Онлайн чтение книги Меланхолия Харухи Судзумии The Melancholy of Haruhi Suzumiya
5 - 2

Что-то было не так.

Последние несколько дней после окончания фестиваля О-Бон меня одолевало чувство какой-то неправильности.

Сейчас я сидел у себя в гостиной, время от времени поглядывая на экран, где шла едва ли интересовавшая меня бейсбольная игра между школьниками средних классов. К полудню я уже окончательно проснулся, и делать мне было совершенно нечего. В каком-то смысле я был виноват сам: даже смертельно скучая, я не находил в себе сил взяться за высоченную гору домашней работы, так что я убивал время, лениво смотря телевизор.

Показывали окружной турнир по бейсболу, в котором мне не суждено было, да и не стоило бы участвовать лично. Однако из чувства солидарности я болел за команду, которая проигрывала со счётом 0 – 7. И вдруг, внезапно, у меня возникло ощущение, что Харухи что-то задумала.

Я уже бог знает, сколько времени не виделся с Харухи, поскольку мы с моей маленькой сестрёнкой ездили в деревню (где у мамы живёт семья) отдохнуть и проведать родственников, и торжественно возвратились только вчера. В нашей семье эта поездка дело непременное. Да и в оставшееся время участникам «Бригады SOS» нечасто выдавалась возможность увидеться друг с другом, так что неудивительно, что мы с Харухи не встречались уже давно. К тому же, в первый день каникул мы с готовностью сопроводили Её Высочество на этот ненормальный одинокий остров, и давным-давно покончили со странным и скомканным «летним выездом на природу». Даже если бы Харухи что-то задумала, вряд ли это была бы вторая неожиданная поездка. Одного воспоминания на нынешнее лето ей должно было хватить.

- Но опять же…

Я произнёс это про себя, и тут, по какой-то причине, мой безмолвствующий телефон неожиданно включился – совершенно неожиданно, в тот самый момент, как мои пальцы сомкнулись на его ремешке, и я потянул его к себе, как будто бы кто-то установил у меня дома камеры слежения.

Так или иначе, в этот самый момент, секунда в секунду, загудел звонок телефона. Наверное, я обладаю даром предсказания будущего! – мелькнула у меня в голове мысль, и я немедленно затряс головой, изгоняя её, – слишком глупо.

- Чего ей надо?

Номер телефона на дисплее был номером мобильного Судзумии Харухи.

Пропустив три гудка, я изящно нажал кнопку приёма вызова, с удивлением обнаружив, что уже представляю себе, о чём Харухи хочет поговорить.

- Свободен сегодня?

Это было первое, что сказала Харухи.

- Ровно в два часа все собираемся у станции, ты должен быть.

Сразу же после этого она отключилась. Никаких лишних слов, никаких приветов родственникам. Она даже не убедилась, что по ту сторону трубки был я. И главное: откуда она узнала, что мне сегодня было нечего делать? Хотя по мне и не скажешь, я всё же… а, неважно. У меня и вправду не было никаких дел.

Телефон снова зазвонил.

- Чего?

- Забыла сказать, что нужно с собой принести.

Она оттараторила список, как пулемёт.

- …а также приезжай на велосипеде, и не забудь захватить достаточно денег, конец связи!

Короткие гудки.

Я отбросил в сторону мобильник, и глубоко задумался. Что происходит? Откуда это странное ощущение, будто всё это лишь затянувшийся сон?

Из телевизора донёсся резкий свисток. Когда я взглянул на экран, то увидел, что счёт вражеской команды – вражеской, по крайней мере, в моём понимании, – был двухзначным. Стук алюминиевых бит по бейсбольным мячам не оставлял мне в этом никаких сомнений.

Лето подходило к концу.

Хор цикад просачивался сквозь стены наглухо закрытого дома. Работали кондиционеры.

- Она невозможна.

Харухи. Эта девчонка… неужели ей не хватило сумасшедшей поездки на одинокий остров в начале лета? Что ещё она задумала в такую жару? У меня нет никакого желания покидать помещения с кондиционерами.

Однако хмурься, не хмурься, а я всё-таки покорно подошёл к шкафу и достал оттуда всё, что она попросила принести.

- Сколько можно опаздывать, Кён! Будь добр, относись к делам серьёзнее!

Судзумия Харухи недовольно ткнула в меня указательным пальцем, и впихнула в руки пластиковый пакет. За лето она ни чуточки не изменилась.

- Микуру, Юки и Коидзуми все пришли раньше меня. Ты же вынудил командира ждать, так что… догадываешься? Ты понесёшь наказание! Наказание!

Я последний появился на месте встречи. При этом я пришёл на пятнадцать минут раньше, чем мы договаривались. Похоже, все остальные заранее знали, что Харухи нас созовёт, так что примчались в ту же минуту. Теперь из-за этих гуру мне придётся угощать всех обедом. Я к этому уже привык и давным-давно сдался. Всё-таки, я самый обычный дилетант, и прийти раньше этих трёх личностей с уникальными подноготными для меня невыполнимая задача.

Я не обратил внимания на Харухи, и спокойно поздоровался со всеми остальными участниками:

- Прошу прощения, что заставил ждать.

Для двух из них моё приветствие мало что значило, но ещё одну девушку я не мог оставить без внимания. Асахина Микуру тепло улыбнулась мне и кивнула. На ней была изящная шляпка с ленточками.

- Ничего, я сама только подошла.

В руках Асахина-сан держала корзинку. Корзинка была наполнена вещами, заставляющими сердце замирать в предвкушении. Я бы с удовольствием наслаждался этим прекрасным чувством и дальше, но суждено было явиться искусителю и всё испортить.

- Привет, привет. Съездил куда-нибудь с нашей последней встречи?

Коидзуми Ицуки улыбнулся мне своей ослепительной улыбкой, и помахал рукой. Даже сейчас, когда летние каникулы были практически позади, при взгляде на его улыбающееся лицо мне всё равно казалось, что он что-то задумал. Ну почему ты не уехал куда-нибудь путешествовать? Зачем так торопиться, спеша к Харухи тотчас же, как она позовёт? Да, и то, что ты явился так рано, лишь вызывает во мне ещё большее подозрение. Ты что, умрёшь, если разок откажешь девушке?

Мой взгляд пропутешествовал по фасаду этого улыбчивого притворщика, и остановился поодаль. Там, как тень Коидзуми, бесстрастно стояла та, чьё присутствие было самым привычным делом – Нагато. На ней была летняя школьная форма и она ни чуточки не потела. Мне даже подумалось, что у неё, наверное, отсутствуют потовые железы.

- …

Нагато подняла голову, взглянула на меня, как на игрушечную мышку, и едва заметно кивнула. Похоже, так она меня приветствовала.

- Все собрались, тогда вперёд!

Из чувства долга я уточнил:

- Куда?

- В городской бассейн, конечно, куда же ещё?

Я окинул взглядом то, что держал в правой руке: спортивный рюкзак с полотенцем и моими купальными принадлежностями внутри. Да, да, трудно было бы не сообразить, что мы идём в бассейн.

- Лето должно быть похоже на лето, а мы должны заниматься летними делами. Только пингвины и лебеди полезут в воду зимой.

У пингвинов и лебедей это врождённые повадки, а не отдых. Я не из тех, кого можно убедить, приведя несколько неподходящих примеров из животного мира.

- Время не ждёт, так что нужно действовать тотчас же, как идея приходит в голову! Это наши единственные летние каникулы в первом классе «северной старшей школы»!

Как обычно, Харухи, похоже, не собиралась прислушиваться к чужим предложениям. По правде говоря, остальные члены бригады, кроме меня, даже и не пытались делать Харухи какие-либо предложения, так что единственными идеями, влетающими к ней в одно ухо и вылетающими из другого, были мои. Если смотреть на вещи здраво, Харухи нельзя назвать вполне адекватной… но на мою долю выпала роль единственного в бригаде человека, способного смотреть на вещи здраво. Какая ужасная участь…

Я задумался над тем, чем участь отличается от судьбы, и тут…

- До бассейна мы едем на велосипедах! – огласила Харухи свой королевский указ. Даже без чьей-либо поддержки закон всё равно оказался бы приведён в исполнение.

Расспросы показали, что даже Коидзуми получил указание привезти с собой велосипед. Все три девушки пришли пешком. Имеет ли смысл напоминать, что велосипедов только два, а нас пятеро? Что эта девчонка задумала?

Харухи весьма охотно объяснила:

- Посадим двоих на один велосипед, троих на другой – вот и нет никаких проблем. Коидзуми-кун, ты вези Микуру-тян. Кён покатит Юки и меня.

Итак, я давил на педали, едва живой. Я бы ещё выдержал палящий зной, от которого я потел, как свинья, но весь этот шум, бесконечно нёсшийся из-за затылка, как треск сломавшегося громкоговорителя, выводил меня из себя.

- Смотри, Кён! Коидзуми-кун тебя обошёл! Крути быстрее педали, нагоняй противника!

Пот заливал мне глаза. Я едва различал силуэт Асахины-сан, сидевшей на заднем сиденье велосипеда Коидзуми, когда та застенчиво помахала мне. Почему Коидзуми везёт красавицу, а я – чудовище? Слово «нечестно» практически можно определять через моё текущее положение!

И мои ноги, и мой велосипед изо всех сил старались справиться с таким сокрушительным перевесом. Нагато сидела на заднем сиденье, а на вторых подножках стояла, вцепившись в мои плечи, Харухи. Всё это сильно напоминало номер с тремя людьми на велосипеде. Может, «Бригада SOS» собирается ещё и в цирке выступать?

Ах, да, перед тем, как мы отправились в путь, Харухи заметила:

- Юки очень хрупкая, легче птичьего пёрышка.

В её словах была доля правды. Я понятия не имел, сделала ли Нагато себя невесомой, или воспользовалась антигравитацией, но могу сказать, что казалось, будто я везу одну Судзумию Харухи. Эх, я бы не удивился, узнай я, что Нагато умеет управлять гравитацией. Интереснее было бы выяснить, на что Нагато неспособна.

Впрочем, было бы здорово, если бы она сделала что-нибудь и с весом Харухи, поскольку моя спина и плечи явственно гнулись под давлением этой девчонки.

Коидзуми, поглядывая назад через голову Асахины-сан, улыбнулся мне своей ненавистной улыбкой Моны Лизы, отчего я прямо-таки восхитился несправедливостью этого мира, и погрузился в бальзаковскую печаль. Проклятье! На обратном пути я буду изо всех сил бороться за шанс везти Асахину-сан и наслаждаться этой поездкой лишь с одним пассажиром! Мой велосипед, несомненно, разделяет со мной эти надежды.

Обстановка городского плавательного комплекса была крайне бедной. Куда точнее было бы переименовать его в «трущобный плавательный комплекс». В пресловутый «комплекс» входили лишь пятидесятиметровый бассейн и загон глубиной пятнадцать сантиметров для грудничков.

