Онлайн чтение книги Зеленое тысячелетие
V

Фил перестал стучать, и черная тишина объяла его, поглотила, задавила, как преддверие больницы для умалишенных и электросна. Внезапно он почувствовал абсурдную уверенность в том, что доктор Ромадка собирается заточить его туда по врачебному предписанию. В глубокой тишине слышалось только биение сердца. В какой-то момент его учащенное дыхание напомнило дыхание зверя.

В полной беспомощности он принялся раздумывать, почему аналитик так легко отнесся к его галлюцинации с сатиреткой и вдруг расценил его как опасного сумасшедшего, едва услышав о зеленом коте. Психологи, думал Фил, знают о секретах нашего мозга нечто такое, что неведомо простым смертным. Самые невинные на вид символы обличают в людях трусов, насильников, убийц, предателей, тайных коммунистов, нонконформистов. Он припомнил услышанный где-то обрывок фразы: «…Конечно, как только он увидел это в чернильной кляксе, его живо туда спровадили».

Раздался резкий щелчок. Фил вздрогнул и поднял глаза. На потолке появилась узкая полоска света, затем она стала расширяться и вскоре превратилась в прямоугольник, заливший стоявший под ним стол в центре комнаты. Остальная часть комнаты оставалась затемненной. Фил сообразил, что замеченное им зеркало скользнуло в сторону. Верхняя комната почти не просматривалась, за исключением нескольких полок с микрофильмами и части телеаппарата для чтения — из тех, что имели доступ к микробиблиотекам по всей Америке. Не было видно ни одного человека, и Фил не имел ни малейшего желания ступать в залитое светом пространство. Ему подумалось, даже с некоторой гордостью, хоть и с примесью недоверия, будто он так опасен, что его собрались вылавливать сетью. Как раз в этот момент с края прямоугольника свесилась ножка.

Это была очаровательная ножка: изящная, затянутая в блестящий и дорогой чулок со специальными полупрозрачными кармашками для каждого пальчика. Между пальцами тянулись четыре черных бархатных ремешка, крепившихся к невесомой черной туфельке. Все вместе было изумительно, хотя и несколько смахивало на паука. Стопа переходила в узкую лодыжку и легкую припухлость икры, а потому шик чулок был совершенно излишним.

Вот и все, что удалось разглядеть Филу в тот момент, да и сам момент длился недолго. За первой ножкой последовала вторая, а вскоре появилось и все тело девушки. На какой-то миг она повисла на руках, лицом в противоположную от Фила сторону. Ему удалось разглядеть короткое черное вечернее платье, черную пелерину на плечах, водопад черных волос и белые руки в черных перчатках, начинавшихся от локтей и заканчивавшихся у костяшек пальцев.

Его нога, скользнув по пеноковру, слегка зашуршала. В тот же момент девица внезапно бросилась на Фила, словно пантера. Ее гортанный возглас дополнил жуткое впечатление. В момент броска Фил качнулся, потрясенный двумя столь неожиданными откровениями. Во-первых, короткая пелерина, взметнувшись, открыла обнаженную грудь. Фил не раз думал и читал об этом фасоне, но женщины его круга не носили таких нарядов. Во-вторых, и это привлекло гораздо больше внимания, пальцы правой руки заканчивались серебряными наперстками с когтями, а в левой она держала ужасающий анахронизм, сверкающий всеми тридцатью сантиметрами, — нож.

Встав в позу фехтовальщицы, девушка приблизила нож к подбородку Фила

— Тебя что, отец приставил за мной следить? — спросила она.

«Приставил» и «следить» прозвучали как шипение

— Нет, — просипел он, задыхаясь от ужаса и стараясь не двигаться.

— Тогда что же ты здесь делаешь? — поинтересовалась она, придвинувшись к нему ближе. — Притаился здесь в темноте.

— Ваш отец запер меня, — пожаловался Фил, делая попытку отстраниться от ножа.

— Иштар! Он даже такое с пациентами делает? — последовал комментарий.

В голосе девушки чувствовалось недоверие, но все же она опустила нож, оставаясь в боевой позе. Пелерина тоже опустилась и скромно укутала тело.

— Запер меня и выключил свет, — подтвердил Фил. Она задумчиво прищурила глаза, опушенные длинными ресницами.

— Я готова поверить в первую часть истории, — сказала она. — Он частенько запирает здесь пациентов, чтобы понаблюдать за ними.

— Понаблюдать?

