Онлайн чтение книги Мириады осеней Thousand Autumns
Глава 35 - Шэнь Цяо устал как физически, так и морально

В том, что Бай Жун была чрезмерно осторожной, не было ее вины. Страх учеников Демонических школ перед Янь Уши был слишком велик.

Прежде чем Янь Уши ушел в медитацию за закрытыми дверями, он сразился со всеми тремя школами и почти объединил их под своим знаменем. Он стер с лица земли почти половину всей элиты школы Зеркала Искусств, да и сама школа Гармонии потеряла немало людей. Если бы он не проиграл Цуй Юван, и ему не требовалось было уйти в медитацию, чтобы залечить раны, сложно сказать какой была бы ситуация трех школ сейчас.

Учитывая все вышеперечисленное, страх перед Янь Уши был чуть ли не буквально вырезан на их костях.

В то время Бай Жун была еще слишком юна. У нее все равно не было бы никаких шансов противостоять ему. Даже сейчас совсем недавно ее учитель приказал Бай Жун тайно напасть на старшего ученика Янь Уши Биан Яньмея, вот только ей не посчастливилось встретиться на пути с самим Янь Уши. Бай Жун с трудом удалось сбежать, используя всю свою силу и потенциал, и с тех самых пор, она как никто другой поняла значение имени “Демонического Владыки”.

Если бы Шэнь Цяо не остался один, Бай Жун бы никогда не рискнула пойти за ним.

Теперь, когда Бай Жун увидела Шэнь Цяо, повторяющего движение техники “Весенних Вод”, воспоминания ее чудом удавшегося побега тут же промелькнули у нее перед глазами.

Палец Шэнь Цяо не спеша направлялся в ее сторону, но Бай Жун была слишком напугана принимать этот удар прямиком на себя. Она отпрыгнула в сторону, уклоняясь от атаки. Правда Бай Жун была не из тех, кто так легко упускала свою цель, практически заполучив ее в свои руки, поэтому она плотно прижалась к одной из сторон кареты. Обогнув ее, Бай Жун попыталась взять над противником контроль сзади.

Откуда ей было знать, что у Шэнь Цяо будут глаза на затылке? Его указательный палец на полпути превратился в расправленную ладонь, настолько плавно, словно это движение не требовало от него никаких усилий. Однако Бай Жун не посмела отнестись к приложенной им мощи легкомысленно.

Как она могла так просчитаться и недооценить его? Увидев, как Шэнь Цяо ранее в карете кашлял кровью, она подумала, что тот истратил все свои силы. К ее неожиданности, он все еще мог сражаться с подобной силой!

Ладони Бай Жун были хрупкими и нежными. Подобная пара красивых и деликатных рук должна была растопить сердце любого мужчины, вот только Шэнь Цяо был исключением. Так как он не мог видеть, любое “Очарование” основанное на внешнем облике на него не действовало.

Их ладони соприкоснулись тихо, даже не всколыхнув ветерка. Подобная сцена скорее походила на прильнувшую к своему возлюбленному девушку, чем на поединок.

Бай Жун почувствовала как мощная ударная волна сдавила ей грудь. Ее глаза широко раскрылись от удивления. Она стиснула свои зубы и другой ладонью замахнулась в сторону кареты. Та тут же разлетелась на щепки, позволив до смерти напуганной лошади ринутся в бег. Шэнь Цяо отскочил от нее и взмыл вверх, приземлившись на спину лошади. С трудом обуздав ее, ему наконец удалось успокоить и постепенно замедлить бедное животное.

Сзади послышался нежный смешок:

– Господин Шэнь настолько сентиментален и добродушен, что даже не позволит пострадать обычной лошади. Теперь я на самом деле завидую главе Янь!

Заметив, что тот был отвлечен лошадью, Бай Жун передумала сдаваться и тут же снова атаковала его со спины. Ее слова были ласковыми, но это не помешало ей атаковать Шэнь Цяо без какой-либо жалости. Она прыгнула в его сторону, и в этот раз ей было все равно станет ли он в итоге калекой. Шэнь Цяо все еще мог пересказать ей “Книгу Свободной Воли”, пока он был жив и мог говорить!

Шэнь Цяо глубоко вздохнул. Вместо того чтобы обернуться, он нагнулся и соскользнул со спины лошади в сторону. Взяв поводья в одну руку, он заставил ее присесть на землю, чтобы та не пострадала. Как только животное легло вниз, он тут же оттолкнулся ногами от земли и в ответ прыгнул прямо на Бай Жун.

Она уже потерпела крупное поражение и больше не осмеливалась сражаться с ним лицом к лицу. Она тут же убрала заложенную для удара ладонь и скрылась в лесу, оставляя напоследок лишь эхо собственных слов:

– Господин Шэнь жаждет уберечь лошадь, но он так бессердечен ко мне! Поиграем с Вами в другой денек!

