одежду так, словно разворачивал подарок, - я же говорил тебе, мне легко понравиться.

Его дыхание опалило меня сладким ожогом, когда он приблизил свой рот к моему горлу, заскользил по нему вниз. Он знал, что все, что он делает, занимает время.

- Расслабься, - прошептал он, его пальцы скользили по моему напряженному телу. Я сжала его майку, пытаясь снять её. Он помог мне, стянув этот кусок тонкого хлопка и кинув его на пол. Его кожа была коричневой как корица на фоне кипенно-белых простыней. Его грудь покрывала легкая поросль волос, в отличие от гладкой груди Ника. Я обняла его за шею и поцеловала, задыхаясь от ощущения этих щекочущих волосков на моей груди. Харди ласкал и исследовал мое тело так, будто был полон решимости не пропустить ни один кусочек кожи, ни одну подробность. Он играл со мной, поднимая и поворачивая меня, прижимаясь поцелуем в самых неожиданных местах. Он был так силен, его тело так гладко и красиво в приглушенном свете. Я скользнула по нему всем телом, потершись носом и подбородком о мягкий мех на его груди. Мои пальцы проложили дорожку к его животу, где под гладким атласом кожи бугрились тугие мускулы. И ниже, к краю джинсов…и еще ниже, к той его части, что была так возбуждена.

Смотря на мое лицо, Харди медленно откинулся на спину, словно разрешая мне исследовать его. Я тронула его поверх джинсов, нерешительно проводя рукой вдоль тугого напряденного выступа. Его дыхание стало прерывистым, и я чувствовала, как ему трудно сдерживать себя. Мои пальцы блуждали у основания его ствола, там, где плоть была тяжела и туго натягивала ткань, я услышала его приглушенное урчание. Искра возбуждения пробежала по моему телу, я поняла, как ему это нравилось, и я сделала это снова, проведя ладонью по натянутому хлопку. Харди издал сдавленный смешок:

- Ты пытаешься замучить меня?

- Я только пытаюсь изучить тебя, - покачала я головой.

Он привлек меня к своей груди, и притянул поближе мою голову, и подарил мне один из тех жадных поцелуев, и целовал снова и снова, пока наше дыхание не слилось в одно, и я не почувствовала себя так, словно качаюсь на океанских волнах. Он расстегнул джинсы. Поколебавшись, я опустила вниз свою руку, чтобы осторожно дотронуться до него там. В этом месте без сомненья, Харди был такого же размера, как и все в нем. Это был, как сказал бы Тод, полный комплект. Но вместо того, чтобы приветствовать открытие аллилуйей, я поморщилась.

- Ты слишком большой для меня, - сказала я с сомнением.

- Мне жаль, но я не могу начать с чего-то меньшего и увеличиваться постепенно. Но можно помочь тебе там, милая, - Харди затаил дыхание, - Раз уж нет среднего размера.

Он перевернул меня на живот, и я почувствовала его рот на своей спине, целующий и покусывающий её вдоль позвоночника. Но я напряглась, вспомнив, как Ник имел обыкновение брать меня сзади. Это была его любимая поза. Все ужасы всколыхнулись во мне, и меня прошиб холодный пот. Харди оторвался от меня, повернув лицом к себе.

- Испугалась? – прошептал он, гладя мою руку.

Я кивнула, подавленная и расстроенная.

- Думаю, мне не нравится, когда ты сзади меня. Это напоминает мне о…, - я остановилась, задаваясь про себя вопросом, смогу ли я когда-нибудь вытащить Ника из моей головы, смогу я когда-нибудь забыть все, что он со мной сделал. Кошмары прошлого вросли в меня, пронизывая каждый нерв. Ник разрушил меня для нормальной жизни. Харди продолжал поглаживать мою руку. В его пристальном взгляде была отрешенность, как будто он что-то обдумывал. Я поняла, что он раздумывает, как обращаться со мной, как пробиться через мои защитные реакции, и это заставило меня почувствовать себя виноватой и насторожиться. Его рука переместилась с моей руки на грудь, кончики пальцев обвели нежное полушарие груди, которую Ник считал слишком маленькой. Проклятие. Не было способов снова вернуть те замечательные ощущения. Я не могла прекратить думать о своем бывшем муже или моих собственных недостатках.

- Ничего не получается, - сдавленно сказала я, - Наверное, мы должны…

- Закрой глаза, - пробормотал Харди, - Не двигайся.