Она указала пальцем, увенчанным серебряным когтем, в сторону потолка.

— Зеркало сверху прозрачно. Он любит наблюдать, чем занимаются его пациенты в одиночку либо вдвоем, считая, что они одни. Наблюдатель-олимпиец! Ничего, я его сегодня отметила. — И она взмахнула когтями, испачканными коричневато-красным.

Фила немного затошнило, но он воспользовался возможностью и спросил:

— Если зеркало сверху прозрачно, почему же вы не видели, как он запер меня здесь?

— Он всегда закрывает зеркало, когда им не пользуется, — объяснила девушка. — А мне интересно открыть его, а не подсматривать. Я обнаружила этот фокус с задвижками только что. Отец, наверное, сам не знает, что зеркало можно открыть. Хоть он и искусен в своих мерзких психологических штучках, но в механике ничего не понимает.

— Зато вы, я вижу, умелы во всех отношениях, — сказал Фил. — Фехтование и все прочее…

Она задумчиво облизала кончиком языка верхнюю губу.

— Ты, в общем, ничего, хоть и хиленький. Только зачем он тебя здесь запер? Ты что, слишком много сексом интересуешься? А я-то думала, что он это поощряет в пациентах и запрещает лишь дочурке.

Пока Фил подбирал слова для ответа, в глазах девушки отразилось раздумье.

— Слушай, — сказала она. — Ты как насчет этого? — Она помолчала, а потом решительно отшвырнула нож, да так, что тот вонзился в пол, подрагивая. Девушка придвинулась к Филу. — А, ну так как? Ты и я…

— Ваш отец может вернуться в любой момент, — решительно запротестовал Фил.

— Верно, и мне бы хотелось взглянуть на его лицо. — Она подняла руки. — Посмотри, как я хороша. Взгляни на них. Они — словно два розовых бутона.

Девушка и вправду была очень красива. Тем не менее Фил застыл в ужасе. Внезапно она осклабилась и размахнулась когтистой рукой, но в последний момент пощечина обернулась презрительным шлепком.

— Не волнуйся, — сказала она. — Я знаю, мой блеск пугает слабаков. А потом, ворону не пристало водиться с кроликом. Я просто хотела насолить отцу. Почему он тебя запер? Ты на вид совсем ребенок.

— Я просто упомянул зеленого кота, — обиженно сообщил Фил.

Она округлила глаза.

— Таммуз! И это после того, как он поощряет Экли в их служении Басту. Он такой сумасброд! Я иногда думаю, что он тайный коммунист и все его скрытые «я» окончательно перепутались.

— Он, конечно, сказал что-то насчет того, чтобы я здесь подождал, пока он избавится от бывшей бешеной пациентки с…

— А, история с золотым водяным пистолетом, — перебила она, — его любимая уловка, чтобы избавиться от пациента.

— Но он, кажется, не хочет от меня избавляться.

— Нет, — радостно ответила она, выдернув нож из пола, — он, кажется, хочет тебя придержать.

— Думаю, он хочет отправить меня в сумасшедший дом, — рискнул признаться Фил, надеясь все же, что ему возразят.

Однако девушка утвердительно кивнула.

— Я тебе не завидую, — добавила она, пряча нож в спрятанные в юбке ножны. — Отец любит лечить по старинке вроде конвульсивной терапии и искусственной ямы со змеями. Ладно, если его подручные палачи уже в дороге, то и мне

надо собираться. — Она отошла шага на три, затем обернулась и, поджав губы, холодно взглянула на Фила. — Пойдешь со мной? Не то чтобы ты мне понравился — ни капельки. Терпеть не могу мужчин. Я прямо киплю — бабушка сказала бы: от мужественного протеста. Просто мне нравится огорчать отца.

Филом овладело отчетливое ощущение, что надо выбирать: либо девушка, либо доктор. И, не теряя ни минуты, он сказал: — Да.

Она кивнула и направилась в глубь комнаты.

— Вы попробуете через лифт? — осмелился спросить Фил.

— Конечно, нет, — рявкнула она.

— Но он сказал, что единственный другой путь… — начал Фил.

— Ш-ш-ш! — прошипела девушка и нажала кнопку у двери. Та не отворилась. — Ага, значит, закодирована. Нужно было догадаться. — И она быстро и ритмично несколько раз нажала кнопку. Дверь осталась неподвижной. — Ах да, специальный код, который мне знать нельзя. — Оглянувшись на Фила, фыркнула: — Ты, должно быть, важная птица, — и опять нажала кнопку, но уже в другом ритме.

