Онлайн чтение книги Достопочтенный Дьявол тоже хочет знать Devil Venerable Also Wants to Know
Глава 55 - Кажется, я опоздал

Бейли Цинмяо не заметила, что Инь Ханьцзян сделал несколько порезов на ее мантии. Она вспомнила свои воспоминания о прошлом году, чувствуя, что ее контролировали. Кроме мысли о том, что если ее шисюн хочет убить ее, она может с таким же успехом умереть, в ее голове не было никаких других мыслей. Она потеряла всякую волю к жизни, ее сердце контролировалось Хэ Вэньчжао. Время от времени в ней всплывало другое желание, но оно быстро подавлялось желанием смерти.

-“Нет”, - решительно сказала она - “Нормальный культиватор не пожелал бы себе сойти с ума. Только когда с ними уже что-то не так, и их рациональность уже дестабилизирована внутренними демонами, так что в их уме остается только желание, внутренние демоны могут воспользоваться их слабостью ”.

Инь Ханьцзян очень медленно перевел взгляд с Армейского Дробящего Шипа на Бейли Цинмяо. Он беззвучно рассмеялся. 

-“Ты права. Я тот, кто позволил этому случиться ”.

-“А? Ты?” ,-Бейли Цинмяо невинно моргнула.

Инь Ханьцзян медленно встал. 

-“Я не уверен, что из этого правда. Поскольку я не могу сказать, я мог бы также не беспокоиться об этом ”.

-“Беспокоиться…беспокоиться о чем?” ,-Бейли Цинмяо смутно чувствовала, что что-то не так. 

Она хотела убежать, но в тот момент, когда она попыталась использовать свою духовную сущность, она почувствовала острую боль в своем даньтяне и была бессильна сделать это.

Она могла только медленно съежиться на другой стороне кровати, кутаясь в одеяло, выглядя жалкой, слабой и бессильной.

Улыбка на лице Инь Ханьцзяна не исчезла. 

-“Теперь, когда я думаю об этом, мне нет необходимости выяснять, что правда, а что ложь. Потому что одно не меняется - тот факт, что мой Преподобный уже...”

Он не мог продолжать, не желая этого говорить.

-“Старший Вэнь пытался спасти меня. Это все моя вина...” ,-Бейли Цинмяо начала всхлипывать, не в силах сдержать слез, услышав его слова.

-“В таком случае, есть только две вещи, которые мне нужно сделать. Первый - отомстить, а второй - послать что-нибудь, что могло бы ему понравиться, чтобы сопровождать его. ”

Взгляд Инь Ханьцзяна остановился на Бейли Цинмяо. 

-“Как только я отправлю его ему, Достопочтенный сможет решить, нравится ему это или нет. Как ты думаешь?”

Говоря это, он постепенно поднимал Армейский Сокрушительный Шип. Холодный свет, отражающийся от стали, резал глаза Бейли Цинмяо.

-“Я не думаю, что это хорошая идея”, - раздался голос из дверного проема.

Инь Ханьцзян остался в своей позе, держа оружие в воздухе, повернув голову, чтобы увидеть Вэнь Женьхэ, стоящую в дверях, с белыми волосами и повязкой на глазах, слегка улыбающуюся ему. Он знал, что это Чжунли Цянь, но не мог его узнать.

Из-за спины Чжунли Цяня высунулась голова, и оказалось, что это Су Хуай. Он взглянул на лицо Инь Ханьцзяна и сказал: 

-“Лидер секты Инь, твои глаза повреждены, поэтому я попросил господина Чжунли взглянуть на твои глаза”.

-“Я понимаю” ,- Инь Ханьцзян потер засохшую кровь в уголках глаз - “Это не проблема”, - беспечно сказал он -“Это скоро заживет”.

-“По крайней мере, позволь мне вытереть кровь”, - спокойно сказал Чжунли Цянь. 

Он достал носовой платок и, казалось, не заметив, что Бейли Цинмяо проснулась, сел у кровати. Указаниями Су Хуая он осторожно вытер засохшую кровь, одновременно применяя лекарство.

Когда он уже собирался перевязать их, Инь Ханьцзян остановил его. 

-“Если мои глаза будут закрыты, я не смогу его видеть”.

Чжунли Цянь не стал спрашивать, кто такой “он”, просто сменил тему. 

-“Исторические записи секты Сюаньюань длинны, так что мне все еще нужно еще несколько дней, чтобы занять свое место в Главном Зале. Су Хуай - умный ребенок, и ему нравится атмосфера секты Сюаньюань, поэтому я подумал о том, чтобы он помогал там. Я надеюсь, что лидер Секты Инь одобрит это ”.

-“Су Хуай принадлежит секте Шан...”

Бейли Цинмяо едва успела открыть рот, когда Чжунли Цянь бросил ей в руку нефритовую пластинку, прервав ее. 

-“Бейли Цинмяо - ученица Защитника Цю, поэтому она считается наполовину членом секты Сюаньюань. Поскольку ее сердце связано с моим, после того, как она выздоровеет, она также могла бы помочь мне там. Что думает лидер Секты Инь?”

-“Я не согласен”, - сказал Инь Ханьцзян - “У меня есть для нее применение”.

Применение? Какое применение? В каком смысле? Брови Чжунли Цяня поползли вверх. Он не мог видеть, но для него было очевидно, что Инь Ханьцзян был в плохом состоянии.

Он прибыл вовремя, чтобы спасти Бейли Цинмяо только потому, что, когда Су Хуай привел к нему Цю Конгсюэ, тот случайно упомянул о своей встрече с Инь Ханьцзяном, а также кратко рассказал об их разговоре и травме глаз Инь Ханьцзяна. Услышав это, Чжунли Цянь почувствовал, что что-то не так. К счастью, в секте Сюаньюань был разрешен полет, и Инь Ханьцзян, казалось, немного колебался, позволив Чжунли Цяню прибыть достаточно быстро, чтобы предотвратить катастрофу.

Чтобы успокоить Инь Ханьцзяна, Чжунли Цянь сказал: 

-“Помимо работы в Главном зале, есть еще кое-что, о чем я хотел сообщить лидеру Секты. Вы уже говорили, что держали меня в секте Сюаньюань, чтобы помешать вам погрузить мир культивирования в хаос и нарушить планы господина Вэня. Это правда?”

-“Да” ,-пока они говорили, взгляд Инь Ханьцзяна не отрывался от Бейли Цинмяо, и он не опустил Армейский Сокрушительный Шип.

Инь Ханьцзян был достаточно силен, чтобы, если бы он захотел убить Бейли Цинмяо, никто не смог бы его остановить. Его слова и действия противоречили друг другу, показывая, что внутри него все еще существует конфликт.

Чжунли Цянь не мог заставить его. Немного подумав, он сказал: 

-“Помнит ли лидер Секты, что господин Вэнь всегда хотел разгадать тайны, окружающие Бейли Цинмяо?”

-“Не слишком ясно”.

Игнорируя сомнительное состояние Инь Ханьцзяна, Чжунли Цянь продолжил: 

-“Я путешествовал с Бейли Цинмяо в течение тридцати лет и заметил в ней две странные вещи. Во-первых, она, кажется, притягивает к себе всевозможные небесные сокровища и духовные земли и способна избежать любой опасности, в которой она оказывается. Второе заключается в том, что, хотя господин Вэнь и я усердно трудились, чтобы освободить Бейли Цинмяо от ее увлечения, и ее состояние было хорошим, когда она покидала секту Шанцин, она регрессировала всякий раз, когда сталкивалась с небесной скорбью. Только потому, что у меня был паразит, связывающий сердца, и я мог чувствовать ее эмоции, ей удавалось держаться подальше от своей секты в течение тридцати лет ”.

-“А как насчет этих?” ,-Инь Ханьцзян протянул руку и схватил Бейли Цинмяо за ногу, собираясь подтащить ее к себе.

-“В Кровавом аду оба изменились” ,-услышав “Кровавый ад”, Инь Ханьцзян наконец отреагировал. 

Он отпустил Бейли Цинмяо, сосредоточившись на Чжунли Цянь.

-“Теперь, когда я думаю об этом, я понимаю, что это было то, что я упустил из виду. Когда Хэ Вэньчжао привел Бейли Цинмяо в Кровавый Ад, я давно знал об этом и заранее составил план с господином Вэнь. Я одобрил этот план, потому что знал об особых качествах Бейли Цинмяо и верил, что она не пострадает в Кровавом Аду и действительно может получить такую возможность. Я никогда не думал, что она будет ранена до такой степени и потеряет свое связанное оружие ”.

Чжунли Цянь вздохнул, его лицо наполнилось сожалением. 

-“Я также никогда не представлял себе, что после возвращения из Кровавого Ада Бейли Цинмяо захочет умереть с целеустремленной одержимостью, как одержимая, до такой степени, что я даже не смогу ее удержать. В этом нет никакого смысла”.

Инь Ханьцзян внимательно слушал.

Бейли Цинмяо тоже заговорила:

-“Я также чувствую, что что-то не так. Раньше мой разум был затуманен, как будто это вовсе не я действовала ”.

-“Я считаю, что что-то в Кровавом Аду, должно быть, повлияло на Бейли Цинмяо”, - сказал Чжунли Цянь - “Господиг Вэнь, вероятно, вошел в него, несмотря на риск, не только для того, чтобы разрешить его культивирование крови, но и для того, чтобы что-то исследовать”.

-“Когда я только что прикоснулся к твоей ноге, твоя кожа горела”, - внезапно сказал Инь Ханьцзян -“У тебя есть температура?”

