Онлайн чтение книги Кромешная ночь Savage night
7

Шериф поджидал меня в гостиной. Когда я вошел, он начал привставать с кресла, уже поднялся на пару дюймов, словно собираясь поздороваться за руку. Но тут же плюхнулся обратно, а я сел напротив.

— Извините, что заставил ждать, — сказал я. — Я был в пекарне, подыскивал себе вечернюю подработку.

— Ага, ага, — закивал он. — Мисс Руфь мне так и сказала: он, мол, скорей всего, в пекарне, но, когда я туда заглянул, тебя там уже и след простыл. И как, нашел работу, да?

— Да, сэр, — сказал я. — Правда, я еще не приступил, но…

— Ага, ага. Планируешь, значит, остаться? Посещать колледж и все такое?

— Ну да, а что? — удивился я. — За этим я сюда и приехал.

— Ага, ага, конечно, — опять врастяжку произнес он. — Что ж, я надеюсь, все так и будет. У нас вполне симпатичный маленький городишко. Симпатичный уютный колледж. И мы хотим, чтобы таким он и оставался.

Я посмотрел ему прямо в глаза, нахмурился.

— Вообще-то, шериф, мне здесь не очень нравится, — сказал я. — На самом деле я много бы дал за то, чтобы в глаза не видеть ни вашего городишки, ни этого колледжа. Но поскольку я уже здесь, я останусь. А если вам пришла на ум хоть какая-нибудь причина, почему я оставаться не должен, то вы уж, пожалуйста, будьте так добры, расскажите.

Он тяжело сглотнул. Не привык он, чтобы с ним так разговаривали.

— Я, кажется, не говорил ни о каких таких причинах; тебе не послышалось? Может, лучше ты мне расскажешь, не приходит ли на ум какая-нибудь такая причина тебе.

На это я даже отвечать поленился.

В некотором изумлении он лишь прочистил горло. Через мгновение взгляд шерифа дрогнул, и он одарил меня смущенной улыбкой.

— Да тьфу ты! — пробормотал он. — Не могу понять, какого лешего мне взбрело накинуться на тебя, да еще в таком тоне! Наверное, хотел тебя помучить, потому что уже так долго держу в себе добрые вести, что они успели прокиснуть и створожиться. С тобой так не бывало? Тебе надо человеку что-то доброе сказать, ты его ищешь, ищешь, найти не можешь, и уже…

— Добрые вести? — переспросил я. — Какие такие добрые вести?

— Пришли ответные телеграммы из Аризоны. Не помню, чтобы мне когда-нибудь за один раз про человека столько хорошего рассказали. Такое впечатление, будто судья и начальник полиции наперебой старались, задавшись целью перещеголять друг друга.

— Ну, они очень достойные джентльмены, — сказал я.

— Наверное. Да и какие же они могут быть еще! — серьезно согласился он. — Когда такие два выдающихся человека кого-либо так явно поддерживают, я не понимаю…

— Чего вы не понимаете? — спросил я.

— Да нет, ничего. Это я, скорее, сам с собой разговаривал. Есть у меня такая дурная привычка. — Он встал, хлопнул себя шляпой по бедру. — Что у нас там еще? Говоришь, собирался съездить на выходные в Нью-Йорк?

— Завтра или в субботу, — подтвердил я. — Если вы не против.

— Конечно, конечно, с чего мне быть против? Пожалуйста! Вперед!

Он подал руку и сильно пожал на прощание мою ладонь.

Я пошел наверх и едва коснулся головой подушки, как в комнату проскользнула Фэй.

— Карл, я не помешаю? Что там?.. Чего он хотел?

— Да ничего особенного. Так… — Я подвинулся на кровати, освобождая место, чтобы она могла присесть. — Он зашел сообщить, что из Аризоны получены все надлежащие подтверждения.

— Правда? А сам так странно себя вел! Карл, я подумала, что…

— Слушай, а не в тебе ли дело? — предположил я. — Ты ему, когда он меня искать пришел, случайно скипидаром нигде не мазнула? Соли на хвост… Нет?

— Н-нет! — Сказала и тут же засомневалась. — Ну, то есть, естественно, я не люблю, когда копы около нас кругами ходят, машины свои ставят перед домом, но… в общем-то, я уверена, что ничего такого особенного ему не говорила.

Вот за это я бы всерьез ручаться как раз не стал.

— Полагаю, Кендалу тоже не очень понравилось, что он приперся в пекарню, — сказал я. — Наверное, вот в чем финт. Большому начальнику там сильно накрутили хвоста.

— А может, дело в чем-то другом?

Я пожал плечами:

— Не знаю. Вряд ли. А с Джейком ты как-нибудь разобралась?

Ее глаза вспыхнули и погасли.

— Не хочу даже и говорить о нем.

