Они вышли из бара, пересекли канал Риа Форт и вышли на Олд-черч-сквер. Оба, и Декок и Фледдер, пребывали в глубокой задумчивости.
Молчание нарушил Фледдер:
— Наверное, до Исаака каким-то образом дошли рассказы о репутации Игоря как преступника, который выбирает себе в жертвы пожилых людей.
Декок кивнул:
— Узнать об этом Исааку было довольно просто. Ведь статьи об убийстве Игорем Сэма Лайона и затем о его побеге из тюрьмы появились во всех газетах.
— Я только не понимаю, каким образом они связались друг с другом.
— Когда Исаак установил контакт с Игорем, тот наверняка послал его в дом к Инге, решив, что такой путь будет безопасен. Сговориться было легко, план придумать ничего не стоило.
— Но контакт уже был. Малыш Лоуи дал Игорю номер телефона Исаака. Так что Игорь мог ему позвонить и дать адрес Инги.
Декок покачал головой:
— У тебя не хватает воображения. Подумай хорошенько. Исаак Бюилдайк проводит большую часть своего времени в «Счастливом озере», с тетушкой. Вряд ли он мог дать Игорю номер своей тети. Исаак же не мог рассчитывать вовремя оказаться у телефона. Готов поспорить: если ты наберешь номер Исаака — нарвешься на автоответчик.
— Разумеется, Игорь оставил послание. Между ними не было непосредственного контакта до звонка Игоря Инге.
Декок задумчиво кивнул:
— Очень хорошо, может быть, когда-нибудь из тебя и получится офицер полиции.
Некоторое время они шли молча. Фледдер явно обиделся.
На углу переулка Нэрроу-Черч и Вармез-стрит он внезапно остановился:
— Вы считаете, это послание все еще на автоответчике?
— Возможно. Полиция Олдкерка могла его обнаружить. Это дело такое запутанное, касается разных участков, я уже не знаю, кто что делает. — В голосе Декока звучало раздражение. — И все из-за этих проклятых гусей.
— Но, — возразил Фледдер, — Игорь мог сказать что-то, что могло бы нам пригодиться.
— Ладно, валяй проследи за этим автоответчиком. Но давай сначала зайдем в участок и узнаем, нет ли чего нового.
— Видите, именно для этого нам и нужно радио, — не отказал себе в удовольствии заметить Фледдер. Но он знал, что все его доводы бесполезны. Декок до сих пор отказывался от установки радио в полицейской машине. Он возражал и против портативных раций, которые всем выдавали. Сегодня каждый полицейский в Голландии имел в своем распоряжении последние технические средства, включая компактное и очень мощное радио.
К огорчению Фледдера, Декок все еще продолжал упорствовать. Любимой его фразой было: «Если я им нужен, они вполне могут меня найти».
Поэтому Фледдер не удивился, что Декок, проигнорировав его замечание, потопал дальше к зданию участка.
Стоило им войти, как раздался вопль Мейндерта Поста.
— Где вы пропадали, ребята? — крикнул он. — Я знаю, Декок себя радио не обременяет, но я был лучшего мнения о тебе, — добавил он, с укоризной глядя на Фледдера.
Декок не извинился:
— Полицейский должен выходить на участок. Ты старый рыбак и знаешь, что рыбку надо ловить в воде.
Мейндерт не обратил внимания на замечание и показал на потолок:
— Там вас женщина ждет. Отказывается уйти. Настаивает, что ей надо с вами поговорить. Говорит, это очень важно. — Пост скорчил гримасу и добавил: — Она боится, что ее убьют.
Фледдер и Декок поднялись по протертым мраморным ступеням лестницы на второй этаж. Перед входом в помещение, где работали детективы, на скамье сидела сравнительно молодая женщина. Как только она их увидела, она встала и подошла.
— Миссис Изольда Бюилдайк меня вам представляла, — сказала она. — Вы меня помните? Я Ирмгард Миллер.
Декок приподнял шляпу и вежливо поклонился:
— Очаровательная мама трех очаровательных детишек.
— Или неиссякаемого источника беспокойства, — улыбнулась она.
Декок провел женщину в комнату для детективов и поставил стул для нее у своего стола. Тем временем он внимательно к ней приглядывался. В «Счастливом озере» она показалась ему серой, незаметной мышкой, но сейчас она выглядела по-другому. На ней был костюм из твида с юбкой чуть ниже колена. Белокурые волосы роскошными локонами обрамляли чистое лицо без следа косметики. Она скрестила ноги и расстегнула пиджак. Если бы Декок не знал точно, он никогда бы не поверил, что эта женщина — мать троих детей. Фигура у нее была изумительная. Она смотрела на инспектора яркими зелеными глазами, в которых светилось беспокойство.
— Странные вещи происходят в «Счастливом озере», — начала она.