Единственными старшеклассниками, пришедшими в такое место, были бы выжившие из ума от скуки люди вроде нас. Обычно здесь отдыхали лишь маленькие дети с родителями – в основном, с мамашами. Только я увидел, что весь бассейн полон детей в плавательных кругах, я сразу потерял интерес к происходящему. Похоже, единственным стимулятором моих оптических нервов будет Асахина-сан…

- Хмм, ужасно воняет дезинфектантом.

Харухи купалась в лучах солнца, одетая в тёмно-красный танкини [1], и безостановочно разнюхивала что-то, прикрыв глаза. Она вышла из раздевалки, держа за руку Асахину-сан. На последней был закрытый комбинезон с оборками, как у детей. В свободной руке Асахина-сан держала корзинку. Нагато была в обычном спортивном купальнике, без изысков. Оба костюма, похоже, лично подобрала Харухи, которая была совершенно безразлична к собственному наряду, но очень придирчива к чужим (особенно к нарядам Асахины-сан).

- Бросьте куда-нибудь вещи, и прыгайте в воду! Соревнуемся! Посмотрим, кто первый доплывёт до другого конца бассейна.

Я пожал плечами, и, перекинувшись взглядом с Асахиной-сан, направился в тень расстелить полотенце и поставить сумки.

Дети в бассейне носились по воде как сумасшедшие водяные пауки, так что плыть по прямой было невозможно. Результатом «заплыва участников бригады в свободном стиле на пятьдесят метров в особо тяжёлых условиях» стала вполне ожидаемая победа Нагато.

Эта девочка, казалось, даже ни разу не вздохнула. Она тотчас же нырнула в бассейн и неуклонно плыла вперёд. Пока она терпеливо ждала нас на другом конце бассейна, потоки воды свободно стекали с её коротких, липнущих к щекам волос. Разумеется, Асахина-сан с большим отрывом пришла последней. На полпути она остановилась передохнуть и отбить подплывший к ней пляжный мяч, так что, в итоге, на путь к другому краю у неё ушло в десять раз больше времени, чем у Нагато. Когда она туда добралась, у неё уже была одышка.

- Всё это ужасные глупости, что спорт снимает стресс! Тело это тело, а мозг это мозг. Тело может двигаться бездумно, а мозг бездумно работать не может, - объявила Харухи с выражением лица «разве не верно я говорю?», - Поэтому пробуем снова. На этот раз я тебе не проиграю, Юки!

Тебе не говорили, что слово «поэтому» обычно предваряет логическое следствие? У тебя же выходит совершенная бессмыслица. Неудачница, которая пытается победить хотя бы разок, в овертайме.

Поэтому я с некоторой тревогой понадеялся, что Нагато заметит надвигающуюся бурю, и выбрался из бассейна. Валяйте, соревнуйтесь, сколько вам вздумается, а я понаблюдаю. Ставлю на Нагато, кто ставит на Харухи?

Харухи и Нагато сделали по пять заплывов туда и обратно. В итоге как-то вышло так, что все три девушки «Бригады SOS» занялись игрой в мячик с младшеклассниками. Коидзуми и я, лишённые этого занятия, решили просто посидеть у края бассейна и понаблюдать за их игрой, поскольку смотреть всё равно больше было не на что.

- Похоже, им нравится, - Коидзуми взглянул на них, - Боги на небесах, в мире всё хорошо. Как по-твоему, может, Судзумия-сан научилась находить удовольствие в обыденном времяпрепровождении?

Кажется, он обращается ко мне, так что придётся ответить.

- Позвонить ни с того ни с сего, выпалить всё разом и тут же бросить трубку, - что ты в этом нашёл нормального?

- Разве не говорят, что нужно жить сегодняшним днём?

- Вот только почему её «сегодняшний день» наступает всегда в самое неподходящее время?

Мне вспомнились турнир по бейсболу и огромный пещерный сверчок.

Коидзуми, улыбаясь, ответил:

- Ты прав, но всё-таки сегодня всё довольно мирно. Видя, как радостно смеётся Судзумия-сан, я могу полагать, что переделки мира нас не ждут.

Хотел бы я, чтоб это было правдой.

Я глубоко вдохнул и выдохнул, холодно фыркнув в конце.

…А затем лицо Коидзуми приняло странное выражение. Непривычное выражение. Короче говоря, его обычная улыбка исчезла.

- Хмм? – он внезапно приподнял брови.

- Что? – спросил я.

- Нет, ничего…

Обыкновенно педантичный, Коидзуми отмалчивался. Казалось, он хотел было что-то сказать… но вскоре на его лицо вернулась улыбка.

- Вероятно, я чересчур нервничаю. С самой весны на нас волнами идут неприятности, вот я слегка и тронулся. А! Они выходят.

Я взглянул туда, куда указывал Коидзуми. Харухи приближалась к нам, шагая, как императорский пингвин, спешащий накормить птенцов; лицо её сияло улыбкой. Асахина-сан и Нагато спешили за ней, будто бы гонясь за непослушной принцессой.

- Самое время поесть. В меню сегодня самодельные бутерброды Асахины-сан. По рыночной цене их можно сбыть не меньше, чем за пять тысяч йен. А уж на онлайн-аукционе пятью тысячами даже не удивишь. Благодарите меня как следует за возможность отведать такого великолепного блюда!

- Огромное спасибо, - искренне поблагодарил я, имея в виду, однако, Асахину-сан.

Коидзуми вторил мне:

- Мы просто везунчики.

- Нет, нет, что вы… - Асахина-сан смущённо уставилась в пол, нерешительно перебирая пальцами, – Не знаю, вкусно ли получилось… не удивляйтесь, если окажется плохо.

Такого не может быть. Какое бы блюдо не приготовила своими золотыми руками Асахина-сан, из чего бы и где бы она его не сделала, для нас, простых смертных, еда будет деликатесом. В конечном счёте, из пяти «к» («кто», «как», «когда», «каким образом» и «какого чёрта») лишь пункт «кто» действительно имеет значение.

Вышло, что я был до того тронут возможностью наслаждаться самодельными двойными бутербродами Асахины-сан, что не смог разобрать, были ли они вкусными, или нет. Неважно: всё, что она делает, великолепно. Если на то пошло, даже тёплый японский чай, который она разливала из своего термоса, хоть и не сравнился бы с бутербродами, но был божественен. Даже разглядывая мягкие капельки пота на её коже, я набирался сил.

Харухи умяла свою долю в одно мгновение, как будто она рвалась поскорее растратить накопленный пыл.

- Пойду немного поплаваю. Приходите плавать, как доедите.

Отдав такой указ, она прыгнула назад в бассейн.

Что характерно для этой девчонки, плавала она так, будто бы в бассейне никого не было, тогда, как препятствия возникали буквально на каждом шагу. Судя по всему, в теории подводной эволюции человека есть своя логика. Хотя, по-моему, даже если бы предков Харухи вышвырнули на Луну в одних портках, они бы там как-нибудь выжили.

Потом, оставив в одиночестве медленно и степенно поглощавшую свой обед Нагато, мы трое, шатаясь под водой как тюлени в брачный период, поплыли к Харухи. В это время Харухи и несколько младшеклассниц играли в вышибалу.

- Микуру-тян! Скорее к нам!

- Иду.

Асахина-сан кивнула, и через секунду получила по лбу чугунным скоростным мячом от Харухи, тут же пойдя ко дну.

Коидзуми и я вылезли из бассейна только час спустя. Мы лежали на берегу, не в силах сносить энергичные вопли малышни.

Как ни посмотри, нам нечего тут делать. О чём только думала Харухи, выбирая именно этот ничем не примечательный общественный бассейн? Я не требую водяных горок, но должны же здесь быть хоть какие-нибудь развлечения.

Я знаю, что кожа быстро набирает меланин под палящим солнцем; только я задумался, не ушла ли Нагато разыскивать себе местечко позагорать, как я заметил, что эта хрупкая, молчаливая девочка с короткими волосами сидит без малейшего движения в тени, где лежат наши вещи, уставившись в небо своим пронзительным взором.

Эта картина, кажется, никогда не меняется: Нагато сидит без движения, как игрушка, в любом месте и в любое время.

- Хмм?

На мгновение я почувствовал замешательство, но тут же пришёл в себя. Меня вновь посетило это странное чувство. На какое-то мгновение мне показалось, что Нагато ужасно скучает, и у меня возникло чувство дежа вю. Мало того, мне казалось, что я примерно представляю себе, что должно произойти далее. Ах да, точно, Харухи скажет что-то вроде…

- Эти двое – участники моей бригады. Моё слово для них – закон. Просто обращайтесь к ним, если что-нибудь понадобится.

Я обернулся и обнаружил, что Харухи явилась к нам со стайкой маленьких девочек.

Асахина-сан положила подбородок на поверхность воды и закрыла глаза, наверное, утомившись игрой с гиперактивными детишками. Довольная до невозможности Харухи казалась ещё более беззаботной, чем эти детишки. Она уставилась на нас с Коидзуми глазами - сияющими звёздами и объявила:

- Присоединяйтесь! Мы играем в водное поло, и нам нужны два вратаря.

Я как раз собрался спросить, что это за игра, и какие у неё правила, когда ощущение дежа вю покинуло меня.

- Ммм… - невнятно ответил я, и поднялся на ноги. Коидзуми, улыбаясь, присоединился к детворе.

Ощущение того, что всё это мне знакомо, ушло окончательно.

А, ну и к чёрту. Такое случается. Временами возникает это странное чувство, будто сцены из снов воплощаются в жизни. К тому же, я ходил в бассейн, когда был ребёнком. Возможно, мои детские воспоминания путаются с происходящим. Иначе приходит в голову только то, что в программах передачи данных в моей голове произошла какая-то мелкая ошибка.

Я отпихнул надувное кольцо в форме дельфина, торопясь за мячом, пролетевшим над моей головой.

Мы покинули общественный бассейн, лишь обессилев от игр. И даже на обратном пути мне всё равно пришлось повторять этот трюк с тремя на велосипеде, а Коидзуми опять досталась богиня молодости. От такой несправедливости сердце просто заходится.

Асахина-сан сидела на заднем сиденье, являя собой воплощённую женственность. Её зардевшиеся щёчки являли прекрасный контраст белоснежной коже. Когда одной из рук она обвила велосипедиста за пояс, моё беспомощное сердце затрепетало ещё сильнее. Если бы вы прислушались к нему, вы бы услышали, как воют средь безжизненных скал и рвутся в небеса холодные ветра.

Следуя указаниям Харухи, я поворачивал налево и направо и в конце концов мы приехали на ту же станцию, где встретились утром.

А, ну да. Мне придётся угощать всех за свой счёт.

Едва мы нашли себе местечко в кафе, я положил себе на лоб небольшое прохладное полотенце и распластался на стуле. Тем временем…

- У меня готов план наших следующих мероприятий, ознакомьтесь.

Харухи осторожно положила перед собой лист бумаги и ткнула в него указательным пальцем. Лист бумаги формата A4, выдран из какого-то блокнота.

- Это ещё что?

- План, как провести оставшиеся дни лета, - с некоторой гордостью ответила Харухи.

- Чей план?

- Наш; специальное издание, летние мероприятия «Бригады SOS»!

