Онлайн чтение книги Клин любви The Space Between
6 - 2

Кабинет Ясона, оформленный в спокойных и прекрасно практичных тонах, был совершенно лишен любой лишней вычурности.

На данный момент Ясон расслабленно сидел в своем рабочем кресле, сосредоточившись на данных по рынку, мелькавших на экране компьютера. Уголком глаза он заметил вспыхнувший огонек, сообщавший о личном входящем звонке.

Уголки его губ слегка смягчились. Звонок шел с особого телефона, оставленного им Рики. Того, в который было встроено отслеживающее GPS устройство.

Он включил видеосвязь. Хотя Рики камеру включать не стал.

— Да?

— Я…

— Полагаю, ты с делами разобрался?

— Ах…

Их слова перекрыли друг на друга. Ни один не потрудился представиться.

— Понятно. — На экране появилась карта Мидаса с указанием местоположения Рики. — Я отправляю к тебе капсулу. Никуда не уходи. — Говоря, Ясон печатал, отдавая распоряжение.

— Какой номер капсулы?

— Т-085.

Незачем зря дыхание тратить. Связь прервалась.

Катц мог по одному фрагменту всю картину уяснить, интеллект, отличающий его от ровесников. Возможно, пятилетние пребывание в роли «вещи» и глубоко укоренившийся страх перед Ясоном привели к тому, что его абсолютное подчинение никогда не слабело.

Но трущобный полукровка, не считавший нужным подлизываться, говоривший, что вздумается — даже если это было чуть больше, чем просто упрямство — он был ценным предметом. Ясон достиг того уровня, когда подобное поведение казалось ему чем-то вроде чуда.

Ну, размышлял Ясон, нам пришлось все углы обходить, чтобы это осуществить, но мы справились.

Из ящика стола он достал тонкую плетеную пластиковую цепь с кожаным ошейником. На металле было вырезано Z-107M. Четыре с половиной года назад Ясон купил его для Рики.

Пока он не получит официальное кольцо раба на своей дебютной вечеринке, живущий в Эосе раб не мог никуда выходить без ошейника. Система безопасности распознавала кольца рабов, а не идентификационные чипы. Раб без кольца не распознавался как житель Эоса и не мог покидать свою комнату.

В рабе с ошейником сразу узнавали новичка, так что любые ляпы и ошибки ему прощались. Этот жизненно необходимый предмет дарил рабу возможность отдышаться, привыкая к новой среде.

Обычно в Эосе ожидали, что раб проносит ошейник около двух недель, не более. Полгода — как в случае неразумного, бессовестного Рики — это уже был откровенный позор.

«Настоящий отброс, грубый, грязный, невоспитанный…».

Но правда ли? Вспоминая свои тогдашние мысли, Ясон криво улыбнулся. Дикая натура Рики свидетельствовала о недостатке закрепления рефлексов. Назвать его «грязным» означало найти оправдание, чтобы уйти с его дороги. Те, кто звал его ужасным, просто заявляли о своей зависти и страхе.

Превращение трущобного полукровки в раба стала величайшим скандалом с момента создания общества Эоса, потрясшего его до самых корней. Конечно, в случае Ясона, это было сознательное преступление.

«Ясон, это помойная крыса в Эосе запятнает твою репутацию», — заметил Рауль с явной горечью.

На самом деле, Рики порождал один кризис за другим. Привыкнув к жизни, где на регулярной основе не происходило ничего интересного, Эос пережил все возможные волнения от ежедневных скандалов.

Познакомить трущобного полукровку с миром, где раб ценится, главным образом, за чистоту породы — а так же бесстыдство и безропотность — было все равно, что запихнуть волка в стаю овец.

Прошло четыре с половиной года. Ясон встретил Рики до того, как предъявил на него права, но, придушив его давящей разнузданностью Эоса, он отпустил Рики на восемнадцать месяцев. Возвращение в старое гнездо освежило бесстрашный дух Рики.

