Онлайн чтение книги Я стал наследным принцем Германии I became the crown prince of Germany
1 - 2

«Мистер Уолтер, я хочу выйти и подышать свежим воздухом». — Чжун Лин Юань устал от долгого лежания на больничной койке, и он сел в инвалидное кресло с помощью врача и медсестры. Может быть, Принц слишком долго находился в коме, поэтому все тело было ослаблено. Он даже не мог нормально встать с постели. К счастью, врач заверил его, что это временно и завтра утром он полностью поправится.

Дворецкий толкнул инвалидное кресло в сад, и Чжун Лин Юань с большим волнением оглядел Берлинский дворец, который был разбомблен во время Второй мировой войны. В первоначальном времени и пространстве он не мог даже видеть руины дворца, но теперь стал здесь хозяином. Странная штука судьба.

Поскольку он теперь  кронпринц, а в будущем станет немецким императором, то надеется на идеальный финал. У него, Бергхарда Гогенцоллерна, нет маниакального состояния, ни чувства депрессии или одиночества, чтобы прятаться в темном,  мрачном подземном бункере, словно загнанная в угол крыса и совершить самоубийство.

Говоря об Гитлере, его нацистская партия должна была быть создана давно, а масштаб штурмовиков исчисляется сотнями тысяч, не так ли?

Думая об этом, Чжун Лин Юань посмотрел на стоявшего в стороне дворецкого и спросил его: «Мистер Уолтер, вы когда-нибудь слышали о Адольфе Гитлере?».

«Гитлер?». — Дворецкий озадаченно посмотрел на принца, и медленно покачал головой, после долгих размышлений: «Нет, я не знаю такого человека».

«Не знаешь? Это же Лидер Национал-социалистической рабочей партии Германии, разве ты не слышал о нем?».  — Чжун Лин Юань не мог не задаться вопросом, увидев, как дворецкий снова качает головой.

Что происходит? Может это снова эффект бабочки?

«Погодите, кажется я припоминаю этого человека». — Воскликнул дворецкий, напряженно размышляя.

И вот, через некоторое время, дворецкий вдруг хлопнул в ладоши и сказал: «Я знаю его, вы говорите о головорезе Гитлере, который пять лет назад инициировал бунт в Мюнхене?».

Правда?! Неужели, бунт пивного зала был запущен в то же время и месте, что и в его первоначальном пространстве и времени?

Чжун Лин Юань быстро кивнул: «Да, именно о нем я и говорил! А где он сейчас находится?».

Дворецкий слегка растерянно развел руками и сказал: «Он умер пять лет назад».

Слыша его слова, Чжун Лин Юань был шокирован, и придя в себя через несколько секунд,  поспешил спросить его: «Как он умер?».

Дворецкий вспомнил и сказал. «Его Королевское Высочество Оскар в то время находился в частной собственности Мюнхена, и  столкнулся с беспорядками. Группа головорезов перестреляла полицию возле отеля, где остановился Королевское Высочество. Пуля даже раздробила место, где находилась его Корона. Это чрезвычайно рассердило Его Королевское Высочество и он напрямую мобилизовал Императорскую гвардию, чтобы уничтожить их. Виновник всего этого бунта Гитлер, был арестован на загородной вилле, где он прятался, и был застрелен на месте. Его сообщники Макс Шойбнер-Рихтер, Герман Геринг, Ерих Людендорф и другие тоже были приговорены к смертной казни и немедленно казнены на месте».

Гитлер мёртв? Это отличные новости! 

Что касается смерти будущего главы государства Германии, то в лучшем случае Чжун Лин Юань вздыхал об эффекте бабочки. Если бы он стал обычным человеком, ему возможно, пришлось бы найти способы обнять бедро главы государства, но его нынешняя личность — немецкий  кронпринц. В будущем вся Германия будет его, и  больше не будет нужно бедро главы государства.

То что он умер — это хорошо, ведь в будущем он не будет доставлять ему неприятностей.

В оригинальной исторической линии  в январе 1923 года в Германии разразился кризис, причиной которого стала французская оккупация Рура. Правительство во главе с беспартийным рейхсканцлером Вильгельмом Куно призвало немцев к пассивному сопротивлению, приведшему к большому экономическому ущербу. Новое правительство во главе с рейхсканцлером Густавом Штреземаном 26 сентября 1923 года было вынуждено принять все требования Франции и в результате подвергалось нападкам как со стороны правых, так и со стороны коммунистов; по стране прошла волна беспорядков и даже вооружённых выступлений, как Кюстринский путч черного рейсвера. Предвидя эти волнения, Штреземан добился введения президентом Эбертом  с 26 сентября 1923 года чрезвычайного положения в стране. Министр обороны Отто Гесслер и начальник управления сухопутных войск рейсвера Ханс фон Сект были наделены исключительными полномочиями.