Одним глотком Харухи допила свой прохладительный напиток, и, послав за добавкой, продолжила:

- Я была потрясена, когда сообразила, что лета осталось всего две недели. Какой кошмар! Столько всего ещё надо сделать, а у нас так мало времени. Придётся нам сейчас же приниматься за работу.

Харухин рукописный документ выглядел так:

○ Непременные дела на каникулы

▪ Поездка на природу.

▪ Бассейн.

▪ О-бон.

▪ Смотреть фейерверки.

▪ Подработка.

▪ Звёздное небо.

▪ Тир.

▪ Ловить жуков.

▪ Испытание храбрости[2].

▪ Иное.

У неё летняя горячка! Почти наверняка из каких-нибудь далёких джунглей расползается какая-нибудь тропическая болезнь, разносимая кем-нибудь вроде комаров. Жаль мне тех комаров, что покусали Харухи. Наверняка передохли от отравления.

«Поездка на природу» и «Бассейн» уже были вычеркнуты – видимо, поскольку с ними мы теперь покончили.

А значит, Судзумия Харухи проведёт в ближайшие две недели и все остальные перечисленные мероприятия до единого. И был ещё пункт «Иное». Выходит, Харухи ещё не всё распланировала?

- Больше мне ничего в голову не приходит. Если что надумаю, допишу. Микуру-тян, тебе чего-нибудь хочется предложить?

- Ммм….

Я взглянул на глубоко задумавшуюся Асахину-сан, пытаясь намекнуть ей: «Отказывайся!» О, пожалуйста, пожалуйста, не надо ужасных предложений.

- Я хочу ловить золотых рыбок[3].

- Отлично!

Харухи достала свой фломастер и дописала рыбок в список. Потом она предложила внести свои идеи Нагато и Коидзуми. Нагато легонько покачала головой, с улыбкой отказался и Коидзуми. Оба поступили совершенно правильно.

- Прости, можно взглянуть?

Коидзуми торопливо допил ледяной coffee au lait, и внимательно проглядел список. Похоже, он над чем-то задумался, да так и застрял в своих мыслях. Не знаю уж, о чём он таком размышлял…

Некоторое время Нагато потягивала колу через соломинку.

- Спасибо.

Коидзуми положил так называемый план назад на стол, и вернулся к размышлениям. Что он такое задумал?

- Приступим завтра. Встречаемся около станции! Никто не знает поблизости места, где проводился бы фестиваль О-бон? Праздник фейерверков тоже пойдёт.

Не могла бы ты хоть подготовиться как следует, прежде, чем выдвигать планы?

- Я присмотрю что-нибудь.

Ну разумеется, Коидзуми вызвался устранять её недоработки.

- Я сообщу Судзумии-сан, как только получу всю требуемую информацию. Нам нужны места проведения О-бон и праздника фейерверков, так?

- И не забудь про рыбок, Коидзуми-кун. Не забудь про единственное желание Микуру-тян.

- Тогда я сделаю всё, что смогу, чтобы найти место, где О-бон и фестиваль лета отмечают одновременно.

- Да-да, будь так добр, Коидзуми-кун. Запишу за тобой.

Харухи прикончила льдинку, плававшую в её чашке холодного кофе, и осторожно сложила свой план так, будто бы тот был картой сокровищ.

Пока я расплачивался, Харухи вылетела из магазинчика как спортсмен-марафонец накануне соревнований. Может, она просто копила энергию, не в силах ждать до завтра. Я надеялся, что она сожгёт её одним махом, а не будет растягивать надолго – это избавит нас от необходимости разбираться с последствиями.

Поход в бассейн был объявлен законченым, и когда все уже расходились, я обратился к незаметной, как тень, участнице:

- Нагато.

Разумная органическая девочка-андроид, одетая в летнюю школьную форму-матроску, обернулась на мой голос:

- …

Она бесстрастно взглянула на меня. В её широких, неживых глазах на бледном лице не было ни согласия, ни отрицания.

Что-то было не так. Хотя Нагато всегда чуралась эмоций, я всё равно чувствовал, что сегодня с Нагато что-то было не в порядке – хотя я и не мог точно сказать, что именно.

- Я… так….

Как-то неловко было обращаться к ней, и вдруг понимать, что сказать совершенно нечего.

- Так…. пустяки. Ты как вообще? У тебя всё в порядке?

Я никак не мог придумать, что сказать, так что оставалось только пытаться разбить лёд болтовнёй.

Нагато моргнула, и легонько кивнула, так слабо, что кивок было не различить без угломера:

- Всё нормально.

- Это хорошо.

- Да.

Её лицо, казалось, наделённое способностью слегка меняться, сегодня выглядело почему-то непроницаемей обычного… или нет, наоборот, оно чуть смягчилось… И почему у меня такие противоречивые мысли? Понятия не имею. Может, у людей просто всегда так туго с восприятием? Ладно, забудем.

В итоге я так и не смог придумать, что сказать. Я кое-как попрощался, на месте подбирая слова – как будто бы пытаясь сбежать от Нагато.

Почему-то мне казалось, что это было к лучшему. Я доехал на велосипеде до дома, покончив с ужином, принял душ, а выбравшись из ванной, включил телевизор, да так за ним и заснул.

Звонок Харухи прервал мой ленивый сон на следующее утро.

Выяснилось место проведения фестиваля О-бон. Фестиваль состоится этой ночью, и проходить будет на городском стадионе… если верить Харухи.

И как могло всё сложиться так удачно? Пока я поражался тому, как всё ровно сошлось, Харухи сказала:

- Мы вместе идём покупать юката.

Похоже, оглашается расписание на сегодня.

- Вообще-то, я хотела надеть их на Танабату, но совсем забыла. Не знаю, что со мной такое случилось. Слава богу, в Японии юката носят два месяца подряд, какое счастье.

Тоже мне счастье.

Кстати, дело было утром. Я подумал, что неплохо было бы назначить встречу на закате, но Харухи достаточно было такого пустяка, чтобы вытащить меня из постели. Как и вчера, самодовольная Харухи, несчастная Асахина-сан, молчаливая Нагато и радостный Коидзуми все собрались на обычном месте, около железнодорожной станции.

- У Микуру-тян и Юки нет юката, а я своё забыла. Но по пути сюда я видела лавочку в торговом квартале, где продавали полные наборы, вместе с тапочками, так что мы просто заглянем к ним чуть позже и всё купим.

Я посмотрел на Асахину-сан и Нагато, прикидывая, как они будут выглядеть в юката.

Эх, лето.

Мы с Коидзуми обойдёмся обычной одеждой. Парням достаточно носить юката только в мрачных традиционных японских гостиницах. К тому же, парням юката всё равно не слишком идёт.

- И правда: Коидзуми-кун в юката смотрелся бы отлично, но вот ты…

Харухи с сомнением окинула меня взглядом сверху донизу.

- Ну ладно, в путь, - распорядилась она затем, махнув своим заранее заготовленным бригадным веером, - Конечная станция – магазин юката!

Ворвавшись в магазинчик очертя голову, Харухи наугад выбрала расцветки Асахине-сан с Нагато и потащила их в примерочную.

Девушки (не считая Нагато) понятия не имели, как надевать юката, так что им помогала продавщица, на что ушла куча времени. Коидзуми и я торчали без дела перед витриной, наполненной женскими предметами туалета, пока наша троица, наконец, не вышла к примерочному зеркалу.

Узор на юката Харухи был из цветов китайской розы, юката Асахины-сан украшали разноцветные золотые рыбки, а юката Нагато - несложные геометрические фигуры. Я терялся в догадках, на какую из них сначала смотреть, поскольку каждая была по-своему очаровательна.

Кассиры окинули нас с Коидзуми взглядом, вероятно, прикидывая, кто из нас какой из девушек приходится парнем. Увы, никто никакой. Не знаю, что там с Коидзуми, но я пришёл сюда просто за компанию. Наверное, тут я должен взгрустнуть или что-то такое.

Пустяки. Мне достаточно юката-версии Асахины-сан, чтобы в моей жизни не осталось никаких печалей. Харухи и Нагато их одеяния тоже очень шли, но я не смогу воздать им по справедливости, если возьмусь их описывать.

- Микуру-тян, ты… - увидев Асахину-сан в юката, Харухи оживилась не меньше меня, - Ты тааак мило смотришься! Даже я поражена, а у меня безупречный вкус! В этом юката ты сведёшь с ума 95% мужчин!

А оставшиеся 5%?

- Настоящего гея ни одна симпатичная девушка не проймёт! Смотри не забывай: из сотни людей пятеро – геи!

Не вижу смысла держать этот факт в голове.

Асахина-сан, похоже, не пыталась отрицать собственной миловидности – она вертелась перед зеркалом, оценивая наряд.

- Вот какие, значит, в этой стране традиционные наряды. В груди немного жмёт, но смотрится красиво…

Должно быть, это был самый строгий и серьёзный костюм из всех, что Харухи примеряла на Асахину-сан. Конечно, он не был таким открытым, как костюм девочки-кролика, или таким вызывающим, как форма служанки; обычный для этого времени года наряд, символ лета, не вызывающий косых взглядов. Костюм великолепно ей шёл. Можно было подумать, что я смотрю на собственную сестрёнку в юката – не считая, конечно, куда более крупного бюста. Но всё, что красиво – нормально. Асахина-сан излучала божественное сияние, которое, казалось, было выше любого греха. Я бы вступился за неё, даже если бы она затеяла ограбление банка, тогда как насчёт Харухи я ещё подумаю…

Из-за того, что Харухи собрала нас всех слишком рано (никакого умения планировать дела!), до начала фестиваля оставалась ещё целая куча времени. В итоге нам пришлось убивать время, торча в парке около станции. Харухи «помогала» Нагато и Асахине-сан заплести волосы. Непрерывно меняющиеся причёски этих двух сидевших, как куклы, девочек, так поражали воображение, что я не против был бы сделать несколько снимков фотоаппаратом на память. Только после захода солнца мы выстроились у стадиона.

Место проведения фестиваля О-бон, и до заката шумное, сейчас затопило стекавшимися из ниоткуда толпами. Откуда только они все здесь взялись?

- Ваа! – не переставала восхищаться Асахина-сан.

- … - молчала, никак не реагируя на происходящее, Нагато.

И опять в меня начало закрадываться странное чувство. Ведь я довольно редко бываю на подобных мероприятиях. Почему же мне кажется, что я это уже видел… Что-что, но не танец О-бон же!

- Хмм?

Дежа вю, как головная боль, снова нахлынуло на меня. Мне всё время казалось, что недавно я был здесь, хоть я и убеждал себя, что не бывал тут уже очень давно. Всё так знакомо… платформа в центре стадиона, разбросанные в беспорядке лавки по сторонам…

Но только я готов был схватить рукой витающие в воздухе пряди старой паутины, как загадочное чувство исчезло.

До меня донёсся голос Харухи:

- А вот и лавка с золотыми рыбками, о которой ты так мечтала. Только черпай! Если поймаешь ту, что с чёрными глазами навыкате, получишь двести дополнительных очков.

Харухи подтащила Асахину-сан за руку к аквариуму с золотыми рыбками за лавкой, сочиняя на ходу фальшивые правила.

- Давай поучаствуем. Посмотрим, кто больше поймает!

Я отверг приглашение Коидзуми, любителя всяких игр. Даже если я притащу домой золотую рыбку, мне не в чем её держать. Мне больше по душе пришёлся источавший соблазнительные ароматы ларёк с деликатесами.

- Не хочешь перекусить, Нагато?

Её бесстрастный взгляд замер на мне на очень долгий срок, но постепенно переключился на что-то иное. Прямо в поле её зрения попал ларёк с масками. Как сложно понять, что ей нравится.

- Ладно, тогда пошли просто прогуляемся.

Из громкоговорителей лилась какая-то лёгкая фестивальная музыка, как будто те бормотали какое-то заклинание. Влекомый музыкой, я повёл Нагато к ларьку с масками, поскольку рядом с Коидзуми я чувствовал себя немного не в своей тарелке.

- Улов отличный, но мне не нужно столько, хватит и одной. Микуру-тян ничего не поймала, так что это ей.

Перевязанный тесёмкой пластиковый пакетик свисал из руки Асахины-сан. В пакетике беззаботно плавала оранжевая золотая рыбка, самой обычной разновидности. Любое движение Асахины-сан – и то, как она вцепилась в эту тесёмку, - было достойно обожания. Когда я увидел, что в другой руке она держала яблочный леденец на палочке, я решил взять один и для моей сестрёнки. Не повредит радовать её время от времени.

Тем временем Харухи, продолжая играться с водяным шариком левой рукой, в правой держала блюдо, полное такояки[4]:

- Каждому по одному.

Да уж, такое вот… великодушие. Я наслаждался вымоченным в соусе такояки…

- Э? Откуда у тебя маска, Юки?

- Купила, - ответила Нагато, уставившись на палочку с такояки на конце. Сдвинутая набок, на её голове, была маска серебряного пришельца, жителя страны света[5]. Уж который из них это был, я не разберу, но видимо у них с Нагато нашлось нечто общее, поскольку лишь при виде этой маски она достала из рукава свой кошелёк-лягушачий рот.

Учитывая, сколько всего Нагато для меня сделала, я считал себя обязанным купить ей хотя бы такую безделушку, но Нагато отказалась и заплатила сама. Хмм… Откуда она берёт деньги?

По сторонам платформу окружали женщины и дети, танцующие под мелодию танко-буси[6]. Наверное, это были участники какого-нибудь общества женщин и детей, поскольку посторонний человек, заглянувший на фестиваль, не стал бы танцевать. Мы тоже, конечно, не стали.

Взгляд Асахины-сан был прикован к танцующим. Казалось, она смотрела на аборигенов, приглашающих её в неизвестные земли нового мира.

- Ва… аах, - мягко пискнула она. Неужто традиция танцевать О-бон забыта в будущем?

Под предводительством Харухи наша банда совершала обход фестиваля: мы тащились, будто мальчики на побегушках, подгоняемые Харухиными окриками «Давайте то посмотрим» или «Давайте это попробуем». Впрочем, ей происходящее доставляло удовольствие, как, кажется, и Асахине-сан – так что я был счастлив. Не знаю, довольна ли была Нагато, а что касается Коидзуми, то я понятия не имею, что у него на уме.

Время от времени Коидзуми казался странно молчаливым и улыбался ни с того ни с сего. Без сомнения, на душе у него в последнее время было неспокойно. Наверное, такая судьба ждёт всякого, кто рискнёт связаться с «Бригадой SOS».

Лето – это летние каникулы.

Что касается меня, я готов был смириться с чем угодно за одну лишь возможность наблюдать трёх наших девушек в юката. Вот почему Харухино предложение…

- Фейерверки, пойдёмте запускать фейерверки! Нечасто мы так гуляем в юката, так что можно уж расправиться сразу и с фейерверками!

…было единогласно принято всей командой. Запасшись продававшимися в лавке наборами фейерверков для детей, мы направились к берегу реки. Мы гуляли под летним ночным небом, на котором кроме Луны и Марса ничего было не разглядеть, по пути купив ещё дешёвенькую зажигалку и полароид. Харухи шагала, сжимая в руке водяной пакетик и помахивая веером. Она казалась ещё более безупречной, чем обычно. А ещё говорят, думал я, не одежда красит человека.

Глядя, как прыгают волосы Харухи, когда она шагает метровыми шагами, мне не хотелось ни о чём беспокоиться. Наверное, упорство – это хорошая сторона Харухи.

А затем, весь следующий час, я снимал и снимал фотографии на камеру: Асахина-сан в ужасе глядит на бенгальский огонь; Харухи носится вокруг, вцепившись обеими руками в фейерверк-дракона; Нагато битый час неотрывно смотрит на шипящий и искрящийся змеиный шарик; ну и так далее и тому подобное. На этом летнее мероприятие «Бригады SOS» подошло к концу.

Коидзуми подобрал несколько упавших в ручей огарков и спрятал их в пластиковый магазинный пакет. Харухи посмотрела на него и поднесла палец ко рту:

- Завтра, значит, будем ловить жуков.

Она явно решила выполнить все пункты плана до последнего.

- Харухи, я не то, чтобы возражаю, но как у тебя дела с летним домашним заданием?

На самом деле, у меня не было права задавать такие вопросы, поскольку я и сам ещё не касался тетрадей. Харухи удивлённо уставилась на меня:

- Каким ещё домашним заданием? На эту ерунду достаточно трёх дней максимум. Вообще-то, я его ещё в июле сделала. Чтобы как следует наслаждаться летом, нужно заранее расправиться со всеми скучными делами!

Когда Харухи берётся за дело всерьёз, даже такая гора заданий для неё пустяк. Ну почему бог подарил ей такие великолепные мозги? Несправедлив бог, несправедлив.

Харухи, неумолимо взирая на нас, распоряжалась:

- Все слышали? Завтра каждый должен принести сетку для жуков и клетку. Ах, да, посмотрим, кто больше поймает. Победитель будет на один день объявлен лидером.

Кому нужны твои титулы! Секунду. Годятся любые жуки?

- Хмм… наверное, только цикады! Да. Пусть это будет «соревнование по ловле цикад «Бригады SOS»». Ограничений по видам нет, каждая цикада – одно очко, побеждает набравший больше всех.

Харухи принялась махать бригадным веером, делая вид, будто бы это была сетка для жуков. Похоже, ничьё согласие, кроме собственного, ей не требовалось. Сетки и клетки… кажется, у меня в кладовке дома где-то ещё сохранился набор для ловли жуков.

Когда я, наконец, добрался до дома, то обнаружил, что забыл купить яблочный леденец.

Даже несмотря на то, что я проткнул «тэру тэру бозу»[7], дождя так и не случилось. На следующий день небо было совершенно чистым. Разумеется, цикады с ума сходили от самой сильной с начала лета жары.

- Цикады ведь съедобны, да? Если зажарить их в темпуре[8], может выйти вкусно. Кстати говоря, я только сообразила! Разве не слой муки придаёт темпуре её чудесный вкус? Тогда и темпура из цикад должна быть вкусной!

Вот сама и пробуй!

Пять учеников старшей школы, все разного роста, держа в руках сетки и клетки, вместе шагали ловить жуков. Картину эту можно было назвать в лучшем случае странной.

Мы встретились в полдень. Искать насекомых мы решили рядом с «северной старшей». Школа находится на вершине холма, где кроме деревьев практически ничего не растёт, а значит тут должно быть много жуков – они обитают в лесах и рощах. Хоть я и живу в довольно шумном городе, здесь, похоже, ещё недостаточно плохо, чтобы цикады перестали петь.

Клетку за клеткой мы набивали сверчащими насекомыми, как будто борясь с нападением цикад-вредителей. Хватай всё, что попадётся под руку! Даже Асахина-сан всего несколькими яростными бросками сети сумела изловить себе пленника. Очевидно, для цикад было откровением, что человек – самое опасное из всех животных. Ну что ж, сегодня их ждала шоковая терапия.

Мигом наполнив клетку, я наклонился понаблюдать за сидящими цикадами. Не знаю, сколько лет они провели под землёй, но уж конечно не для того они взрослели, чтобы Харухи зажарила их, лишь только они выбрались на свет. Думая обо всех этих годах и слушая слабеющие крики вестников лета, я внезапно почувствовал себя ужасно виноватым ни с того ни с сего. Простите, что мы закатываем всё в асфальт. Хотел бы я, чтобы вы могли простить человечеству его эгоистичность.

Конечно, Харухи никак не могла услышать моего внутреннего монолога, но она сказала:

- Всё-таки, не стоит пренебрегать спортивным духом. Давайте их пощадим. Может быть, в будущем они отплатят нам той же монетой.

Мне поплохело, стоило лишь представить себе цикад с человека ростом, стучащихся в наши двери. Если насекомые, видя, как мы ловим и отпускаем их братьев, решат отплатить нам той же монетой – они будут глупы как насекомые. Приди они мстить, я нашёл бы их умнее.

Харухи открыла клетку и потрясла её вправо-влево.

- Летите! Летите назад в горы!

Цвирк-цвирк – цикады, пихаясь и толкаясь, карабкались к выходу из клетки и пытались улететь. Асахина-сан премило завопила и упала на колени. Цикады немного покружились вокруг неё, обогнули неподвижную макушку Нагато и улетели в окрашенные заходящим солнцем небеса – кто стрелой, кто по спирали.

Следуя примеру Харухи, я открыл клетку. Я чувствовал себя Пандорой, беспечной открывающей полученный в дар от Гермеса ящик. Только когда последняя из цикад растворилась в бескрайнем небе, мне пришло в голову оставить хотя бы одну.

Затем по плану в этот день шла подработка.

Харухи как-то сумела найти работу и проследила, чтобы никто от неё не ушёл. Работа наша заключалась…

- З… Здравствуйте! – выдавила из себя приветствие Асахина-сан.

- Давайте, давайте, в очередь! Ага… Не толкайтесь!

Работа, которую навязала всем Харухи, была такой: завлекать посетителей на ежегодную распродажу в местном супермаркете.

Не имея ни малейшего представления о том, во что нас втянули, мы нарядились в розданную Харухи форму. С тех пор – с десяти утра – мы занимались рекламой.

Кстати говоря, формой, которая досталась всем нам, были маскарадные костюмы.

Боже, за что… За что мне такое унижение? Развлекать нарядами публику – это удел Асахины-сан… Коидзуми, Нагато, а вы что? Умрёте, если разок попробуете хоть немного воспротивиться? Почему вы вечно потакаете её прихотям?

- Пожалуйста, по очереди! Будьте добры!

Слушая голос, доносящийся из под покрывавшей тело Асахины-сан зелёной формы, я обливался потом.

Всех нас нарядили лягушками. Лягушками, раздающими детишкам воздушные шарики. На каждую годовщину открытия этот супермаркет устраивает одно и то же – раздачу шариков детям покупателей.

Дети есть дети. Им на месте не сиделось от счастья получить подобную ерунду – явно сделанную, чтобы их одурачить. Эй, глупыш, держи шарик. Красный шарик, бери.

