Онлайн чтение книги Узник опала
Глава 11. Следы ног

Ано испытывал искреннее облегчение, снова оказавшись на открытой террасе Шато-Сювлак. Разразившись негромким раскатистым смехом, который мистеру Рикардо казался весьма тревожным признаком, детектив кивнул другу:

– Я знаю одно хорошее английское стихотворение. В нем говорится, что жизнь печальна и каждого ожидает могила. Тем не менее я в превосходном настроении, ибо мы приблизились к правде. А сейчас посмотрим, что охраняет наш жандарм.

Спустившись на лужайку, он направился к клумбе. Теперь мистер Рикардо видел, что холмики, которые озадачили его, в действительности были тремя коричневыми глиняными мисками, стоящими вверх дном – одна на травянистом бордюре клумбы, а две других на самой клумбе.

– Вы обнаружили эти следы? – спросил Ано у жандарма.

– Да, мосье. Мосье комиссар велел мне осмотреть сад. Когда я нашел следы, то сразу побежал на кухню за мисками, чтобы накрыть их.

– Хорошая мысль, – одобрил Ано.

– Но мне пришлось потрудиться, чтобы взять миски, мосье.

– Марианна, – с сочувствием кивнул Ано.

Ободренный его похвалой жандарм надул щеки.

– Ужасная женщина, мосье, если ее вообще можно назвать женщиной! Она дала мне затрещину, а я был беспомощен, так как у меня руки были заняты мисками, и сказала… простите, но я не могу повторить эту дерзость.

– Можете, – успокоил его Ано. – Дам здесь нет.

Жандарм покраснел под фуражкой.

– Это была не такого рода дерзость, а гораздо хуже.

– Тем не менее повторите ее.

– «Если тебе не по нраву мои затрещины, нахал, – заявила она, – можешь передать их от меня твоему драгоценному мосье Ано, которого я ни в грош не ставлю».

Комиссар Эрбсталь был шокирован, но лицо Ано расплылось в усмешке.

– У меня определенно возникает все большая склонность к Марианне, – сказал он. – Итак, вы взяли миски и поставили их здесь.

– Потом я нашел мосье комиссара, и он приказал мне караулить, чтобы все здесь осталось нетронутым.

– Превосходно! Кто-нибудь приближался к этой клумбе с таким видом, будто хочет что-либо здесь тронуть?

– Нет, мосье.

– Это уже хуже. А теперь назовите мне ваше имя, чтобы я мог его запомнить, и откройте следы за земле, только по очереди.

На сей раз жандарм покраснел от удовольствия.

– Меня зовут Корбье – Виктор Корбье, мосье, к вашим услугам. А что касается следов, смотрите!

Присев на корточки, он убрал миску с травяного бордюра клумбы. Дерн был разрыхлен, а рядом, на самом краю клумбы, четко отпечатался след маленькой ножки в остроносой туфельке на высоком каблуке.

– Да, – кивнул мистер Рикардо, соглашаясь с самим собой. – В этом месте поскользнулась женская нога.

Виктор Корбье дотянулся до второй миски на склоне клумбы и поднял ее. Под ней оказался еще один отпечаток ноги. Мистер Рикардо обследовал его, не сходя с места.

– Этот след оставила та же женщина, – заявил он.

– Но обратите внимание, что это отпечаток левой ноги, а первый след был оставлен правой, – сказал Ано.

– Абсолютно с вами согласен, друг мой, – отозвался Рикардо.

Комиссар Эрбсталь, в течение последнего часа время от времени посматривающий на мистера Рикардо, недоумевал, к какой категории его следует отнести. Ано, со своей стороны, выглядел полностью удовлетворенным.

– Очень рад, что вы со мной согласны, – сказал он и кивнул Виктору Корбье, который обежал вокруг клумбы и убрал третью миску.

Она находилась ближе к дому и, так как следы указывали в сторону реки, позади первых двух. Под ней оказался след мужского ботинка, подбитого гвоздями, который, однако, был не таким глубоким. Но мистер Рикардо не усмотрел в этом никакого несоответствия.

– Очевидно, женщина убегала, а мужчина преследовал ее, – уверенно заявил он.

На этот раз Ано не стал выражать одобрение сообразительности своего друга. Казалось, он его не слышал.

– Думаю, – сказал детектив, – нам прежде всего нужно выяснить, которая из молодых леди прошлой ночью бежала через клумбу, если только это не произошло позапрошлой ночью. Вы поможете мне в этом, Корбье.