Я подчинилась, сжав пальцы в кулак. Искусственное освещение пробивалось тусклым оранжевым светом сквозь мои веки. Его губы спускались поцелуями от груди вниз к животу, язык скользнул в выемку пупка, и я содрогнулась. Его рука устроилась на моем колене.

- Тише, - прошептал он снова, скользя губами ниже, пока я не распахнула широко глаза. Я дернулась и попыталась оттолкнуть его голову.

- Подожди, - задыхалась я, - этого достаточно, я не могу… Я неистово покраснела, трепеща всем телом. Голова Харди поднялась, в мягком свете его волосы переливались расплавленным металлом.

- Я сделал тебе больно?

- Нет.

Его рука поглаживала мои живот, описывая горячие круги.

- Я напугал тебя, милая?

- Нет, только…Я никогда раньше этого не делала, - само собой Ник никогда не интересовался тем, что было приятно мне, а не ему. Харди глянул на моё пунцовое лицо. Его глаза вспыхнули. Он сказал мягко:

- Разве ты не хочешь попробовать это?

- Ну да, когда-нибудь, я думаю. Но мне нравиться делать такие вещи постепенно, я думаю, я должна привыкнуть к обыкновенному процессу, прежде чем пробовать что-то необычное, - я замолкла, взвизгнув, потому что он снова склонился надо мной, - Что ты делаешь?!

Его голос был приглушен:

- Ты пока подумай над планом постепенного привыкания. Сообщи мне, когда выяснишь это. Тем временем…

Я пискнула, когда он прижал мои ноги, широко разведя их. Харди тихонько засмеялся, наслаждаясь моим смущением. Без сомнений я была в постели с дьяволом.

- Дай мне пять минут, - уговаривал он меня.

- Это не обсуждается.

- Почему?

- Потому, - я извивалась, задыхаясь, - потому что я собираюсь умереть со стыда. Я, нет, я полагаю это, Харди…это, - мои мысли спутались, когда он обвел языком то чувствительное, потаенное местечко. Я хотела отодвинуться от его головы, но не могла пошевелиться.

- Харди, - попробовала я протестовать, но искусные влажные движения языка раскрыли складки потаенной плоти, и удовольствие стало таким острым, что я не могла ни думать, ни двигаться. Кончик его языка подбирался к средоточию этих восхитительных ощущений, он подул на пульсирующий и ноющий бутон, и на коже проступила испарина. Мое сердце колотилось так быстро, что я с трудом услышала его насмешливый шепот, сквозь пульс крови в моих ушах:

- Все еще хочешь, чтобы я остановился, Хэвен?

Мои глаза были влажными. Я была как туго натянутая струна, трепеща от наслаждения, но этого было не достаточно.

- Нет, не останавливайся, - сказала я, потрясенная хриплым и низким звуком своего голоса. И еще более потрясена, вскрикнув, когда, в меня скользнул сначала один его палец, потом другой, лаская сочащуюся влагой мякоть, в то время как его рот нашел тугой комочек плоти. Чувственные ощущения терзали, мои бедра ритмично двигались, приподнимаясь и опускаясь. Но невыносимо неуловимое облегчение все не наступало.

- Я не могу, - стонала я, - я больше не могу.

- Можешь. Только прекрати стараться.

- Я не могу прекратить стараться.

Его безжалостные пальцы медленно скользили взад и вперед. Я зарыдала, когда внутри поднялась жаркая волна, тело содрогнулось в судорогах экстаза. Его пальцы извивались глубоко во мне, язык наносил ритмичные удары, и его рот….его рот… Я вся была охвачена всепоглощающим ослепительным взрывом, ощущая его в каждом ударе сердца, вздохе, толчке, перешедшем в неистовые спазмы. Я выгнулась от невыносимого наслаждения, обхватив его голову дрожащими руками. Харди продвинул свои пальцы так глубоко, насколько это возможно и его язык кружился, ловя последние судороги освобождения. Я всхлипнула, когда почувствовала, что он отпустил меня, и потянулась к нему, привлекая к себе. Он повернул меня к себе, обняв, и поцелуями осушил слезы в уголках моих глаз. Мы тихо лежали с минуту, мои голые ноги переплелись с его, его горячая ладонь лежала на моем бедре. Я чувствовала его напряжение за кажущимся спокойствием, как обманчивое спокойствие быка в загоне, перед тем как животное оттуда вырвется. Моя рука потянулась к его расстегнутым джинсам.

- Сними их, - прошептала я.

