Онлайн чтение книги Сирена Becoming the Villain’s Family
1 - 75

Это был неописуемый ужас.

Дворяне, утопавшие в алкоголе и наркотиках, в смятении бежали.

Ария стояла на сцене, застыв и лишь тяжело дыша.

Ярко-красная кровь брызнула на лицо Великого Герцога, которое было полностью бесцветным.

Великий Герцог позволил крови стечь по щекам, а когда она просочилась на губы, он изобразил ухмылку и вытер кровь с губ пальцами.

Это выглядело как мазок после ярко-красной помадой.

"Грязно......."

В то же время, серые и малиновые глаза, которые были затуманены, переплелись в воздухе.

Это было причудливо.

Как и прозвище Великого Герцога Дьявола, это само по себе было кровавой внешностью. Однако взгляд Великого Герцога, вместивший в себя всю ее, пронизывал ее кожу и по венам добирался до сердца.

Ее сердце колотилось как сумасшедшее, думая, что она застынет как камень и больше никогда не сможет двигаться.

Он облизал свои кроваво-красные губы.

"Продолжай. Я слушаю".

'В то время я уже была.......'.

Я была влюблена в тебя?

Когда она думала о красном цвете того дня, когда видела губы, накрашенные кровью.

Ллойд сказал, что не прикоснется к ней, когда она станет взрослой. Она считала это немного разочаровывающим.

'В глазах Ллойда я не буду считаться ни в малейшей степени взрослой'.

По крайней мере, было бы лучше, если бы ей было 24 или 20.

К тому времени, к сожалению, она уже вернется. Она не знала, может быть, это было уже после его смерти.

'У меня есть муж, но неужели я умру без нормального поцелуя?'

Это немного.

Грустная жизнь, не так ли?

Даже если она не может признаться, ничего страшного, если она поцеловала его один раз перед смертью. В смысле дружбы?

'Каким бы открытым ни было благородное общество, никто не прикасается к губам в знак дружбы'.

Если к этому принуждают, то это обычно называется приставанием.

Чтобы Ария могла поцеловать его, она должна была выбрать между приставанием и признанием.

'Все кончено.'

Почему бы ей просто не сдаться?

У них не было намерения делать это с самого начала, так почему она беспокоится об этом?

'Это.......'

Взгляд Арии коснулся красных губ Ллойда.

Затем его большая рука погладила ее волосы. Как прикосновение к хрупкой керамике. Ллойд слегка взъерошил ее волосы, а затем сказал.

"Не болей".

Его рука мгновенно исчезла.

Ария погладила свои волосы, которые все еще были теплыми без причины.

***

"Нет абсолютно никакой необходимости в том, чтобы святая несла это в одиночку".

Прошло немало времени с тех пор, как Вероника обратилась к нему в слезах с большим синяком на лице.

Габриэль на мгновение потерял дар речи и был ошеломлен. Он спросил, чувствуя, как его глаза вспыхнули в момент нарастающего гнева.

Что случилось?

Кто это сделал?

- ......

Однако в тот день Вероника прервала с ним контакт, только проливала слезы, не говоря ни слова. А ее раны увеличивались с каждым днем.

Габриэль нервничал.

Он не мог выйти из комнаты, потому что нервничал, каждый день поднимая и отпуская устройство связи.

Он был настолько подавлен в своем сердце, что всякий раз, когда она связывалась с ним, он умолял ее поговорить с ним.

- Угх.......

Затем Вероника слегка застонала. Она на мгновение положила свою стройную руку на бок, затем быстро сделала вид, что ничего не случилось.

Но Габриэль уже ясно видел это.

"Тогда, по крайней мере, скажите мне, чья это работа".

Вероника долго молчала.

И кончик ее рта, который несколько раз колебался, наконец, открылся.

***

"Святая Вероника!"

Она как раз спускалась по лестнице. Вероника услышала звук топота и бега.

Она улыбнулась и повернула голову.

"Брат Баром".

Баром, который пришел поспешно одетый.

"У тебя есть что-нибудь ко мне?"

"Это сестра?"

"Да?"

"Это сделала сестра?"

спросил он яростно. Что он имел в виду, когда вдруг стал таким? Если бы он спросил это су**, кто бы понял?

Это потому, что он был неспособен справиться с этим.

Она чуть не прищелкнула языком.

Вероника сделала грустные глаза, которые исходили из глубины ее сердца, и протянула к нему руку.

"Брат, пожалуйста, успокойся..."

"Убери!"

"Ах."

Баром яростно отряхнул ее руку.

Вероника опустила голову, глядя только на тыльную сторону своей руки, которая покраснела.

