Онлайн чтение книги Любовные похождения князя
Глава 23. МОРИС!!!

Не прошло и получаса после ухода Жюва, когда, к удивлению мадам Беноа, которая оставила Фирмену наедине с мрачными мыслями, совершенно разбитую последними событиями, ее дочь воспряла духом, надела шляпку, взяла зонтик и приготовилась уходить.

– Фирмена, ты куда? – поинтересовалась мадам Беноа.

Молодая женщина, казалось, немного оправилась, выглядела отдохнувшей и посвежевшей; она сказала с улыбкой, ласково обвивая шею матери:

– Мамочка, понимаешь, мне пора начинать новую жизнь. Раз уж я села тебе на шею, мне нужно участвовать в хозяйстве, я хочу работать. Пойду попытаюсь куда-нибудь устроиться… Не сомневайся, – уверенно добавила она, – меня опять возьмут к «Генри».

Мадам Беноа озабоченно возразила:

– Дорогая, но нет никакой спешки! Ровно никакой спешки! Передохни немного, подожди. Время еще терпит.

Покачав красивой головкой, Фирмена заверила:

– Нет, мамочка! Мне надо немедленно найти работу, ты не богачка, я теперь тоже. И потом мне необходимо отвлечься, чем-то себя занять, развеяться.

Конечно, мадам Беноа понимала, что Фирмена права. Однако достойная женщина еще находилась под впечатлением фирмениного обстоятельного рассказа о необыкновенных событиях, произошедших с ней. Сердце матери было не на месте.

Тем временем Фирмена поспешно спускалась по лестнице. Молодая женщина была слишком озабочена и взволнована, чтобы сидеть сложа руки. Ее неодолимо тянуло на воздух – двигаться, действовать.

Стремительно пройдя улицу Шарбоньер и добравшись до бульваров, Фирмена ступила под своды метро…

Неожиданно, на станции «Барбе», возле лестницы, кто-то возник перед ней. Фирмена взвыла от ужаса, заколошматила руками по воздуху, покачнулась; девушка, совсем недавно перенесшая сильное нервное потрясение, без чувств рухнула навзничь.

Вокруг тут же собралась толпа.

Никто не решался к ней прикоснуться.

Мертва она или жива?

Никто этого не знал.

Тем временем через быстро разрастающуюся толпу протиснулись двое в темной форме. Это были блюстители порядка.

Первым делом они оттеснили волнующуюся толпу от несчастной, неподвижно распростертой на асфальте, затем, вопросительно переглянувшись, с тысячью предосторожностей подняли ее на руки и понесли.

На углу бульвара Баре они приметили аптеку, куда и доставили свою драгоценную ношу, скрывшись от публики. Меж тем толпа все росла, она запрудила тротуар перед аптекой, мешая движению, вылезла на проезжую часть.

Зеваки, по большей части ничего не знавшие, – очевидцев происшествия было раз-два и обчелся – отпускали самые невероятные комментарии.

Ходили версии о несчастном случае, о ребенке, попавшем под автомобиль, о женщине-эпилептичке, об убийстве.

Каждый высказывался в зависимости от своего темперамента, что-то сочинял в меру собственного воображения.

В действительности, они пребывали в полном неведении; разумеется, никто, включая свидетелей стремительно разыгравшейся драмы, не ведал ее истинных причин.

Тем временем Фирмена, возвращенная к жизни сильными лекарствами, мало-помалу приходила в чувство. Обморок длился всего несколько мгновений, но ей казалось, будто она очнулась после долгого сна; вместе с чувством глубокой усталости ее сердце наполняла бесконечная радость, но она никак не могла понять, почему.

– Где я? – спросила девушка, затрепетавшая при виде незнакомой комнаты, неизвестного мужчины-аптекаря, подносившего ей нюхательную соль, силуэта полицейского, вырисовывающегося у входа.

Аптекарь разъяснил:

– Ничего страшного, мадемуазель. С вами случился обморок возле станции метро! С вами такое уже бывало?

Эти обычные слова вдруг напомнили Фирмене о необыкновенном происшествии…

Конечно, обморокам она была подвержена не более, чем другие. Знай аптекарь, что с ней произошло, он понял бы, почему девушка как подкошенная упала без чувств на тротуар.

Фирмена увидела нечто немыслимое, невероятное, внушающее невыразимые страх и радость.

Это было счастьем и кошмаром.

Фирмена резко села, спрыгнула с маленькой походной кровати, на которой лежала. Взглянув на себя в зеркало, поспешно поправила растрепавшуюся прическу. Аптекарь учтиво осведомился:

– Вы хорошо себя чувствуете, мадемуазель? Не боитесь идти на улицу? Может, найти вам машину?

Фирмена отрицательно покачала головой.

Нет, к ней вернулись силы, она была готова отправляться хоть на край света!

Молодая женщина наградила аптекаря несколькими монетами, так же поступила с полицейскими, тепло поблагодарив их за участие, затем, почти бегом, кинулась вон из аптеки, толпа перед которой уже рассосалась, устав от ожидания.