Все еще тяжело дыша, Харди покачал головой:

- На сегодня достаточно. Пора уходить, у нас впереди еще куча времени.

- Уходить? - повторила я в хмельном удивлении, - нет, никаких «уходить».

Я поцеловала его грудь, смакуя его мужественность и ощущение теплого меха у моих губ.

- Если ты не займешься со мной любовью, Харди Кейтс, я тебе этого никогда не прощу.

- Но я занимался с тобой любовью.

- До конца, - настаивала я.

- Ты еще не готова.

Я обхватила его пальцами, двигая ими вверх и вниз по всей его шелковистой длине.

- Ты не можешь сказать мне нет, - возразила я, - это было бы ударом для моей гордости.

Медленными кругами я погладила большим пальцем гладкий кончик, отчего выступили капельки влаги. Издав тихий стон, он зарылся ртом в мои волосы и, схватив мою руку, убрал мои пальцы подальше. Я думала он собирается приказать мне остановиться. Но вместо этого он приглушенно сказал:

- Мой бумажник остался на кухне, пойду возьму его.

Я немедленно поняла его:

- Нам не нужен презерватив. Я принимаю противозачаточные таблетки.

Он поднял голову и посмотрел на меня. Я неловко пожала плечами.

- Ник никогда не хотел, чтобы у меня они были, они стали одной из проблем со мной. Я чувствую себя в большей… безопасности, когда принимаю их. И доктор сказал, что это не причинит мне вреда. Поэтому я никогда не пропускаю дни. Поверь, мы защищены, даже без любых других средств.

Харди приподнялся на локте, смотря на меня сверху.

- Я никогда не делал этого без презерватива.

- Никогда? - спросила я , смутившись.

Он отрицательно качнул головой.

- Я не хотел рисковать и обрюхатить кого-нибудь. Я не хотел этой ответственности. Я поклялся, что если у меня будут дети, я не оставлю их так, как делал мой отец.

- И у тебя никогда не было подруги, которая бы предохранялась?

- Даже тогда, я всегда использовал презерватив. Я никогда не был поклонником метода «доверься женщине».

Возможно, другая бы обиделась на моем месте, но я слишком хорошо знала о проблемах доверия.

- Вот и отлично, - сказала я, потянувшись, чтобы чмокнуть его подбородок, - Давай продолжим.

Харди не пошевелился. Он уставился на меня горящими глазами, и я чувствовала, как какая-то особенная интимная, даже интуитивная связь установилась между нами, и это чувство меня немного беспокоило. Это было, как будто все ритмы наших тел подчинялись одному невидимому метроному.

- Ты подарила мне свое доверие, - сказа он, - Будь я проклят, если не смогу сделать то же самое.

Я опустилась на спину, и мое дыхание, как и его, участилось. Он разделся и прижал меня к себе. Он был нежен…так нежен… но я чувствовала его мощь и его тяжесть, и я напряглась. Он совершал настойчивые легкие толчки, пока мы не почувствовали как плотно сжатое кольцо стало податливым, мягкость уступила твердости. Я впустила его в себя, открылась ему. Синие глаза потемнели от страсти, ресницы отбрасывали на его щеки длинные тени. Он медленно дюйм за дюймом входил в меня, давая мне время приспособиться к следующему вторжению. Я повернула голову к его руке, потершись щекой о тугой мускул. Когда я вобрала в себя его всего, Харди приподнял мои колени, раздвинув их шире, и проник еще глубже. Мое тело напряженное и влажное словно приглашало его. Я видела, как беспокойство на его лице сменяется желанием. Мне нравилось, когда он смотрел на меня так, будто хотел меня съесть. Я поерзала, стесненная непривычной наполненностью, и Харди, содрогнувшись, выпалил несколько слов, что-то вроде: о, Боже, пожалуйста, не двигайся, Хэвен, детка, пожалуйста…

- Ты хорошо себя чувствуешь, - прошептала я.

Харди покачал головой, пытаясь дышать изо всех сил. Его лицо пылало, как в лихорадке.

- Нет? – спросила я.

- Чувствовал хорошо полчаса назад, - наконец удалось ему произнести так, будто он выпил десять порций текилы.

- Через пятнадцать минут, это будет наверное самый грандиозный секс, который я когда либо имел, но сейчас…Я почти уверен, что у меня будет сердечный приступ.

Улыбнувшись, я потянулась губами к его рту, и прошептала:

- А что будет после сердечного приступа?