Так же оказалось, что после периода неожиданного воздержание, тело Рики пребывало в состоянии жажды, вторившей голоду Ясона за время их разлуки. Жизнь в трущобах вернула в глаза Рики былой огонь. Тем временем, рабский яд пропитал каждую клеточку его тела.

Да, так и должно быть.

— И какие волнения нас на этот раз ждут? — спросил сам себя Ясон, поигрывая поводком. — То еще приключение.

Регистрационная запись Рики никуда не делась. Он уже носил кольцо раба. Тем не менее, Ясону хотелось, чтобы дорога назад в Эос прошла как можно более гладко. Рабы Эоса выходили через главные ворота только тогда, когда их регистрационная запись удалялась, а сами они отправлялись на свалку. Единственным исключением из правила стал Рики.

Будучи трущобным полукровкой, Рики жил вне Закона о Рабах. Хотя не существовало законных причин, мешающих Ясону вернуть его в Эос, во избежание ненужных проблем необходимо было заложить фундамент.

Поводок был одним из необходимых предметов. Рики точно взбунтуется против него и ошейника. Представив эту картину, Ясон поднялся на ноги и отправился встречать Рики.

Мидас. Третий Район (парк Мистраль). Генова.

Глядя на развлекательный центр вдалеке и окружавшие его здания, Рики отключил телефон.

Генова в парке Мистраль была ближайшей точкой к трущобам на официальных картах. Миновало три часа дня, но прохожих было немного. Путеводители для туристов называли близлежащие районы «красной зоной», так что даже курсировавшие по каждому району автобусы здесь не останавливались.

В лучшем случае, время от времени компания любителей приключений запрыгивала в воздушное такси, и прилетало на границу. Так что это было идеальное место для встречи с Ясоном, не вызвавшее бы лишних вопросов. В любом случае, телефон — полученный от Ясона — в Церере бы не работал. Дело было не в распределение частот или расположение вышки мобильной связи. Сигналы из Мидаса в Церере специально глушились.

На земле, хотя граница между Церерой и Мидасом была четко обозначена, не было никаких устрашающих ворот или пропускных пунктов, удерживающих на месте обитателей трущоб. Но Церера все равно была отрезана от остального мира.

Она была словно остров в городском море. Если ее обитатели желали знать, что происходит во внешнем мире, они вынуждены были идти туда на своих двоих и узнавать самостоятельно. Поэтому информаторы в трущобных были так важны. И фиксированных рамок у них не было. Обо всем можно было договориться.

Рики доехал до Геновы на своем черном мотоцикле. Поскольку автопилота в нем не стояло, сев в капсулу Ясона, Рики предстояло его бросить. Долго без дела он не простоит. Переделанный черный мотоцикл сильно ценился, как символ статуса. Или же его продадут на металлолом еще до появления первого пятна ржавчины.

Размышляя о судьбе своего мотоцикла, Рики зажег сигарету. Это был способ развеять скуку и занять руки. Или же поведение неохотного возвращенца. На его шее уже был ошейник, а Ясон держал невидимый поводок. Держал четыре с половиной года.

Как он сюда попал? Как все это случилось? Рики знал, что такими мыслями лишь накручивает себя. Как бы сурово он себя ни допрашивал, желанных ответов никогда не находилось. А значит, ему оставалось лишь встретиться лицом к лицу с тем, что уготовило ему будущее.

Когда Рики докурил сигарету, прибыла пустая капсула Т-085. Сняв рюкзак, он забрался внутрь. Поскольку определить пункт его назначения было невозможно, стоило двери закрыться, Рики откинулся назад и закрыл глаза.

Десять минут спустя капсула плавно остановилась. Пассажир собрался, и двери наконец-то открылись. Рики не интересовало, где он оказался. Просто еще одна пересадочная станция на пути в тюрьму. Ему надо было лишь подождать новую порцию указаний.