Древесная лягушка Асахина-сан оказалась самой популярной. Коидзуми, к слову, был золотой лягушкой[9], ну а я был жабой (кем мне ещё быть). Амазонская рогатая лягушка Нагато стояла у помпы и накачивала шарики, которые наша троица раздавала. Харухи, однако, сидела в тенёчке, одетая обычным образом. Если бы нам всем платили поровну, я бы сейчас же возмутился.

Похоже, владелец магазина был Харухиным знакомым. Харухи запанибратски называла его «дядькой», и этот дядька радостно улыбался.

Шарики закончились через два часа. Все, кроме Харухи, сбросили свои экзоскелеты и вылезли проветриться в комнате, похожей на кладовку. В этот момент мне стали понятны чувства змей, сбрасывающих кожу. Нечасто мне доводилось вздохнуть с таким облегчением.

Нагато неспешно сняла свой костюм лягушки, а Асахина-сан и Коидзуми так взмокли, что буквально сбросили с себя наряды. Некоторое время все молчали.

- Фуух…

У меня не оставалось даже энергии на то, чтобы насладиться видом присевшей рядом Асахины-сан в тонкой спортивной майке и короткой юбке.

- Все молодцы!

Когда Харухи явилась, полизывая мороженое, мне неожиданно захотелось закопать её в палящей пустыне под тоннами песка.

Выяснилось, что нашей платой будет костюм древесной лягушки. Когда Харухи спокойно сообщила об этом, я вдруг понял, что так она и собиралась поступить с самого начала. Харухи сжимала пустой костюм под мышкой как рыцарь, получивший в награду мешки золота. Надо было догадаться раньше! Никаких зарплат и не предвиделось.

- Ну и что такого? Мне очень хотелось костюм. Дядя говорит, что отдаёт костюм исключительно ради Микуру-тян. Микуру-тян, я потом награжу тебя орденом. Только я его ещё не сделала, так что придётся подождать.

Великолепно, во владение Асахины-сан перейдёт ещё один бесполезный предмет. Подозреваю, что это будет повязка на руку с подписью "орден", или что-нибудь в таком же духе.

- А эта лягушка будет даром нашей штаб-квартире. Микуру-тян, можешь носить её, когда пожелаешь. Наделяю тебя такой привелегией.

Почему-то я не мог даже как следует разозлиться, глядя на физиономию Харухи.

Естественно, я чувствовал себя, как выжатый лимон. День и ночь, день и ночь, вначале бассейн, потом ловля жуков, затем сауна в этих костюмах, – такое любого парня в нашей школе довело бы до ручки.

Поэтому той ночью я наслаждался крепким здоровым сном, когда звонок мобильного телефона выдернул меня из приятного мира снов и привёл в чувства.

Ничто так не выводит из себя, как полуночный звонок, нарушающий ваш сон. Только лишённый здравого смысла человек будет звонить посреди ночи, а из всех моих знакомых только у Харухи недостаёт здравого смысла. Меня так и тянуло наорать на эту девчонку за то, что она оторвала меня от захватывающего сна. Но, к моему удивлению, когда я нажал на кнопку ответа, из трубки донеслось…

- …Ууу(всхлип) …Ууу(хлюп)…

Плакала женщина. Мурашки пробежали у меня по спине. Я моментально проснулся. Ужас какой-то. Это невозможно выносить.

Я уже собирался положить телефон, как…

- Кён-кун…

Хоть голос и был сдавленным, я всё же узнал Асахину-сан.

По моей спине опять пробежали мурашки, но на этот раз по иной причине.

- Алло, это Асахина-сан?

Неужто это её прощальный звонок? Принцессе Кагуя пора возвращаться в свой лунный дворец?[10] Я отлично понимал, что у нас в «настоящем» Асахина-сан всего лишь гостья, и однажды ей придётся возвращаться в будущее. Неужто время уже пришло? Меня не устроит одно-единственное «прощай» напоследок!

Но девочка на другом конце провода сказала:

- Я… (хлюп) ужасно… ууу… (хлюп) я не знааа-аю… (хлюп) уаааа….

Я не понимал ни единого её слова. Она глотала слога, как дошкольница, и постоянно всхлипывала, так что я ничего не мог разобрать. Я мялся в нерешительности…

- Привет, это Коидзуми, - сообщил бодрый голос, пришедший на смену всхлипам Асахины-сан.

Что-что? Что эти двое делают вместе в такое время? А меня почему не позвали? Коидзуми, у тебя ровно пять секунд на то, чтобы дать мне полное и понятное объяснение, иначе полетят головы.

- Кое-что случилось. Кое-что неприятное, так что Асахина-сан поспешила на всякий случай связаться со мной.

Связаться с тобой, а не со мной? Мне стало как-то печально от таких новостей.

- Лишь потому, что ты всё равно не смог бы ничем помочь, даже если бы узнал обо всём первым… Впрочем, прошу прощения. На самом деле, я тоже ничего не могу поделать, поскольку положение довольно тяжёлое.

Я почесал в голове.

- Харухи устроила Армагеддон?

- Строго говоря, нет; можно даже сказать, что вышло ровно наоборот. Нас загнали в положение, при котором Армагеддон никогда не случится.

Чего? Я сплю-таки, или нет? О чём ты говоришь вообще?

Я уже запутался, но Коидзуми всё продолжал:

- Только что я связался с Нагато-сан. Как я и предполагал, она прекрасно осведомлена о нашем положении. Детали ты можешь узнать у неё. Вот такие дела. Мы сейчас собираемся встретиться, можешь присоединиться к нам? Конечно, Судзумии-сан не будет.

Разумеется, могу. Тому, кто бросит в беде плачущую Асахину-сан, грозит нечто похуже семикратного сожжения заживо.

Коидзуми сообщил мне место встречи. Как обычно, у входа на станцию. Фирменное место свиданий «Бригады SOS».

К тому времени, как я переоделся, выскочил, спотыкаясь, во двор, запрыгнул на велосипед и домчал до точки сбора, там меня уже дожидались три тени. Улицы не были совсем уж пусты, там и тут встречались компании прохожих – по виду школьников. Благодаря этому мы тоже могли сойти за кучку нарушителей комендантского часа, которым некуда податься вечером в летние каникулы, - и провести наше подозрительное собрание, не привлекая к себе внимания. Конечно, меня снова начинало клонить в сон.

Когда я добрался до станции, Асахина-сан сидела на корточках. Сбоку от неё стоял Коидзуми в какой-то простой одежде и Нагато в форме-матроске. Верхняя и нижняя половины одежды Асахины-сан совершенно не подходили друг к другу. Без сомнения, она либо так перепугалась, что ничего не заметила, либо положение было столь тяжёлым, что ей некогда было думать о костюме.

Тень ростом повыше заметила меня и приветственно махнула мне рукой.

- Что у вас случилось?

Мягкий свет уличного фонаря осветил изящное лицо Коидзуми.

- Приношу свои извинения за то, что вызвал тебя в такой час. Однако сам видишь, что творится с Асахиной-сан.

Асахина-сан, съёжившись в комок, плакала, как тающий снеговик. Она подняла мокрое личико с вытянувшимися в полоску губами на меня, и стали видны её прелестные влажные щёчки. От такого чарующего зрелища я был готов ради неё на всё.

- (хлюп)… Кён-кун, я… - пробормотала Асахина-сан, всхлипывая, - Я больше не могу вернуться в будущее…

- В общем, если излагать всё как есть, мы застряли в бесконечном цикле в одном и том же повторяющемся отрезке времени.

Умеет же Коидзуми нести такую бессмыслицу с таким довольным видом. Ты сам-то понимаешь, что говоришь?

- Понимаю. Но не знаю, что ещё можно сказать. Я уже обсудил ситуацию с Асахиной-сан.

Меня бы позвали. На эти ваши заседания.

- Мы обнаружили, что течение времени в настоящий момент нестабильно. Открытие было сделано благодаря Асахине-сан; сам я никак не мог проверить свои подозрения.

Какие подозрения?

- Что мы будем снова и снова проживать один и тот же отрезок времени.

Это я уже слышал.

- Если быть точным, отрезок с семнадцатое по тридцать первое августа.

Слова Коидзуми были для меня пустым звуком.

- Иными словами, мы проживаем эти летние каникулы.

- Конечно, проживаем, ведь лето же…

- Это не просто лето, а вечное лето, которому нет конца. В этом мире осень не наступит, да что там, даже сентября никогда не случится. У этого мира нет никакого будущего после августа. Разумеется, из-за этого Асахина-сан и не может вернуться к себе. Вполне естественно, что нельзя связаться с будущим, когда будущего не существует.

Каким местом пропажа будущего – это естественно? Время должно течь, как обычно, даже если не обращать на него внимания. Глядя на макушку Асахины-сан, я произнёс:

- Как-то всё это неубедительно.

- Боюсь, что тебе придётся поверить, поскольку обратиться к Судзумии-сан мы не можем.

Коидзуми тоже посмотрел на Асахину-сан.

Чуть позже Асахина-сан объяснила мне всё на пальцах. Конечно, объяснения перемежались всхлипами:

- (хлюп)… Это… Нууу… Я [закрытая информация] в будущее и [закрытая информация] им, но… (хлюп), и вот, когда мне целую неделю [закрытая информация] я подумала, что это странно, и вообще, и решила проверить, а тут [закрытая информация]!… Я ужасно перепугалась и с испугу [закрытая информация], а там только [закрытая информация]! Хлюп… Что же мне делать…

Я тоже понятия не имею, что делать. А [закрытая информация] – это что, слова, не прошедшие цензуру?

- Может, мы оказались заперты в одном из сумасшедших Харухиных миров? В какой-нибудь улучшенной версии закрытого пространства или чём-то таком?

Коидзуми сложил руки на груди, прислонившись к торговому автомату, и заговорил в ответ:

- На этот раз Судзумия-сан не создавала мир заново, а вместо того просто сохранила из него лишь промежуток времени с семнадцатого по тридцать первое августа. Так что наш мир сейчас длится только две недели. До семнадцатого числа, а также с первого сентября и далее, его не существует. Сентябрь в этом мире никогда не наступит.

Он тяжело вздохнул, как будто признавая себя побеждённым.

- Как только стрелка дойдёт до нуля ночи первого сентября, время сбросится, и вновь наступит семнадцатое августа. Подробности мне неизвестны, но похоже, что на рассвете семнадцатого у нас «Save Point».

А как же наши… нет, как же воспоминания всех на свете?

- Их перепишут. Воспоминания всех людей за последние две недели будут стёрты, и всё начнётся заново.

Похоже, становиться с ног на голову – любимое дело у времени. Ничего не попишешь, конечно: ведь среди нас гостья из будущего.

- Нет, Асахина-сан здесь не при чём. Всё не так просто, как тебе кажется.

Это ещё почему?

- Только способностей Судзумии-сан достаточно для совершения такого. Кого ещё можно подозревать, кроме неё?

Только рассеянные чудаки и безнадёжные мечтатели будут от скуки подозревать кого-то в таких делах.

- Короче, просто скажи мне, что надо делать.

- С радостью сказал бы, если бы знал сам.