- Точно не знаю, - со свистом выдыхая сквозь зубы, он опустил голову на подушку возле моего лица, - Проклятье, - сказал он отчаянно, - я не знаю смогу ли я сдержаться.

Я положила руки по бокам его спины, кончиками пальцев чувствуя напряженые мускулы:

- Не сдерживайся.

Он начал двигаться в осторожном ритме, вызывая искры наслаждения от того места, где мы были соединены. Один из его толчков задел чувствительную точку, где-то глубоко и низко, когда он вошел в меня под нужным углом. Протяжный стон восхищения вырвался у меня. Ошеломленная я резко вздрогнула, впившись пальцами в бедра Харди. Он поднял голову и улыбнулся, глядя в мои широко распахнутые глаза.

- Я нашел сладкое местечко? – прошептал он, и сделал это снова, и снова, и к моему бесконечному смятению я не могла быть спокойной, стоны вновь и вновь поднимались в моем горле, пока мои бедра не начали дрожать. В этот раз волны, захлестнувшие меня, были не такие интенсивные, но более продолжительные и медленные, я чувствовала, как содрогалось его тело, поймав ртом крик его наслаждения, он целовал меня снова и снова, пока мы не начали задыхаться.

Меня переполняла блаженная сонливость. Я ненадолго задремала, все еще соединенная с ним, и обнаружила, что сон после хорошего секса, так же хорош, как и сам секс. Я проснулась, почувствовав глубоко в себе его твердость, а его руки блуждали по моему телу, поглаживая и лаская. Я лежала на боку, закинув ногу ему на бедро, я хотела большего, я нуждалась в нем, но он не двигался, лишь оставаясь во мне. Я обхватила его плечо, пытаясь притянуть его к себе. Он сопротивлялся, позволяя мне извиваться как червяк ну крючке.

- Харди, - прошептала я, в нетерпении, - Пожалуйста…

- Пожалуйста, что? – он лизнул мои губы.

Я, задыхаясь, чуть отстранилась:

- Ты знаешь…

Он прижался к моей шее, я чувствовала, как его губы изогнулись в улыбке. Да, он знал. Но еще долго не позволял мне шевелиться, в то время как я сжимала его внутри, чувствуя там глубоко горячий пульс. Наконец он сделал легкий толчок, ставший большим, чем все движения, и этого было достаточно. Внутренние мускулы сжались, собирая все ощущения в одной ослепительной точке, заставив меня задрожать. Харди сделал глубокий сильный толчок, замерев в конце движения, наполняя меня восхитительным сверкающим жаром.

Потом он долго целовал меня, и его губы сладко блуждали по телу, кончиками пальцев он нежно ласкал мое лицо.

Чуть погодя, Харди отнес меня в душ. В блаженной неге я опиралась на него, пока он мыл меня. Его нежные руки намыливали и ополаскивали мое тело. Скользкая от воды и пены и окутанная паром, я прижалась щекой к его твердой как сталь груди. Его руки коснулись моих бедер и два пальца скользнули внутрь. Все там было еще чувствительным и набухшим, и это ощущение было таким восхитительным, что я не сдержала ответного движения бедер и услышала его тихий стон. Потоки горячей воды лились по нашим телам, его большой палец выводил круги вокруг клитора, с бесконечным умением даря мне освобождение.

Высушив волосы, я добралась до кровати и погрузилась в сон, прижавшись к Харди.

Но чуть погодя, я проснулась от кошмара, мое тело тревожно ощутило присутствие спящего рядом человека. На мгновение мне показалось, что это Ник, что я не смогла убежать. Рядом со мной шевельнулось тяжелое мужское тело, я резко втянула в себя воздух.

- Хэвен, - донесся приглушенный ропот, звук которого успокоил меня, - Дурной сон?

Его сонный голос был низким и густым как бархат.

- Угу.

Его ладонь очертила круг на моей груди, унимая лихорадочный стук сердца. Я вздохнула и успокоилась в его руках. Его губы спустились к моим грудям, целуя нежные, отвердевшие вершинки. Я зарылась руками в его мягкие шелковистые волосы. Он медленно продолжил свой путь вниз. Мои колени согнулись, и я почувствовала, как его руки обхватили мои лодыжки как теплые живые наручники. Даже в темноте я видела широкий разворот его плеч и очертания головы между моих бедер. Он лениво ласкал меня, умело разжигая и продлевая мое удовольствие, посылая по телу волны беспомощной дрожи.

И когда я заснула на этот раз, сновидений больше не было.