26 сентября 1923 года консервативный баварский кабинет министров объявил о введении на территории земли своего собственного чрезвычайного положения и назначил правого монархиста и бывшего премьер-министра Густава фон Кара комиссаром земли Бавария, наделив его диктаторскими полномочиями. Власть была сосредоточена в руках триумвирата – Кара, командующего силами рейхсвера в Баварии генерала Отто фон Лоссова и начальника баварской полиции Ханса фон Зайссера. Кар не признал, что введённое в Германии чрезвычайное положение действительно в отношении Баварии, и отказался исполнять ряд приказаний Берлина, в частности, арестовать троих популярных лидеров вооружённых формирований — Хайса, Эрхардта  и Россбаха — и закрыть газету Völkischer Beobachter, печатный орган НСДАП  Когда Сект попытался отстранить Лоссова от командования баварскими частями рейхсвера и заменить его генералом  Крессом фон Крессенштейном, Кар объявил, что Лоссов останется командующим; он в нарушение конституции потребовал от офицеров и рядовых принести специальную присягу правительству Баварии.

  Гитлеру в 1923 году удалось добиться влияния среди баварских националистических организаций — он стал одним из главарей «Немецкого союза борьбы» , группы, включавшей в себя партию НСДАП Гитлера и её штурмовые отряды, которые возглавлял Эрнст Рём. На митинге 2 сентября в Нюрнберге «Немецкий союз борьбы» открыто провозгласил цели свержения Веймарской республики и отказ от Версальского договора.   На этом митинге вместе с Гитлером выступал и генерал Эрих Людендорф, герой Первой мировой войны, пользовавшийся авторитетом среди военных и консерваторов; Людендорф тоже одобрял план захвата власти и сам претендовал на роль лидера националистической революции. В Берлине непокорное поведение баварцев воспринимали как бунт — Сект направил предупреждение баварскому триумвирату, Гитлеру и вооружённым отрядам, что любое их выступление будет подавлено силой.

Гитлер, вдохновленный примером похода Муссолини на Рим, надеялся повторить нечто подобное, организовав поход на Берлин, и обратился к Кару и Лоссову с предложением предпринять марш на Берлин «до того, как Берлин пойдёт на Мюнхен». Кар, Лоссов и Зайсер, которые не были заинтересованы в проведении бессмысленной акции, 6 ноября проинформировали «Немецкий союз борьбы», что не намерены втягиваться в поспешные действия и сами примут решение о своих действиях. Гитлер воспринял это как сигнал, что следует брать инициативу в свои руки. Он решил взять всех троих членов триумвирата в заложники и силой заставить их перейти на сторону нацистов и совершить в стране революционный переворот. По начальному плану, который составили  Макс Шойбнер-Рихтер и Альфред Розенберг, нацисты должны были вмешаться в военный парад 4 ноября в честь поминовения павших — на трибунах должны были присутствовать и члены триумвирата, и кронпринц Рупрехт Баварский.  Перекрыв узкие улицы с помощью штурмовиков и захватив почётных гостей, Гитлер смог бы заставить их принять и поддержать революцию. Тем не менее, этот первый план был отменён в последний момент — Розенберг утром 4 ноября обнаружил, что улица, которую должны были перекрыть штурмовики, уже охраняется хорошо вооружённым отрядом полиции.

Вечером 8 ноября 1923 года руководители Баварии — комиссар фон Кар, генерал фон Лоссов и начальник полиции фон Зайсер — должны были по приглашению деловых организаций Мюнхена выступить в огромном пивном зале  «Бюргербройкеллер». Это выступление должно было посвящёно программе нового баварского правительства, и в зале собрались около трёх тысяч человек.  П ока Кар выступал перед собравшимися, около 600 штурмовиков оцепили зал, установив на улице пулемёты, нацеленные на входные двери. Хотя в зале и присутствовали вооружённые баварские полицейские,  Вильгельм Фрик — начальник мюнхенского уголовного розыска и сторонник Гитлера — позвонил в зал и велел полиции не вмешиваться, а только наблюдать и сообщать о происходящих событиях.