На этот раз, к большому удивлению Фила, дверь послушно открылась. Он проследовал за девушкой в сверкающую кухню, заполненную гамма-стерилизованными бифштексами и овощами в стеклянных шкафчиках. Там находились морозильник, микроволновая печь, затененный питомник для шампиньонов и бачок с микробными культурами для домашнего приготовления закусок. У Фила глаза полезли на лоб от двух последних предметов, но, быстро придя в себя, он спросил:

— А что будет с зеркалом? Вы же оставили его открытым. Ведь отец может подняться наверх и обнаружить мое отсутствие.

— Ну уж не сегодня, после того что я ему устроила. А теперь брось свои стародевичьи штучки. — Она остановилась перед вертикальным цилиндром, выдававшимся из стены, и вновь озабоченно нажала кнопку. Крошечная зеленая лампочка, словно ракета, промчавшись вдоль высокой колонки, загорелась наверху. — Ну-ка принеси подушку из библиотеки. Живо!

Когда Фил вернулся, неся в руках пенорезиновый валик высотой сантиметров в тридцать, в вертикальном сооружении уже открылась дверца высотой в рост лилипута.

— Положи это внутрь, на платформу, — распорядилась девушка, — поверх всех этих ремней и всяческого барахла. Это для пакетов. Отлично. Теперь влезай туда и садись на корточки. Опусти руки по обе стороны валика и возьмись за скобы. Держись крепче, поскольку эта штука мчится немного быстрее, чем свободное падение. Ты же не хочешь остаться висеть в воздухе? И сиди прямо, не то голову снесет!

— Подождите секундочку, — попросил Фил, убирая назад ногу, которую он уже было робко поставил в проем. — А вы?

— Я поеду последней, потому что знаю, как обращаться с кнопкой, когда буду внутри. Пошевеливайся.

— Но ведь это же служебный мусоропровод, не правда ли? — спросил он.

— А ты что думал, тебя нубийские рабы снесут на руках по спиральному спуску? Попозже уговоришь отца купить мне вертолет, если захочешь.

— Вы хотите сказать… — дрожащим голосом произнес он, — вы думаете, что я полечу вниз по этому мусоропроводу, сидя на платформочке без стенок?

Она рывком достала из складок юбки нож.

— Думаю, ты это сделаешь, а не то отправишься обратно, и я запру тебя в библиотеке.

Отступая от ножа, Фил неожиданно шлепнулся на платформу, ударившись головой о дверной проем, затем медленно подтянул под себя ноги, приняв положение Будды Взволнованного.

— Не надо меня подгонять, — сказал он с некоторым достоинством.

— Я тебя отправляю на первый этаж подвала, — сообщила девица отрывистым тоном. — Даю тебе пять секунд на то, чтобы выбраться. Думаю, дверь там открыта. Если нет, придется опять подняться сюда и надеяться, что это я тебя вызвала, а не кто-либо иной на другом этаже. Ладно, не волнуйся, — успокоила она, задвигая дверцу на место, — я это сто раз проделывала, по крайней мере мысленно.

В темноте позвоночник Фила застыл, будто сжатая пружина, а руки, державшиеся за скобы, налились свинцом. У него еще хватило времени подумать: будь Счастливчик с ним, спрятанный под пиджаком…

Платформа ринулась вниз, оторвавшись от него и потянув за собой. Желудок быстренько подскочил и устроился где-то под кадыком. Гигантская змея шипела, и Фил отчетливо понял, что с каждой стороны ему грозит смертельная опасность от бешеного трения. Затем, едва он сообразил, что действительно крепко ухватился за скобы и отчетливо ощутил сквозь подушку платформу, его каблуки внезапно врезались в крестец, позвонки вонзились в межпозвоночные диски, а внутренности разлетелись вдребезги.

…Фил ошеломленно рассматривал слабоосвещенную пустую комнату. Внезапно до него дошло, что время уходит. Он быстренько нырнул на пол, и неожиданно позади него стремительно взмыла платформа. К тому времени, когда он с трудом принял сидячее положение и уже слегка отдышался, из мусоропровода метнулся воздух и со звуком «дзинь» платформа остановилась. Мисс Ромадка ловко выпрыгнула на пол и шаловливо сделала реверанс воображаемой публике.

— Вы никогда раньше этого не делали? — мрачно спросил он.

— Конечно делала, но была уверена: если сказать тебе, что нет, ты отнесешься к этому серьезнее. — Она потянула его за ухо. — Ну пошли, ты еще не вырвался из отцовских когтей.

Оказалось, к некоторому разочарованию Фила, что он может встать на ноги и идти. Он уже почти успокоился.

— Как же вам удалось нажать кнопку изнутри?

— Просто приклеила ее липкой лентой, прыгнула в середину и захлопнула дверь. Платформа не сдвинется с места, если хоть одна из дверей на верхних этажах будет открыта.

— Кстати как вас зовут?

— Митци. Митци Ромадка.

— А меня зовут Фил. Фил Гиш.

Она повела его в темный гараж, по обе стороны которого в клетушках, закрытых решетками (как тюремные камеры), стояли разукрашенные машины. К нескольким из них были подсоединены провода для подзарядки. Впереди виднелся пандус, ведущий наверх. С помощью кода Митци открыла загородку перед маленьким черным двухместным, без малейшего намека на декор, электромобилем.

— Невинная на вид штучка, правда? — отметила она. — Когда-то принадлежала гробовщику. — Девушка прыгнула внутрь.

Фил, пожав плечами, последовал за ней и даже не особенно удивился, увидев, что Митци надела длинную и черную вечернюю маску. — Это не моя машина, — объяснила она. — Просто я прячу ее для Карстерса и банды. Это класс!

После столь ободряющей фразы мисс Ромадка вывела машину к пандусу. Электрический моторчик тихо урчал. При звуке девичьего голоса дверь поднялась, и через секунду автомобиль оказался снаружи, освещенный призрачно-желтым вечерним светом, исходящим от натриевого зеркала.

Когда Фил и Митци взобрались почти на уровень земли, на следующей улице с шумом остановилась большая машина, на три четверти заблокировав выезд. Из нее выскочили двое мужчин и поспешили к ним. Фил мог видеть только быстро ковыляющие ноги и толстый животик одного из них.

— Похоже, опять начинается гонка за ручным цыпленком, — услышал он скептический голос.

— Не болтайте глупостей, — резко возразил торопыга. По голосу Фил узнал доктора Ромадку. — Говорю вам, он упомянул зеленого кота.

В этот миг аналитик заметил таращившегося на него Фила.

— А вот и он. Уезжает!

Вопль разъяренного аналитика перекрыл скрежет пластика, так как Митци загнала черный автомобильчик между стенкой пандуса и подъехавшим автомобилем. Раздался звук расцепляющихся бамперов, и Фил с Митци вырвались на улицу. Электромобильчик тихо набирал скорость. Фил оглянулся через плечо.

— Они снова сели в машину, — сообщил он, — и разворачиваются.

— Я ведь говорила, что ты важная птица. — Ее недоверчивый голос приглушала маска. — Ладно, а мы сюда. — И она резко развернулась к узкому ответвлению пандуса, ведшему вниз.

— Послушайте, там написано: «Только выезд!», — взвизгнул Фил.

— Вот поэтому я им пользуюсь, — небрежно бросила его спутница.

Машина резко накренилась, и Фил закрыл глаза, но, должно быть, боги сегодня были настроены благосклонно. Когда машина выровнялась, он открыл глаза и увидел рассеянный свет нижнего уровня.

Они мчались вперед. Фил еще раз оглянулся.

— Они спустились вслед за нами, — произнес он с удивлением, к которому примешивалась частица гордости.

— Это важно, — пробормотала Митци, покачав головой— да уж, эта мышка не рассчитана на гонки с носорогом. Приготовься к ускорению, будем надеяться, машины на следующих десяти перекрестках припаркованы правильно.

Фил почувствовал, как его вжимает в пенорезину, на которую он положил подбородок. Сразу за ними появилось красное свечение. Преследовавшая машина резко уменьшилась в размере. С трудом повернув голову, он обратил внимание на то, что натриевые огни слились в сплошную желтую линию. Электромобиль промчался мимо капота грузовика, выезжавшего из боковой улицы, хотя из-за бешеной скорости казалось, что он стоит на месте. Через несколько кварталов они проскочили между двумя машинами, которые тоже как будто замерли. Через еще один «Только выезд!» они вырвались в спектрально-желтую ночь. Продвигаясь дальше со все уменьшавшейся скоростью, они сделали четыре поворота подряд.

