Онлайн чтение книги Гегемон Греции! Hegemon Greece!
1 - 265

Аристократ понял, что такое «Трагедия Турии», упомянутая Давосом: речь идет о том, что два года назад турийцы пошли в атаку на луканцев и необдуманно вошли в горную местность, и в итоге все погибли на берегу реки Лао.

Подумав об этом, он все же с некоторой неохотой подумал: «Но было бы обидно упустить такую хорошую возможность!».

«Аристократ». — Давос улыбнулся, «Я хотел бы спросить тебя, кто сейчас сильнее, Теония, Пиксос или Потенция?».

«Без сомнения, это мы, Теония! Даже если Пиксос и Потенция объединиятся, они все равно нам не соперники!». — без колебаний ответил Аристократ.

«Раз так, то нам следует есть их, как хлеб: откусывать по кусочку, медленно пережевывать и проглатывать их в желудке, а затем превращать их в нашу силу, пока мы не насытимся, вместо того чтобы есть их одним куском, не проглатывая, и в итоге подавиться». — Давос терпеливо объяснял.

«Я понял, Архонт!». — искренне сказал Аристократ, он достаточно умен, чтобы понять, что имел в виду Давос. Сначала они должны потратить время и силы, чтобы закрепиться в центре Лукании, а затем использовать силу Теонии, чтобы, не сбавляя темпа, сокрушить Пиксос и Потенцию с фронта.

«И поэтому мы также должны провести переговоры с посланниками Пиксоса и Потенции и подписать с ними мирные соглашения, например, о ненападении, чтобы успокоить их и не позволить им нагло устраивать беспорядки в окрестностях Грументума, но срок действия соглашений не должен быть слишком долгим». — В мягком тоне Давоса прозвучал намек на убийственное намерение.

«Что касается Гарагузо… Я слышал, что они расположены в глубине горы и почти не имеют контактов с внешним миром, а условия их жизни бедны, поэтому мы можем рассмотреть возможность союза с ними и укрепления торговых обменов». — Пока Давос говорил, он услышал голоса снаружи гостиной, он тут же замолчал и улыбнулся: «Похоже, к нам пришел интересный гость».

«Интересный гость?». — Аристократ редко слышал подобные комментарии от Давоса, поэтому он с любопытством выглянул за дверь, когда его осенило, что Рибасо, управляющий рабами, привел человека: «Так это он!».

Когда посланники городов-государств Южной Италии собрались вместе, чтобы попросить помощи у Теонии, Сипрус, уроженец Терины, был весьма примечателен своей длинной, тонкой, похожей на копье фигурой. Примечательно даже его поведение: не только то, что он был первым посланником Кротонского союза, который полностью поддержал предложение Теонии о создании Южно-Итальянского союза, но и то, что в то время, когда Теония прислала подкрепление, посланник Терины, Сипрус настоятельно требовал идти вместе с теонийской армией и даже ел и жил вместе с солдатами. Было даже сообщение, что во время экклесии Терины Сипрус высоко оценил военную мощь теонийской армии и предложил Терине укрепить сотрудничество с Теонией.

Аристократ помнит, что Давос, услышав о его деятельности, сказал, что Сипрус сообразителен, наблюдателен и обладает гибким умом, умеющим приспосабливаться.

Именно поэтому он является одним из уважаемых гостей, предложенных и приглашенных Давосом.

В этот момент, когда Давос смотрел на Сипруса, ему в голову пришла мысль о конфиденциальном отчете о разговоре между Сипрусом и посланником Элеи в ресторане Хейристоя прошлой ночью.

Давос знал, что после победы Теонии над Кротоне и ее становления как одной из самых важных и влиятельных сил в Южной Италии, вполне естественно, что она привлечет к себе много внимания. И хотя уникальная политическая система Теонии не могла ускользнуть от внимания тех, кто хотел ее увидеть, не многие проанализировали ее так подробно, как это сделал Сипрус.

«Сипрус, добрый друг Теонии, мы приветствуем тебя!». — сказал Давос громким, радостным голосом:"Я был занят празднованием в эти дни, поэтому хотел пригласить тебя после праздника, чтобы выразить свою благодарность, но я не ожидал этого».

Сипрус почтительно поприветствовал его и сказал: «Архонт, я настоял на визите, потому что был вынужден сделать это, и город-государство срочно попросило меня передать вам предложение».

«Какое предложение?». — Давос жестом предложил Сипрусу сесть.

Сипрус взглянул на Аристократа, и тот замолчал.

«Я хотел бы представить тебе, Аристократ, очень талантливого молодого человека, он мой эксклюзивный писец*». Аристократ был глубоко тронут словами Давоса. (На самом деле, причина, по которой он всего лишь писец, в том, что он еще не стал подготовительным гражданином).

Сипрус кивнул ему, затем сел на деревянный стул и спросил: «Господин архонт знает о бруттийцах?».

Как только прозвучали эти слова, Давос понял, что Сипрус имел в виду: «Я кое-что знаю об этом соседе к западу от Союза Теонии. Бруттийцы родом из Италии и тоже живут в виде племен, однако, по сравнению с луканцами, их меньше, и они представляют меньшую опасность для Теонии. И я слышал, что они часто нападают на Терину». — сказал Давос, с улыбкой глядя на Сипруса.

