Онлайн чтение книги Картина, изображающая злодейку в молодости A Painting of the Villainess as a Young Lady
1 - 14

"Когда это я говорила...!"

Жесткое отрицание Эйлин привело к тому, что раздражение Вайолет достигло критического уровня.

Эйлин уже давно занималась тем же самым.

Когда Вайолет брала в руки какой-нибудь инструмент, Эйлин намеренно начинала осваивать тот же инструмент, показывая всем, насколько она лучше Вайолет.

Так она отбивала у старших братьев все комплименты, которые могли бы достаться Вайолет. Неважно, какой учебой занималась Вайолет, неважно, каким хобби она увлекалась, результат каждый раз был один и тот же.

Было ли это преднамеренным планом или попыткой сблизиться с ней - что это было на самом деле?

Эйлин постоянно говорила, что это было потому, что она пытается быть ближе к 'Вайолет'. Так что, в конце концов, Вайолет перестала рассчитывать на вероятность этого предположения.

Раз так, то Эйлин просто нужно было следить за своими словами.

Вайолет не могла понять умственную гимнастику Эйлин. Как она могла хотеть быть ближе к тому самому человеку, который якобы продолжал ее мучить?

"Да, да. Тебя научила рисовать учительница, верно? Ты отлично справилась, следуя стандарту. Хорошая работа. Даже похвально".

Когда Вайолет говорила это с кривой улыбкой на губах, она наклонила свою чашку вперед и пролила чай на блокнот.

"А теперь уходи. И никогда больше не появляйся передо мной. Если ты еще раз придешь в это место, следующим, на что будет вылит чай, будет твое лицо".

"......"

Затем она ярко улыбнулась.

От этюдника начал подниматься пар, а пятно от чая начало распространяться дальше по страницам.

Не в силах осознать ситуацию, Мэри одна наблюдала за происходящим с пустым выражением лица.

"Ты что, оглохла? Убирайся с глаз моих. Сию минуту".

"Э, хиик, хиик... Я просто, я просто хотела услышать комплимент от, от тебя, сестра... ты такая злая. Ты всегда... всегда принижаешь меня, меня. Я, я только..."

(Иди нахуй уже)

Капля, капля. Прозрачные капли стекали из прозрачных зеленых глаз Эйлин.

На мгновение Вайолет задумалась, не вылить ли ей остатки горячего чая прямо в это лицо. Но в конце концов она ослабила хватку и отставила чашку.

"Раз уж Эйлин уходит, проводи ее до главной двери. Не забудь также вытереть пролитый чай на полу".

Когда Вайолет лаконично отдала приказ, Мэри быстро вернула внимание.

"Х-хорошо!"

Казалось, Эйлин отказывалась двигаться. Мэри попыталась успокоить плачущую девушку, но Вайолет лишь повернулась и оставила их позади себя. Она надавила на виски и пошла обратно наверх в свою комнату.

Это должно было снова ухудшить печально известную репутацию Вайолет.

Завтра по главному особняку снова поползут слухи.

Милая, добрая, ангельская Эйлин старательно пыталась нарисовать что-нибудь для своей старшей сестры Вайолет, и все потому, что ей хотелось быть ближе к ней. Однако злая Вайолет облила эти рисунки чаем и выгнала девочку из дома.

Но еще до того, как все это произошло, Вайолет оставила дорогую, хрупкую девушку на улице и заставила ее ждать там в такую морозную погоду в течение четырех часов, прежде чем впустить ее в дом.

Вайолет подумала, стоило ли ей подавлять свои эмоции? Когда она видела лица других людей, все было в порядке, но как только перед ней появилось лицо Эйлин, казалось, что невозможно остаться равнодушной.

Вайолет подавила желание испустить долгий вздох.

Она только недавно сблизилась с Мэри, но теперь, когда девушка столкнулась с подобной сценой, с завтрашнего дня ей, несомненно, снова будет неловко.

Человек не смог бы продолжать жить без каких-либо отношений. Эмоции текли как вода. Если она застряла где-то без направления, то все, что она может делать, это накапливаться.

Как долго она сможет так жить, сосредоточившись только на живописи, ни с кем не общаясь?

Вайолет начала высчитывать точную дату, когда она может сойти с ума, но остановилась. Возможно, в этот момент она уже сошла с ума.

Она лежала в постели, но кипевшая в ней обида никак не хотела утихать. Вайолет несколько раз пыталась отрегулировать дыхание.

Если бы только она могла выразить свои чувства в цвете, то это была бы совершенно черная, грязная вода, до такой степени, что никто бы к ней не подошел.

Непреодолимое чувство вялости накатывало на нее, как волна. Однако в то же время возникло и определенное желание.

С этими чувствами в качестве движущей силы, какое произведение получится, если она будет рисовать сейчас?

Пока она размышляла над одним вопросом за другим, вскоре она услышала нерешительный стук в дверь.

"...Войдите".

Как только Вайолет дала разрешение, через порог вошла Мэри. В руках Мэри был поднос, а на нем - сладкое пирожное и напиток.

"Я слышала, что в гневе полезно есть сладости. ...Вы в порядке, миледи?"

"...Ты спрашиваешь, как я себя чувствую?"

"Да? Да! Вы, должно быть, расстроены, и... Я, должно быть, вмешиваюсь без необходимости... Простите, я заберу это обратно!"

"Нет, все в порядке. Принеси их сюда".

Вайолет на мгновение была ошеломлена неожиданным ответом, но вскоре ее взгляд смягчился, когда она посмотрела на маленькую девочку.

Смутившись, Мэри немного помялась и отвела глаза.

Она поставила поднос на соседний столик и снова посмотрела на Вайолет. Казалось, она хотела сказать что-то еще.

"Будет вкуснее, если вы съедите и выпьете их, пока они не остыли!"

"...Спасибо."

"......"

"......"

На короткое мгновение в комнате воцарилась тишина. Мэри решительно осталась в комнате Вайолет, продолжая оценивать ее настроение.

Правда, Вайолет поблагодарила девушку за угощение, но на самом деле у нее не было ни малейшего желания есть или пить что-то из этого. Тем не менее, в конце концов, она заговорила.

"...Ты не боишься меня?".

"А? Почему?"

"Почему, ты спрашиваешь... Ты видела, что случилось раньше".

"Но... Леди Эйлин сначала обидела вас, миледи."

"......"

От быстрого ответа девушки Вайолет потеряла дар речи.

Мэри разрезала пирог на кусочки и протянула тарелку Вайолет.

Все еще ошеломленная и неспособная понять ситуацию, Вайолет неосознанно принялась есть пирог.

"...Почему ты думаешь, что Эйлин первой сделала что-то не так?"

Перевод deabigail

С вас оценка 5 - С меня глава