Онлайн чтение книги Связь сердец Kokoro Connect
6 - 5.4

После школы он подошел к Юи, которая явно собиралась отправиться в додзё. Поскольку перед этим она немного побыла в кружке, возле обувных шкафчиков никого больше не было.

– [Для Юи Кириямы – Ёсифуми Аоки.]

Тихиро воспользовался Аоки.

– Уже домой, Юи-сан?

– Ага. Аоки, а ты сейчас в кружок?

Ради собственного будущего этот разговор ему никак нельзя запороть. Все хорошо. Он не должен проиграть.

– Да. …Кстати, плохо же, если мы не проявляем осторожность, когда наедине, верно? А, да. Какой пароль? – Тихиро [Аоки] сразу взял инициативу в свои руки.

– Пароль «Мочи Халикакаба!». …Слушай, этот пароль не слишком рискованный, а? Может, сменить?

– Его легко запомнить, так что, по-моему, нормально?

– Ну да… – ответила Юи с недовольным выражением лица.

Теперь Юи была твердо уверена, что перед ней Аоки. В этой ситуации надо бить со всей силы. Ничего, если она расколет подделку. Это преподаст им всем урок – даст понять, что пароли им не помогут.

Смелый натиск. …Атаковать? Не будет ли перебором?

– Юи-сан, – обратился к ней Тихиро [Аоки] и вытянул руку.

Юи с удивленным видом разглядывала руку. Чему она так удивлена?

Тихиро [Аоки] вытянул руку еще больше. Юи пристально разглядывала ее ладонь.

Маленькое лицо маленькой Юи. Мягкие на вид, почти прозрачные щеки. Его рука приближалась. Странная атмосфера. Почему-то рука дрожала. Охваченный каким-то неуютным ощущением, Тихиро [Тайти] прикоснулся к щеке Юи.

Пальцы словно прилипли к щеке. По всему телу пробежало онемение. Неожиданно холодное, но приятное ощущение.

– …Что? – спросила Юи, не шевеля ни мускулом, глядя Тихиро [Аоки] прямо в глаза.

– Это… Я просто подумал, ты миленькая…

– Короче, ты хотел ко мне притронуться и поэтому притронулся?

Ни застенчивости, ни гнева – лицо Юи было абсолютно бесстрастным. Это озадачило Тихиро [Аоки].

– Ну… да.

Тут же глаза Юи вспыхнули неукротимым огнем.

– Настоящий Аоки так бы не поступил! Сгинь, самозванец!

– Бх?!

Удар пришелся в деликатное место, и в тот же миг все тело охватила боль.

Он лишился сил. Тело словно стало невесомым. Из глаз покатились слезы, к горлу подступила тошнота.

Тихиро [Аоки] рухнул на месте.

– Ааай… ооо… Бооольн!.. Эй… с такой силой в пах лупить… нельзя просто… а?..

– Самозванец, а еще вякаешь чего-то. Хм, может, мне тебя прямо здесь задержать? Это решит все проблемы, правда? Таак, веревка…

– Э…

Прямо здесь задержать?

Что за?.. Эй, что за? Что за дела? Чтозачтоза. Чтозачтозачтозачтоза.

Погано. Погано. Очень погано. Конецконецконец. Отовсюду текут телесные жидкости.

Прикинуться шлангом? Бесполезно. Как только она с кем-нибудь свяжется, будет конец. Если сюда придет кто-то, кроме Юи, он четко увидит, что здесь Тихиро Ува.

Конец.

В таком месте, так быстро, так просто, ему конец, как мелкой рыбешке? Он умрет?

Только не это.

Только не это. Тольконеэтонеэтонеэтонеэто. Он лузер. Неудачник. Если все раскроется, это все равно что он вылетит из этой школы. Из социума он тоже вылетит. Нет, и из мира Халикакаба тоже?..

В глазах помутилось. Что же делать? Признать, что он самозванец, и… Вот. Халикакаб же сказал. С этими ребятами он, Халикакаб, может делать что угодно. Надо зацепиться.

– Хоть ты меня и схватила… но… я все равно сразу исчезну.

Так нормально? Или он сам вырыл себе роскошную могилу?

– Исчезнешь… вот как? Значит, не выйдет?

Аа… проскочил. Едва-едва выжил, но все-таки выжил. Сохранил жизнь.

– Мда, но надо же, ведь выглядишь совсем как настоящий, – произнесла Юи, разглядывая Тихиро [Аоки].

Почему она так спокойна, когда глядит на самозванца? Как будто мелкую букашку рассматривает. На распростершегося на полу Тихиро [Аоки] Юи смотрела свысока. Не смотри свысока.

В отчаянии Тихиро [Аоки] спросил:

– Как ты… поняла, что я не настоящий?..

– Потому что Аоки не стал бы прикасаться ко мне только из собственной прихоти, – мгновенно ответила Юи. В ее словах чувствовалось потрясающее доверие.

Доверие… да какого черта, а? Не делай такое лицо, будто вы понимаете друг дружку.

– А ты неожиданно спокоен. Ладно, я пошла. Если захочешь еще пообщаться, приходи в любое время, – Юи качнула своими длинными каштановыми волосами и победно улыбнулась. – А, и я сообщу всем, что ты сохраняешь память, так что пароли бесполезны.

И, потеряв всякий интерес, Юи ушла. Скорчившийся на полу Тихиро, у которого по-прежнему все расплывалось перед глазами, провожал взглядом ее легкую походку.

– Уа.

Появилась другая школьница и сделала испуганное лицо.

– Эй, чего смотришь.

Тихиро встал, держась за обувной шкафчик, и школьница, явно испугавшись еще больше, убежала.

Кое-как пронесло. В дыру под названием «память не сохраняется», похоже, они тыкать не будут. Цель достигнута. Но.

– …Что за хрень!

Он со всей силы саданул по железному шкафчику. Металлический стук разнесся эхом. Руку прострелило болью. Его охватило чувство опустошенности и поражения.

Его видели в неприглядном облике. На него смотрели свысока. Разглядывали как букашку. Как будто он недостоин быть их врагом.

Между ним и Юи Кириямой чудовищное расстояние, которое ему уже не покрыть…

В общем, он облажался.

На следующий день по пути в школу Тихиро случайно увидел Тайти. Тот уже входил на школьную территорию.

Атаковать. Первая мысль, пришедшая ему в голову. Из-за того, что вчера у него в голове все гудело и он не мог толком уснуть, сейчас в нем кипело странное возбуждение. И неважно, что до сих пор он избегал скоплений людей.

– [Тайти Яэгаси – всегда позже всех приходящий в школу из его друзей-одноклассников.]

Он восхитился собой: несмотря на возбуждение, он действует так хладнокровно.

Если возникнет противоречие, не позволяющее отменить «Проецирование иллюзий», произойдет нечто крайне серьезное. К примеру, если во время действия «Проецирования иллюзий» появится оригинал и в одном месте окажутся два идентичных на вид человека, ясно, что в этой ситуации отменить «Проецирование иллюзий» невозможно. Чтобы избежать подобных ситуаций, условия требовалось подбирать очень тщательно.

Сегодня все четко. Тихиро в своей изначальной, идеальной форме. Он не должен проиграть.

– О, Ватасэ. Что-то ты рано сегодня.

– Доброе утро, Тайти-сан.

Он услышал собственный голос, на который наложился голос в том виде, в каком он послышался собеседнику (сперва ему это было неприятно, но сейчас он уже привык). Судя по всему, человек по имени Ватасэ – это парень.

– Тайти-сан. Прости, что так внезапно, но ты мне деньжат не одолжишь?

Совершенно обычная фраза, но Тихиро рассудил, что эта область отношений самая понятная и в то же время самая легкоразрушимая.

Деньги – то, чего люди желают больше всего.

– Можно, но… сколько?

– Сколько есть. У меня тут обстоятельства, и мне очень нужно. Очень, – и Тихиро [Ватасэ] почтительно склонил голову.

Тайти такой добряк. Одного этого хватит, чтобы он все выложил.

– Ясно.

Ну вот. Идиот же.

– Зачем тебе… а, можешь не говорить. Но скажи, когда вернешь?

– Скоро верну.

Легкотня, легко… тня?

Тайти пристально посмотрел в лицо Тихиро [Ватасэ]. Жестко посмотрел.

Под давлением этого взгляда Тихиро [Ватасэ] отступил на шаг.

– Ч… что?

– Ты самозванец.

– Д-… нет, в смысле…

– Ватасэ, когда берет или дает в долг, очень щепетилен – даже если речь о небольшой сумме, делает расписку и ставит отпечаток большого пальца! По завету деда!

– Что… чтооо?!

«Что за бзик! Конечно, я этого не знал!» – мысленно возопил Тихиро [Ватасэ]. Одновременно с этим он развернулся и побежал. Отступление.

Бежал. Направляясь за школьный корпус. Ловя на себе удивленные взгляды других учеников, идущих в школу, и закончивших утреннюю тренировку ребят из спортивных секций. Лицо пылало. В груди разливалась тошнота. Нет. Это не поражение. Это стратегическое отступление.

Но если посмотреть со стороны – сейчас он блестящим образом удирает.

Сейчас раскрылось, что он не сохраняет воспоминания других? Неизвестно. Дерьмо!

Он облажался. Облажался.

На уроках в этот день он постоянно думал о том, кто будет его следующей целью. Готовясь к сражению, в кружок он не пошел. Настал вечер.

Тихиро напал на возвращающегося домой Аоки.

– [Ёсифуми Аоки – член семьи, появление которого здесь он не считает странным.]

– О, сеструха, тоже домой? – произнес Аоки.

Слегка удивившись, что у Аоки есть сестра, Тихиро [сестра Аоки] молча подошел к нему.

К этому парню он применит идеальный и наиболее жестокий метод казни.

– А? Что?

Тихиро [сестра Аоки] изобразил улыбку. Сжал руку в кулак.

И прямо в это идиотское, ни о чем не подозревающее лицо правым кулаком –

Рраз.

И еще раз.

– Что?!

Получив два прямых в лицо, Аоки зашатался.

По спине Тихиро [сестры Аоки] пробежала приятная дрожь. Он уже предвкушал капитуляцию противника. Жажда варварского насилия пьянила, как наркотик. Отдаться звериным инстинктам, здесь и сейчас этого парня раздавить, разорвать, забить – нет, он этого не сделал. Какая-то степень самоконтроля у него осталась. Не то чтобы он хотел причинить Аоки реальную физическую боль.

– Что, что ты делаешь, сеструха?!

Тихиро [сестра Аоки] молча склонил голову набок.

– А… ты… самозванец, да? – пробормотал Аоки, и уголки его губ изогнулись в ухмылке. – Самозванец… И ты посмел… принять облик моей сестры!..

Кричи. Злись. Сходи с ума. Пожалуйста, сколько угодно. Но настанет время, и Тихиро вернет это сторицей.

И тогда ты заметишь, что тебя уже затянуло в ад.

– Стоп, погоди-ка… То есть… мы даже не знаем, кто и когда на нас нападет…

Даже этот идиот понял?

С помощью «Проецирования иллюзий» можно предстать кем угодно. Даже если в разговоре им удастся его раскусить, с первого взгляда это сделать невозможно. А раз так, атаковать их может буквально все человечество. Кто способен выжить в таком мире? Их рассудок не выдержит. Тихиро убьет его. И тогда они станут «интересными».

Какое отчаяние будет написано на их лицах? Тихиро уже предвкушал…

– Пф, тоже мне проблема.

Яркий свет упал на лицо Аоки.

Аоки улыбался.

Улыбался!

– Что… ты…

– Ты распускаешь руки – значит, уже признал поражение, так?

– А?

– Что ни говори, а Халикакаб и… Номер Два, да? Они творили с нами жестокие вещи, но до распускания рук не опускались ни разу, так? Ну, хотя на самом деле во время «обмена личностями» Халикакаб один раз вмешался, но только один.

Без возбуждения, без всего такого – Аоки говорил своим всегдашним тоном.

– Я не очень понимаю, но Инаба-ттян говорит, эти типы то ли «хотят видеть дрожь сердец», то ли «им интересны мы пятеро как целое», то ли еще что-то в этом духе. Стало быть, смысл этих непонятных феноменов – если те типы смогут развалить наши узы и наши души, значит, они победили. А если мы продержимся, значит, победили мы. Такое вот состязание.

Тут Аоки закивал собственным словам.

– И в этом состязании ты распускаешь руки не в переносном смысле, а в самом что ни на есть прямом? Что, грязная игра? Стало быть, сдаешься? Похоже на то.

– Нет… не припоминаю, чтобы я с вами состязался.

Навязывать странные правила, а потом объявлять, что он проиграл. Что за бред.

– Нет, ты проиграл. Или ты на самом деле не Халикакаб? Но что это меняет? – Аоки начал обдумывать это в одиночку. Но тут же сказал: – Пожалуй, на этот раз надо будет обсудить с ребятами? А, но сначала вот что хочу тебе сказать. Таким типам, которые от отчаяния распускают руки, мы ни за что не проиграем. Я прощу тебе самые большие гадости, но если ты с девушками так начнешь… этого не прощу.

– И в чем… выразится это твое «не прощу»?

– Не прощу, и все. В общем, не прощу. И даже больше!

Абсолютно необдуманно. Абсолютно безосновательно. Просто ляпнул, и все.

Просто ляпнул, да, но почему же Тихиро нужно, чтобы его подтолкнули? Почему он думает, что иначе ему не победить?

Это он здесь сильный. А Аоки – слабый. Противоположное положение. Почему же они поменялись местами? Грязная игра? Он сдается? Проиграл? Что за бред. Он побеждает. Побеждает. Побеждает. Побеждает. Не проигрывает. Не проигрывает. Не проигрывает. Не проигрывает.

Под каким углом ни взгляни, с какой точки зрения ни посмотри, во всем, во всем он побеждает. Кто бы как бы ни посмотрел, он это сразу поймет. Правда ведь? Кто-нибудь, рассудите нас. Кто-нибудь. Кто угодно. Но она заботится о…

Облажался. Облажался. Облажался.

Мир не на его стороне.

После этого, что бы он ни делал, его продолжали отвергать.