Что-то мешало ей в перчатке, она туда заглянула. Это был сложенный вчетверо листок бумаги.

Девушка смущенно развернула его и прочитала слова, торопливо выведенные карандашом:

«Да, Фирмена, это я!..»

И когда с преобразившимся от улыбки лицом Фирмена дошла до подписи, взор ее внезапно привлек, словно загипнотизировал, медленно направляющийся к ней мужчина.

Ах! Видение!

Недавно оно вызвало у Фирмены обморок, но теперь, казалось, девушка не собиралась терять сознания, совсем наоборот.

Словно во сне, с сияющими глазами, вытянутыми вперед руками, она двинулась ему навстречу.

И, несмотря на толпившихся вокруг прохожих, которые кидали насмешливые взгляды, делали ехидные замечания, Фирмена, еще не смея верить своему счастью, упала в объятия любовника, первого, единственного, настоящего.

– Фирмена!

– Морис!

Два существа прижимались друг к другу со страстью, на которую только способны человеческие создания, опьяненные радостью, счастьем, собственным чувством.

Обнимаясь, они не могли произнести ни слова. Они спрашивали друг друга взглядами, их губы не могли выразить нахлынувших на них мыслей и вопросов.

Внезапно Морис увлек Фирмену подальше от любопытной толпы.

Млея от счастья, девушка даже не слышала шуточек и острот, отпускаемых на свой счет. Морис усадил ее в фиакр, назвал кучеру адрес; лошади тронулись неторопливой рысью, и любовники, теперь укрытые от нескромной толпы, смогли наконец поговорить.

– Живой! Живой! – без устали шептала Фирмена, обволакивала Мориса долгим любящим взглядом, меж тем как юноша бормотал с бесконечным восторгом в глазах:

– Наконец-то я тебя нашел! Как долго я этого ждал! Да благословен будет Бог любви, подаривший нам…

Забившись в угол, Фирмена взглянула на любовника расширенными от ужаса глазами.

Девушка вспомнила о мрачной сцене на набережной Отей, свидетелем которой она явилась.

Она спросила с большой тревогой:

– Морис! Может, я сошла с ума, но что все-таки произошло? Я ведь…

Лицо девушки искажали нахлынувшие воспоминания.

– Я ведь видела, – с усилием продолжала она, – видела твой труп, обезглавленный труп…

Морис выглядел озадаченным, в глазах его промелькнуло беспокойство. Он попытался прервать Фирмену. Сделав усталый вид, он пожал плечами.

– Об этом позже, – шепнул он. – Позже! Наша жизнь отмечена страшной тайной, – добавил он. – Ты единственная, кому я ее открою, потому что ты любишь меня…

Но тут он умолк; желая изменить течение фирмениных мыслей, он обнял ее за талию, привлек к своей груди, прильнул к ее губам.

Ласки любовника заставили Фирмену содрогнуться, у нее появилось странное чувство, ее поразила страшная мысль.

В какой-то миг объятия Мориса невольно напомнили ей объятия виконта де Плерматэна!

Но это был не конец ее изумлению.

Фиакр спускался по склону Монмартра, казалось, направляясь к кварталу Мадлен.

У Фирмены шевельнулось какое-то предчувствие, она спросила:

– Куда ты меня везешь? Куда мы едем?

Таинственный любовник ответил с решительностью:

– К тебе домой, на улицу Пентьевр!

Фирмена вздрогнула:

– На улицу Пентьевр!

Но на улице Пентьевр находился не ее дом, это был дом виконта, приспешника Фантомаса!

Фантомас!

Внезапно его трагическая фигура выросла между ней и любовником… Фирмену забила дрожь. Она хотела отогнать от себя грозный образ, но для этого надо было похоронить прошлое. А что может быть неумолимее прошлого!

Фирмена отважно, взахлеб, даже не задаваясь вопросом, поймет ли ее Морис, принялась рассказывать любовнику о своей мрачной и необыкновенной жизни, наступившей с того дня, как она увидела, по крайней мере, ей так показалось, – его мертвым в собственной комнате на набережной Отей.

Бесконечно стыдясь, она всячески смягчала характер своих отношений с виконтом де Плерматэном.

Любопытное дело, Морис и бровью не повел, когда она завела речь о виконте.

Рассказ же о последних событиях, героиней которых стала Фирмена, напротив, вызвали его живейший интерес – удивление, недоумение, сменившееся безумной тревогой.

Странным был все-таки этот Морис, так и не объяснивший своего исчезновения, отыскавший любовницу в тот самый миг, когда она нуждалась в нем больше всего, не придумавший ничего лучшего, как отправиться с ней в жилище своего соперника, при этом всячески заверяя, доказывая, что любит ее всеми фибрами юной души!..

Фиакр остановился на улице Пентьевр. Пока Морис торопливо расплачивался с кучером, Фирмена, снедаемая волнением, спустилась на тротуар, машинально отказавшись от услуг бледного проходимца, который появился невесть откуда и бросился открывать дверцу в надежде получить чаевые.

