Онлайн чтение книги Приключение собаки Snarleyyow, or the Dog Fiend
ГЛАВА XLVI. Все очень осложняется

Трусливое отступление Ванслиперкена не было замечено никем из его экипажа, все сначала полагали, что он наверху, между тем как лейтенант бежал в носовую часть и там скрылся не только от заговорщиков, но даже от своего собственного экипажа, крайне удивленного таким неожиданным вооруженным нападением в мирное время.

Все оружие хранилось внизу, в каюте командира, а каюта эта была теперь занята неприятелем, и даже в проходе был поставлен сильный караул.

— Ну, я, признаться, ничего понять не могу! — сказал Кобль. — В мирное время быть взятыми на абордаж! Да это настоящий разбой! И думается мне, что в этом деле Ванслиперкен не без греха.

— Да! — сказал Шорт.

— Как бы то ни было, но я не намерен сидеть здесь взаперти! Сколько бы их там ни было, все же их должно быть меньше, чем нас! Неужели мы не попробуем добыть оружия и сделать против них вылазку или открытое нападение?!

— Mein Gott, все оружие в каюте, у нас здесь одни штыки да пары три пистолетов! — сказал капрал.

— У нас есть ганшпуги! — воскликнул Билль Спюрей. — Давайте их сюда!

— Лучше подождем до утра! — заметил Кобль.

— Да! — сказал Шорт.

— Но что они могли сделать со шкипером? Он точно в воду канул, а собаку его выгнали из каюты!

Матросы принялись собирать и готовить оружие; решено было, как только рассветет, сделать нападение на караул в проходе у дверей каюты.

Тем временем Рамзай, Вильгельмина и иезуит, расположившись в каюте, нашли и вскрыли все депеши, ознакомились с их содержанием, и если бы не желание спасти своих друзей в Портсмуте и на острове, то Рамзай пошел бы прямо в Шербург. Но надо было успеть предупредить друзей, и потому он решил идти сперва к острову.

Все это время экипаж, устроив баррикаду из своих коек и гамаков и распределив между собой шесть пистолетов и 200 патронов, произвел атаку на стражу у дверей каюты.

Экипаж «Юнгфрау» первым открыл огонь и ранил одного из людей Рамзая. Те отвечали тем же, но за своею баррикадой матросы были неуязвимы.

Имея уже несколько человек раненых и боясь обессилить себя еще более, Рамзай решил покинуть каюту. Через верхние люки вытащили на палубу ящики с золотом, затем высадили Вильгельмину, и все бежали наверх, заперев решетки всех люков, у которых были расставлены вооруженные люди, которые не давали никому показаться вблизи решетки, целясь прямо в голову. Весь день куттер оставался на военном положении и даже ночью было сделано несколько попыток вырваться на палубу, но заговорщики не дремали.

Судно шло с свежим попутным ветром, искусно управляемое опытной рукой. Вся нижняя палуба была теперь во власти экипажа, но выйти наверх им не удалось. На следующее утро был уже в виду остров Уайт. Рамзай страшно спешил прибыть скорее к цели, так как ни он, ни Вильгельмина и никто из его людей не имели за все это время никакой пищи. Около полудня куттер подошел к Черному хребту.

Сначала Рамзай рассчитывал удержать за собою судно и перевезти на нем в Шербург всех своих единомышленников с острова и из Портсмута, но теперь это уже было невозможно: у него было шесть человек раненых, и он не мог отправиться в бухту на своем вельботе, оставив на судне недостаточное количество людей, чтобы отстоять его от экипажа. Таким образом, ему оставалось только снести в вельбот свои сокровища и вместе с Вильгельминой и со всеми остальными отправиться на остров и уже оттуда послать оповестить всех своих единомышленников в Порстмуте и предложить им собраться на остров — ожидать предстоящего нападения.