— Думаю, достаточно, — произнесла Митци с профессиональной небрежностью. Фил кивнул поникшей головой. — Карстерс вчера установил в ней ракетное устройство, — объяснила девушка. — Он, правда, не был уверен, правильно ли его подсоединил. Классный трюк, правда? Очень утешает, когда только что ты сбил жирного робота-торговца и, скажем, на хвосте у тебя три легавые машины, а над головой, допустим, легавый вертолет. Пускает дымовую завесу будь здоров! Вот увидишь.

— Я уже видел, — растерянно поежившись, уверил ее Фил.

— То была ерунда, — презрительно бросила она. — Я имею в виду, когда ты и вправду что-то сделал и они уже совсем близко. Вот это встряска! Говорю же тебе — еще увидишь. Знаешь, Фил, ты мне вроде нравишься. Ты такой чертовски напуганный и невинный, и все равно играешь, как надо. Я уверена, что смогу убедить Карстерса принять тебя в банду.

Фил опять поежился, на этот раз еще меньше прислушиваясь к ней. Ни уголовные забавы Митци Ромадки, ни ее неожиданное дружелюбие не привлекали его. Нахмурясь, он застывшим взглядом глядел на улицу, залитую желчно-желтым светом, и думал о Счастливчике и том, как бы он себя чувствовал, будь с ним рядом кот

Вздрогнув, он пришел в себя.

Итак, что означает зеленый кот?

Маска Митци усиливала безразличие, с каким был задан вопрос.

— Это резной изумруд или пароль в тайном обществе.

— Ладно, поехали, — проговорила Митци, — надо развлечься

Она снова нажала на газ до предела возможности электромобильчика и промчалась на красный свет светофора, который протестующе затявкал. Глаза ее, окруженные черным кружевом, зловеще сверкали. Дыхание участилось, голос повысился.

— У Кастерса там выстроена целая компания роботов-торговцев. Он изучил их маршрут в районе театра до малейших подробностей. Мы их протараним, мы их распотрошим — раз, два, три! Прыгайте на бровку, сестрички!

Последнее замечание относилось к двум молодым женщинам в пелеринах и на мерцающих «платформах» и сопровождалось зверским рывком машины в их сторону Они едва успели отскочить и с воплями упали на колени. Митци заворковала от удовольствия.

Словно пробудившись от глубокого сна, Фил резко произнес:

— Нет, не хочу ничего этого! Можете высадить меня возле 3010 Опперли Авеню, верхний уровень.

На этот раз мисс Ромадка взглянула на него с любопытством, даже с удивлением.

— Ладно, — сказала она после паузы, — я это сделаю, и только потому, что протащилась от твоего взгляда, когда закрывала мусоропровод. — Девушка нарушила правила, сделав крутой разворот. Затем резко произнесла, не глядя на Фила: — Знаешь, я никогда не напускаю горячий прут на стариков. У них не хватает гормонов, это не смешно. Те подружки были и вправду смешными.

Фил никак не отреагировал. Какое-то время они неслись молча. Потом он краем глаза заметил, что Митци украдкой поглядывает на него.

— Если соберешь нервишки и передумаешь, — сердито промолвила она, — то позже нас можно будет найти в «Сверхзвуковом». — Фил снова не ответил, и она уже более мягко продолжила:— Знаешь, ночь — это единственное настоящее время, по крайней мере, в нашем столетии. Ночь в большом городе… Обожаю бледно-желтые улицы и ярко-желтые туннели. У нас отобрали джунгли, просторы морей и дороги, даже космос и воздух. Они отменили половину ночи. У нас попытались украсть опасность. Но мы вновь нашли ее, в большом городе; мы — это те, у кого есть смелость и кто презирает овец!… Ну вот и твоя 3010 Опперли, — вздохнула она, резко затормозив.

Фил открыл дверцу и собрался выходить. Только тогда Митци заметила яркий тент и поняла, что они остановились возле атлетического зала «Развлечений Инкорпорейтед». Она рванулась через сиденье, пока он выбирался на тротуар и поворачивался, чтобы закрыть дверцу.

— Так вот чего ты ищешь! — воскликнула она. От звука голоса маска то отставала, то прилипала к ее рту. — Ты отвергаешь меня, ты плюешь на моих друзей и мои привычки! Ты притворяешься, что выше насилия и секса, а на самом-то деле все это время собирался позабавиться за чужой счет, наблюдая за схваткой. Мужчина против женщины!

В какую— то секунду, прежде чем дверца захлопнулась перед его носом, Филу показалось, что из прорезей кружевной маски ударила молния.

— По крайней мере, я сама в состоянии найти себе забаву, ты, гнилой девственник!