Телефон Рики зазвонил. Ясон просчитал время с точностью до минуты.

— Ты на месте?

— Да.

— Приходи в комнату номер три, верхний этаж зданий Королевского Центра.

Не «иди», а «приходи». Ясон, вероятно, уже ждал там. Блонди лично приехал, чтобы раба забрать?

Рики это показалось забавным. Ему подумалось, что Ясон еще и за рамки обычного поведения Блонди выходит. Рики пытался вбить Ясону свои представления о ценностях и здравом смысле, но пропасть между ними его раздражала. Он начал это осознавать. Но осознание не означало принятие.

— Что с охраной в холле?

Рики не знал, почему Ясон выбрал Королевский Центр, но в любом аналогичном здании охрана была на уровне.

Паспорта, выдаваемые в эмиграционном контроле Мидаса, обеспечивали своему хозяину свободу действий в соответствии с уровнем допуска. Человека без паспорта или того, кто пытается попасть в закрытый район, арестовывали на месте.

— Проблем нет. Хватит номера на твоем кольце раба.

— Код комнаты?

— Замок распознает сетчатку. Твой левый глаз.

Не тратя время на болтовню, Рики уточнил расположение нужного здания на экране своего телефона и без колебаний отправился туда.

Телефон был той же компактной, свободной «умной» моделью, которой могли пользоваться без доплаты туристы. Помимо прочего в него входил и голосовой навигатор. Но трущобный полукровка, привыкший носиться на своем черном мотоцикле, в нем не нуждался. Чтобы добраться до нужного места ему хватало и простой карты. Трущобный полукровка, не способный изучить территорию с таким количеством информации, оказался бы побитым в драке. Простые навыки выживания.

Охрана Танагуры и Мидаса принадлежали к разным лигам. Вход в каждый район ограничивался уровнем доступа идентификационного чипа. Рики и не подумал бы привести капсулу прямо к воротам Эоса. Тем не менее, пентхаус на верхнем этаже помимо обычной идентификации требовал еще и надежный биометрический код.

Рики и в голову не приходило, что там его будет ждать кто-то, кроме Ясона. Он, мягко говоря, удивился. Судя по серийным номерам, находившихся там людей доставили прямо с аукциона. После быстрого подсчета получилось десять голов.

Какого черта происходит?

Рики против воли уставился на них. Он почти поверил, что ошибся комнатой, но это было невозможно. Легче было поверить, что некто с плохим вкусом решил его разыграть.

Один из этого десятка отделился от группы и бодро подошел к Рики.

— Эй, ты. Я пить хочу, — заявил он самоуверенно. — Принеси мне что-нибудь выпить.

У мальчика были голубые глаза и светлые волосы. Его голос пока не начал ломаться, так что Рики дал ему лет десять. Хотя парень был еще ребенком, но своим высокомерием уже демонстрировал все признаки раба.

Бесстыдный и глупый. Генетический урод, чьей главной добродетелью была неспособность делать что-либо, помимо того, на что его запрограммировали. На черном ярлыке его ошейника стояло «Елифаз», имя черноволосого управляющего из Танагуры, которому он предназначался. Скорее всего, с обратной стороны стоял серийный номер раба.

«Имя» раба обычно объявлялось на дебютной вечеринке. До этого момента к нему обращались по серийному номеру питомника. Если верить «вещи», Рики был единственным, кого после первого же появления постоянно называли по имени.

Вне нормы, грубо говоря. Тогда Рики думал, что Дарил строг с ним из-за его происхождения. Узнав от Катца, что все «вещи» поставлялись Приютом, он понял, что реакция Дарила была просто комплексом неполноценности.

Выставляемые на торгах рабы обычно демонстрировались в очень открытых одеждах, что женщины, что мужчины. Вычурные и прозрачные наряды прикрывали только интимные места. По их мнению, куртки Рики, такой длиной, что она зад прикрывала, хватало, чтобы распознать в нем взрослого, слугу у них на побегушках.