Примерно в 20 часов 45 минут Гитлер стремительно вошёл в зал, вскочил на стол и выстрелил в потолок из пистолета, заставив Кара прервать речь. Гитлер с помощью своих помощников Рудольфа Гесса и Ульриха Графа  пробился к трибуне, оттеснил от нее комиссара Кара и объявил «Началась национальная революция!». В речи, обращённой к публике, Гитлер объявил, что здание окружено шестьюстами хорошо вооруженными людьми и никому не разрешается покидать зал, и если толпа не успокоится, он прикажет поставить на балконе пулемёт. Гитлер утверждал, что правительство Баварии в Мюнхене и правительство Веймарской республики в Берлине якобы уже низложены, сформировано временное правительство страны, полиция и рейхсвер уже поддержали переворот и «вступают в город под знамёнами со свастикой». Эти заявления были блефом, но присутствующие были испуганы и подчинились участникам путча.

Гитлер собрал руководителей Баварии в соседней со сценой комнате и с пистолетом в руке стал уговаривать их поддержать путч, обещая посты в новом правительстве, которое он должен был сформировать вместе с генералом Людендорфом. Кар, Лоссов и Зайсер, однако, не соглашались встать на сторону нацистов даже под угрозой пистолета — комиссар Баварии Кар отвечал «умру я или нет, не столь важно», а Зайсер упрекал Гитлера в том, что тот нарушил ранее данное честное слово не поднимать путча против полиции. Ничего не добившись от них, Гитлер вернулся в зал и снова сблефовал — заявил, что Кар, Лоссов и Зайсер перешли на его сторону; он объявлял о планах совершить поход на Берлин «во имя спасения немецкого народа» и поручить ему, Гитлеру, руководство политикой нового национального правительства.

В это же время Шойбнер-Рихтер доставил в пивную генерала Людендорфа, который до того ничего не знал о путче. Людендорф хотя и поддержал нацистов, но был возмущён, что роль диктатора Германии достанется не ему — Гитлер намеревался поручить ему лишь командование армией. Тем не менее, авторитет Людендорфа и одобрительные возгласы публики в зале заставили Кара, Лоссова и Зайсера поддаться уговорам — они согласились сотрудничать. Гитлер вывел их с Людендорфом на сцену и произнес заключительную речь. После этого собравшиеся начали расходиться, хотя Гесс при помощи штурмовиков задержал у дверей других членов баварского правительства, пытавшихся скрыться в толпе.

В это время Гитлеру сообщили о стычке между военными и штурмовиками «Бунд Оберланд» — ещё одной националистической организации, входившей в «Немецкий союз борьбы» — в казармах инженерно-сапёрных войск; Гитлер решил отправиться на место событий и урегулировать ситуацию, оставив Кара, Лоссова и Зайсера в руках Людендорфа. Отсутствие Гитлера позволило всем троим бежать — Лоссов попросился на улицу, дав Людендорфу «честное офицерское слово», что ему надо дать распоряжения в штабе, Кар и Зайсер также покинули пивную. Кар перевёл правительство в Регенсбург и издал прокламацию, в которой отказался от всех заявлений, сделанных «под дулами пистолетов», и объявил о роспуске НСДАП и штурмовых отрядов.

  Хотя изначальный план нацистов предполагал, что во время захвата членов правительства в «Бюргербройкеллере» штурмовики займут основные правительственные здания Мюнхена, этого не было сделано — только отряд Рёма «Военное знамя рейха» занял штаб-квартиру сухопутных войск в военном министерстве на Шёнфельдштрассе. Регулярная армия не поддержала путч — хотя несколько младших офицеров и рядовых и дезертировали, мюнхенский гарнизон во главе с генералом Даннером был готов выполнять распоряжение Секта о подавлении силой любых выступлений в Баварии. Военных особо возмущало, что Гитлер, гражданское лицо, угрожал в «Бюргербройкеллере» пистолетом генералу Лоссову — по неписаным армейским законам такое поведение заслуживало расправы на месте. Даннер и Лоссов организовали новый штаб в казармах 19-го пехотного полка и оттуда разослали другим военным частям приказ прислать подкрепления. К рассвету захваченное Рёмом здание военного министерства было окружено войсками  

В этой ситуации Людендорф предложил Гитлеру занять центр города, рассчитывая, что его авторитет поможет переманить на сторону нацистов армию и полицию. 9 ноября в 11 часов утра собравшиеся нацисты под знамёнами со свастикой и военными штандартами колонной направились к центру города на Мариенплац, надеясь снять осаду с военного министерства. Во главе колонны шли Гитлер, Людендорф и Геринг. По утверждению У.Ширера , в составе марширующих было также несколько заложников. На Мариенплац к демонстрантам присоединился Юлиус Штрейхер, который узнал о путче и приехал из Нюрнберга.

