Онлайн чтение книги Слишком много клиентов Too Many Clients
Глава первая

Он опустился в красное кожаное кресло, а я подошел к своему письменному столу, развернул кресло так, чтобы сидеть к нему лицом, опустился на сиденье и посмотрел на него – вежливо, но без воодушевления. Его костюм, купленный за тридцать девять долларов девяносто пять центов, неважно сидел и был скверно выглажен, а трехдолларовую рубашку он явно носил второй, а то и третий день подряд. Но дело было не столько в одежде, сколько в нем самом. Нет, ничего особенного, человек как человек. Длинное костистое лицо, высокий лоб. Просто он не производил впечатления субъекта, способного существенно увеличить банковский счет Ниро Вульфа.

На данный момент, то есть на понедельник, начало мая, учитывая чеки, которые я только что вынул из ящика и положил на подпись Ниро Вульфу, сумма на нашем счету сократилась до четырнадцати тысяч ста девяноста четырех долларов шестидесяти двух центов. На первый взгляд это не так уж мало, если не знать наших нужд.

Начнем с необходимости еженедельно выплачивать жалованье Теодору Хорстману, ухаживающему за орхидеями, Фрицу Бреннеру, нашему шеф-повару и дворецкому, и, наконец, мне, состоящему при Вульфе для особых поручений. А счета от поставщиков провизии, включая такие деликатесы, как свежая икра, с которой Вульф любит есть на завтрак яйца, сваренные на маленьком огне? А расходы на оранжерею, устроенную на крыше старого особняка, не говоря уже о пополнении коллекции орхидей? То-се, пятое-десятое, и в среднем на хозяйство уходило более пяти тысяч.

А ведь впереди маячила роковая дата, пятнадцатое июня. Еще пять недель – и придет время платить подоходный налог. Так что, если на горизонте не забрезжит перспектива огрести приличный гонорар, забраться в заветную банковскую ячейку придется еще до четвертого июля.

Вот почему, выйдя в прихожую на звонок и узрев сквозь стеклянную панель с односторонней видимостью незнакомца без коммивояжерского саквояжа с образцами товара, я счел уместным широко распахнуть входную дверь и одарить посетителя сердечной улыбкой.

И когда он произнес: «Это ведь дом Ниро Вульфа, не правда ли?», я не стал этого отрицать, но пояснил, что мистер Вульф будет занят до шести часов. Незнакомец сказал: «Я знаю. С четырех до шести он всегда в оранжерее. Но я хотел бы поговорить с Арчи Гудвином. Вы ведь мистер Гудвин?» Я и теперь не стал отпираться, а спросил, о чем он хочет со мной поговорить, и в ответ услышал, что от меня ожидают профессиональной консультации.

К тому времени я уже составил о нем определенное мнение – или только воображал, что составил. Он не показался мне сколько-нибудь перспективным клиентом. Однако не все ли равно, как убить время, если расходуешь его впустую, на него или на что другое? Поэтому я пригласил мужчину войти.

Против него свидетельствовал еще один факт: на нем не было шляпы. Девяносто восемь процентов людей, способных платить большие деньги, носят шляпы.

Он сел, откинулся на спинку красного кожаного кресла, наклонил голову, опустив подбородок на грудь, остановил на мне взгляд серых умных глаз и заговорил:

– Разумеется, мне придется объяснить вам, кто я такой.

Я покачал головой:

– Только если это существенно.

– Существенно.

Он положил ногу на ногу. Серые в красную крапинку носки сползли почти до туфель.

– В противном случае не стоило и приходить. Я хотел бы поговорить с вами сугубо конфиденциально.

Я кивнул:

– Естественно. Но это контора Ниро Вульфа, и я работаю на него. И если вы получите счет, то от него.

– Знаю.

Видимо, мое замечание прозвучало банальностью. У него были действительно умные глаза.

– Я понимаю, что счет будет, и оплачу его. Так я могу поговорить с вами сугубо конфиденциально?

– Конечно. Если только вашу совесть не отягощает непосильно тяжелый для меня груз – вроде убийства или государственной измены.

Он улыбнулся:

– Всяк грех говорит, но убийство вопиет. Измена Родине себя не окупает. Ничего такого у меня на совести нет. Ни одно из моих преступлений не наказуемо законом. Итак, строго между нами, меня зовут Йигер. Томас Дж. Йигер. Возможно, вы слышали обо мне, хотя я никакая не знаменитость. Я живу в доме тридцать четыре по Восточной Шестьдесят восьмой улице. Контора моей фирмы «Континентальные пластики» – я исполнительный вице-президент – находится в Эмпайр-стейт-билдинг.

Я и глазом не моргнул. Может, эти самые «Континентальные пластики» – гигант, занимающий три-четыре этажа. А может, они ютятся в двух комнатушках с единственным телефоном, который стоит на столе исполнительного вице-президента. Как бы там ни было, хорошо известный мне квартал на Восточной Шестьдесят восьмой улице я бы никак не причислил к трущобам.

Кто знает, вдруг этот тип носит сорокадолларовый костюм, потому что не придает значения одежде, может себе такое позволить? Один известный мне председатель совета директоров крупной корпорации – из тех двух процентов, что ворочают миллиардами, – вообще не чистит обувь и бреется три раза в неделю.

У меня на столе лежал блокнот, и я кое-что в него записывал.

Йигер между тем продолжал:

– Мой домашний телефон – Чизхольм пять-три-два-три-два – не значится в справочниках. Я нарочно пришел в тот час, когда, как мне известно, Вульф занят. Хотел увидеться лично с вами. Какой смысл рассказывать все это ему, если он так и так поручит дело вам? Мне кажется, за мной следят. Я хочу точно знать, так это или нет. И если я не ошибаюсь – выяснить, кто за мной следит.

– Детские игрушки.

Я бросил блокнот на стол.

– Любое приличное агентство за десять долларов в час решит эту проблему. У мистера Вульфа несколько другие представления о достойном гонораре.

– Знаю, что другие. Это несущественно, – отмахнулся он. – Жизненно важно узнать, следят ли за мной, и узнать быстро. А особенно разобраться, кто следит. И какое, скажите, агентство за десять долларов в час предоставит мне такого человека, как вы?

– Не в этом дело. Даже будь я вполовину так хорош, как думаю, все равно было бы жаль использовать меня для охоты за «хвостом». А если нет никакого «хвоста»? Сколько времени нужно, чтобы в этом удостовериться? Скажем, десять дней, по двенадцать часов в день, сто долларов в час. Двенадцать тысяч плюс расходы. Даже если вы…

– Десять дней не понадобятся. – Он приподнял голову, выставив вперед подбородок. – Я уверен, что не понадобятся. Как и двенадцать часов в день. Разрешите кое-что пояснить, мистер Гудвин. Мне кажется, за мной следят – или будут следить – только в определенных случаях. А именно когда я выйду из дома сегодня вечером в семь часов, чтобы поехать через парк на Восемьдесят вторую улицу. Точнее, в дом номер сто пятьдесят шесть по Восемьдесят второй улице. Возможно, лучше всего вам было бы установить наблюдение около моего дома, когда я выйду, но, разумеется, тактику определяете вы. Я не хочу, чтобы меня проследили до этого дома, чтобы стало известно, что я имею к нему какое-то отношение. Если «хвоста» за мной не будет, то на сегодня работа закончена. Я дам вам знать, когда у меня возникнет намерение отправиться туда снова.

– И когда это произойдет?

– Не могу сказать точно. Возможно, на этой неделе, а может, в какой-нибудь день на следующей. Я могу предупредить вас за день.

– На чем вы туда поедете, на собственной машине или на такси?

– На такси.

– Что важнее: чтобы вас не проследили, когда вы поедете по этому адресу, или узнать, следят за вами или нет, а может, определить, кто именно следит?

– Все сразу.

– Что ж. – Я поджал губы. – Поручение не самое обычное. Я упомянул сто долларов в час, но это стандартный тариф. Обувь подгоняют по ноге. Подгонка по части мистера Вульфа, а ваше дело – заплатить итоговую сумму.

Он улыбнулся:

– За мной дело не станет. Итак, я жду вас около семи. Может, немного раньше?

– Возможно.

Я снова взял блокнот.

– Кто сидит у вас на хвосте? Кто-то, кого вы знаете?

– Понятия не имею. Может, и так.

– Мужчина или женщина?

– Не могу сказать. Не представляю.

– Профессионал или любитель?

– Бог его знает. Возможно и то и другое.

– Засечь его не составит труда. А дальше что? Если это профессионал, я, вполне вероятно, узнаю его, но это не слишком поможет. Конечно, я в состоянии ему помешать независимо от того, знаком он мне или нет, но не смогу выжать из него имя заказчика.

– Но помешать ему сумеете?

– Разумеется. Сколько вы готовы дать за имя заказчика? Это может обойтись дорого.

– Я не думаю, что… – Он замялся. – Полагаю, не так уж это важно…

Что-то там у него не сходилось, но я решил не заострять на этом внимание.

– Если это любитель, то я, конечно, собью его со следа, а потом? Вы хотите, чтобы он понял, что его засекли?

Он размышлял над ответом несколько секунд:

– Нет, не думаю. Лучше не надо.

– Тогда я не смогу его сфотографировать. У вас будет только словесное описание.

– Мне довольно.

– Хорошо.

Я снова бросил блокнот на стол.

– Этот ваш адрес на Шестьдесят восьмой улице не многоквартирный дом?

– Нет, особняк. Это мой дом.

– Тогда мне не следует туда заходить и даже приближаться не стоит. Если за вами следит профессионал, он может узнать меня. Вот как мы сделаем. В семь часов ровно вы выйдете из дома и двинетесь по направлению ко Второй авеню. Не переходя ее, свернете налево. Примерно в тридцати шагах от угла есть закусочная, а перед ней…

– Откуда вы это знаете?

– Не так много на Манхэттене домов, которых бы я не знал. Перед закусочной – либо у тротуара, либо во втором ряду – будет стоять желто-голубое такси с опущенным флажком[1]Опущенный флажок указывал, что такси занято. – Здесь и далее, кроме помеченных особо, примечания редактора. . У шофера крупное квадратное лицо и большие уши. Вы ему скажете: «Вам бы не мешало побриться», а он ответит: «У меня слишком нежная кожа». Когда сядете, на всякий случай прочитайте его имя на табличке. Альберт Голлер. – Я произнес имя и фамилию по буквам. – Может быть, хотите записать?

– Нет.

– Тогда постарайтесь не забыть. Назовите ему адрес на Восточной Восемьдесят второй улице, откиньтесь на спинку сиденья и отдыхайте. Остальное не ваша забота. Что бы ни делал водитель, будьте уверены: он свое ремесло знает. Не оглядывайтесь назад: это может осложнить нам работу.

Он улыбнулся:

– Немного вам понадобилось времени, чтобы наметить план.

– Времени у меня в обрез. – Я бросил взгляд на настенные часы. – Сейчас почти пять. – Я поднялся, давая понять, что прием закончен: – Я вас буду видеть, а вы меня – нет.

– Великолепно, – восхитился он, вставая со стула. – Чем выше ум, тем тень длиннее ляжет, отброшенная им на дольний мир. Я знал, что вы подойдете, как никто другой. – Он шагнул мне навстречу и протянул руку: – Не трудитесь провожать. Я найду дорогу.

Тем не менее я проводил его, как поступаю уже несколько лет после того, как один ушлый посетитель, оставив наружную дверь приоткрытой, незаметно прошмыгнул обратно, спрятался за диваном в гостиной и за ночь перерыл в кабинете все ящики, какие смог открыть.

В дверях я спросил его, как будут звать таксиста, и он не промедлил с ответом. Возвращаясь, я прошел мимо двери в кабинет прямо на кухню, взял стакан с полки и пакет молока из холодильника. Фриц, нарезавший шалот на большом столе, посмотрел на меня с укоризной и попенял:

– Это просто оскорбительно. Но в дураках останешься ты. Икра шэда aux fines herbes[2]С пряными травами ( фр .). в моем приготовлении – королевское блюдо.

– Угу, но я-то не король.

Я налил себе молока.

– К тому же я скоро уйду по делу и не знаю, когда вернусь.

– Вот как? По личному делу?

– Нет. – Отхлебнув из стакана, я продолжал: – Я не только отвечу на твой невысказанный вопрос, но и озвучу его. Почти шесть недель у нас не было ни одного стоящего клиента, и ты желаешь знать, не появился ли он сейчас. Не могу осуждать тебя за любопытство. Возможно, но маловероятно. Так, семечки. В лучшем случае арахис.

Я отхлебнул еще молока.

– Придется тебе сочинить королевское блюдо из арахисового масла.

– Нет ничего невозможного, Арчи. Главное – найти, чем перебить вкус арахиса. Только не уксусом. Это было бы слишком резко. Может быть, соком лайма и капелькой-двумя лукового сока? Завтра попробую.

Я попросил известить меня, что́ получилось, прихватил стакан молока с собой в кабинет, сел за стол, снял телефонную трубку и набрал номер Лона Коэна в «Газетт». Он проворчал, что слишком занят, чтобы тратить время на что-нибудь, кроме материала для передовицы или приглашения на партию в покер.

Я ответил, что еще не могу предложить ему ни того ни другого, но непременно внесу оба пункта в список заказов, а тем временем готов подождать у трубки, пока он сходит в «морг»[3]Такое жаргонное название справочного архива бытует в редакциях американских газет. и посмотрит, нет ли там чего на Томаса Дж. Йигера, исполнительного вице-президента корпорации «Континентальные пластики», проживающего в доме номер тридцать четыре по Шестьдесят восьмой улице.

Лон сказал, что имя ему знакомо. Возможно, у них заведено досье на этого типа, он пошлет за папкой и перезвонит.

Перезвонил он через десять минут. «Континентальные пластики» из гигантов. Головное предприятие размещается в Кливленде, правление и отдел сбыта – в Эмпайр-стейт-билдинг. Томас Дж. Йигер исполняет обязанности вице-президента уже пять лет, так сказать, стоит у руля. Женат, имеет незамужнюю дочь Анну и женатого сына, Томаса Дж. Йигера-младшего. Состоит в…

Я сказал Лону, что услышанного мне достаточно, поблагодарил его, положил трубку и позвонил по внутреннему телефону в оранжерею. После некоторого ожидания раздался голос Вульфа, разумеется сердитый:

– Да?

– Извините за беспокойство. К нам приходил некий Йигер. Он хочет выяснить, не следят ли за ним, и если да, то кто. Не возражает, чтобы его ободрали как липку, поскольку убежден, что никого лучше меня ему не найти. Я навел о нем справки. Он не обеднеет, если я слуплю с него столько, сколько зарабатываю за две недели. Когда вы спуститесь, меня дома не будет. Его имя и адрес – в моем блокноте. К ночи вернусь.

– А завтра? Сколько это продлится?

– Недолго. Если затянется – привлечем Сола или Фреда. Потом объясню. Просто немного подхалтурю.

– Хорошо. – Он положил трубку, а я набрал номер Эла Голлера.