Принимая в расчет, что ветер неблагоприятный, и что куттер не скоро придет в Порстмут, можно было рассчитывать успеть предупредить вовремя своих порстмутских единомышленников. Но, — увы! — при отступлении из каюты забыты были на столе королевские депеши, которые, если бы были уничтожены, дали бы заговорщикам вполне достаточно времени для бегства во Францию, так как дубликаты этих депеш могли бы прийти в Порстмут не ранее, как через неделю. А так как их не захватили и не уничтожили, то Ванслиперкен тотчас по приходе в Портсмут должен будет представить их по начальству, а то уже распорядится арестовать всех упомянутых лиц и занять пещеры на острове.

Но теперь было делать нечего, и потому люди Рамзая под его руководством уложив ящики с золотом и своих раненых в вельбот, заняли свои места на балках и отчалили от судна, предоставив его воле судеб.

Экипаж вскоре заметил, что неприятель покинул судно, и поспешил выбежать на верхнюю палубу.

— Что же нам теперь делать? — спросил Кобль. — Смотрите, ребята, ведь они перерезали все винты и снасти! Экие негодяи!..

— Будет работки, сколько времени с этим провозимся! — заметил Спюрей.

— Кой черт, что они со шкипером сделали, за борт его бросили или с собой увезли?

— Да! — сказал Шорт.

— Mein Gott! Это хорошенькая история! — заметил капрал.

— За одно им спасибо, что они нас избавили от него! Надеюсь, что они его повесят!

— Mein Gott! Да! — подхватил капрал.

— Я бы хотел посмотреть, как его вздернут! — сказал Кобль.

— Теперь, когда его повесили, давайте, ребята, повесим и его пса! Ура!

— Я сейчас приведу его! — вызвался капрал.

— И ты посмеешь, негодяй! — заорал чей-то голос, — и Ванслиперкен с саблей наголо устремился на капрала.

Тот взял под козырек и встал навытяжку.

— Откуда черт его принес! — пробормотал Спюрей. Шорт только пожал плечами.

На этом и кончилось.

Приступили к исправлению снастей, но когда все было готово, сделался такой мертвый штиль, что куттер не мог двинуться с места. Только поздно вечером на другой день пришел он в Портсмут, а Ванслиперкен мог доставить свои депеши лишь на следующий день поутру.

Таким образом вышло, что, когда Ванслиперкен явился со своими депешами к командиру порта, все заговорщики были уже предупреждены и успели скрыться.

Лейтенант очень правдоподобно доложил, как его на пути окликнул вельбот, в котором, по его заявлению, находился якобы королевский посол, и как куттер взяла на абордаж какая-то вооруженная толпа, а его и весь экипаж загнали вниз, как они отстреливались и сопротивлялись и как, наконец, вытеснили пиратов из нижней палубы и принудили покинуть куттер, причем особенно лейтенант выставлял на вид свою распорядительность и энергичное сопротивление.

Командир порта распорядился немедленно окружить дом еврея Лазаруса, где никого, кроме старой кошки, не нашли, и приказал Ванслиперкену быть готовым принять на судно войска, чтобы в тот же день после полудня идти к острову Уайту, захватив с собой из доков три больших лодки для высадки солдат на остров, так как куттер не мог подойти близко к берегу.

Но оказалось, что приготовить войска для десанта не так-то легко и быстро, как полагал командир порта, а лодки в доке оказались все в неисправности. Хотя все рабочие занялись чинкой их, все же они не управились ранее следующего утра. Ванслиперкену было приказано высадить войска на берег, оказывая им возможное содействие, самому лично в качестве проводника сопровождать их и служить им прикрытием. Но, увы, никто не знал, где находились упомянутые в доносе пещеры.

В восемь часов утра следующего дня войска в составе 100 человек команды под начальством майора были посажены на куттер, но майор, находя, что на судне слишком большая теснота, приказал трем отрядам по 25 человек сесть на лодки, которые куттер и должен был буксировать за собой. После этого на палубе судна стало просторнее, и «Юнгфрау», наконец, вышла в море.