Онлайн чтение книги Немой раб Silent Lover
Глава 26 - Чего ты хочешь?

— Почему снова плачешь? Ты будто действительно состоишь из воды, это только больше соблазняет. 

Князю Чжэньбэю нравился этот образ Шэнь Юя, он, словно лёгкая изморось, зависшая в воздухе туманной дымкой, и это только усиливало желание сломать его. Сегодня, однако, он был полон решимости подражать Люся Хуэю⁷, выжидая, когда Шэнь Юй полность восстановится.

⁷Люся Хуэй (柳下惠, 720–621 гг. до н.э.) существует легенда, согласно которой Люся Хуэй, известный политический деятель, одним осенним вечером, в пути был застигнут врасплох сильным дождём, и поспешил укрыться от непогоды в разрушенном храме. Чуть позже в храм также зашла женщина. Среди ночи она проснулась от холода и попросила Люся Хуэя согреть её в своих объятиях. Но мужчина отказался, ведь даже то, что они одни в храме ночью уже было неподобающим. Женщина принялась умолять его: «Всем известно, что вы хороший и благородный человек. Нет ничего плохого в том, что я буду сидеть у вас в объятиях, пока вы не думаете ни о чём неподобающем. Спасая меня, вы спасаете сразу двух человек, у меня есть мать, за которой я ухаживаю». У Люся Хуэя больше не было оправданий, потому он позволил женщине сесть к нему. Дождь шёл всю ночь, прекратился лишь под утро. Всё это время он обнимал её, но разумом был оторван от реальности и не двигался. Когда дождь закончился, женщина поблагодарила его и сказала: “Люся Хуэй — благородный человек, слава ваша действительно заслуженная”. В народе часто говорят: 坐怀不乱 (держа в объятиях [девушку] не позволять себе лишнего), то есть устоять перед большим соблазном. 

Шэнь Юй опустил взгляд, и его ресницы затрепетали как крылья бабочки, смущение овладело им. 

— Тебе нравится, когда я называю тебя Юй-эром?

Шэнь Юй кивнул.

На самом деле его звали не Шэнь Юй. Он никогда не встречал своего отца, а мать просто называла его хорошим мальчиком⁸, она никогда не произносила настоящего имени. Все остальные звали его просто «маленький немой»⁹, и он притворился, что это и есть его имя.

⁸乖儿 (гуай-эр) — послушный мальчик, паинька.

⁹小哑巴 (сяо яба) — маленький немой, немой малыш.

— Хорошо. С этого момента я буду называть тебя Юй-эром. Ты знаешь как пишется твоё имя? 

Как князь Чжэньбэй и предполагал, Шэнь Юй не умел писать.

— Я покажу тебе. 

Стиль письма князя Чжэньбэя широкий и открытый¹⁰, и пусть начертание иероглифов крупное, однако его почерк был приятен¹¹ и выразителен. Сразу понятно, что человек характером резок и вспыльчив. 

¹⁰大开大合 , dàkāi dàhé — можно употребить в прямом смысле по отношению к чему-либо; широко и открыто, нестабильный и склонный выходить за рамки; комплимент к некой причудливости и неординарности.

¹¹龙飞凤舞, lóng fēi fèng wǔ — обр. полёт дракона и танец феникса, о красивой, небрежной каллиграфии.

Два иероглифа «Шэнь Юй» появились на бумаге.

Это было прекрасно. На сердце Шэнь Юя потеплело.

«Это мое имя.»

Хотя «Шэнь Юй» всего лишь замена прошлому вымышленному имени, он в глубине души действительно принял это имя как своё, потому что считал его дарованным ему этим богоподобным человеком.

«А твоё?»

 Шэнь Юй принялся радостно жестикулировать, однако быстро догадался, что князь не может его понять. Суетясь, он легонько ткнул мужчину пальцем в грудь, пытаясь правильно донести мысль.

— Ты спрашиваешь про моё? Хорошо.

Он широко взмахнул рукой и за одно мгновение написал своё имя.

«Цзюнь Сюаньсяо».

Впервые Шэнь Юй узнал имя князя спустя такое большое количество времени.

Посторонние боятся и уважают его. «Князь Чжэньбэй», эти два слова были у всех на слуху, в резиденции все называли его не иначе как «князь», разве кто осмелится произнести его полное имя? Шэнь Юй никогда не питал иллюзий насчёт того, что князь расскажет ему. В глазах юноши мужчина был его хозяином, он не имел права знать его имя.

Для князя Чжэньбэя это возможно было кратковременной забавой, но для Шэнь Юя это имело огромное значение.

Шэнь Юй схватил оба листа, его полный радости взгляд метался между ними, как если бы он был ребёнком, получившим фрукты в карамели, и не мог решить, что съесть первым делом. 

Это не шло ни в какое сравнение с драгоценностями, и даже с единением чаш в первую брачную ночь, юноша был невероятно восхищён.

Смотря на плачущего и смеющегося одновременно наложника, князь почувствовал, как в нём просыпается некое чувство удовлетворения, смеющийся Шэнь Юй был до безумия красив. И это не та заискивающая улыбка-пустышка, а искренняя и счастливая. Его глаза, подобные лепесткам персиковых цветов, были такими сверкающими и прозрачными, что даже сиянье свеч меркло на их фоне.

— Ха-ха-ха, Юй-эр...

И только князь Чжэньбэй хотел что-то сказать, как Шэнь Юй закрыл ему рот поцелуем. Он развернулся и кинулся к нему словно мотылёк, летящий на огонь. Прохладные губы накрыли губы мужчины, а нежный язычок аккуратно блуждал вокруг них, он снова еле заметно, нежно лизнул их, не зная как начать.

В тот момент, когда князь вдохнул нежный аромат дыхания Шэнь Юя, он почувствовал, будто в нём вскипает кровь.

Шэнь Юй никогда не проявлял инициативу! 

И хотя он служил ему ранее по собственной воле, князь ясно видел, что он всего лишь выполняет свои обязанности. Однако сегодня он со всей страстью сам отдавался ему весь.

Наложник сел к нему на колени, его вид, в сравнении с кокетливым цветком пиона, был ещё более волнительным. Как тут князю удержаться от такого искушения? Овечка сама попала в лапы тигра. Внизу мужчина уже давно возбудился и теперь упирался в ягодицы Шэнь Юя.

Он страстно ответил на поцелуй, втягивая язык юноши в свой рот...