Онлайн чтение книги Книга о верных и неверных женах
Рассказ о купеческом сыне Хасане, о том, как он положил жизнь в поисках Гоухар и обрел алмаз любви, пронзающий сердце, и о том, как он встретился с разбойником-судьбой и как погрузился в бездну бедствий из-за красоты Гоухар

Рассказывают, что в одном из городов Хиндустана, где земля подобна райским угодьям, где под нежным и ароматным дуновением ветерка расцветает любовь и множатся ряды влюбленных, ибо

жил молодой купец по имени Хасан. Благодаря своей счастливой судьбе и покровительству всевышнего бога в пору расцвета своей молодости он прислушивался к советам старцев, часто бывал в кругу набожных и благочестивых людей, продел в ухо кольцо покорности праведным мужам и стал во всем повиноваться святым. Благодаря частому общению с дервишами и их благодатному влиянию он отверг мирские наслаждения и земные удовольствия, радел о том, чтобы очистить от скверны сердце и облагородить душу. Он порвал всякую связь с этим миром и его обитателями, ибо все это приносит лишь несчастье. Хасан смело ступил на путь одиночества и зажил уединенно и спокойно в этом мире горестей, отказавшись от намерения заводить семью. Большую часть времени он, по обычаю праведных мужей, проводил в скитаниях и бодрствовал по ночам на могилах святых мужей.

Однажды Хасан почувствовал желание совсем удалиться от людей. Он покинул город и направился в пустыню. Дороги он не знал и вскоре сбился с пути. Спохватившись, он пытался выйти на дорогу, но в тех губительных местах повсюду виднелись только песчаные горы, высокие, как Эльбрус, и дорога была недоступна человеческому взору, словно вещая птица Анка. Солнце поднялось в зенит, песчаные холмы от летнего зноя накалились, как кузнечные горны, и бедняга изнемогал от жары. От жажды язык его высунулся, словно тычинки у лилии, и он примирился с мыслью о гибели. Хотя Хасан от природы был силен, от зноя и жары он лишился чувств и упал на раскаленный песок, словно надломленная соломинка. И тут вдруг мелькнула перед ним черная газель с жемчужными копытцами. Словно у красавицы, с головы до пят у нее не было ни одного изъяна. Витые рога напоминали локоны, ножки были тонкие и стройные, мордочка — как тюльпан. Газель была прелестна, как красавицы Чина и Чигила, как девы Фархара и Хотана. Словно опьяненная негой красавица, она медленно удалялась, искоса поглядывая на Хасана. Бедняга с пересохшими губами и влажными от слез глазами подумал: «Видно, эта газель или спасет меня из пасти смерти, или приведет в объятия могилы. Лучше сразу пойти за ней, чтобы судьба могла осуществить свои намерения, а рок — свою волю».

Хотя Хасан едва передвигал ноги, он двинулся вслед за газелью, уповая на божье милосердие. Газель летела вихрем, а Хасан из последних сил тащился за ней.

Так прошли они два или три фарсаха, и тут чудесный проводник Хасана скрылся из виду, но вдали показалось несколько деревьев. Несчастный Хасан с великим трудом добрался до них и каким-то чудом спасся от смерти. Это оказался пленительный и роскошный сад, деревья там были стройны, как красавицы, воздух упоителен, как юность, землю покрывала свежая трава, напоминавшая пушок на щеках прекрасных дев. Лепестки тюльпанов искрились влагой, сочные кудрявые гиацинты, похожие на локоны прекрасных дев, склонялись над тюльпанами, будто над ланитами. Посреди под сенью кипарисов, журча, протекал ручей, чистый, как сердца ангелов.

Увидев этот райский уголок, которому мог позавидовать сам Ризван, Хасан расцвел, словно бутон. Он напился воды из ручья, похитившего свежесть и прохладу у Таснима и Каусара, и ожил, а потом вознес богу благодарственные молитвы и хотел было прилечь в тени кипариса, чтобы немного отдохнуть, и тут увидел лачугу из тростника, а передней — очаг. Хасан постоял немного, желая узнать, кто хозяин этой лачуги и очага. Но сколько он ни ждал, из лачуги не слышно было голоса, а над очагом не видно было дыма — верно, хозяев не было. Тогда он пошел дальше и увидел на прекрасной лужайке восьмиугольное деревянное возвышение. На нем на корточках сидела дева, от лика которой исходило сияние, одетая в нищенское рубище. Полная луна позавидовала бы ее лучезарному лицу, завитки волос вились вокруг него, словно лучи вокруг солнца, кипарис пред ее стройным станом сгибался, как фиалка, ее глаза-нарциссы похищали покой из сердец мудрецов. Птицы, словно мотыльки, кружились вокруг ее головы, трава, поцеловав ее ноги, становилась египетским шелком, а земля, обняв их, начинала презирать китайский шелк. Черная и быстроногая газель, которая привела Хасана в этот райский сад, была привязана около нее на цепь, а эта владычица красавиц играла с газелью. Тут же сидела преклонных лет женщина, такая черная, что ее лицо казалось родинкой на лике ночи [140]Автор хочет сказать, что лицо женщины было еще чернее ночи — настолько же, насколько чернее родинка белого лица красавицы. или просто куском ночи. Казалось, что судьба сотворила черные кудри из ее лица, а рок вместо лука бровей согнул ее спину.

Старуха сидела, словно змея при кладе или шип на розе. Простак Хасан подошел ближе и с удивлением воззрился на этих женщин, столь различных и непохожих, вознося хвалу вечному художнику-творцу, который создает самые разнообразные картины. Он и не ведал, что с каждым мигом он приближался к молнии, готовой спалить гумно его жизни, что поток грозил унести рубище его благочестия.

Наконец, он встретился с разбойными глазами той волшебницы. Взгляд красавицы полетел, словно грабители-тюрки, и в единый миг она похитила терпение и разум Хасана, в мгновение ока она сожгла его сердце пламенем любви, совратила его с пути поклонения богу, — как христианская девушка шейха Санана [141]По преданию, суфийский шейх Санан влюбился в девушку-христианку., превратила в мяч, которым играет кумир.

Несчастный Хасан изменился, разорвал нить терпения, вступил в круг одержимых любовью, забил в литавры безумия и застыл перед той луной, словно воткнутое в землю знамя. Он стал объясняться в любви и произнес такие стихи:

Похитительница сердец, увидев Хасана в плену своих благоухающих локонов, вздрогнула словно газель от стыда и закрылась покрывалом, словно луна облаком. Мир показался Хасану темным, когда он перестал видеть ее лучезарную красоту, он залился кровавыми слезами, повалился, словно трава, на землю, повторяя стихи: