Онлайн чтение книги Охотник за судьями The Judge Hunter
Глава 11

23 мая

В Портсмут, присматривать за окончательным снаряжением и провиантом для корабля полковника Николса «Гвинея», тридцатишестипушечным. Н. выходит в море 25-го нынешнего месяца эскадрой из четырех военных кораблей и берет курс на Новую Англию, чтобы провести административную инспекцию колоний.

В Лондоне получил от милорда Даунинга некие депеши для передачи Николсу.

Перед отъездом в П-мут навел справки о Николсе. По всем отзывам, он весьма достойный офицер: сорока лет, предан королю, в гражданскую войну командовал конным полком. После Реставрации был произведен в камер-юнкеры герцога Йоркского, ныне лорда-адмирала Англии.

Поскольку герцог столь горячий сторонник войны с Голландией (в чем он заодно с Даунингом, всеми амбициозными лондонскими купцами и – не в последнюю очередь – Его Величеством), назначение п-ка Николса натурально возбудило во мне любопытство.

Я нашел небезынтересным, что милорд Даунинг как наш посол в Гааге имеет срочные депеши к эскадре военно-морского флота, отплывающей в Новую Англию. Я сказал Д., что сам еду в Портсмут и могу доставить вышесказанные депеши Николсу.

На пути в Портсмут взял на себя смелость исследовать сии депеши, дабы удостовериться, что печати не повреждены и все в надлежащем порядке и проч. Выполняя сие, нашел, что иные печати отошли из-за скопления влаги, ибо перед тем выпал обильный дождь и воздух был весьма сыр.

Осматривая депеши на предмет порчи от влаги, обнаружил, что они написаны с применением моего собственного цифра, коий я ранее разработал для сэра Джорджа. И посему смог их прочитать.

Их содержание нашел чрезвычайно тревожащим, поистине пугающим, хотя и не удивительным, принимая во внимание, как ратуют за стычку с Голландией сторонники войны.

С великим тщанием запечатал депеши вновь, расплавив свежий сургуч, коим укрепил собственные печати Даунинга, отшедшие из-за влаги. Остаток пути провел в сильной ажитации, словно бы в лихорадке.

Прибыв в Портсмут, направился к п-ку Николсу на борт его флагманского корабля «Гвинея». Передал положенные приветствия от лорда Даунинга и шкатулку с депешами, не открыв, что мне известно их содержание.

Николс был весьма сердечен. Сказал, что слышал «превосходные отзывы» о моих «неустанных трудах» на благо флота и т. п., что мне, разумеется, польстило.

Он пригласил меня отведать угощения в его каюте, и мы славно откушали жареных голубей, свинины с горохом, пирога с угрями, различных сыров, о коих он шутливо уверил, что они «не голландские». Выпили достаточное количество маргетского эля.

Я поздравил Николса с назначением и уведомил его о нынешнем предприятии братца Балти в Новой Англии, касающемся цареубийц.

К моему удивлению, Николс ответил, что уже извещен о поручении Балти. В самом деле? – спросил я. Да, сказал он. Дело Уолли и Гоффа включено в перечень различных вопросов, попадающих в сферу его административной инспекции. О, сказал я.

Я попросил его сделать мне величайшее одолжение – осведомиться о Балти по прибытии в Новую Англию. Н. любезно согласился, после чего я передал ему письма для Балти, добавив, что моя жена весьма печется о благополучии брата.

Я заметил, что как делопроизводитель флота, разумеется, знаю, чем снаряжены корабли эскадры Николса, и выразил некоторое удивление обилием погруженных на них боеприпасов, а именно пушечных ядер, пороха, мушкетов, пистолей, мин, гренад и прочая, и прочая. Силясь принять шутливый тон, я сказал: «С таким снаряжением, сэр, вы сможете провести поистине устрашающую инспекцию!»

Он ответил равнодушно, что сии орудия Марса суть пополнение запасов для различных крепостей Новой Англии – Бостона, Ньюпорта, Сэйбрука и тому подобных.

Допытываясь далее, я заметил, что четыре корабля и четыреста пятьдесят солдат – отряд весьма грозный для административной инспекции. Николс отвечал с тем же равнодушием, которое, однако, теперь показалось мне деланым: «Разумеется, эскадра должна быть готова к любой превратности».

Я согласился и далее стал допрашивать его о том, какого рода превратностей ожидает он в ходе административной инспекции.

На сем его радушие поубавилось, и он удалился с извинениями, сказав, что должен присутствовать при наказании матроса, насравшего мичману в вареную солонину. Матроса будут пороть девятихвостой плеткой. Н. и меня приглашал посмотреть, но я увильнул, сославшись на то, что уже посетил на этой неделе два повешения в Тайберне и пресытился зрелищами сего рода.

Поблагодарил Николса за хлебосольство, пожелал ему всячески преуспеть в «административной инспекции» и отправился назад в Лондон в немалом смятении духа.