Вначале немногочисленные полицейские патрули пропустили колонну, но когда путчисты вышли на Одеосплац (неподалёку от министерства обороны), путь им преградили усиленные наряды полиции. Трём тысячам по большей части невооружённых путчистов противостояли 130 вооружённых баварских полицейских под командованием  Михаэля фон Година. Гитлер призвал полицию сдаться, но получил отказ, после чего раздались выстрелы (кто начал стрелять первым, точно неизвестно, различные свидетельства противоречивы). В перестрелке погибли 16 нацистов, в том числе Шойбнер-Рихтер, и 4 полицейских. Многие были ранены, в том числе Геринг. Гитлер и другие путчисты бросились на мостовую, а затем пытались скрыться. Людендорф остался стоять на Одеонсплац и был арестован. Через два часа после этого в здании министерства обороны сдался Рём.

  Ни население, ни военные не поддержали попытку путча. В течение нескольких дней после него были арестованы все зачинщики, кроме Геринга и Гесса, бежавших в Австрию (Гесс позднее вернулся и тоже был осуждён). Участники шествия, в том числе Гитлер, были приговорены к тюремным срокам различной длительности с отбыванием в тюрьме Ландсберг. Своё наказание они отбывали в достаточно мягких условиях; им даже позволялось собираться за общим столом и обсуждать политические вопросы. Находясь в заключении, Гитлер написал бо́льшую часть книги «Main Kampf».  

Вопреки ожиданиям Гитлера, Людендорфу не удалось привлечь на свою сторону ни армию, ни полицию; не удалось и добиться поддержки со стороны простых граждан. Однако после прихода национал-социалистов к власти путч был назван Национальной революцией, а 16 погибших путчистов официальная пропаганда стала именовать мучениками. 9 ноября 1935 года саркофаг  с прахом этих людей был перенесён на мюнхенскую площадь Кёнингсплац. десь были построены два (северный и южный) Храма почёта, располагавшиеся между Административным зданием НСДАП  и Фюрербау. Флаг, под которым шли путчисты  (и на который, по официальной версии, попали капли крови погибших), использовался в дальнейшем на партийных съездах в Нюрнберге в качестве священного при исполнении ритуала освящения партийных знамен: Адольф Гитлер прикладывал к нему новые знамёна.  

Некоторые люди могут сомневаться: если в Первой мировой войне Германия не будет так унижена другими странами, разве она начнёт Вторую мировую войну? Многие опрошенные немецкие ветераны считают, что это историческая тенденция, и избежать ее было невозможно. Начало Второй мировой войны в Германии было определено обстоятельствами того времени: даже если бы не было надежды, она все равно случилась бы, самое большее — через несколько лет. 

В то время, экономика Германии уже испытывала серьезные проблемы, а в Первой мировой войне оккупация немецкой территории странами-победительницами была слишком серьезной.

Под давлением стран-победительниц экономика Германии рухнула бы в любой момент, и было естественно, что немцы очень ненавидят эти страны-победительницы.

Чжун  Лин  Юань заметил намек на любопытство в глазах дворецкого, который явно недоумевал, почему принц внезапно спросил об этом Гитлере, но его хорошие профессиональные качества заставили его молчать.

Чжун Лин Юань улыбнулся и объяснил: «Я просто внезапно вспомнил такое имя и захотел узнать, кто он».

«Мистер Уолтер, принесите мне бумагу и ручку. Я придумал хорошую идею, и я хочу записать это».

Он перешёл в прошлое на 90 лет. И благодаря всем знаниям, которые получил в своём прошлом мире, будь то астрономия, география, химия или история, он хочет все это записать. Ведь нельзя зря тратить знания этих 90 лет.

«Вот, ваше высочество», — дворецкий казалось, был готов к его просьбе, и сразу же протянул ему бумагу и ручку, почтительно наклонившись: «Тогда я оставлю вас наедине, ваше высочество».

Глядя на уходящего дворецкого, Чжун Лин Юань обнаружил по памяти Бергхарда, что прошлый владелец этого тела мечтал стать художником?

Жалко, что идеалы слишком сладкие, а реальность слишком горькая.

Прошлый Бергхард не имеет таланта к живописи и вообще к любому написанию статьи, стихов и рассказов. Вспоминая те статьи, которые он написал, Чжун Лин Юань почувствовал, что умрёт на месте от стыда. В предисловии у него нет слов, это полная чушь, а содержание настолько наивно, что люди будут подозревать, что это сочинение для первого и второго классов начальной школы. Уровень живописи еще хуже, это просто своего рода граффити детсадовцев.

Он умел только одно, ходить по девушкам и ничего более.

