Онлайн чтение книги Кати в Париже Kati i Paris
XII

Мой сын лежит у меня на руке — такая слабая, крошечная тяжесть, ее почти никак не ощущаешь. И все же вес ее гораздо больше, чем вес земли, и небес, и звезд, и Солнечной системы.

Если мне сегодня суждено умереть, у меня останется воспоминание от этой сладостной крошечной тяжести, воспоминание, чтобы взять его с собой в рай… Я прожила жизнь не напрасно!

Мой сын лежит у меня на руке. У него такие маленькие-премаленькие ручки. Одна из них обхватила мой указательный палец, и я не смею шевельнуться. Возможно, он тогда отпустит мой палец, а это будет невыносимо. Эта крохотная ручка с пятью крохотными пальчиками и пятью крохотными ноготками — неземное, небесное чудо!

Я ведь знала, что у детей есть руки, но, разумеется, не понимала по-настоящему, что у моего ребенка тоже будут такие. Ведь я смотрю на этот маленький розовый лепесток — ручку моего сына — и не перестаю удивляться.

Он лежит с закрытыми глазками, прижавшись носиком к моей груди, его головка покрыта черным пушком, и я слышу его дыхание. Он — чудо!

Его отец уже был здесь и тоже считает его чудом. Да малыш и должен быть чудом, раз мы оба так считаем.

Недавно он, мой сын, немного поплакал. Его плач напоминает жалкий писк котенка, и я с этим чувством нежности к нему почти не в силах слышать этот плач, так мне больно! Как ты беззащитен, мой маленький котенок, мой птенчик, как мне защитить тебя? Мои руки крепче обвивают тебя. Они ждали тебя, мои руки, они с самого начала были предназначены именно для того, чтобы быть твоим гнездом, мой птенчик!

Ты — мой, я теперь тебе нужна! В этот миг ты абсолютно мой. Но скоро ты начнешь расти. С каждым днем ты будешь все больше отдаляться от меня. Никогда не будешь ты так близок мне, как теперь. Быть может, когда-нибудь я с болью в душе буду вспоминать этот час.

«Как жалобный звук струн скрипки, как зов птицы-пигалицы [175]Чибис.на вересковой пустоши, несется по всему миру, населенному людьми, их тоска по другим людям. Наиболее смиренно и глубоко тоскуют родители о детях, которых законы жизни призвали к отношениям с другими людьми» — так написано в одной из моих книг.

Сейчас у тебя есть только я, но, разумеется, законы жизни призовут и тебя к отношениям с другими людьми. И тогда я, быть может, превращусь в такую птицу-пигалицу с вересковой пустоши, тщетно взывающую к своему птенцу. Птенцам необходимо расти, становиться большими, я знаю, так должно быть.

Но именно сейчас ты у меня есть. Ты мой, мой, мой — с твоей покрытой пушком головкой, с твоими нежными маленькими пальчиками, и твоим жалобным плачем, и твоим ротиком, жаждущим материнского молока. Ты нуждаешься во мне, так как ты всего лишь маленький бедный мальчуган, который только что явился на эту землю и не может обойтись без матери. Ты даже не знаешь, куда явился, быть может, поэтому твой плач звучит так потерянно. Ты боишься начать жить, ты ведь не знаешь, что тебя ожидает? Хочешь, я расскажу тебе?

Здесь на земле столько необыкновенного, подожди немного, и ты увидишь! Здесь яблони в цвету, и маленькие тихие озера, и большие бескрайние моря, и звезды, и ночь, и прозрачно-голубые весенние вечера, и леса, разве это не прекрасно, что есть леса? А порой иней на деревьях. Иногда светит месяц. Летом, когда просыпаешься, трава покрыта росой, и тогда ты можешь ходить босиком своими маленькими ножками. Ты можешь ехать по узкой одинокой лыжне прямо в лес… естественно, когда наступает зима! Тебе понравится солнце, оно греет и светит! А когда купаешься, вода в море прохладная и сладостная.

В мире есть сказки и песни, есть книги и люди, некоторые из них станут твоими друзьями! Есть цветы, и нужны они только для того, чтобы быть красивыми. Разве это не удивительно и не весело?

А по всей земле разбросаны леса, и озера, и горы, и реки, и города, которые ты никогда не видел, но, быть может, когда-нибудь увидишь!

Поэтому говорю тебе, сын мой, что земля — прекрасное место для того, чтобы жить на ней, а жизнь — дар, и никогда не верь тем, кто пытается сказать что-то другое! Правда, жизнь бывает порой тяжелой, я не стану скрывать это от тебя. На твою долю выпадут горести, ты будешь плакать. Быть может, наступят такие часы, когда тебе не захочется больше жить.

О, ты никогда не поймешь, каково мне знать об этом! Я отдала бы свою душу за тебя, но не могу отвести от тебя ни одну из бед, что тебя ожидают! И все-таки говорю тебе, дитя мое, земля — дом человека, и дом удивительный ! Пусть жизнь будет к тебе настолько справедливой, чтобы ты понял это. Да защитит тебя Бог, мой сын!