Мне почему-то показалось, что Коидзуми совершенно не беспокоится, а напротив, доволен происходящим. Почему же?

- Потому, что я наконец нашёл объяснение этому неприятному чувству, которое мучило меня в последние дни, - объяснил Коидзуми, - Как и тебя, наверное? Разве ты не испытывал явственных дежа вю с того дня, как мы ходили в бассейн, и по сегодняшний день? Единственное, чем можно было их объяснить – это памятью, сохранившейся в нас с наших прошлых жизней. А теперь всё становится понятным. То, что казалось нам аномалиями – это обрывки воспоминаний, оставшиеся после сброса времени.

В таком случае их должны испытывать все люди?

- Видимо, нет. Мы с тобой исключения. Похоже, только те, кто держится достаточно близко к Харухи, могут замечать перемены в мире.

- А что же сама Харухи? Неужели она ничего не чувствует?

- И слава богу, что не чувствует, верно? Если бы она обратила на это внимание, всё было бы гораздо хуже…

Коидзуми взглянул в сторону Нагато, приглашая в разговор пришелицу:

- Кстати, и в который же раз мы проживаем этот двухнедельный «Replay»?

- В пятнадцать тысяч четыреста девяносто восьмой раз, - бесстрастно ответила Нагато.

Наступила тишина.

Пятнадцать тысяч четыреста девяносто восемь. Тридцать девять букв. В арабской записи «15498», что куда короче, разумеется. Отличная штука эта арабская запись. Тому человеку, что её придумал, моя простая человеческая благодарность. Молодцом, парень! Но прежде, чем думать о такой ни к чему не обязывающей ерунде, нужно разобраться с паранормальным сумасшествием на руках.

- Одни и те же четырнадцать дней повторились уже больше десяти тысяч раз. Если бы какой-нибудь обыватель знал о том, что он заперт во времени, и помнил бы всё произошедшее, он давно бы сошёл с ума. Я подозреваю, что воспоминания Судзумии-сан чистятся куда тщательней, чем наши собственные.

В таких делах лучше обращаться к оракулу. Я спросил у Нагато:

- Всё так?

- Да, - Нагато кивнула.

- Значит, мы уже делали всё то, что у нас завтра по планам. И О-бон, и рыбок ловили, получается, тоже?

- Не обязательно, - ответила Нагато без тени эмоции, - Последние пятнадцать тысяч четыреста девяносто семь циклов в действиях Судзумии Харухи наблюдались вариации.

Она безразлично посмотрела на меня и так же безразлично продолжила:

- За последние пятнадцать тысяч девяносто семь циклов О-бон был пропущен дважды. О-бон без ловли рыбок происходил четыре тысячи тридцать семь раз. Городской бассейн на настоящий момент посещался без пропусков. Подработки были проведены девять тысяч двадцать пять раз с шестью разновидностями работ. Кроме раздачи воздушных шаров выполнялись также разгрузка товаров, обслуживание кассы, раздача листовок, дежурство на телефоне и выступление на показе мод. Упорядоченные по перестановкам комбинаций паттерны повтора…

- Хватит, хватит, можешь не продолжать.

Когда созданная пришельцами андроид замолкла, я задумался.

Последние две недели августа повторяются уже пятнадцать тысяч… который там раз? Аргх… чёрт. 15498-й раз, точно. Каждый раз тридцать первого августа всё сбрасывается, и цикл начинается заново семнадцатого. Кроме того, я ничего об этом не помню, а Нагато знает все подробности… это почему?

- Нагато-сан, а точнее говоря, объединение организованных информационных сущностей, существует вне пространства-времени.

Даже слабая улыбка Коидзуми казалась какой-то натянутой – может, из-за освещения…

Нет, ладно, это ерунда. Чёрт с ним. Что начальство Нагато выдержит неприятности и похлеще, я прекрасно знал. Беспокоило меня другое…

- Получается, ты прожила эти две недели 15498 раз, Нагато?

- Да.

Нагато кивнула, как ни в чём ни бывало. Э-эй, а больше тебе нечего сказать? Пусть я и не знал, что ещё она может сказать. Но…

- Хмм…

Постойте. 15498 раз по две недели. Итого 216972 дня. Или примерно… 594 года. Эта девочка проживала каждый из этих дней, каждый цикл, и безразлично смотрела на всё происходящее. Даже у самого терпеливого человека запас терпения давно бы иссяк. И при этом, как бы скучно ей ни было… 15498 раз сходить в бассейн…

- Ты…

Я прервался на полуслове. Нагато наклонила голову, как птичка, и уставилась на меня.

Я вновь отметил в Нагато что-то такое, что уже замечал, когда мы были в бассейне. В тот раз мне показалось, что ей скучновато, и видимо я был прав. Даже для Нагато, разумеется, должно быть мучением проживать такие банальные вещи столько раз. Хотя она и виду не подавала, но в глубине души, возможно, сыпала проклятиями… – промелькнуло у меня в голове. Теперь я, наконец, получил некоторое представление о происходящем, но причин я до сих пор не знал.

- Зачем Харухи такое делать?

- У меня есть одна догадка, - сообщил Коидзуми в своём обычном клише, - Возможно, Судзумия-сан не желает, чтобы летние каникулы заканчивались. Из-за того, что она так думает, летние каникулы зациклились навечно.

Это что, вроде того, как детишки скандалят, не желая идти в школу?

Коидзуми бессознательно тронул пальцем ободок своей банки кофе:

- Наверное, её грызёт то, что она не успевает сделать всё задуманное на лето. Начинать вместо этого новый триместр ей не очень-то хочется. Поэтому она жалеет о потерянном времени. Тридцать первого она ложится спать с нелёгким сердцем…

А когда просыпается, время уже перемотано, и у неё опять впереди две недели каникул, так?… Знаете что… и смех, и грех, и надоело это всё до чёрта. Я знаю, что эта девчонка из тех, кто всегда получает всё, что хочет, но я и подумать не мог, что чувство здравого смысла постепенно атрофируется у неё до такой степени.

- Хорошо, и что же нужно сделать, чтобы она успокоилась?

- Увы, мне это неизвестно. Нагато-сан, ты знаешь?

- Нет, - поступил бодрый ответ. Но ты же наша последняя линия обороны, самый надёжный человек! Я не удержался и ляпнул вслух:

- А что ж ты ничего не сказала? А мы тут бесконечный двухнедельный вальс танцуем…

После мгновения молчания Нагато тихо произнесла:

- Моё дело наблюдать.

- …Ясно.

Это до некоторой степени всё объясняло. До сих пор Нагато не принимала активного участия в происходящем, хотя и оказывалась незаменимой практически в любом происшествии. По-моему, единственным случаем, когда она сама за что-нибудь бралась, был тот раз, когда она привела меня к себе домой. За этим исключением Нагато всегда лишь помогала нам в наших собственных начинаниях.

Да, я всё понимаю. Нагато Юки – человекоподобный интерфейс, созданный объединёнными информационными сущностями для связи с нами, а также как биологический андроид для наблюдения за Харухи Судзумией. Интересно, отображение эмоций ей в целях безопасности выключили?

- Ну и чёрт с ним.

Для меня молчаливая, обожающая книги, надёжная, как скала, маленькая одноклассница Нагато Юки в первую очередь друг.

Если кого из «Бригады SOS» и можно назвать самым подкованным и умелым, то только Нагато. Поэтому я решил расспросить её поподробнее:

- И сколько раз мы это обнаруживали?

Нагато, видимо, ждала такого вопроса, поскольку она спокойно ответила:

- Восемь тысяч семьсот шестьдесят девять раз. Частота обнаружения возрастает с каждой итерацией.

- Наверное, из-за приступов вторичности и неправильности, - сообщил Коидзуми.

- Но раз за разом, даже когда мы узнавали о нашем положении, нам не удавалось найти выход и восстановить время.

- Верно, - ответила Нагато.

Неудивительно, что Асахина-сан разревелась. Ведь стоило ей только всё понять, как предстоит снова потерять две недели воспоминаний, опыта, возраста, - и вернуться назад… лишь для того, чтобы вновь обнаружить ловушку и вновь разрыдаться.

Я уже думал эту мысль бесчисленное число раз. С тех самых пор, как я впервые встретил Харухи этой весной, всякий раз, как по её причине возникают неприятности, мне приходит в голову одна и та же фраза.

Ох, дела….

Без сомнения за прошедшие две недели я думал её 8769 раз.

Боже ты мой.

Опять я влип в какую-то ерунду.

На следующий день было наблюдение за звёздами.

Проводилось оно с крыши комплекса, где жила Нагато. Коидзуми предоставил нам громоздкий и неудобный телескоп на треноге. В восемь вечера мы приступили к делу.

Ночное небо было довольно бледным, вторя бледности лица Асахины-сан. Она пребывала не то в замешательстве, не то в смятении. Я тоже был немного растерян, так что меня не очень тянуло глазеть на звёзды.

Коидзуми широко улыбнулся, устанавливая телескоп:

- Я увлекался астрономией в детстве. Помню, я был так поражён, когда впервые увидел луны Юпитера.

Нагато, как обычно, стояла на месте, как будто держа на крыше караул.

Я посмотрел в небеса, но увидел лишь две-три звёздочки. Воздух был слишком грязным. Можно даже сказать, что неба вообще не было. Может, если зимой воздух очистится, будет видно созвездие Ориона.

Объектив телескопа повернулся к соседу Земли. Харухи, вертя головой перед окуляром, сказала:

- Не видать их.

- Кого?

- Марсиан.

Надеюсь, что их и не существует. Как представлю себе каких-нибудь огромных извивающихся осьминогов-монстров, обсуждающих планы захвата Земли – нет, даже в качестве комплимента не могу назвать это интересным.

- Почему же? Они могут оказаться дружелюбны. Сам посуди, на поверхности никого нет, а значит, они прячутся под землёй. Ясно же, что по доброте душевной они боятся напугать нас, людей.

Воображаемые марсиане Харухи, похоже, были подземными жителями. Скажи хоть, на что они похожи? Кто они – пеллюсидарцы[11] или пришельцы из «Марс атакует»[12]? Если комбинация того и другого, плохи наши дела. Проще сочиняй, проще!

- Наверное, они там внутри готовятся, чтобы, когда первый корабль, наконец, приземлиться на Марсе, они могли выскочить и удивить землян! «Привет, земляне, добро пожаловать на Марс!» - или что-то в таком духе.

Хуже не придумаешь. Если что-то пойдёт не так, они всех перепугают, а не удивят. Понятия не имею, кто первым ступит на пески Марса, но недурно было бы заранее предупредить его, чтобы он морально подготовился. Послать, что ли, письмо в NASA?

Время летело, и мы сменяли друг друга, разглядывая очертания лунных и марсианских кратеров. Я вдруг обнаружил, что мы потеряли одного из бойцов: Асахина-сан, спала, обняв колени и прислонившись к загородке, которая мешает свалиться с крыши навстречу преждевременной кончине. Наверное, вчера она провела бессонную ночь, так что я не стал ей мешать.