"Да. Нет нужды говорить, что это сестра. Кто еще, кроме тебя, стал бы распространять абсурдный слух о том, что я тайно надругался над тобой!"

Теперь в папском дворце царила суматоха. Распространились слухи, что Баром домогался и издевался над Вероникой из-за ее низкой божественной силы.

Это было абсурдное обвинение.

Но между Вероникой, которую все любили, и Баромом, который привлекал внимание своими резкими словами и поступками.

Было очевидно, чью сторону примут жрецы.

"Я не знаю, где тебя ударили, но ты не будешь так со мной поступать!"

Шумно. Вероника нахмурилась, услышав голос, прозвучавший у нее над ухом.

Теперь, видя, что она даже не справляется со своим притворным выражением лица перед ним, Баром был очень расстроен.

"Но ты же знаешь, правда?"

Словно не в силах смотреть на него, она устремила взгляд только на свои ногти, а не на Барома.

Вероника пощелкала ногтями и сказала,

"Это не совсем ложный слух".

"Что?"

"Разве это не Брат преследовал меня за то, что у меня была низкая божественная сила?"

Преследовал? Это было даже не смешно. Конечно, он признает, что иногда был суров к Веронике, находя бесполезные недостатки.

Но это было потому, что Баром ощущал странное чувство несоответствия в ней и в том, кем она была, и заметил намек. Хотя точных физических доказательств не было, у него было сильное чувство, что она как-то опасна.

У него была лишь мысль, что он должен каким-то образом выгнать ее из Папского дворца.

"Я знал, что ты такая. Мне казалось, что раньше я знал о тебе что-то странное".

"Странное?"

"Да! Ты думаешь, я делаю это только потому, что у тебя низкая божественная сила? Это потому, что все, от твоих глаз до твоих действий, настолько жутко, что я даже не могу сказать!"

"Хм..."

Она странная? Вероника наклонила голову.

"Кстати, брат Баром родился с божественной силой интеллекта".

И она пробормотала низким голосом, почти как будто разговаривала сама с собой. Ее взгляд, похожий на стеклянные бусины, без единой эмоции, обратился к нему.

Баром, сам того не зная, испугался и сделал шаг назад.

"Ве-верно. Если говорить больше, то я чувствую себя плохо. В конце концов, такие люди, как ты, должны быть изгнаны из Папского дворца".

Он выглядел так, будто что-то решил.

'Должна ли я убить его?'

Вероника рефлекторно дернулась, наступив ему на ногу, когда он быстро отвернулся. И пока он спотыкался о ногу, она толкнула его в спину.

"...!"

Это была винтовая лестница, настолько крутая, что голова кружилась. Баром не смог закричать как следует и упал с лестницы.

Ах.

'Я не хотела убивать тебя таким образом'.

подумала Вероника, глядя вниз на мужчину, который бился в конвульсиях на полу, настолько темном, что казалось, будто он погружен во тьму.

Она была немного импульсивна. Но почему-то ей казалось, что она просто обязана помешать Барому сделать то, что он задумал.

'Мы ничего не можем поделать со смертью'.

Независимо от того, насколько высока божественная сила, если он по ошибке упадет с лестницы, он мгновенно погибнет. Его нельзя было оживить.

На всякий случай Вероника все же спустилась по лестнице. Если ему повезет, и он выживет, будет сложно сплетничать об этом, поэтому ей пришлось смотреть, как он умирает.

С теми, кто обладал высокой божественной силой, было трудно иметь дело из-за этого.

'Хм.'

Вероника посмотрела на Барома, похлопывая его по ногам. Как и ожидалось, надежды не было. Казалось, что он скоро умрет.

Но это было потом.

"...кха!"

Когда она приблизила свое лицо, чтобы проверить звук его дыхания, его вырвало кровью.

Возможно, это был последний рывок, вскоре после этого он умер.

"Хаа, действительно отвратительно".

Он был грязным до конца.

Не скрывая своего искаженного выражения, как у монстра, она провела тыльной стороной ладони по красной щеке.

Это даже попало ей в рот.

'......Ха?'

В этот момент Вероника остановила свое движение. Она была так потрясена, что на мгновение не смогла нормально мыслить.

'Божественная сила увеличилась?'

Сначала она подумала, что ошиблась. Но энергия в ее теле, которую она всегда считала незначительной, увеличилась, даже немного.

Конечно.

'Не может быть!’

Возможно ли увеличить свою божественную силу, выпив кровь священника?

Вероника посмотрела вниз, словно высмеивая Барома, который даже не шевелился.

Ее карие глаза, которые никогда не испытывали никаких эмоций, начали мерцать жутким светом.