Майкл Чабон: авантюрные мемуары как способ осмысления истории 20-го века (обзор романа «Лунный свет)

На этот раз, вниманию читателей предлагается художественные мемуары, в которых правда и выдумка сплетены настолько тесно, что отличить одно от другого совершенно невозможно, да и не хочется. С уверенность можно сказать лишь одно, читатели найдут «Лунный свет» чудесной книгой о важности семейных уз. Майкл Чабон рассказал, что работа над романом была для него очень важна. «Сохранение тайны превратилось в нашей семье в важнейшее дело. Дело, из которого никто не смел извлечь прибыль». Потребовалось немало мужества, чтобы разорвать этот кодекс молчания и выплеснуть на бумагу историю, которую его умирающий дед поведал Майклу 25 лет назад. «Скрытность во всем стала его фетишем. Девяносто процентов всего, что он когда-либо говорил мне о свой жизни, я услышал в течение последних десяти его дней. И что вы думаете? Старик, оказывается, был еврейским супергероем. Обладателем души, чьи полеты нелепого идеализма согласовывались только с его мечтами о полном освобождении мира от насилия»

И читатель получает неизгладимое впечатление об этой душе с первых страниц романа, когда его дед, несправедливо уволенный с работы, пытается задушить своего босса телефонным шнуром. Это фантастическое слияние подспудной угрозы и фарса задает тон всему остальному повествованию.
Самая драматическая его часть относится к периоду Второй мировой войны, когда дед писателя, чудом увернувшемуся от военного трибунала, получает секретное задание выследить нацистского инженера Вернера фон Брауна, создателя ракет фау-2. Перемещения героя по охваченным войной Франции и Германии, сотканы из приключений с комедийными элементами и геройством Джеймса Бонда. Трудно сформулировать точно: нелепы они или правдоподобны. Настоящая ирония заключается в том, что самые смешные моменты часто оказываются исторически подлинными. Комедия и трагедия всегда идут рядом по жизни.

Истинная трагедия связана с бабушкой Чабона. Дед встретил ее, одну из многочисленных жертв холокоста, уже после войны. Сломленная пережитым, она так и не оправилась после фашистских зверств.

«После того, как я уйду. Изложи все в правильном хронологическом порядке, используя необходимые литературные приемы», - просил дед писателя. Но Чабон не стал создавать линейную историю. История дедушки предстает перед нами в завораживающем калейдоскопе времени. Кажется, бумага и типографская краска исчезают, и читатель оказывается рядом с героем, переживая вместе с ним одно приключение за другим.