К счастью, этот парень осознает уровень своего письма, и его «работы» никогда никому не показывались. Каждый раз, когда он писал или рисовал, он просил дворецкого и слугу, которые были рядом с ним постоянно, уйти, и он писал и рисовал тайно.

После того, как он хорошо провел время, он сжигал материал. Так-что до сих пор никто не обнаружил его столь ужасного «художественного таланта».

Вспомнив об этом, Чжун Лин Юань почувствовал жалость к этому парню. Он начал писать и рисовать усердно в 13 лет и не улучшился в течение нескольких лет, но никогда не отказывался от своей мечты.

«…». — В таком случае я помогу тебе.

…

Когда Чжун Лин Юань полностью забыл обо всем, и изо всех сил пытался писать о разных технологиях современного мира, тихий кашель дворецкого раздался неподалеку.

Когда Чжун Лин Юань повернул голову и посмотрел на него с раздражением, дворецкий спокойно сказал: «Ваше Высочество, ваши друзья пришли к вам в гости».

Друзья? Чжун Лин Юань быстро поискал в своей памяти и не мог не вздохнуть.

Как и ожидалось, все друзья Бергхарда — его «единомышленники», всего лишь группа плейбоев, которые едят, пьют и веселятся вместе с ним.

«Пригласи их». — Сказав это, он закрыл тетрадь и передавая её дворецкому.

А дворецкий бережно взяв ее в руки, спросил: «Его Королевское Высочество, вы сожжете его, как обычно?».

«…». — Ты лучше сожги себя, я наконец столько написал, и если ты сожжешь эту тетрадь я убью тебя. Думая так, Чжун Лин Юань ответил: «Нет, я еще не закончил писать, положи тетрадь в мою комнату, и никому не позволяй смотреть на неё».

Вскоре после ухода дворецкого, к нему пришли шестерых молодых людей примерно его возраста.

Видя их высокомерие в каждом движении, Чжун Юань действительно хотел выгнать, сразу после одного только взгляда на них.

«Привет Бергхард, я так рад видеть тебя живым и невредимым. Мы глубоко сожалеем о том, что случилось с тобой».

«Сожалею».

«Сожалею».

Они сказали это с торжественным выражением лица, а Чжун Лин Юань махнул рукой, и сказал: «Хорошо, не повторяйтетесь больше. Мне на самом деле надоело видеть вас, ублюдки, похожие на собак».

Услышав эти слова, несколько человек сразу же стали веселее и сказали ему с улыбкой на лице: «Ладно, раз уж ты не спишь, как насчет того, чтобы пойти и повеселиться с девушками этой ночью?».

Чжун Лин Юань  линь молча закатил глаза: «Разве вы не знаете, насколько я несчастен?».

Несколько человек уставились друг на друга. «У тебя есть и руки и ноги. Какое несчастье?».

Чжун Лин Юань ответил: «Мой старший брат недавно скончался, а младший без сознания, из-за этого, я стал  кронпринцем. И в этой ситуации  вы дураки, теперь говорите мне, выйти и повеселиться?».

Высокий мужчина по имени Луи похлопал его по плечу. «Не будь таким пессимистом, может быть, твой отец захочет унаследовать трон, когда вернется, или твой брат внезапно проснется».

Чжун Лин Юань похлопал себя по лбу, он и не подумал о своем ненадежном «папе».

По словам дворецкого, его отец и мама находились на окраине леса Амазонки, когда в последний раз отправлял сообщение. Они готовились войти в девственный лес Амазонки для приключений.

Такого рода призрачное место заключается в том, что когда спутники летят в небе спустя десятилетия, связь с сигналом отсутствует, не говоря уже о том, что сейчас. В результате, похороны Принцев Империи были завершены, но им до сих пор не удалось связаться с их родителями.

К счастью, такое случалось не один или два раза, и окружающие не особо волновались о их пропаже. Они просто хотел сообщить об аварии, где умерли их сыновья.

Что до его брата? Было бы чудом, если половина его разума восстановится, чтобы жить нормально, и еще более глупо было ожидать, что он проснется и унаследует трон.

«Как вы думаете, это возможно?». — К счастью, он пришел сюда, иначе оригинальный Бергхард определенно сошел бы с ума в этой ситуации: «Все хватит, я не буду говорить об этом с вами. Давайте поговорим о другом».

«О чем поговорить?». — Спросили все с непониманием.

«Я собираюсь заняться одним делом, и вы ребята, должны мне помочь с этим». — Даже если он станет в будущем императором Германии и обладать высшим правом, будет невозможно украсть чужое богатство. Только если он будет держать под контролем экономическую дорогу империи, то сможет бороться с жадными капиталистами, чтобы они не мешали ему…