Питьевая вода и закуски на столе уже закончились, стаканы стояли вразнобой.

Что же делать…

Рики уставился в круглый глазок камеры наблюдения на потолке. Так или иначе, за комнатой кто-то наблюдал.

Что делать?

Его позвали сюда с каким-то дополнительным скрытым мотивом. Что или кого проверяли? Или он просто выдумывает?

Рики колебался. Он подумывал просто поехать назад в Эос. Какого черта задумал Ясон? Он не понимал этого человека. Чего ему от меня надо? Посмотреть, как он справится с неожиданной ситуацией? Боже, только не говорите, что он сводит счеты с этой кучкой детей?

Рики не удержался от наглой ухмылки, когда ему в голову пришла эта невероятная мысль. Нет, это стало бы просто убойным розыгрышем.

Что за Эос ждал его после этого? Рики в любой момент готов был рассказать об ужасной ситуации там, если бы его спросили. Глядя в камеру, он сосредоточил эти мысли во взгляде.

Никакой реакции. Возможно, это просто часть орнамента.

Раб Элифаза пнул его в голень.

— Эй, ты меня слышал? — он прищурился, злобно глядя на Рики.

От этих худых ног ущерба было мало. Глаз за глаз, зуб за зуб, до самых костей и мышц. Этот железный закон был вырезан на сердце каждого полукровки — стандартный ответ. Этот мелкий засранец…

Рики сосредоточился и вернул взгляд. Раб Элифаза притих и отвернулся, отступая на полшага. Неудачник, цокнул языком Рики. Парень отступил, даже пальцем не пошевелил. Он не был обязан учить молокососа хорошим манерам или тому, что тот знать не хотел. Рики был не в настроении создавать кучу неприятностей по дороге назад.

Сняв куртку, он повесил ее на пустой стул. Рики подошел к островку бара в центре комнаты, выбрал сок на раздаточном автомате, наполнил стакан и поставил его на стол. Помимо раба Элифаза, подтянулись и остальные.

— Я тоже такой хочу.

— Мне ромашку.

— Меня вишня устроит.

— Минеральная вода сойдет.

Голоса детей становились пронзительней, они пытались стать во главе очереди. На миг Рики был слишком ошарашен, чтобы ответить. Наконец, он повернулся к рабам и проревел:

— Заткнитесь, мать вашу!

Пораженная толпа притихла. Наверное, на них никогда в жизни не кричали. Он наградил их долгим пронзительным взглядом, облизнул губы и произнес:

— Давайте по порядку, один за другим. Все, кто хочет пить, станьте в очередь! — Он указал подбородком. Нет, быть нянькой — это не его призвание. Но, прекрасно зная об этом внутреннем противоречии, он все равно сделал то, что сделал.

В то же время, в комнате наблюдений, Орфе Зави, Блонди и главный управляющий Эоса, изящно улыбнулся, сидя на диване.

— Что за восхитительное создание твой раб, — заметил он. — К счастью или нет, но ты великолепно разрушил все наши ожидания.

Он провел гибкими пальцами по своим роскошным золотистым волосам. Жест сам по себе был прекрасен, что и ожидалось от такого красавца.

Но Ясон, и внешностью, и личностью напоминал холодное стальное лезвие. Его называли «холодным аристократом». Орфе же, блестящая элита, считался «изящным аристократом».

— Просто трущобный полукровка сто очков вперед остальным даст, — так же спокойно возразил Ясон. Его внимание было сосредоточено на экране, где Рики молча обслуживал безымянных рабов, пока известных только по серийным номерам.

Он не ожидал, что Рики так сдержанно сыграет роль домашнего слуги. Хотя, возможно, он предвидел, что за ним будут наблюдать, и специально повел себя нетипично.