«Это не только Терина, они также время от времени нападают на Апрустум и юг Турии». — предостерег Сипрус.

«Но, в конце концов, их нападения были лишь единичными, а с момента создания Союза Теонии преследований в нашу стороны совершенно не наблюдалось». — Давос сказал с расслабленным видом.

«На самом деле, с прошлого года бруттийцы прекратили вторжение на все территории греческих городов-государств, и это произошло не только потому, что объединенные силы Кротона, Сциллетиума и нас, Терины, нанесли бруттийцам большие потери». — Сипрус сделал небольшую паузу, почувствовав пристальный взгляд Давоса. Он намеренно повысил тон и сказал: «Это также связано с большими изменениями, произошедшими в рядах бруттийцев».

«Какие изменения?». — спросил Давос с толчком в сердце, в то время как выражение его лица осталось спокойным.

«Терина находится на границе с городом Клампетия бруттийцев, и, сражаясь с бруттийцами круглый год, мы относительно хорошо знакомы с ними и имеем некоторые источники информации». — Затем выражение лица Сипруса стало серьезным: «В прошлом году мы слышали, что вожди бруттийских племен собрались в городе Консентия, чтобы обсудить создание племенной коалиции».

«Это правда?!». — Давос был поражен и не мог остановить себя, чтобы наклониться вперед. Неудивительно, что он слегка расстроился, ведь причина, по которой он сделал вид, что ему все равно, заключалась в том, что, узнав о визите Сипруса из-за бруттийцев, он не хотел проявлять излишний энтузиазм и терять слишком много фишек при обсуждении будущего нападения на бруттийцев, которые, в конце концов, не могли представлять для Теонии такой большой угрозы, как луканцы.

Насколько ему известно, в небольшом горном районе, занимаемом бруттийцами, их племя всегда было рассеяно: Племя на севере сосредоточено в городе Вергее, и из-за его границы с Лаосом в прошлом имело тесные отношения с луканцами и даже присутствовало во время предыдущего вторжения коалиции луканских племен в Турию. Племя в центре сосредоточено в великом городе Консентия и является самым сильным среди племен. На востоке, в верховьях реки Крати, живут другие племена бруттийцев, которые построили небольшой город Бесидице, а в прошлом они периодически перебирались через горы, чтобы грабить южную часть Сибаритской равнины. На юго-востоке Консенции находится еще один небольшой город, Анбания, который, как говорят, был построен племенами, бежавшими из города Апрустум, когда он пал под ударами Кротона. К югу от Консентии находится город Клампетия, он граничит с Териной и также ответственен за вторжения на Терину.

Горный регион Бруттиана, с высокими горами и изрезанной дорогой, и является единственным высоким плато на юге Италии. Верги и Клампетия охраняют узкий проход между севером и югом западного побережья, а Безидице и Анбания блокируют единственные две горные дороги, соединяющие с восточным побережьем, что делает эти четыре области крепостью. С тех пор, как она стала называться землей бруттийцев, именно бруттийцы всегда устремлялись из гор и вторгались в другие, в то время как они никогда не были захвачены, однако, было много внутренних племенных войн.

Большинство войн начинала Консентия, которая была самой могущественной и хотела аннексировать другие племена. Помимо тесных отношений Клампетии с Консенцией, Верги сохраняли нейтралитет, в то время как Бесидице и Анбания часто объединялись для борьбы с Консенцией. Именно частые межплеменные войны истощали силы бруттийцев, делая их менее опасными для городов-государств Магна-Греции. Однако теперь, когда бруттийцы, постоянно воюющие друг с другом, хотят даже создать племенную коалицию, это значительно увеличивает угрозу, которую они представляют для греков, особенно для Теонии, большая часть территории которой граничила с Бруттийскими горами.

«Это, конечно, правда». — Сипрус подтвердил: «Потому что в мае этого года была создана Бруттийская племенная коалиция. Было сообщено, что все бруттийские племена избрали Пиана, вождя Консентии, вождем коалиции, а Седрум, вождь Верги, Ликуму, вождь Бесидице, Бодиам, вождь Анбании, и Пангам, вождь Клампетии, стали старейшинами коалиции, а Консентия стала центром коалиции и управляет всеми бруттийскими племенами».

Услышав слова Сипра, Давос больше не мог сидеть спокойно. Он встал и медленно зашагал взад-вперед, а затем спросил глубоким голосом: «Откуда у тебя вся эта информация?».

Когда Сипрус увидел такое поведение Давоса, он понял, что дело привлекло внимание высших сил Теонии, и сразу же пришел в отличное настроение.

Однако он не знал, что причина, по которой Давос так беспокоился об этом вопросе, заключалась не только в том, что бруттийцы сформировали племенную коалицию, которая могла представлять опасность для территорий Союза Теонии, но и в том, что Давос уже довольно давно рассматривал проблемы бруттийцев.

После победы Теонии над Кротоне и создания Южно-Итальянского союза он сделал так, что лишь несколько держав могли противостоять Теонии в Южной Италии.

***

Зевс;