Он скрылся в окне спальни Дайаны Тэсборо и менее чем через пару минут вновь появился из окна гостиной. Виктор Корбье следовал за ним. Ано подбежал к клумбе, и Корбье бросил на траву рядом с ним три пары дамских вечерних туфель. Атласные туфли, принадлежавшие Эвелин Девениш, оказались слишком велики в сравнении со следами, туфли Дайаны Тэсборо – слишком коротки и широки, а серебряные туфельки Джойс Уиппл пришлись как раз впору.

– Все ясно, – сказал Ано, поднимаясь с колен. – Женщина в туфлях Джойс Уиппл бежала через эту лужайку, поскользнулась в темноте у края клумбы, погрузила левую ногу в землю и перепрыгнула через клумбу на траву по другую сторону. Да, но… – он повертел туфли в руке, – бежала она не в этих хрупких туфельках. В них ходили по ковру, возможно, по террасе, но не прыгали через клумбу прошлой ночью.

К лайке и подошвам не прилипло ни клочка земли. Изгибы подъемов выглядели так, словно туфли только получили от изготовителя, а подошвы почти не изменили цвет.

– Джойс Уиппл сбросила их прошлой ночью, когда в спешке переодевалась у себя в комнате. – Ано повернулся к Корбье и протянул ему все три пары. – Верните поскорее эти туфли в шкаф мадемуазель Дайаны, друг мой, откуда мы их взяли, потом отнесите на место туфли несчастной мадам Девениш. А туфли Джойс Уиппл мы оставим при себе.

Ано наблюдал, как жандарм бежит выполнять поручение, с куда большим беспокойством, чем это можно было объяснить заботой о чувствах молодой хозяйки Сювлака. Мистер Рикардо начал опасаться за Дайану Тэсборо, так как он не впервые видел Ано за работой и помнил, что детектив становился особенно чутким и предупредительным, готовясь к прыжку. Корбье успел преодолеть лишь половину расстояния между клумбой и домом, когда послышатся звук подъезжающего автомобиля.

– Это некстати! – пробормотал Ано и крикнул: – Скорее, Корбье!

Жандарм скрылся в окне башни, а Ано не сводил глаз с террасы, пока не увидел, что Корбье возвращается со стороны аллеи.

– Ну? – быстро спросил он. – Эти двое вернулись?

– Нет, – ответил Корбье. – Новость о трагедии уже распространилась, и какие-то соседи приехали на машине оставить свои карточки с выражением соболезнования.

Ано сразу расслабился и облегченно вздохнул:

– Отлично! Моро, друг мой, принесите ваш гипс и быстро снимите отпечатки маленьких следов. Что касается мужского следа, тут нужно кое-что проверить. Корбье, бегите к винному складу и разыщите садовника. Если его там нет, значит, он работает на винограднике.

Садовник – крупный, неуклюжий парень с добродушной красной физиономией, похожей на спелое яблоко, наблюдал, как выгружают виноград из маленьких тачек на подставку пресса. Он пришел вместе с Корбье, и Ано, скова опустившись на колени у бордюра клумбы, неожиданно произнес, даже не поднимая глаз на садовника:

– Выходит, дождь все-таки пошел.

– Да, мосье, – отозвался садовник. – Хороший мягкий дождик, который продолжался два часа, как мы и хотели. Значит, год кончится хорошо.

– Великолепно, – рассеянно прокомментировал Ано. – В котором часу начался дождь?

– В полночь, мосье, или в самом начале первого.

Детектив встрепенулся:

– Вы уверены? Это важно.

Садовник засмеялся:

– Мосье, я никак не могу ошибиться. Сами подумайте! У каждого из нас есть своя грядка винограда. Два часа дождя прошлой ночью не позволят ему увянуть. Ручаюсь, мосье, что от полуночи до двух никто из работников не спал. Этот дождь для винограда все равно что святая вода.

Доводы садовника и его искренняя радость казались вполне убедительными.

– Итак, дождь шел от полуночи до двух. Это ясно, – сказал Ано.

– Ясно, как ночь после дождя, – продолжал садовник. – Что до следа моего башмака на клумбе, который мосье так внимательно разглядывает, то это не преступление.

Ано скорчил гримасу мистеру Рикардо.

– Так это ваш след?

– Да, мосье.

– Докажите!

Садовник поставил ногу на отпечаток. Совпадение было полным.

– Когда вы его оставили? – спросил Ано.

– Вчера, мосье. Мне следовало бы прибрать на клумбе сегодня утром, но эти два или три дня саду придется самому о себе заботиться.

– Благодарю вас. Это все.

– Я могу вернуться к складу, мосье?

– Не только можете, но и должны.

Садовник удалился неуклюжей походкой, а Ано злорадно ухмыльнулся, глядя на своего друга.

– Ха-ха-ха! Как же быть с прекрасной историей о бегстве и преследовании?

Мистер Рикардо покраснел. Чувствуя на себе внимательный взгляд комиссара, он выдвинул опрометчивое обвинение:

– Значит, это садовник преследовал Джойс Уиппл!

– Еще бы! – весело воскликнул Ано, поднимаясь с колен. – Теперь все наши тайны раскрыты благодаря выдающемуся уму мистера Рикардо! – Он снял широкополую фетровую шляпу и низко поклонился. – Да, это был садовник. Мисс Уиппл бежала после дождя – видите, какие глубокие следы оставили ее туфельки! – а садовник гнался за ней днем, еще до ее побега – поэтому его тяжелые башмаки оставили куда более мелкие следы в сухой почве. Конечно, он неуклюжий парень и бегает не так быстро, как она, но если он начал преследование почти за день до бегства, то в конце концов должен был ее догнать. Осталось подвергнуть садовника пытке, и через несколько минут мы будем знать все!

Ано, как буйвол, топтал тело лучшего друга, демонстрируя полное отсутствие вкуса. Выглядело это просто непристойно. Мистер Рикардо не знал, что ответить.

– Не стану возражать, – промолвил он наконец.

– И правильно сделаете, – согласился комиссар Эрбсталь.

Но настроение Ано внезапно изменилось. Подойдя к той стороне клумбы, где стояли четверо его компаньонов, он посмотрел на маленькие следы и на стеклянную дверь комнаты в башне.

– Только подумайте, насколько я озадачен, – снова заговорил детектив. – После двух часов ночи Джойс Уиппл бежит по лужайке, спотыкается о клумбу и продолжает бежать. Я так определяю время благодаря четким следам. Только после длительного дождя земля могла стать такой мягкой и вязкой. Если бы дождь еще не кончился, отпечатки ног были бы размытыми и нечеткими. Ладно, продолжим! В половине третьего кто-то проскальзывает мимо окна библиотеки, скрывается в комнате мадемуазель Тэсборо, запирает дверь и ждет, держа в панике руку на выключателе. Я спрашиваю себя, преследовал ли и догнал Джойс Уиппл некто, имеющий доступ в комнату мисс Тэсборо?

Не было никаких сомнений в том, кого имеет в виду Ано. Но мистер Рикардо никак не мог примирить это предположение с горестным возгласом, который вырвался у Робина Уэбстера, когда стало известно об исчезновении Джойс. Однако на данный момент с него было достаточно выдвижения теорий с последующим их объяснением. К тому же он видел, что Ано с беспокойством смотрит на него.

– В конце концов, возможно, вы были правы, друг мой. Что, если в этом саду произошло нечто ужасное как раз перед тем, как вы отправились в библиотеку за книгой?

– Но никаких криков не было слышно, – напомнил комиссар.

– Верно, – согласился Ано, – а в такую тихую ночь крик был бы слышен далеко. – Несколько секунд он стоял с задумчивым видом, потом пожал плечами. – Давайте пойдем по этим следам. Едва ли они приведут нас к еще худшей неразберихе, чем та, в которой мы уже оказались.

Оставив Моро заливать жидким гипсом отпечатки ног, детектив двинулся вперед вместе с Корбье, все еще держащим в руке туфли Джойс Уиппл. Мистер Рикардо обратил внимание, что избранное им направление ведет от двери в башню через лужайку и клумбу, спускаясь к реке под ветками крайних деревьев аллеи. Ано шел медленно, глядя на землю.

– Когда я был молод, от женщин была хоть какая-то польза, – ворчал он. – Они носили булавки в волосах и в одежде, роняя их на бегу. Ага! – Остановившись, детектив указал на ямку в земле, проделанную высоким каблуком, и двинулся дальше. – Они носили длинные юбки, которые за все цеплялись, оставляя клочки ткани. Л теперь одежда обтягивает их, как перчатка, и… – Он увидел еще один след каблука в траве. – Как бы то ни было, мы на правильном пути. – Ано остановился под деревьями в конце аллеи и указал спутникам на землю.

Под ветками деревьев дерн был мягче, чем на открытом пространстве. Солнце не поджаривало его, а вода капала с деревьев спустя долгое время после дождя. На полоске сырой примятой травы снова виднелись два маленьких следа совсем рядом друг с другом, словно что-то заставило беглянку внезапно остановиться.