-“Это была бы моя вина”, - сказал Чжунли Цянь - “Я попросил Мастера Алтаря Ши дать немного своей болезнетворной ци Бейли Цинмяо, чтобы она была без сознания от лихорадки и не могла искать смерти”.

Бейли Цинмяо: …

Она знала, что у Чжунли Цяня были добрые намерения, но это было так неловко.

Когда дело дошло до Мастера Алтаря Ши, Инь Ханьцзян вспомнил все совершенно отчетливо. Все его спутанные воспоминания были связаны с Вэнь Женьхэ.

Услышав, что Мастер Алтаря Ши передал ей болезнь, Инь Ханьцзян покачал головой. 

-“Это не имеет смысла. Нет никакого способа, чтобы болезненная ци Мастера Алтаря Ши могла повлиять на нее ”.

-“Почему?” ,-Чжунли Цянь ничего об этом не знал.

Действуя без предупреждения, Инь Ханьцзян вытянул палец и постучал по повязке на глазах Бейли Цинмяо. Чжунли Цянь в тревоге вытащил из рукава бамбуковый свиток. Если бы Инь Ханьцзян ткнул в нее пальцем, Бейли Цинмяо действительно потеряла бы этот глаз.

К счастью, палец Инь Ханьцзян остановился на ее повязке. 

-“Ши Таньсинь не смог проклясть Бейли Цинмяо, остановившись только после одного глаза. Как он мог передать ей ци болезни и при этом оставить ее прикованной к постели больше года?”

Чжунли Цянь не совсем понял, что он имел в виду, и, выслушав объяснение Инь Ханьцзяна, сказал Су Хуаю: 

-“Иди, найди Мастера Алтаря Ши”.

-“В этом нет необходимости” ,-Инь Ханьцзян нацарапал талисман-послание с надписью: 

“Тащи свою задницу сюда!”

Чжунли Цянь: …

Инь Ханьцзян, на которого он смотрел, казалось, был совершенно другим человеком по сравнению с Инь Ханьцзяном, которого он впервые встретил.

Мастер Алтаря Ши бросился к нему, получив сообщение. Со страхом выслушав все объяснения Чжунли Цяня, он сказал: 

-“Честно говоря, когда Мастер Алтаря Чжунли изложил мне свою просьбу, я оказался в довольно неловком положении. В течение той ночи я ни разу не подошел к ней и все время сидел в углу”.

Он указал на угол комнаты, самый дальний от Бейли Цинмяо.

-“Если вы не передавали ей болезненную ци, как получилось, что на следующий день у нее поднялась температура?” ,- спросил Чжунли Цянь.

Мастер Алтаря Ши задрожал сильнее. 

-“Она сама его взяла! В тот вечер она была нокаутирована Защитником Цю и внезапно проснулась посреди ночи. Она подошла ко мне и высосала мою болезненную ци!”

-“Что?” ,- недоверчиво переспросила Бейли Цинмя -  “Я этого совсем не помню”.

-“Я- я тоже этого не понимаю!” ,- сказал Мастер Алтаря Ши, плотнее запахивая свой плащ - “Разве ты не заметила, что в последнее время я почти не кашляю? Ты забрала большую часть моей болезнетворной ци и заставила меня потерять много сил. Я не могу допустить, чтобы кто-нибудь заметил, поэтому, когда Мастера Алтаря Мяо и Руань втянули меня в свои бои, я ничего не посмел сделать! ”

Все были озадачены словами Мастера Алтаря Ши, но незаметно для них, пока они говорили, в Кровавом Аду произошли большие изменения.

Будучи местом, где изначальные боги запечатали 180 тысяч демонических богов, атмосфера над Кровавым Адом находилась под влиянием демонической энергии и всегда была пасмурной. Серое небо было затянуто не облаками, а едкой смесью первобытного хаоса и демонической энергии, которая блокировала солнце и дождь и гарантировала, что погода в сотне ли вокруг Кровавого Ада не изменилась за миллион лет.

Но теперь облака небесной скорби попытались образоваться в небе над Кровавым Адом. Он несколько раз пытался собраться, но каждый раз был поглощен энергией хаоса. В конце концов, он бессильно выпустил девять крошечных искр, прежде чем исчезнуть.

В тот момент, когда он исчез, на поверхности океана появился водоворот. Оттуда вылетел человек с черной алебардой в руках.

Игнорируя ограничение на полет над Кровавым Адом, он одним движением приземлился на вершину скалы.

Этот человек закрыл глаза, как бы вбирая в себя переживания и воспоминания прошлых дней. Через двадцать четыре часа он медленно открыл глаза.

На нем была только белая внутренняя одежда, покрытая дырами, проделанными магическим оружием. По мановению его руки серая мантия накинулась на его тело. Вместе с мантией появились три книги и кроваво-красный камень.

Он впервые открыл Бог Уничтожения: Том 1. Пролистав его, он тихо сказал: 

-“Прошло полтора года. Кажется, я опоздал”.