Попрошайка остался с носом. Любовники были слишком поглощены собой, чтобы обращать на него внимание; они быстро нырнули под своды здания.

Фиакр отъехал.

На какой-то миг оборванец в нерешительности замер, удостоверяясь, действительно ли пассажиры зашли в дом. Затем он сломя голову припустился за освободившимся экипажем.

Проходимец сделал знак кучеру остановиться; несмотря на потрепанный, явно не внушающий доверия вид, непринужденно забрался внутрь, бросил адрес…

Не успели Фирмена и Морис пройти в квартиру, которую виконт де Плерматэн снял для своей любовницы, как в прихожую выскользнула служанка Берта, прикладывая палец к губам.

Девушка вздрогнула. Она инстинктивно придвинулась к Морису. Может, виконт здесь?

Неужели им обоим суждено предстать перед его очами? К каким драматичным событиям приведет эта встреча?

Фирмена была близка к отчаянию. Безумием было дать привести себя в это место. Безусловно, Морис приревновал ее и собирается бросить виконту вызов… Есть ли у него шанс на победу?

Но тут Фирмена прервала свои размышления. Дверь из гостиной приоткрылась, и перед ними возникла величественная фигура виконтессы де Плерматэн.

Фирмена, вне себя от изумления, шагнула к ней.

При виде необычной гостьи по телу Мориса пробежала дрожь, в которой люди проницательные усмотрели бы признак ярости!

Но таинственный любовник Фирмены взял себя в руки, он отнюдь не собирался показывать своих чувств; с бесстрастным лицом, скрипя зубами, сжав кулаки, он проследовал за любовницей в гостиную.

Виконтесса взглянула на Фирмену, затем на Мориса.

Она схватилась за сердце, переводя взор от одной к другому… Неожиданно знатная дама побледнела, в ее глазах появились странные огоньки, сверкнула почти откровенная угроза.

Казалось, виконтесса, вернее, княгиня, охвачена сильнейшим возбуждением, необычайным волнением.

В ее первой реплике, обращенной к Фирмене, сквозил упрек.

– Вы же мне обещали, – сказала она, – никогда не приходить сюда! Никогда!

Робея перед величественной княгиней, такой благородной, достойной и красивой, молодая женщина прошептала, потупив глаза, краснея, как школьница:

– Да, мадам, вы правы, я обещала и не думала вас ослушаться, но…

Неожиданно Фирмена вскинула голову, глаза ее засияли радостью, взглядом она указала виконтессе на Мориса.

– Это он, – простодушно произнесла она. – Он жив. Это Морис!..

Виконтесса, волнение которой нарастало, наконец кинула взор на любовника Фирмены. Казалось, в ее глазах был вызов.

Невероятное делю, Морис выдержал этот пристальный взгляд, загадочный субъект также бросал вызов!

Тем временем Фирмена, в полном упоении от своей возрожденной, вернее, воскресшей любви, стала объяснять взахлеб, радуясь внезапно нашедшемуся оправданию.

– Мадам, – сказала она, – я одна никогда бы сюда не пришла. Виконт де Плерматэн для меня больше не существует, вы знаете, я поклялась вам! Что касается Фантомаса, он мне отвратителен, как и всем, как всему свету, который он мучает и терзает!..

Внезапно Фирмена осеклась.

Невольно она осознала, что виконтесса и Морис испепеляют друг друга взглядом!

Но это было еще не все!

Они вступили в разговор!

Ах, вот что оно, значит, они знакомы?

– Морис! – вскрикнула Фирмена с неожиданной тревогой.

Молодая женщина инстинктивно, страстно желая найти защиту, бросилась на шею любовнику, прижалась к нему.

Морис, мрачный, с пылающим взором, ее не оттолкнул.

Этого виконтесса вынести уже не могла. Знатная дама была близка к обмороку.

Она облокотилась на камин, где, среди прочих безделушек, лежал маленький, хорошо отточенный кинжал.

Морис не сводил глаз с изящной, грациозной ручки виконтессы, на протяжении нескольких мгновений ласкающей рукоятку оружия…

Этот жест не ускользнул от внимания таинственного любовника Фирмены. Безусловно, мысли знатной дамы были для него открытой книгой…

Что собиралась предпринять княгиня? С кинжалом броситься на обнимающуюся парочку?

Медленно разжались стиснутые пальцы прелестной ручки. Они выпустили рукоятку кинжала – оружие осталось лежать на камине. Дабы сдержать стук сердца, виконтесса поднесла руку к груди.

Затем, словно сомнамбула, не глядя ни на Мориса, ни на Фирмену, она без слов вышла из комнаты, покинула квартиру.

Что же произошло в действительности?

Какая таинственная драма разыгрывалась на протяжении короткой немой сцены?

Об этом знала только княгиня, возможно, еще Морис.

Во всяком случае, Фирмена пребывала в полном неведении.

Но эти вопросы ее не занимали.

Любовник был мрачным и озабоченным, меж тем как молодая женщина, пылающая от любви, склонила голову ему на грудь.

– Люби меня, Морис, люби меня! – нежно прошептала она.