— Да что вы говорите? — насмешливо заметил он.
Она не обратила внимания на его замечание:
— Отравленные гуси… убитый садовник… убийство моего брата Исаака. Я боюсь. Сегодня утром, сразу после завтрака, мой муж уехал по делам. Я не хотела бы бросать тетю Изольду, но я боюсь оставаться в этом доме ночью.
Декок согласно кивнул:
— Чем ваш муж зарабатывает на жизнь?
— Он работает с текстилем.
— И как идут дела?
— Почему вы спрашиваете?
— Известно, — пожал плечами Декок — что текстильный бизнес в Нидерландах в данный момент находится в упадке. В некоторых странах…
Ирмгард перебила его.
— У нас все в порядке, — резко сказала она.
Декок задумчиво потер подбородок:
— Значит, вам не так уж отчаянно нужно это наследство?
Глаза Ирмгард сверкнули.
— К чему вы ведете? — сердито спросила она. — Когда умер садовник, моего мужа даже не было в городе, а когда убили Исаака, он был со мной в постели.
— Вы в этом уверены?
Было хорошо видно, как Ирмгард старается побороть свой гнев. Прежде чем ответить, она глубоко вздохнула.
— Да, — уже спокойнее ответила она. — Уверена. Я очень чутко сплю, так что я бы наверняка заметила, если бы он вставал.
Декок иронически улыбнулся:
— В качестве свидетеля… любящая жена не слишком надежный свидетель.
В чудесных зеленых глазах на мгновение мелькнуло отчаяние. Она встряхнула головой, как будто стараясь собраться с мыслями.
— Я рассказываю вам то, что я знаю, — твердо заявила Ирмгард и для большей убедительности сделала решительный жест. — Мой муж не имеет никакого отношения к тому, что случилось в «Счастливом озере».
— Тогда кто?
Она кивком указала на Декока:
— Это ваша забота и, могу добавить, ваш долг.
Декок вздохнул и кивнул своим мыслям. Он немного помолчал, потом снова начал задавать вопросы:
— Вы слышали, как Исаак прошлой ночью пришел домой?
— Нет, — ответил Ирмгард, качая головой. — Я уже сказала, что чутко сплю. Я весь день пыталась вспомнить. Наверное, Исаак очень старался пройти бесшумно, иначе я бы его услышала.
— А еще что-нибудь вы слышали?
— Нет.
— Где находится ваша спальня?
— Внизу, рядом с комнатой тети Изольды.
— И в ней есть окно, выходящее в сад?
— Конечно.
— Никаких балконных дверей и других возможностей выйти наружу?
Ирмгард отрицательно покачала головой:
— Комната Исаака единственная, из которой можно выйти прямо в сад. Когда дядя Иверт был еще жив, это была их комната — его и тети Изольды.
— Понял, — сказал Декок. — А дети?
Ирмгард Миллер показала пальцем на потолок.
— Они спят на втором этаже.
— Все вместе?
— Нет, у каждого своя комната.
— Даже у маленькой Пенни?
Ирмгард помедлила с ответом, внимательно посмотрела на инспектора. В глазах возникло подозрение.
— Вы когда-нибудь с ней разговаривали?
— О да, — признался Декок. — И беседа была крайне интересной.
Ирмгард прореагировала крайне бурно.
— Пенни врушка, — сказала она так, будто старалась убедить в этом саму себя, не только Декока. — Вечно фантазирует, придумывает всякие глупости. Так какую сказку она вам рассказала?
Декок покачал головой. На губах появилась улыбка.
— Нет, то была не детская фантазия. Но мы с Пенни торжественно пообещали друг другу не обсуждать это ни с кем.
— Это нелепо. Я ее мать.
Декок поднял руки, сдаваясь:
— Для меня это не основание нарушить данное обещание.
Ирмгард наклонилась вперед.
— Пенни лжет, — почти прошипела она.
Декок беспечно отмахнулся:
— Полагаю, вы пришли к такому выводу на основании личного общения со своей дочерью. Мой опыт подсказывает мне совсем другое.
Ирмгард схватилась за голову, как будто пришла в полное отчаяние.
— Но это неправда! — воскликнула она.
— Что неправда?
— Что тетя Изольда может ходить.
После того как Ирмгард ушла, Фледдер вопросительно посмотрел на Декока:
— Означает ли это, что Пенни видела, как ее тетя-инвалид ходит, и говорила об этом матери?
— Да, — согласился Декок. — И мать боялась, что Пенни расскажет то же самое мне.
Фледдер усмехнулся и внес что-то в свой компьютер.
— Было очень забавно слушать ваш разговор, — заметил он, поставив компьютер в режим ожидания. — Вы оба думали о несвязанных между собою вещах. Вы имели с виду Исаака с палкой, а она изо всех сил пыталась отрицать, что ее тетя может двигаться.