Ясон не мог скрыть улыбку ироничного веселья. Если дело касается естественной очаровывающей естественности, время творит чудеса. Спустить Рики с поводка и дать ему отдышаться в трущобах того стоило. По крайней мере, по мнению Ясона.

— Другими словами, передаешь дела? — в простом вопросе Орфе слышала колкость.

— Просто хочу избежать любых ненужных сложностей, — ответил Ясон, легко отбивая выпад.

— Воспользовавшись всеми лазейками Закона о Рабах и позволив рабу свободно разгуливать в трущобах, как ты можешь притворяться, что все коварство имело другие цели? Благодаря тебе, то, что мы считали идеальным, теперь кажется скоплением недостатков.

Несмотря на мягкость интонаций Орфе, его слова таили нечто противоположное. В дополнение к манипуляциям с Законом о Рабах, «инцидент с Дарилом», позволивший Рики сбежать, открыл проблемы с охранной системой Эоса.

Это стало болезненным пятном на репутации Орфе. Но Ясон воздержался от проведения очевидных параллелей.

— Вернуть его в Эос проблемой не будет, верно? — спросил он.

Ясон должен был убедиться. Он не мог игнорировать власть Орфе над Эосом. Если Орфе откажет, ему придется переключить передачу и искать новые пути.

— Если я скажу «нет», ты другой путь найдешь. К тому же… — Орфе замолк и уголки его губ слегка приподнялись. — Должен признать, мне весьма любопытно, что твой раб дальше делать будет.

Ясону казалось, что Орфе не просто шутит. Если запустить волка к этим послушным овцам, все с ног на голову перевернется.

Рики три года жил в Эосе, как раб. Словно химическая реакция, разнообразные ситуации вызывали ненормальные изменения в эмоциональной реакции рабов. Больше, чем ожидал Ясон.

В то же время, пошатнувшее равновесие потрясло степенное самодовольство правящей элиты, привыкшей к существующему положению дел. В каком-то смысле, Рики стал катализатором, вызвавшем новые метаморфозы.

Избитое, заурядное мышление не приводило к новым открытиям. Без шока от нового даже в особенном мозгу синапс ухудшался. Элита только начинала осознавать, насколько ее «здравый смысл» погряз в трясине обыденности и типичных ожиданий. Не только пути познания, но и эмоциональная реакция.

Трущобных полукровок держали на расстоянии, так что эти выходцы их Мидасы были свободны от любого контроля или влияния. Те, кого называли «полукровками», развивались по-своему. Или же Рики оказался удачной находкой.

Ясон не думал, что остальные Блонди задаются теми же вопросами, что и он когда-то. Им и не обязательно было. Разные подходы приносили разные ответы, и его это устраивало.

Простые размышления об этом стоили возникающих противоречий. Какими бы ни были цели Орфе, любопытство и интерес к Рики необязательно были неуместны.

— Это ведь не потому, что он, по-твоему, жаждет проблемы устроить, да? — спросил Ясон. Возможно, отношение у него предвзятое, но ему не показалось. Рики отмахивался от летящих искр, словно это было его естественным правом.

Хотя с точки зрения Рики ярлык «смутьяна» был совершенно необоснован. Будучи трущобным полукровкой, он считал, что имеет право расквитаться с кем угодно.

Рики не следил за своим языком и не волновался, кому на ногу наступает. Но не было особого смысла оспаривать неспособность глупых рабов усвоить урок на примере упрямой и неисправимой жажды расплаты Рики. Это была невероятная физическая привязанность. Конечно, дело могло принять опасный поворот, если это поведение принесет реальный вред.

— Не могу поверить, что ты такой вопрос задаешь после того, как привел в Эос трущобного полукровку, само существование которого является воплощенной нехваткой здравого смысла. Я слышу намек на увиливание? — голос Энфе звучал так же спокойно, как и всегда.

