Онлайн чтение книги Проклятие бронзовой лампы The Curse of the Bronze Lamp
Глава 8

Сэнди Робертсон стоял в желтой гостиной каирского отеля «Континенталь-Савой», вцепившись в телефонную трубку.

— Да, — говорил он. — Мы ждем звонка от человека по фамилии Бенсон из Северн-Холла в Глостершире… Да! Что?

Девять часов по Гринвичу[24]Гринвич — городок на востоке Большого Лондона, где находится здание Старой Королевской обсерватории, линия напротив которого обозначает нулевой меридиан, откуда ведется отсчет времени по Гринвичу. соответствуют одиннадцати в Египте. За широкими окнами гостиной виднелось фиолетовое небо с таким количеством мерцающих звезд, что оно казалось струящимся в теплом воздухе. Лорд Северн, держа руки в карманах, смотрел в окно, повернувшись спиной к комнате.

— Бенсон у телефона, сэр, — окликнул его Сэнди. — Хотите поговорить с ним?

— Нет, — ответил лорд Северн.

— Нет?

— Сейчас нет, — произнес усталый голос.

Сэнди, в белом смокинге, кричал в трубку, опершись локтем на крышку рояля. Его некрасивое лицо с черными смышлеными глазами и слегка морщинистым лбом и без того выглядело расстроенным. Лорд Северн окончательно его деморализовал.

Где-то очень далеко телефонист переключал аппаратуру. Щелчки и оглушительный треск заставили Сэнди оторвать трубку от уха. Те же щелчки слышали собравшиеся в библиотеке Северн-Холла.

Отблески огня в камине играли на потолке библиотеки. Одри Вейн сидела за телефонным столиком под окном с цветными стеклами. Рядом с ней стоял сэр Генри Мерривейл, а чуть дальше — Кит Фэррелл, освещенный пламенем очага.

Одри не пыталась скрыть радости при звуках голоса Сэнди. Среди мрачных, уставленных книгами стен, дождя, колотящего в окна, и сквозняков, колышущих ковры, было трудно представить себе тепло и солнце, но очень легко — Сэнди Робертсона.

— Ради Христа, Бенсон, что происходит в доме?

Сердитый, взволнованный голос слышали все, находящиеся в комнате.

— Сэнди, дорогой, это не…

— Кто говорит? Это не Бенсон! Кто вы?

— Бенсона нет в комнате, Сэнди. Это я, Одри Вейн!

— Ах, это ты? — холодно произнес Сэнди. — Передай трубку кому-нибудь, кто хоть что-то знает.

Лицо Одри болезненно исказилось при этих словах с их невольной жестокостью.

— Похоже, ваш приятель Робертсон — на редкость симпатичный парень, — заметил Г. М.

— Он не это имел в виду! — воскликнула Одри, прикрыв ладонью микрофон. Казалось, ей отчаянно хочется убедить в этом окружающих. — Сэнди всегда так разговаривает… Мы все притворяемся такими… Кит! Ты должен поговорить с ним!

Она отбежала от телефона.

— Кит Фэррелл? — переспросил Сэнди, когда Кит назвал себя. — Так я и знал, что без тебя не обойдется. Только скажи мне: правда ли, что Хелен рассыпалась на мелкие кусочки?

— Рассыпалась на кусочки?

— Уничтожена! Убита! Одним словом, стерта с лица земли?

Кит обменялся взглядом с Г. М., который все еще пытался затянуться потухшей сигарой.

— Почему ты думаешь, что с ней что-то стряслось, Сэнди?

— Мой приятель из «Мьючуал пресс» звонил из Лондона менее часа назад. По его словам, они получили прямое сообщение от их бристольского[25]Бристоль — портовый город на юго-западе Англии в устье реки Северн. корреспондента, что с Хелен произошло нечто скверное, и, по-видимому, так оно и есть, раз никто не отвечает на вопросы репортеров.

— Та-ак! — протянул сэр Генри Мерривейл.

— А чуть раньше в отеле побывал Алим-бей, который в присутствии двух журналистов и вашего покорного слуги спокойно заявил, что Хелен исчезла. Поэтому мы отправили телеграмму. Он также сказал, что теперь настал черед лорда Северна.

«Настал черед…»

Возможно, эти слова были произнесены впервые, хотя в дальнейшем их слышали часто и с нарастающим ужасом.

— Но это не важно, — продолжал высокий голос на другом конце провода почти умоляюще. — Все это чушь, правда? Только скажи, что это чепуха и Хелен не…

Кит рассказал о случившемся.

— Я не верю этому! — заявил голос.

— Тогда зачем ты спрашивал, Сэнди? Говорю тебе, это правда.

Он услышал, как Сэнди Робертсон выругался с такой отчаянной мукой в голосе, что ему сразу захотелось положить трубку, чтобы не слышать. У Кита перехватило горло. Он чувствовал, что не сможет этого вынести: маленький человек в Каире сейчас разрывает в клочки собственное сердце, как только что порвал сердце Одри Вейн. Кит пожалел бы Сэнди, если бы не Одри, неподвижно стоящая при свете пламени. Это зрелище вносило сумятицу в его чувства.

— Слушайте, сынок! — Сэр Генри коснулся плеча Кита. — Спросите его, как повел себя лорд Северн, когда впервые об этом услышал, что он делает сейчас и не мог бы я с ним поболтать. — В голосе Г. М. слышалась настойчивость.

— Сэнди, как отреагировал старик?

Ответа не последовало.

— Сэнди!

— Здравствуй, Кристофер! — послышался голос лорда Северна.

В желтой каирской гостиной Сэнди Робертсон сидел у рояля и неистовствовал, как маньяк. Лорд Северн, одной рукой держа трубку, а другую прижав к сердцу под пиджаком, устремил рассеянный взгляд в потолок. Слушающие разговор в библиотеке не могли видеть его утомленного загорелого лица. Однако веселые нотки в голосе его светлости заставили зашевелиться волосы на голове Кита Фэррелла.

— Как поживаешь, мой мальчик? Надеюсь, хорошо? Мистер Робертсон, — в мягком голосе лорда Северна прозвучало легкое презрение, — очень расстроен. Не понимаю, что случилось с Хелен, но вы за меня не бойтесь — я зря волноваться не стану. Я намерен приехать в Англию и сам во всем разобраться. К тому же у меня дома есть одно неприятное дело…

— Но, сэр! Ваше здоровье…

— Чепуха! — прервал мягкий голос. — Все не так уж плохо. Я заказал чартерный рейс на завтрашнее утро. Через несколько дней мы с мистером Робертсоном присоединимся к вам. Профессор Гилрей мертв, Хелен исчезла, а я должен стать следующей жертвой. — Лорд Северн неожиданно рассмеялся. — Доброй ночи, Кристофер. Передавай всем привет. — Послышался щелчок, и наступило молчание.

Кит тщетно тряс трубку. С трудом налаженная связь была прервана — стена вновь закрылась, оставив тайну неразгаданной. Кит прекратил кричать в трубку, только когда Г. М. коснулся его плеча.

— Все в порядке, сынок, — сказал сэр Генри. — Я услышал все, что хотел. Точнее, не услышал того, чего не хотел. — Он нахмурился, позвякивая монетами в кармане. — Кажется, лорд Северн очень любит свою дочь?

— Он ее обожает! — воскликнула Одри. — А Хелен — его! Только отец воспринимает ее всерьез, когда она рассуждает на научные темы.

— Угу. Это я понял из слов самой девушки. На научные темы, — повторил Г. М.

Медленно отвернувшись от телефонного столика, он окинул угрюмым взглядом тянущиеся вверх книжные полки с маленькой железной галерейкой посредине. Под аркой каминного очага ярко сверкало пламя, освещая комнату. Поблекший кожаный диванчик был придвинут к огню. На столе у диванчика лежало полдюжины книг, которые Г. М. снял с полок, ожидая здесь приема целый час.

— У нас проблема, — заявил он, посмотрев на книги.

— Вот так новость! — усмехнулся Кит.

Бросив на него неодобрительный взгляд, Г. М., бережно неся впереди огромный живот, проковылял к дивану и опустился на него.

— Поскольку вы заставили меня ждать, — продолжал он, — я решил осмотреться. Здесь полно книг — в том числе экземпляры из знаменитой коллекции готических романов.

Бросив в огонь потухшую сигару, Г. М. стал перебирать книги. На его лице мелькнуло довольное выражение.

— «Удольфские тайны»[26]«Удольфские тайны» — роман Энн Рэдклифф. — с участием зловещего графа Монтони и малютки Эмили. «Старый английский барон»,[27]«Старый английский барон» — роман английской писательницы Клары Рив (1729–1807). где законного владельца замка убивают и прячут под полом. «Вампир — история, написанная лордом Байроном». Кстати, ее написал не Байрон, а некий доктор Полидори.[28]Полидори, Джон Уильям (1795–1821) — секретарь Джорджа Байрона, наделивший его чертами лорда Рутвена — героя своего романа «Вампир», ранее приписываемого Байрону.

— Очень интересно, — сказала Одри, озадаченно глядя на него.

— Вы тоже так считаете?

— Но какое отношение это имеет к нам?

— Возможно, очень большое, моя милая, — серьезно произнес Г. М., подбирая очередную книгу. — Здесь чувствуется аромат восемнадцатого столетия! Понимаете, о чем эти люди думали и мечтали. Посмотрите на этот дом. — Он кивнул в сторону двери в задней стене библиотеки. — Например, куда ведет эта дверь?

Одри проследила за его взглядом.

— В кабинет лорда Северна — к мумиям. — Она слегка побледнела. — Шофер подумал, что Хелен спрятали в саркофаге.

— А дверь напротив?

— В картинную галерею.

Г. М. с трудом повернул голову к большим дверям, ведущим в парадный холл:

— А что находится с другой стороны холла?

— Гостиная, музыкальная комната, обеденный зал и еще великое множество комнат! Почему вы спрашиваете?

— Все это построили, — проворчал Г. М. с ужасающей гримасой, — потому, что романтическая женщина мечтала об увитом плющом замке, населенном ухающими совами и тайными горестями. — Он открыл книгу и обследовал экслибрис. — «Огаста, графиня Северн». Да, любопытно. Хотел бы я знать, что собой представляла эта леди.

— Подождите! — резко произнес Кит Фэррелл. Стуча ногами по каменному полу, он подошел к ним. — Не знаю, что собой представляла знаменитая Огаста, но могу вам сказать, на кого она походила. Она выглядела точь-в-точь как Хелен.

— Так! — Г. М. захлопнул книгу. — Возможно, моя идея не так уж невероятна. Или это всего лишь еще одна романтическая традиция?

— Никакая это не традиция. Это факт.

— Да ну?

— Если вы мне не верите, — сказал Кит, — можете посмотреть сами. Здесь есть портрет Огасты. Он раньше висел в картинной галерее, но его написал очень скверный художник, поэтому портрет перевесили в…

Внезапно послышался новый голос:

— Картина! — И миссис Помфрет с удивительной легкостью вбежала из парадного холла.

Акустика библиотеки была настолько непредсказуемой (как и было задумано), что голос словно вдруг прозвучал совсем рядом, наподобие эффекта «галереи шепотов».[29]«Галерея шепотов» — помещение, где благодаря особому расположению стен даже самый тихий звук, отражаясь, слышен на значительном расстоянии. Г. М. конвульсивно вздрогнул и так резко обернулся, что его едва не задушил собственный воротничок.

— Мне следовало сразу рассказать вам, сэр, — продолжала миссис Помфрет, бросив быстрый взгляд через плечо. — Я хотела это сделать, когда мистер Бенсон сказал, что нас ничто не задержало. Ну, возможно, это и в самом деле нас не «задержало», если вы понимаете, что я имею в виду. Но молния осветила коридор через стеклянную дверь, а ее там не было!

Г. М. провел рукой по лбу.

— Слушайте, мадам, о чем вы говорите?

— О той картине, сэр!

— Что с ней случилось?

— Она исчезла, — просто ответила миссис Помфрет. — Я никогда не обращала особого внимания на лицо, сэр. Но я помню табличку, на которой было написано «Огаста, графиня Северн» и указана дата. Картина висела в коридоре возле буфетной мистера Бенсона. Я готова поклясться, что она была там сегодня во время ленча. Но в пять часов ее уже не было.