— Да я тоже не хочу, — давя зевоту, пробормотал я. — Мне и вообще говорить не очень хочется. Я бы лучше поспал.

— Что ж, — вставая, усмехнулась она. — Почуяла курочка кыш, снялась и полете-е-ела-полетела-полетела… Между прочим, скоро ужинать, зайка.

— Есть пока что-то не хочется, — сказал я.

— А можно и сюда принести. Соберу тебе ужин на подносе, что-нибудь через часик, а?

— Ну… — нахмурился я.

— Очень даже будет нормально. Кендал уберется обратно в свою пекарню (ему, по идее, туда бы и кровать перенести), а Руфь будет на кухне занята по горло. Уж это я обеспечу.

Я кивнул.

— Ладно, давай тогда через часик.

Ушла. А я закрыл глаза, стараясь не думать ни о Кендале, ни о шерифе, не говоря уже о Боссе или Кувшин-Варене.

Час спустя я все еще старался, но тут она толкнула дверь и вошла со своим долбаным подносом.

На нем был, кроме прочего, прикрытый салфеткой стакан, в стакане до половины налито виски. Виски я выпил и сразу почувствовал голод.

Обед оказался хорош — тушеная говядина с овощами и на десерт яблочный пирог. Я ел, а Фэй развалилась на кровати, сцепив и закинув за голову руки.

Ну вот, допил кофе. Плюхнулся поперек кровати рядом с ней, обнял и притянул ее к себе.

— Карл…

— Я тут, — отозвался я.

— Сегодня утром — это ты всерьез? Насчет того, чтобы мне… чтобы нам в Нью-Йорк съездить.

Я молча достаю из кармана бумажник, вынимаю две двадцатки и сую их ей за вырез платья.

— Ой, Карл, зайка! — Она аж задохнулась. — Скорей бы!

Я рассказал, где меня найти: есть один отель на Западной Сорок Седьмой, там меня дожидался заранее снятый номер.

— Я еду завтра в первом часу дня, — объяснял я, — а вернусь поздней ночью в субботу. Ты появляешься в субботу утром, а сюда вернешься вечером в воскресенье. И не забудь предупредить сестру.

— Не забуду, зая. — Вся напружиненная, она резко села. — Я буду внимательна к каждой мелочи. Джейку скажу, что это сестра прислала мне на дорогу денег и…

— Хорошо-хорошо, — перебил я. — Просто будь осторожна, и хватит об этом.

Вынув из лифчика деньги, она расправила купюры на колене. Затем аккуратно сложила и сунула опять между грудей.

— Какой ты милый, — проворковала она, склонив голову на мое плечо. — Ничего, что приходится ждать? Ты еще не замучился, а, зайчик?

Я не замучился. Я, конечно же, был не прочь (а кто, интересно, бывает «прочь» в такой ситуации?), но нетерпение меня не распирало. Просто есть некий ритуал, который надо исполнить, чтобы сделка получилась прочнее.

— А что, было бы много проку, если б замучился? — спросил я.

— Ну-у, где-то да-а, — несколько вкось кивнула она. — Но ты пойми: конечно, я далеко не такая уж правильная, не все делаю как положено, но пуститься во все тяжкие прямо здесь… чтобы у нас все началось в доме Джейка?.. Но если ты настаиваешь, я — конечно, но…

— Да ладно, все путем, — сказал я.

— Ты не обиделся, Карл? Ну, ты ведь понял, что я хочу сказать?

— Думаю, да, — подтвердил я. — И это очень разумно. Но я не знаю, как долго еще я буду способен оставаться пай-мальчиком, если ты сию же секунду не выметешься вон.

Склонив голову чуть на сторону, она хитро на меня посмотрела.

— А что, если я передумаю? — проговорила она. — Что, если ночью проснусь, и…

Я сделал выпад, будто бы схватить. Смеясь, она отпрыгнула к двери. В дверях поджала губы и, прошептав: «Доброй ночи, зайчик», упорхнула.

Ночь прошла спокойно. Утро тоже — тишь, гладь, ничего необычайного. Встал около девяти, когда Кендал и Руфь уже ушли, и сам себе собрал завтрак. Ел с чувством, с толком, думал, что и Фэй ко мне присоединится, но нет. Тогда я сам помыл посуду и ушел на железнодорожную станцию.

Лонг-Айлендский почтово-багажный в тот день превзошел сам себя. Прибыл в Нью-Йорк всего с часовым опозданием. Я забрал купленный костюм и зарегистрировался в отеле. В шесть вечера из уличного автомата позвонил Боссу. Потом прогулялся до угла Сорок Второй и Бродвея, там в кафе подождал.

Кувшин-Варень остановился против кафе ровно в семь. Я сел к нему в «кадиллак», и мы поехали к Боссу.