– Да, в этом месте она чего-то испугалась и застыла как вкопанная, – сказал Ано. – Корбье, проверьте, пожалуйста, следы.

Присев на корточки, жандарм приложил к следам серебристые туфельки. Совпадение вновь оказалось полным. Мистеру Рикардо, да и не только ему, представилось жуткое видение испуганной девушки, остановившейся на бегу в темноте под деревьями, напрягшись от страха, с прижатыми друг к другу ногами, колотящимся сердцем и готовым сорваться с губ криком.

Стоя рядом со следами, Ано смотрел вперед на маленький причал.

– Ну конечно! – воскликнул мистер Рикардо. – Габара!

Детектив повернулся к нему.

– Габара «Ла Бель Симон», которая обслуживает Шато-Сювлак, привозя товары из Бордо, – объяснил Рикардо. – Она вчера была в здешней гавани с грузом и должна была отплыть назад в шесть утра с началом отлива. Вчера в шесть вечера я говорил со шкипером. Джойс Уиппл бежала, чтобы найти убежище на габаре!

– Тогда почему она остановилась здесь под деревьями в половине третьего ночи? – спросил Ано на сей раз без следа насмешки и иронии в голосе.

Мистер Рикардо сразу нашел объяснение.

– Джойс увидела мачту на фоне неба, а возможно, и фонарь, висящий среди снастей. Отсюда до гавани несколько шагов. Она знала, что находится в безопасности.

В голосе Рикардо звучало колоссальное облегчение. Он от души желал, чтобы никакого вреда не было причинено доброй и привлекательной юной леди, которая летним вечером в Лондоне поведала ему о своих страхах за подругу. Слава богу, Джойс в полной безопасности на габаре, которая вскоре подойдет к пристани в Бордо.

Но Ано не разделял его уверенности. Он стоял в мрачном молчании, поджав губы и нахмурив брови.

«Этот человек не верит ничему, если он не обнаружил это сам», – подумал мистер Рикардо, ощущая не только раздражение, но и разочарование. Ведь если Ано не поверил ему, значит, у него может быть на то причина.

– Давайте посмотрим! – заговорил наконец Ано. – Прошу всех оставаться на месте.

Он медленно двинулся вперед, внимательно разглядывая землю. С каждым его шагом Рикардо ожидал приглашения присоединиться к нему. Однако детектив продолжал свое обследование в одиночестве вплоть до причала, где оставался некоторое время, бегая взад-вперед. Потом он обескураженно развел руками и вернулся к остальным.

– Она остановилась здесь! – заявил Ано, указывая на два следа, отпечатавшихся рядом друг с другом. – Дальше нет никаких следов. На грязном гравии у причала, куда во время прилива выплеснулась вода, должны были остаться такие же отпечатки. Но их нет – только следы тяжелых башмаков. Мадемуазель Джойс Уиппл не подходила к причалу ближе того места, где мы стоим. Подождите!

Он направился сначала к реке, затем под деревья. Широкая гравийная дорожка отходила от середины аллеи и, сужаясь к концу почти вдвое, сворачивала направо к причалу. Там, где дерн граничил с гравием, Ано снова наткнулся на следы и жестом подозвал к себе спутников. Правый отпечаток указывал в сторону дорожки и помещался на самом краю дерна, а левый находился сзади него и был направлен в сторону гавани. Оба следа образовывали тупой угол.

– Теперь мы можем прочитать историю более подробно, – сказал Ано. – Выйдя из дома, девушка в панике бежит по лужайке. Испуганно оглядываясь, она натыкается на клумбу, пересекает ее и продолжает бежать, пока не останавливается, по какой-то причине парализованная страхом. Придя в себя, она бежит к деревьям на цыпочках, едва касаясь травы, снова останавливается под ветками и оглядывается на причал. – Стараясь не повредить следы, он повторял описываемые им движения, а когда остановился, его ступни образовывали такой же угол, как и отпечатки ног Джойс Уиппл. – Да, она смотрит в сторону гавани, чтобы убедиться… в чем?

Перед мысленным взором мистера Рикардо вставали мрачные картины. Возможно, Джойс разглядела корзину на борту габары и каким-то образом догадалась, что в ней спрятано. А может быть, она видела, как убили Эвелин Девениш и отрубили ей руку топором. Ему представилось видение шкипера и его двух сыновей, повинующихся беспощадным приказам… Но прежде чем Рикардо определил личность отдающего приказы, с губ Ано сорвался торжествующий возглас. Он застыл, глядя на реку, но парализованный не страхом, а вдохновением, а потом побежал назад к тому месту, где на траве поблескивали серебряные туфельки.