Харухи, видимо утомившись разглядывать спокойное ночное небо, предложила:

- Устроим охоту за НЛО! Они, должно быть, метят захватить Землю; кто знает, может прямо сейчас на орбите летают их разведчики.

На радостях она принялась вертеть телескопом, но вскоре ей это надоело. Она уселась рядом с Асахиной-сан и задремала, прислонившись к её хрупкому плечику.

- Неужто она устала? - прошептал Коидзуми.

- Сложно представить себе, с чего бы она могла устать больше нашего.

Харухи спала крепким сном. Мне даже захотелось разрисовать ей физиономию[13]. Но мне не хотелось портить вид её лица во сне. Когда Харухи молчит, она очень симпатична. Им с Нагато надо бы поменяться сознаниями. Даже совершенно бесстрастной Харухи уже будет достаточно, а уж непоседливая и экспрессивная Нагато окажется просто выше моего понимания.

Шелестел ночной ветерок. Я смотрел на Асахину-сан и Харухи, спящих друг рядом с другом. Они обе так симпатично сочетались, когда просто сидели без движения. Может быть, кому-то Харухи даже показалась бы красивей Асахины-сан. Да… вполне возможно.

- Но чего же ей всё-таки надо? – с тяжёлым вздохом произнёс я.

- Может, просто отдохнуть и развлечься с друзьями?

- Возможно. Кстати говоря, друзья Судзумии-сан – это мы.

Коидзуми пристально вглядывался в другой конец вселенной.

- А раз так, самое главное – найти то, что её успокоит. Иначе этот цикл времени никогда не прервётся. Пока она не осознает своих желаний, и не воплотит их в жизнь, нам остаётся лишь проживать всё заново вместе с ней. Слава богу, что наша память стирается, иначе бы мы рано или поздно сошли с ума на нервной почве.

Пятнадцать тысяч четыреста девяносто восьмой раз.

Неужели это правда? Может, Нагато просто пугала нас? Откровенно говоря, хоть это и звучит невероятно, но от Харухи можно ждать всего, чего угодно. Эта девчонка с её загадочными способностями вечно втягивает нас в неприятности, сама того не понимая. Врождённое безрассудство ли тому виной или глубины её сознания, но мы всегда по голову обеспечены проблемами. Она просто такой человек; из тех, с которыми проблемы случаются постоянно.

Я думал раньше, что мы, всё время сопровождая беспечную Харухи, вполне можем считаться посланцами доброй воли. Поглядеть на участников «Бригады SOS» - один спокойней другого. Подумать только, и при этом я оказался ключевой фигурой в определении судеб мира; в таком случае, подозреваю, что мир – довольно странное место.

К слову, наивная убеждённость, что бороться стоит только за правильный мир – полная ерунда, выдуманная и популяризованная людьми под влиянием всяческих идеологий и доктрин. Много на свете фанатиков, которые слепо исповедуют такую эгоистичную точку зрения и навязывают её другим. Подумали бы хотя бы, что о них скажут их потомки через тысячи лет.

Пока я размышлял над такой чепухой, Коидзуми внезапно произнёс:

- Пусть мы и не знаем, чего в глубине души хочет Судзумия-сан, но, может, попробуем угадать? Например, можно ни с того ни с сего обнять её из-за спины, шепнуть «Я тебя люблю», ну или что-нибудь в таком духе.

- Кто пойдёт на такое самопожертвование?

- Нет никого, кто справился бы с этим лучше, чем ты.

- Накладываю вето. Отказ!

- В таком случае, стоит попробовать мне.

Уж не знаю, какое у меня лицо было в тот момент. Зеркала при себе не было. Коидзуми, похоже, прочёл мои мысли:

- Шучу-шучу. У меня не хватит пороху. Если я действительно так поступлю, Судзумия-сан лишь придёт в совершенно ненужное замешательство.

Он закончил свою речь кашляющим смешком.

Я опять погрузился в молчание, глядя на неподвижное летнее небо, где видна была лишь сияющая, как обычно, луна. Млечный путь, украшавший тёмное полотно неба, мерцал в отражённом солнечном свете, будто бы зовя меня с собой. Куда? Знать бы…

Я думал обо всём этом, глядя на застывший силуэт Нагато, смотревшей в ночное небо.

Лето ещё не ушло, но летние каникулы уже понемногу подходили к концу. Однако, кажется, не было никого, кто знал бы, окончатся ли они или нет. Извините. Я серьезно.

Вполне возможно, что мы вернёмся в семнадцатое августа. Что же такое сделать, чтобы Харухи нашла, наконец, то дело, о котором она «всё время забывает»…

О чём она могла забыть? Меня ждала гора домашних заданий, за которые я не брался с тех самых пор, как принёс домой. У неё такой беды не было, поскольку она давным-давно уладила всё заранее.

Что же нам теперь делать?

- Отправляемся на тренировочный корт.

Харухи достала алюминиевую биту – ту самую, всю в отметинах, которую мы однажды отобрали у какой-то бейсбольной команды. Никогда бы не подумал, что она сбережёт погнутую биту, которой только людей пугать, а не мячи отбивать.

Командирша отбросила за спину волосы, помахала битой, лучезарно улыбаясь, и повела нас вниз к месту отработки ударов. Видимо, школьный бейсбол вселял в неё какое-то вдохновение.

Меланхолия, словно по цепочке, передавалась участникам бригады. Сегодня мрак покрыл Асахину-сан, а точнее, мрачным было выражение на её лице. От этого и мне становилось немного печально. Неудивительно, что ей плохо, ведь она не может вернуться в своё время.

Коидзуми и Нагато, по своему обыкновению, шагали позади меня – как обычно, одна с маской но[14] вместо лица, другой с неизменной улыбкой. Как будто их всё это совершенно не касалось. Нельзя ли быть хоть немного серьёзней?!

- Эх…

Я тяжело вздохнул и принялся наблюдать за пляшущими чёрными волосами Харухи.

Понятия не имею, кому пришло в голову, что с тех пор, как появилась «Бригада SOS», присматривать за Харухи – моя работа. Поскольку пальцем я ткнуть ни в кого не могу, потерплю, ругаться не буду, скажу только вот что.

Не стоит слишком на меня рассчитывать, я не такой уж надёжный и замечательный парень.

Впрочем, говорить это сейчас тоже было бессмысленно.

Асахина-сан пребывала в замешательстве, Коидзуми лишь улыбался, а Нагато безмолвно разглядывала окрестности.

Мне обязательно нужно было как-то заставить Харухи что-нибудь сделать.

Вот только сделать что?

Ответ могла дать лишь Харухи, но даже сама Харухи понятия не имела, в чём же крылась причина проблемы.

- Микуру-тян, ты можешь не махать битой! Тренируй хотя бы «бант», а то ты сколько не маши, всё равно не попадаешь. Сбей мяч, получится гранд-бол. Стой, не бей сверху вниз!

От прошлого турнира по бейсболу были сплошные проблемы. Неужели она хочет участвовать и в следующем году?

Харухи, застолбив себе клетку на 130 км/ч, – хлоп, хлоп, – послала несколько метких мячей. Глядя, как она была счастлива, я тоже почувствовал себя лучше. У этой девчонки несомненный дар. Кто знает, может у неё от рождения больше митохондрий, чем у всех; откуда иначе в ней столько энергии? Если б только она хоть немного использовала её на благо общества…

День за днём, пока вся Харухина норма не была выработана, никто не мог позволить себе нажать на кнопку «паузы», и мы спешили от одного мероприятия к другому.

Мы побывали даже на местном празднике фейерверков. С берега стреляли снарядами Сяку-дама[15]. Все три девушки опять пришли в юката, и мы смотрели на взлетающие («хлоп, хлоп») ракеты и распускающиеся в небесах («бух, бух») лепестки пламени. Харухи по детски радовалась, тыкая пальцем в небо, где в узоре фейерверков ей чудилось чьё-то лицо. Боже, радуется какой-то ерунде! Но лишь в такие моменты можно увидеть её настоящую, чистую и детскую улыбку – впрочем, я на всякий случай поспешно отвернулся. Мало ли, какие глупости могли бы прийти мне в голову, если бы я смотрел на неё слишком долго; не знаю уж, какие, но какие-нибудь обязательно бы пришли. Одежда красит человека – урок себе на будущее.

Несколько дней спустя, повинуясь внезапному порыву, мы записались на проходящие возле реки открытые городские соревнования по рыбной ловле – ловили бычков – но вернулись с пустыми руками. На нашу наживку клевали какие-то мальки, подобных которым мы никогда и не видели, так что мы не могли даже отчитаться о таком улове. Харухи, впрочем, была ужасно довольна: ей нравился процесс забрасывания и вытягивания удочки, а не сама ловля. Радовало уже то, что мы по ошибке ни с того ни с сего не вытащили целаканта[16]; успокоившись, я наслаждался завтраком, приготовленным сбежавшей от нас при виде червя-наживки Асахиной-сан.

На этот раз мы с Харухи спеклись дочерна, резко выделяясь на фоне оставшейся парочки, которая намазалась защитным кремом. Нагато я не считаю, поскольку та – исключение, она ни за что не загорит. И слава богу! Бронзовая от загара Нагато – это совершенно потусторонняя картина.

Увы, я прекрасно понимал, что сейчас было не время для таких беспечных рассуждений.

Время летело как разгоняющийся поезд на рельсах.

Харухи веселилась. Я тосковал. Мрак на лице Асахины-сан превратился в непроглядную тьму, а Коидзуми улыбался так ослепительно, как будто его всё это совершенно не касалось, и только Нагато вела себя, как обычно.

Все эти две недели мы провели как на иголках.

Время, однако, вышло. Стояло тридцатое августа, и оставался лишь один день летних каникул. Если сегодня и завтра мы что-нибудь не сделаем, всему, вероятно, конец – однако идей у меня совершенно никаких нет. Летнее солнце, крики цикад – все мелочи, из которых собирается лето, лишь усиливали моё беспокойство. Определился, уж не знаю когда, и победитель в школьной бейсбольной лиге. Ну почему, почему всё это не может тянуться дольше?

По крайней мере, до тех пор, пока Харухи не угомонится.

Все до единого пункты в списке Харухи были помечены галочкой.

Вчера глубокой ночью мы отправились прямо на кладбище – это было последнее наше мероприятие, «проверка храбрости». Призрачных огней и привидений не было. Единственным, на что стоило посмотреть, была перепуганная Асахина-сан.

- Вроде бы, со всем покончено.

Было около полудня тридцатого августа и мы сидели в привычной кофейне перед станцией.

Харухи изучала вырванный листочек бумаги так, будто бы перед ней была сделанная шариковой ручкой копия карты расположения сокровищ Токугаву[17]. Она казалась и довольной, и в то же время чем-то неудовлетворённой. Прекрасно могу её понять: остался всего один день лета.

А кончится ли вообще лето? Теперь даже я сомневался в этом всерьёз; наверное, я чересчур недоверчив. Но, опять же, проведя несколько месяцев в этой психованной команде под предводительством нашей гиперактивной командирши, кто угодно свихнулся бы. Хорошо бы она вела себя хоть чуть-чуть мягче. Впрочем, пока с нами Асахина-сан, я готов терпеть что угодно. И правда, вот если бы она была мягкой, как Асахина-сан… нет-нет, хватит. Нужно прекращать эту бесконечную волынку (во всех смыслах).