Декок тоже улыбнулся и задумчиво посмотрел в пространство.
— И все же, — сказал он после длинной паузы, — малышка сдержала свое слово. Она определенно не сказала матери, что видела, как Исаак ходил по саду. — Инспектор снова помолчал, лицо стало серьезным. — Однако волнение Ирмгард и ее тон заставляют меня думать, что тетя Изольда и в самом деле может самостоятельно передвигаться. Ее способность ходить полностью меняет наш подход к делу.
— Я не согласен, — возразил Фледдер. — Фактов это не меняет. Изольда не могла во всем этом участвовать. Она лишь намеченная жертва.
— Да… но чья жертва?
Фледдер энергично взмахнул рукой:
— Кто знает… племянницы Ирмгард, племянника Иво, а может, и обоих. Во всяком случае, плохо верится в страх Ирмгард быть убитой. Она не слишком рвется покинуть «Счастливое озеро»… по крайней мере, пока это грязное дело не закончено. Нам остается только ждать.
— Некролога Изольде?
— Вот именно.
— Может быть, ты и прав, — пожал плечами Декок.
— Разумеется, я прав, — сказал Фледдер. — Кое-кто полагает, что мы настолько глупы, что решим, будто все это дело рук Игоря Стаблинского.
— Который виноват лишь в том, что косвенно подсказал им свой метод, свой modus operandi?
— Верно, вот тогда все сходится.
— Может быть, но я далеко не уверен, что нам известны все факты. Если мы не добьемся вскоре положительных результатов, придется призвать на помощь все правоохранительные органы. Нам потребуется содействие участков Олдкерка и Вармез-стрит, а также двадцать третьего. Кстати, как это вышло, что мы так ничего и не услышали о пропавшей команде экспертов? Возможно, нам даже придется привлечь Бюссюм. Я еще не совсем забыл про дядю Иммануила. Такая путаница… у семи нянек дитя без глаза, сам знаешь. — Он подошел к крючку, чтобы снять свое пальто, и добавил: — Интересно, из гусятины вкусный суп? — Затем повернулся к Фледдеру. — Ты идешь? — спросил он.
— Куда?
— В Олдкерк.
— Олдкерк?
— Да, я хочу взглянуть на дом покойного Исаака.
Фледдер поставил автомобиль на Хайер Енд — так называлась улица, на которой жил Исаак Бюилдайк. Инспекторы вышли из машины и пересекли дорогу.
— У тебя есть ключи от дома? — спросил Декок.
— Да, — ответил Фледдер, заметив, что Декок положил свой набор отмычек обратно в карман. — Они были в кармане пальто Исаака. Я их и позаимствовал.
— Что-нибудь еще обнаружил?
— Бумажник с энной суммой денег и записную книжку. Похоже, Исаак был гомосексуалистом. В книжке я нашел адреса и номера телефонов нескольких гомиков, занимающихся проституцией. Но это все. Вообще у меня было мало времени, чтобы детально разобраться. Придется заняться этим позже или завтра. К тому же мы получим результаты вскрытия.
Декок ехидно улыбнулся:
— Исаак Бюилдайк для доктора Рюстелооза — плевое дело. Ему потребуется только сделать копию предыдущего заключения.
Фледдер покачал головой:
— Он никогда себе этого не позволит. Каждый труп доктор осматривает по полной программе. Он слишком ответственный.
Подходя к дому Исаака, Фледдер спросил:
— Как насчет автоответчика… стоит нам его конфисковать и забрать в Амстердам для дальнейшего изучения?
Декок согласно кивнул.
Они остановились перед домом номер сто пятнадцать. Это было старое здание из песчаника, построенное в середине прошлого века, с зелеными ставнями на всех окнах. Входная дверь находилась в углублении. Фледдер вынул кольцо с ключами Исаака и выбрал подходящий ключ. Когда он попытался вставить его в замочную скважину, дверь приоткрылась. Он взглянул на Декока:
— Не заперто.
— Судя по всему, — согласился Декок. Он наклонился, но не смог обнаружить следов взлома. Инспектор уперся локтем в дверь и открыл ее шире, затем вошел. Фледдер за ним.
Из маленького фойе с лестницей, ведущей наверх, они прошли в главный коридор, обшитый дубовыми панелями. В доме пахло затхлостью и сыростью.
Дверь справа, почти в конце коридора, была приоткрыта. Декок тихонько прошел мимо, затем повернулся и внезапным ударом распахнул ее.
В комнате находился мужчина. Он стоял перед массивным дубовым шкафом. Его лицо было бледным, пухлые руки тряслись.
Декок ехидно ухмыльнулся.
— Надо же, — сказал он, — какая неожиданность… Племянничек Иво! Как же получается, что мы вес время на вас наталкиваемся?
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления