Онлайн чтение книги Достопочтенный Дьявол тоже хочет знать Devil Venerable Also Wants to Know
Глава 24 - Бок о бок

Целью Вэнь Женьхэ в этой поездке было выковать новый меч для Инь Ханьцзяна, бессмертное оружие, если это возможно, или, по крайней мере, почти бессмертное оружие.

Обменяв метеорит на свой жетон и пообещав помогать Бейли Цинмяо в будущем, он отвез Инь Ханьцзяна на Тысячемильные Ледяные равнины.

Теперь его следует назвать Огненными равнинами Тысячи Миль. Бескрайнее белое поле одиннадцатилетней давности превратилось в море магмы. Даже на уровне Инь Ханьцзяна или Вэнь Женьхэ они не подходили слишком близко к поверхности, просто обозревая пейзаж с высоты.

-“Блуждающий бессмертный из Павильона Цилин веками культивировал пламя подо льдом, но так и не смог найти Снежное Пламя. И все же, когда Бейли Цинмяо рухнула на Ледяных Равнинах, он мгновенно оказался в ее руках. Чтобы найти истинное тело этого бессмертного, этот Достопочтенный прорвался сквозь слой льда, и теперь, когда лед не подавляет его, подземные пожары преобразили окружающую среду Ледяных Равнин ”, - сказал Вэнь Женьхэ.

Несмотря на то, что Инь Ханьцзян обычно не обращал внимания ни на что, кроме Вэнь Женьхэ, он не мог не спросить: 

-“Почему духовная сфера изменилась в соответствии с пожеланиями Бейли Цинмяо? И то, что она себе представляла, действительно материализовалось ”.

Инь Ханьцзян достал Разбитый Горный Метеорит. Ему все еще было трудно поверить, что это сокровище в его руках было настоящим.

-“Что, если он внезапно превратится в туман и исчезнет?” ,- спросил Инь Ханьцзян.

Вэнь Женьхэ увидел любопытство, сверкнувшее в его глазах, и не смог сдержать легкой улыбки. 

-“В начале небеса и земля были изначальным хаосом, и все существующее было бесформенной энергией. Изначальный бог пробудился в хаосе и использовал свою силу, чтобы разделить небо и землю, став единым целым с космосом и породив все сущее. Это было единственное начало, из которого развилось все существующее[1]“.

1. Это история Пангу, китайского мифа о сотворении мира. 

Инь Ханьцзян достиг стадии Границы Пустоты за столетие совершенствования, и его способность к пониманию на самом деле была довольно высокой. Он обдумал это и спросил: 

-“Имеет ли в виду Господин, что духовное царство было не дворцом и не пещерой, а скоплением изначального хаоса, подобного космосу до разделения неба и земли? То, что мы видели сегодня, было уменьшенной версией формирования космоса? ”

-“Возможно” ,- Вэнь Женьхэ и сам не был уверен в своей догадке и мог дать Инь Ханьцзяну только нерешительный ответ.

-“Тогда почему все стало темным, когда она открыла глаза, и ярким, когда она закрыла их? Это почти как в легенде о Драконе-Факеле, который приносит день, когда его глаза открыты, и ночь, когда они закрываются. За исключением того, что все наоборот.”

Инь Ханьцзян потер метеоритное железо, все еще глядя на него с недоверием.

Он оставался спокойным перед Цю Конгсюэ и Бейли Цинмяо, таким же холодным и бесстрастным, как всегда, но наедине с Вэнь Женьхэ он, наконец, научился проявлять немного любопытства.

-“У этого Почтенного действительно есть идея на этот счет” ,-  Вэнь Женьхэ не заметил снисходительной улыбки, появившейся на его губах. 

-“В книге говорилось, что Бейли Цинмяо была изначальной богиней в своей предыдущей жизни и управляла эпидемиями, бедствиями и войнами. Куда бы ни падал ее взгляд, смертных постигали бы бедствия, так что она не часто смотрела на мирное окружение. Если бы духовное царство было собранием изначальной энергии, которая была привлечена к Бейли Цинмяо, это, естественно, отражало бы ее судьбу ”.

Темно и адски, когда она бодрствует, и только рай в ее снах.

Оскорбительный любовный роман был таким же. Все было именно так, как сказал один рецензент — автор наделил главную женскую роль изначальной божественной природой, талантом и удачей, способными перевернуть судьбу, а также безупречной внешностью и характером. Они создали исключительную главную героиню, а затем позволили Хэ Вэньчжао растоптать ее.

Бейли Цинмяо, вероятно, могла получить то, что хотела, только в своих мечтах.

-“В любом случае, Разбитый Горный Метеорит, несомненно, реален, и Семицветное Сердце Лотоса также, безусловно, сможет исцелить Хэ Вэньчжао. Но кто знает, будет ли у Бейли Цинмяо шанс им воспользоваться?” ,- сказал Вэнь Женьхэ.

Несмотря на то, что Цю Конгсюэ теперь была блуждающим бессмертным, она все еще могла вернуться в секту Сюаньюань после кражи нескольких секретных техник секты Шанцин. С интеллектом Цю Конгсюэ, она не оказала бы никакого влияния на секту Шанцин, даже если бы осталась, не говоря уже о том, чтобы стать кротом секты Сюаньюань. У Вэнь Женьхэ также не было амбиций объединить весь мир культивирования, поэтому, по логике вещей, он должен был вернуть Цю Конгсюэ обратно.

Причина, по которой он позволил ей вернуться в секту Шанцин, заключалась в том, что ему было любопытно, какие изменения она произведет, если останется рядом с главным героем.

Вэнь Женьхэ также был весьма удивлен тем, как Цю Конгсюэ вела дела. Какой другой культиватор сказал бы Хэ Вэньчжао что-то вроде:

- “Очевидно, волшебный эликсир должен быть использован на мне, кто бы спас такой кусок мусора, как ты?”

После того, как Бейли Цинмяо упала в обморок, Цю Конгсюэ была так обеспокоена, что хотела немедленно вернуть свою душу, что означало, что она действительно была привязана к своей ученице, даже желая, чтобы она стала наследницей ее методов культивирования призраков. С таким “внимательным” мастером на стороне главного героя Вэнь Женьхэ действительно с нетерпением ждал, как будет развиваться история.

На данный момент, однако, у него была более важная вещь, чем история, на которой нужно было сосредоточиться, а именно, выковать меч Инь Ханьцзяна.

С помощью связанного оружия культиватор мог получить доступ к мудрости оружия, и его понимание Дао становилось глубже. Вэнь Женьхэ надеялся, что после того, как Инь Ханьцзян получит свой новый меч, он сможет избавиться от своих навязчивых идей и строить реальные планы на будущее. Таким образом, если бы Вэнь Женьхэ действительно когда-нибудь умер, как в книге, Инь Ханьцзян смог бы действовать рационально и не стал бы тем, кем он стал.

Звенящий клинок обладал собственным сознанием и чувствовал, что Вэнь Женьхэ собирается усовершенствовать его. Он попытался вырваться, когда его вытаскивали из ножен, но был пойман в ловушку облаком кровавого тумана.

-“Почтенный!” ,- закричал Инь Ханьцзян, не думая, что Вэнь Женьхэ отрубит себе одну из рук. 

Кровавый туман, из которого состояла эта рука, выхватил метеоритное железо у Инь Ханьцзяна и начал заставлять его соединяться со Звенящим клинком.

-“Чтобы создать легендарное оружие из этих огней, нужно пожертвовать человеческой кровью и душами”, - спокойно сказал Вэнь Женьхэ. 

-“Демонические культиваторы обычно похищают Зарождающуюся Душу или высшего культиватора для своих ремесел, запечатывая душу внутри оружия, чтобы создать артефакт беспрецедентной силы”.

Праведные земледельцы, конечно, не стали бы жертвовать своими собратьями ради изготовления оружия, а стали бы ловить духовных зверей. Духовные звери от природы были наделены духовной силой с небес, такие как цилинь и другие мифические звери. Праведные культиваторы брали бы свои внутренние ядра, из которых они могли бы создавать почти бессмертное оружие.

Хотя все еще оставались некоторые предсмертные культиваторы, которые предлагали себя для превращения в оружие, чтобы получить новую жизнь.

Вэнь Женьхэ не стал бы использовать ни один из этих методов. Будь то Зарождающаяся Душа или звериная сердцевина, в конце концов, все это была просто духовная энергия, очищенная в очень плотную и чистую сущность путем совершенствования. В отличие от других культиваторов, тело и душа Вэнь Женьхэ были единым целым, и у него тоже больше не было Зарождающейся Души. Все его тело было наполнено очень утонченной и чистой духовной сущностью. Одной руки культиватора Махаяны было более чем достаточно, чтобы восполнить всю мощь культиватора Единства Тела.

Инь Ханьцзян хотел остановить Вэнь Женьхэ, но его удержала кровавая лента. Он мог бы прорваться без особых проблем, но поскольку она была сформирована из другой руки Вэнь Женьхэ, он просто причинил бы своему Преподобному больше вреда, если бы сопротивлялся.

Он мог только наблюдать, как багровый свет поглотил Звенящий клинок и Разбитый Горный Метеорит и погрузился в пламя. Вэнь Женьхэ начал читать заклинание, и туман, который был его рукой, начал быстро поглощать силу пламени.

Глубокий грохот начался под огненной равниной, когда лава бешено закипела, выбрасывая искры высоко в воздух.

Небеса теперь почувствовали создание оружия из силы, украденной у естественного порядка, и облака собрались на небе, предвещая небесную скорбь.

Поток лавы пугающей температуры извергся в небо подобно гейзеру, пока не встретился с облаками наверху и не столкнулся с первой вспышкой молнии, отразив ее.

Во вспышке можно было разглядеть чистый черный меч, медленно обретающий форму. Вэнь Женьхэ приказал Инь Ханьцзяну: 

-“Верни свой меч!”

Инь Ханьцзян подавил свою тоску и бросился во вспышку. Он не мог допустить, чтобы жизненная сила Преподобного была потрачена впустую.

Встретив вторую вспышку молнии, он схватился за меч, и поток теплой энергии потек от него к его руке. Внутри клинка он чувствовал желание защитить его.

Намерение убить и желание защитить, слившиеся воедино, оба в гармонии без какого—либо конфликта - таков был путь Вэнь Женьхэ!

Когда выковывается легендарное оружие, оно должно выдержать девять ударов небесной молнии, каждый из которых сильнее других. Первые два были серебристо-белыми, а третий - фиолетовым. Чтобы подчинить оружие, Инь Ханьцзян должен был воспользоваться тем, что оно было ослаблено молнией, чтобы заставить его подчиниться ему, выдерживая удары сам.

В серебристо-фиолетовой вспышке третьего разряда можно было смутно разглядеть силуэт Инь Ханьцзяна, который сидел, скрестив ноги, в воздухе, а меч висел перед ним, издавая пронзительный гул сопротивления.

В этот момент Вэнь Женьхэ больше ничего не мог сделать. Он оставался на небольшом расстоянии от молнии, наблюдая за Инь Ханьцзяном.

Инь Ханьцзян, безусловно, смог бы усовершенствовать это оружие. Вэнь Женьхэ непоколебимо верил в него.

На свету вокруг Инь Ханьцзяна и меча медленно образовался барьер, защищающий их обоих. Он выдержал четвертый, пятый, шестой и седьмой удары, не дрогнув.

Каждая из девяти вспышек небесной молнии была в два раза сильнее предыдущей. Первый было нетрудно выдержать, но как только дело дошло до восьмого или девятого, задействованной энергии уже было достаточно, чтобы уничтожить Тысячемильные Ледяные Равнины.

С восьмой вспышкой молнии по барьеру вокруг Инь Ханьцзяна пробежала трещина. Лава на Ледяных Равнинах бурлила, и температура даже высоко в воздухе поднялась до адской. Если бы кусок обычного железа был подброшен вверх, он бы расплавился в воздухе и бесследно исчез в море пламени внизу.

Чтобы уничтожить это новое бессмертное оружие, на сотню ли вокруг собрались грозовые тучи, которые теперь светятся фиолетовым, набирая силу для девятого удара.

Не было никакого способа, которым барьер Инь Ханьцзяна смог бы противостоять этому. Если он не сможет усмирить меч до этого, они оба превратятся в пепел от вспышки фиолетового света.

Инь Ханьцзян делал все, что мог, чтобы общаться с мечом, прося его стать его. Он передал ему свои добрые намерения, свое намерение защитить своего Преподобного, но меч проигнорировал его. Он всего лишь хотел вырваться за пределы барьера и вырваться из-под контроля небес.

Почему оно не желало подчиняться ему? Меч был выкован из собственной крови и души Вэнь Женьхэ и унаследовал часть его Кровавого Пути. Когда Инь Ханьцзян сказал ему, что хочет защитить Вэнь Женьхэ, почему он не подчинился?

Инь Ханьцзян не мог понять этого, а тем временем барьер не выдержал даже давления следующей молнии и полностью разрушился, оставив Инь Ханьцзяна и непослушный меч незащищенными под грозовыми тучами.

У него не было никакого контроля над мечом, который хотел устремиться к облакам и столкнуться лоб в лоб с небесной молнией!

Инь Ханьцзян схватил меч и сумел с силой опустить его. Воля меча затопила его разум. Он слышал, как оно бесконечно повторяло: битва, битва, оно хотело битвы!

Боевой настрой заставил Инь Ханьцзяна вспомнить сцену в пограничном городе, когда ему было восемнадцать, наблюдая издалека, как его Господин, несмотря на все свое подавленное воспитание, повел свои войска в кровавую бойню, как смертный человек. Вэнь Женьхэ пренебрегал собственной безопасностью при каждой атаке, и даже если копье пронзит его плечо, его алебарда никогда не замедлится.

Инь Ханьцзян наивно стоял перед своим Преподобным, желая быть его мечом, желая защитить его, но Вэнь Женьхэ орудовал алебардой. Он сказал Инь Ханьцзяну: 

-“Этот Почтенный не нуждается в твоей защите”.

Какой смысл был в жизни Инь Ханьцзяна, кроме защиты своего Преподобного?

Девятая молния превратилась в фиолетового дракона, ревущего и обвивающегося вокруг Инь Ханьцзяна. Пока Вэнь Женьхэ наблюдал, он слегка поднял руку, но в конце концов снова опустил ее.

Если бы он помог, Инь Ханьцзян никогда не смог бы преодолеть своих внутренних демонов.

Вэнь Женьхэ и раньше говорил, что он не возражал против того, чтобы Инь Ханьцзян умер за него, но он был против того, чтобы Инь Ханьцзян сходил из-за него с ума.

Повелитель Демонов много раз был свидетелем смерти, и ни его смерть, ни смерть его подчиненных не имели для него значения. Он только хотел умереть, когда захочет, потратив все свои силы и не оставив после себя никаких сожалений. Он надеялся, что Инь Ханьцзян поймет, что ему нужна не послушная марионетка и слепо преданный подчиненный. Ему нужен был авангард, который вместе с ним ворвался бы во вражеские ряды, острый клинок, который уничтожил бы любого противника.

Инь Ханьцзян, сможешь ли ты понять?

Фиолетовая молния уже полностью поглотила Инь Ханьцзян.  Вэнь Женьхэ увидел, как его силуэт исчез, и подумал, неужели это все, что он мог сделать.

Внезапно из молнии раздался металлический звук, и вспышка меча прорезала ее, устремляясь к небесам, устремляясь в бурю и напоминая черного дракона, который метался в облаках. После шквала других вспышек мечей грозовые тучи рассеялись.

Одежда Инь Ханьцзяна была изодрана в клочья, а в одной руке он держал меч, поднятый к облакам, которые он рассек одним ударом. Его лезвие, рукоять и кисточка были чисто черными, лезвие искрилось точками света, как звезды.

Вэнь Женьхэ услышал, как Инь Ханьцзян тихо сказал: 

-“Твое имя - Сокрушительный Меч Армии”.

Алкаид ослепительно сиял в ночном небе над головой. Армейский Сокрушительный Меч непрерывно гудел, и когда Вэнь Женьхэ призвал свою Семерую Алебарду Смерти, она начала дрожать сама по себе.

Это было от счастья.

Счастье, что родилось оружие, которое полностью его понимало, счастье, что наконец-то появился компаньон, который мог продвигаться бок о бок с ним и покорять небеса.

На пути совершенствования не было коротких путей. Если они приняли решение восстать против небес, тогда они должны были оставить свои человеческие тела и стать богами. На этом пути никто не нуждался в защитнике. Им нужно будет только встретиться лицом к лицу с битвой, использовать свою собственную силу, чтобы прорубить путь на небеса!

Инь Ханьцзян медленно подлетел обратно к Вэнь Женьхэ, его глаза были непроницаемы. Он не опустился на колени, вместо этого прямо повернулся к Вэнь Женьхэ и сказал ясным голосом: 

-“Инь Ханьцзян понимает”.

Больше не “этот подчиненный”, а просто “Инь Ханьцзян”.

Вэнь Женьхэ громко рассмеялся от радости, и Алебарда Семи Убийств прикоснулась своим лезвием к Армейскому Сокрушительному Мечу, гудя без остановки.  Вэнь Женьхэ сказал, довольный:

- “Этот Достопочтенный рад, что в мире есть еще один человек, который может сражаться бок о бок с ним”.

Инь Ханьцзян тоже слабо улыбнулся. Наконец-то ему удалось оправдать желания своего Преподобного. Подчинив себе Армию Сокрушительного Меча, он выполнил свою собственную волю меча.

Вэнь Женьхэ не нужен был Инь Ханьцзян, чтобы защитить его.  Вэнь Женьхэну нужен был кто-то, кто мог бы встать с ним спина к спине, владея оружием рядом с ним, когда они шли по пути вызова небесам, убивая даже богов и Будд на своем пути.

Вэнь Женьхэ выпустил Алебарду, Убивающую Семерых, и позволил ей и мечу начать сражаться и преследовать друг друга. Он повернулся лицом к Инь Ханьцзяну и сжал его руку в своей.

Когда обе их руки были сжаты в кулак, в их глазах сформировалась невысказанная клятва.

Они вместе посмотрели на небо, видя, как Полис и Алкаид отражают друг друга в блеске, оба сияют с большей силой, чем когда-либо прежде.

Однако Дубхе также сиял, почти заглушая свет Полиса и Алкаида.

-“Хм?” ,- Вэнь Женьхэ обменялся взглядом с Инь Ханьцзян. Что же случилось с Шу Яньян, что ее состояние так возросло?

Кстати говоря, после Великой войны Сект он уже целый год отсутствовал в секте Сюаньюань. Кто знает, в каком он сейчас состоянии?