— Значит, картина исчезла. Кто же ее взял?

— К сожалению, не знаю ни кто, ни почему, — отозвалась экономка. — Мистер Бенсон говорит…

Дворецкий, придя доложить об обеде, появился в дверях и застыл как вкопанный. Он успел переодеться в вечерний костюм — остальным не хватило времени на эту формальность.

— Обед подан, — сообщил Бенсон и добавил тем же тоном: — Боюсь, мистер Кит, теперь не удастся удержать полицию за воротами.

Когда к тебе летит теннисный мяч или новая идея, легко приготовиться к ответному удару. Но если у тебя перед носом внезапно возникают два мяча или две идеи, можно начать бросаться из стороны в сторону, рискуя упустить и то и другое. Тем не менее Г. М. не был обескуражен.

— Давайте ненадолго забудем о полиции, — предложил он, — и сперва разберемся с картиной. Вы слышали, о чем мы говорили?

— Да, сэр.

— Ну так что же произошло с портретом?

— Не знаю, сэр Генри. — Бенсон смотрел в глаза собеседнику. — Я расспрашивал людей, но никто ничего не знает. Как бы то ни было, учитывая, что полицейский офицер…

— Что там такое с полицией? — вмешался Кит. — Этот суперинтендент еще не проник в дом, верно?

— Нет, мистер Кит. Я имею в виду… — дворецкий судорожно глотнул, — человека из Скотленд-Ярда.

— Из Скотленд-Ярда? — воскликнул сэр Генри Мерривейл.

Бенсон склонил голову.

— Похоже, дело серьезное, сэр. Я разговаривал с этим человеком. Он заявляет, что его направили сюда по требованию правительства Египта.

— Для чего?

— Вроде бы, сэр, золотой кинжал и золотая шкатулка с благовониями, найденные в гробнице фараона-жреца Херихора, исчезли из группы экспонатов, которые должны были передать Каирскому музею. Их общая стоимость достигает десяти-двенадцати тысяч фунтов, но самое главное то, что правительство Египта весьма серьезно относится к подобным преступлениям.

Кит, отлично знающий дворецкого, чувствовал всей кожей, что тот либо ужасно сердит, либо столь же ужасно напуган.

— У них есть причины считать, — добавил Бенсон, — что эти предметы тайно вывезли из страны. А ее милость, — он произнес этот титул почтительным тоном, давая понять, что египетские власти по сравнению с ним мало что для него значат, — помогала вскрывать гробницы, возилась с этими вещами и единственная из экспедиции вернулась в Англию. Они хотят расспросить ее.

Г. М. явно не ожидал такого поворота событий. Упоминание о золотом кинжале и шкатулке разрушало сооружение, воздвигнутое им с такой тщательностью. Старый маэстро был озадачен, и Кит подумал, что его друг, старший инспектор Мастерс, будь он здесь, с удовольствием прокомментировал бы этот факт. После паузы Г. М. поднял голову.

— Человек из Скотленд-Ярда… — повторил он и быстро осведомился: — Как его зовут?

— Мастерс, сэр. Старший инспектор Мастерс.

Г. М. закрыл глаза.

— Мне следовало догадаться, — промолвил он. — Эта рептилия постоянно ползет по моим следам. Хотя… — Его гнев постепенно сменился злорадством. — Могло быть хуже, — продолжал Г. М., потирая руки. — Исчезновение! Чудо! То, чего не может произойти! Увидите, как Мастерс свалится в обморок, когда я все ему расскажу. На сей раз этот зануда получит по заслугам! Пришлите его сюда, когда мы немного закусим.

— Хорошо, сэр.

— А газетчики все еще здесь, Бенсон?

— Да, сэр.

— Присылайте и их тоже.

Бешеные протесты Кита были пресечены властным жестом Г. М.

— Я знаю, что делаю, сынок, — заявил он. — Возможно, я просто старая развалина, которую каждый охотно пнет в зад. Что ж, значит, такова моя судьба. Но я рискну. Зовите всех сюда, Бенсон!