- Ммм… ну и хватит, наверное…

Харухи тыкала плавающую ванильную ледышку в своей коле, и, казалось, не могла решиться на что-то.

- Но ведь… ммм… но ведь было же что-то ещё, нет?…

Нагато молчала и спокойно наблюдала за плавающей долькой лимона в своём ледяном чае. Асахина-сан крепко-накрепко сцепила руки на коленях, она была совершенно разбита и напоминала щеночка, которого отчитал хозяин. Коидзуми беззаботно, как обычно, похлёбывал свой кофе по-венски.

Что касается меня, сказать мне было нечего, так что я сложил руки на груди, раздумывая, что бы предпринять.

- Ну и ладно. Мы и так многое успели за лето. Где только не побывали, юката носили, цикад наловили множество.

Мне показалось, что Харухи просто сама себя утешает. Ничего подобного. Этого не достаточно. В глубине же души Харухи ещё не была готова распрощаться с летними каникулами. Сколько бы она не притворялась довольной, настоящих чувств не скроешь. В глубине души, в подсознании подсознания ещё одного подсознания, Харухи не могла избавиться от чувства неудовлетворённости.

- На сегодня, - Харухи протянула мне чек, - всё. Завтра свободный день, так что отдыхайте. Послезавтра жду всех в клубной комнате.

Увидев, что Харухи поднимается со стула и выходит из-за стола, я вдруг неожиданно перепугался.

Нельзя было выпускать её вот так вот домой. Чего-то по-прежнему не хватало. Если мы сейчас отпустим её, то открытые Коидзуми и подтверждённые Нагато две бесконечных недели начнутся в пятнадцать тысяч четыреста девяносто девятый раз.

Но что же делать?

Фигура Харухи медленно удалялась от меня.

И тут! Внезапно, ни с того ни с сего, совершенно неожиданно…

Чувство вернулось.

Вернулось смятение, вернулось ощущение «где же я это видел» - причём сегодня сопровождавшее его головокружение ударило невообразимо сильнее, чем в прошлые разы. Нынешнее дежа вю было не чета предыдущим. Я знал, что происходит, поскольку я уже проживал этот момент тысячи раз. Тридцатое августа. Остаётся один день.

Наверное, что-то в словах Харухи растормошило моё подсознание. Но что же, что же, что же…

- Всё в порядке?

Кто-то что-то спрашивал. Слова Коидзуми тоже о чём-то напоминали. Что-то было не в порядке, что-то откладывалось и откладывалось…

Харухи соскочила со стула и готовилась на ураганной скорости рвануться домой. Ей нельзя уходить. Иначе ничего не изменится. Что же я такого сделал, что могло бы изменить положение? Сцена за сценой пролетали у меня перед глазами как слайдшоу. Всё, что мы делали за последние пару недель…

…И всё, что мы не делали.

Думать было некогда, я должен был что-то сказать. Какой бы ерундой оно не было, лишь бы произнести!

- Мои дела ещё не закончены!!!

Кричать, наверное, было совершенно незачем. По здравому размышлению на спокойную голову это мгновение кажется одним из тех моментов, которые намертво врезаются в память, хотя идеальным было бы вовсе выкинуть их из моего серого вещества. Случайные прохожие, продавцы, и сама находившаяся около автоматических дверей Харухи, все обернулись и с недоумением уставились на меня.

Недолго думая, я ляпнул первое, что пришло в голову:

- Точно! Домашняя работа!

Посетители магазина вновь были потрясены моим откровенным заявлением.

- О чём ты?

Глядя на меня, как на больного, Харухи подошла поближе:

- Твои дела? Домашняя работа?

- Я ещё и пальцем не касался задания, которое нам дали на лето. Пока задания не сделаны, лето для меня не закончится.

- Чего?!

Она уставилась на меня так, будто бы я и впрямь был сумасшедшим. Боже, да какая разница!

- Эй, Коидзуми!

- Э, да, чего?

Коидзуми, похоже, тоже был поражён.

- Как у тебя с домашней работой?

- В общем, никак, поскольку всё лето мы были заняты. Почти половина не сделана.

- Так давай делать вместе. И Нагато с нами, у неё тоже наверняка есть хвосты!

Прежде, чем Нагато успела ответить, я протянул руку Асахине-сан, которая разинула рот, как марионетка в кукольном спектакле.

- Асахина-сан, почему бы и тебе не позаниматься с нами? Давайте раз и навсегда разберёмся с домашними заданиями.

- Эээ…

Асахина-сан была на класс старше, так что у неё задания были другими, но сейчас это было совершенно неважно.

- Но… но г…? Где?

- У меня дома. Приносите свои тетрадки и учебники, будем делать задания сообща. Нагато, Коидзуми, дадите списать то, что у вас уже сделано?

Коидзуми кивнул.

- Нагато, ты с нами?

- Да.

Коротко подстриженная головка легонько качнулась. Нагато подняла на меня взгляд.

- Отлично! Значит, встречаемся завтра! Начинаем с самого утра. Если постараемся, управимся за день, - воскликнул я, вскинув руку, сжатую в кулак. И тут…

- Ну-ка минуточку!

Харухи вернулась ко столу и гордо возвышалась, уперев руки в бока.

- Что это ещё за самодеятельность! Я начальница! Прежде, чем затевать что-нибудь, спрашивайте меня! Кён, принятие решений по собственной инициативе – это серьёзное нарушение правил бригады!

Выдав всё это на одном дыхании, Харухи уставилась на меня и объявила:

- Я с вами!

…Тот самый день, то самое утро.

Похоже, гроза миновала. Поднимаясь со своей постели, я знал, что ситуация как-то разрешилась.

Я знал это, поскольку мои воспоминания остались при мне. Я помнил, что вернулся из деревни, когда фестиваль О-бон был позади; получалось вспомнить и совместный поход в бассейн, и всё прочее произошедшее в августе. Конечно, изо всех этих воспоминаний лучшими были ещё свежие в памяти события вчерашнего дня.

Вчера было тридцать первое августа, а сегодня – первое сентября.

Память подсказывала мне, что в последний день лета у меня дома состоялось аварийное заседание «Бригады SOS». Прекрасно помню это состояние полубессознательной усталости. Даже переписывать чужие задания уже было чересчур, а объёмам работы, выпавшей на мою собственную долю, остаётся лишь ужасаться. Ложась вчера спать, в одном я был уверен на сто процентов: мои полоски HP, MP и LIMIT были так низки, что одного удара хватило бы, чтобы прикончить меня прямо в кровати.

Харухи притащила вчера свою гору домашних заданий ко мне в комнату и играла с моей сестрёнкой, косясь на нас с Коидзуми, Нагато и Асахиной-сан, пока мы изо всех сил работали автоматическими карандашами.

- Глупо переписывать дословно, - говорила она, давя кнопки на джойстике и играя с моей сестрой, - Пересказывай чуть иначе, в уравнениях тоже всё подробнее распиши. Учителя, знаешь ли, тоже не дураки. Особенно этот математик Йосизаки придирчив. К слову, у него самого решения далеки от гениальности.

Пять человек плюс сестра – в моей комнате и без того было тесно, а ещё моя мама (хоть никто её и не просил) постоянно бегала, принося закуски, десерты и сок, и создавая излишнюю суматоху. Мы были, по ощущениям, близки к получению туннельного синдрома от всех этих движений запястьем, одна лишь Харухи отлично проводила время. Спокойно так улыбаясь. Наверное, с такой улыбкой начальники смотрят на своих подчинённых. С таким же олимпийским спокойствием Харухи помогала пребывающей в расстройстве старшекласснице Асахине-сан с её коротким эссе. Если Асахине-сан поставят тройку, всю вину можно будет свалить на Харухи…

Покончив с прогулками по дорожкам памяти, я вылез из кровати.

Наступил, полагаю, абсолютно новый день новой четверти.

Впервые в своей жизни я не мог дождаться начала учёбы.

Уроки окончились. Выступление директора осталось позади, как и короткий классный час. Сегодня было первое сентября. В школе я уточнил: «Какое сегодня число?», - и Танигути с Куникидой уставились на меня с жалостью во взгляде. Видимо, и впрямь было первое сентября.

Кафетерий и продуктовый магазин ещё не открылись, так что Харухи отправилась в ресторан за воротами школы по обеденным делам. Клубную комнату занимали мы с Коидзуми.

- Судзумия-сан – гений пера. Без сомнения, она с детства была всесторонне одарённой, так что летнее задание не представляло для неё никакого труда. Такому незаурядному человеку должна быть незнакома идея делить работу с друзьями: в этом нет смысла при её способности разделываться с заданиями в одиночку.

Слушая объяснения Коидзуми, я подтащил складной стул к окну. Мы были в комнате литературного кружка. Сегодня был день профессиональной ориентировки, так что можно было бы собрать портфели и уйти, но мне ни с того ни с сего захотелось заглянуть в клубную комнату – а за мной увязался Коидзуми. Нагато сегодня – жуткое дело – взяла выходной. Хоть она и не подавала виду, но летние каникулы, должно быть, ужасно вымотали её.

У окрестных цикад шла война за сферы влияния. Абурадзэми вытесняли цукицукибоси[18]. Летние каникулы закончились. Это точно. Однако…

- Всё это кажется выдумкой. Все эти пятнадцать тысяч циклов последних двух недель августа.

- Такая точка зрения небезосновательна.

Коидзуми принялся со своей сияющей улыбкой тасовать колоду:

- Между нашими копиями из этих пятнадцати тысяч четыреста девяносто семи двухнедельных отрезков, нет общих воспоминаний. Их не существует на центральной оси времени. Только мы, пережившие пятнадцать тысяч четыреста девяносто восьмой цикл, вернулись в общий временной поток.

Но я ведь получал подсказки. Это постоянное чувство дежа вю, особенно в последний раз. Может, это были небольшие подарки от тех нас, что уже побыли в таких ситуациях? Или говорить о «прошлых нас» – уже странно? Прошлые ли, или какие, время – как полоски на шкуре тигра, плавящиеся, словно масло, в этой бесконечной карусели.

И всё же хотелось бы думать, что нынешний я существую благодаря тем нам, что проживали все эти недели за неделями. Ведь иначе каждое такое проведённое под знаком Харухиной «несделанной вещи» лето иначе как пропавшим впустую не назовёшь.

Особенно для тех из нас, кто обнаружил неизбежность этой перезагрузки. Для восьми тысяч семисот шестидесяти девяти из нас.

- Сыграем в покер?

Коидзуми, как заправский фокусник, принялся сдавать карты. Развлеку его, не проблема.

- Ну ладно. Вот только на что играем? Деньги я ставить не буду.

- Как скажешь, тогда на интерес.

Ну вот, как всегда: когда победа ничего не значит, я с лёгкостью выигрываю. Роял-флеш, впервые на моей памяти!

В глубине души я поклялся, что если попаду в этот день ещё раз, то обязательно поставлю деньги.