– Вы скажете, что бедняга Ано стареет! – крикнул он Рикардо. – Что у него размягчение мозга! Хо-хо! Как бы не так!

Мистер Рикардо прервал его, побуждаемый желанием не только остановить это недостойное бахвальство, но и удовлетворить свое любопытство.

– Возможно, мы будем считать, что вы получили все комплименты, и перейдем к делу? – ехидно предложил он.

Ано отвесил низкий поклон:

– Мы рады удовлетворить все пожелания милорда. Карета ждет.

Он гримасничал, как уличный мальчишка. В моменты радостного возбуждения Ано просто невыносим, подумал мистер Рикардо. К счастью, на сей раз это состояние длилось недолго, и детектив сбросил шутовской наряд.

– Джойс Уиппл парализовало не то, что она увидела, друг мой, а то, чего она не увидела! Несомненно, она выбежала из дома, надеясь найти убежище на габаре. И внезапно, в конце аллеи, она увидела, что судна нет у причала. Габара отплыла!

– Раньше времени?

– Да.

– И против течения?

– Да.

– Почему?

– Неужели мы не можем догадаться?

В дальнейших объяснениях не было нужды. Два мальчика, играющие у реки рано утром; корзина с ее мрачным грузом, мягко покачивающаяся на воде и медленно подплывающая все ближе к берегу в девяти милях от моря, – все эти факты всплыли в памяти слушателей, объясняя им причину спешного отплытия габары.

– Во всех ваших трактатах и книгах, мистер Рикардо, – серьезно продолжал Ано, – говорится об огромной разнице между методами английской и французской полиции. В то время как английские полицейские осторожно двигаются от одного факта к другому, французские перепрыгивают через факты, доверяя интуиции. Именно ей я доверяю сейчас. Молодая леди стоит здесь, ее сердце отчаянно колотится. Потом она поворачивается в поисках другого убежища, бежит к аллее, где ее скроют деревья, и, добравшись туда, вновь бросает взгляд на причал. Возможно, ее подвело зрение, и она увидит мачту, вырисовывающуюся на фоне неба. Но мачты нет, и она убегает!

Детектив указал рукой в сторону гравийной дорожки. Его уверенность подействовала на мистера Рикардо, который не сомневался, что это правильное объяснение. Он начал сопоставлять с ним известные ему факты, но внезапно вздрогнул и побледнел так сильно, что встревожил своих спутников.

– Что с вами? – спросил Ано, подбегая к нему и поддерживая его рукой. – Вам плохо?

– Мне не плохо, а стыдно, – ответил мистер Рикардо. – Возможно, это Джойс Уиппл проскользнула мимо меня на террасе, вернувшись отсюда по аллее, и скрылась в комнате Дайаны Тэсборо. Предположим, что по какой-то причине комната в башне была пуста, когда Джойс это сделала, что это она заперла дверь и ожидала, охваченная страхом и держа руку на выключателе, а потом, выключив свет, пробралась наверх, в свою комнату! Помните беспорядок на кровати и вопрос, который вы задали – не увели ли ее из этой комнаты против воли? Но если так, я мог спасти ее! Мне нужно было лишь выйти из библиотеки на террасу, когда она промелькнула мимо, чтобы она увидела меня.

– Она не стала бы дожидаться, чтобы вас увидеть, – возразил Ано.

– Я мог бы заговорить с ней через стеклянную дверь, когда свет погас. Но я этого не сделал! Я позволил ей думать, будто я один из преследователей… Но я нервничал и – Рикардо оборвал фразу и выпрямился. – Нервничал? Нет! Я испугался! Прошлой ночью я мог спасти Джойс, но я испугался!

Эта вспышка смутила всех. Ано мягко похлопал друга по плечу.

– Возможно, с Джойс все в порядке, – сказал он.

Однако мистер Рикардо не хотел, чтобы его утешали. Он бы еще долго продолжал бичевать себя за свою трусость, по, к счастью, жандарм Корбье в этот момент обнаружил нечто, еще сильнее усложнившее и без того запуганное дело.

– Смотрите, мосье Ано! – возбужденно вскричал он, выпучив глаза.

Корбье стоял на открытом пространстве в конце аллеи, в нескольких ярдах от остальных, и дрожащей рукой указывал на нижние ветки дерева.