— Возможно, я устал от трофеев, которые просто красиво на месте стоят.

— И вместо этого трущобного полукровку завел?

— Слишком энергичный, на твой вкус?

— Слишком. — Орфе пока не пытался шутить и это, вероятно, говорило о его настоящем отношении к предмету. — В любом случае, пока твой раб скрывает свою истинную сущность и не запугивает всех направо и налево, полагаю, мы сможем свои обязанности в обычном порядке выполнять.

— Отходя от темы, как считаешь, теперь могу я взять на себя опеку?

— После медицинского осмотра. В Эосе нам трущобные болезни не нужны.

По сравнению с одичавшими детьми, выращенными в грязной чашке Петри трущоб, стерильная среда, в которой растились гаметы рабов, порождала более хрупкий продукт. На аукционах эта хрупкость порождала в рабах желание быть защищенными, что, в свою очередь, увеличивало их стоимость.

Милые и прекрасные. Невинные куклы для секса, у которых даже имен не было, которые ни от чего не отказываются, пока им обеспечено покровительство хозяина. Как и для каких целей их воспитывать решал покупатель.

Ключевыми словами на аукционе были «статус» и «чистота». Такие питомцы были не просто рабами, но символом всевозможно богатства и влиятельности. Само собой, будучи куклами для секса, правами они не обладали и жили недолго. Такая реальность оставалась неизменной, особенно в Эосе. В конце концов, их продавали в Мидас. К этому и сводилась судьба рабов.

— Ему лишь поводок нужен. В качестве наказания за исчезновение на восемнадцать месяцев, пусть как минимум месяц на нем ходит, — произнес Орфе.

— Значит, его ждет испытательный срок?

— Не в полном объеме. Посадить его под домашний арест после небольшого загула и наказанием-то не будет.

— Хочешь сделать его примером для остальных.

— Именно. Выводи его на прогулку раз в день и не спеши.

Коротко говоря, месяц Рики должен был везде показываться помимо обычных дел новичков. Орфе называл это «наказанием», но каким бы легким этот жест ни был на практике, Ясон против воли ощущал в нем слабый укол мести.

— Понятно.

— Его номер так же будет изменен и перезаписан. Соответственно, ему придется посетить дебютную вечеринку. Подобающе одетым, разумеется.

По сути, наряд на дебют был призван продемонстрировать кольцо раба. Обычно кольцо было украшением вроде сережки или браслета, и различные фасоны были частью соревнования по привлечению внимания присутствующих.

На предыдущей вечеринке Рики не щеголял кольцом, как другие. В отличие от этих показных безделушек, его сделанное на заказ устройство было еще и средством воспитания. На выполнение заказа ушло некоторое время.

Кольцо Рики было кольцом на член типа «D». Даже Орфе был поражен этим нарушением договоренности и выбором скрытого кольца. Поскольку оно несло в себе воспитательную функцию, его можно было увидеть или на оргиях или во время спаривания.

Многих владельцев заинтересовали такие возможности, а многих рабов воротило от мысли о близости с трущобным полукровкой, так что Ясон получил море приглашений. Но он не отправил Рики ни на одну оргию. Ясон держал Рики для себя и сам с ним спал. Это стало еще большей сенсацией и вызвало больший скандал.

— Подобающе одетым? — уточнил Ясон.

— Да. Я надеюсь увидеть что-то более модное, чем предыдущий непредусмотренный наряд.

Непредусмотренный. Коротко говоря: выполни свою часть и не создавай неприятностей.

И даже сделав акцент на слове «наряд», Орфе прояснил свою позицию. Рабов старше двадцати в Эосе не было. Возвращение на старое место было дополнительным нарушением правил. Ясону стоило быть готовым к тому, что из него сделают показательный пример.

— Понятно, — произнес Ясон, демонстрируя невероятную осторожность. Он спокойно поднялся на ноги. — Я прослежу, чтобы все было сделано.