Убедившись, что Бай Жун действительно ушла, у Шэнь Цяо больше не осталось сил даже, чтобы стоять на ногах. Он попытался нагнуться, придерживаясь за спину лошади, но его ноги неожиданно подкосились, и он грубо рухнул коленями прямо на землю.

Лошадь присела рядом с ним и окончательно успокоилась. Она фыркнула пару раз и, встряхнув голову, уставилась на Шэнь Цяо своим озадаченным мокрым взглядом.

Шэнь Цяо с трудом погладил ее:

– Извини, я доставил тебе неприят…

Прежде чем он успел закончить, к горлу ему подступила кровь и он не смог удержать ее в себе. Он прикрыл рот рукой, но кровь продолжала просачиваться сквозь его пальцы.

Откашлявшись, Шэнь Цяо просто опустил руку, позволяя крови стечь на землю. После чего он вытер оставшиеся пятна на губах своим рукавом.

Наконец он вздохнул с облегчением, но из-за этого у него закружилась голова, в ушах зазвенело, а перед глазами все поплыло. Если быть откровенными, ему просто хотелось упасть на землю, закрыть глаза и больше ни о чем не беспокоиться в этом мире.

Подобные желания были редкостью для него. С тех самых пор как он был ранен, его тело часто находилось в таком состоянии - слабое и болезненное. А когда к нему вернулась часть его боевых навыков, ситуация стала лишь сложнее. Его меридианы постоянно натягивались до предела из-за частых битв. Каждый раз они разрушались быстрее, чем успевали восстанавливаться. Более того, он застрял в изучении “Стратегии Солнца” и уже долгое время не достигал какого-либо прогресса. Одних истинных искусств горы Сюаньду было недостаточно, чтобы полностью восстановить его поврежденные духовные основы. 

Хоть он привык к этому состоянию, сейчас он чувствовал себя гораздо хуже, и ему даже пришлось облокотиться на лошадь, прикрыв глаза. Он хотел подождать пока пройдет головокружение, прежде чем встать. Иначе в его нынешнем состоянии он даже не сможет оседлать лошадь и направиться обратно в город.

Однако прямо в это мгновение он услышал чей-то голос на некотором расстоянии от себя:

– Глава Шэнь, вы когда-нибудь слышали поговорку “Богомол охотиться на цикаду и не замечает за собой чижа[1]”?

[1] 螳螂捕蝉 (táng láng bǔ chán) - говорится о том, кто, видя возможность получить быструю выгоду, совсем забывает о возможных из-за этого неприятностях в будущем

Этот голос был не слишком резким, и не слишком низким, к тому же этот человек не желал проявлять силы. Он просто вежливо задал ему один вопрос, словно этот незнакомец лишь спрашивал дорогу, а не напрашивался на битву.

Шэнь Цяо не стал отрывать глаза. Он лишь ответил ему хриплым голосом:

– Ваш голос кажется мне незнакомым. Мы с Вами раньше не встречались.

Прибывший человек учтиво ответил:

– Да, это наша первая встреча. Никак не думал, что Бай Жун окажется быстрее меня. Однако мне даже повезло, что она оказалась на пару шагов впереди, иначе не я был бы тем, кто пожинает плоды. Вы в порядке?

Шэнь Цяо отрицательно покачал головой:

– Я не могу встать. Прошу прощения за это.

Незнакомец был очень тактичным:

– Не беспокойтесь об этом.

Пускай он поинтересовался его состоянием, этот человек не намеревался ни помогать ему, ни уходить.

Шэнь Цяо вздохнул:

– Я все еще не знаю Вашего имени.

Тот посмеялся:

– Хоть мы встретились только что, мне уже показалось, будто мы с главой Шэнь старые друзья, из-за чего я забыл представиться. Моя фамилия Гуан. Я с запада Желтой реки, и прямо сейчас я скитаюсь по миру, без резиденций, без обязательств.

Фамилия “Гуан” была редкой, а в мире боевых искусств людей с такой фамилией можно было пересчитать по пальцам.

Шэнь Цяо спросил:

– Чем этот достопочтенный Шэнь заслужил внимание главы школы Зеркала Искусств?

Гуан Линсан поприветствовал его:

– Я уже давно восхищался репутацией главы Шэнь. Какая жалость, что мне не выпало возможности повстречаться с Вами вплоть до этого дня. Я был глубоко опечален, услышав, что глава Шэнь упал с обрыва. Не ожидал, что мне посчастливиться увидеть, как Вы грациозно одолеете сразу двух мастеров подряд! Какой же я везунчик!

Шэнь Цяо выдавил из себя улыбку:

– Глава Гуан может приберечь свои вежливости. Могли бы Вы перейти сразу к делу? Иначе, боюсь, я не смогу долго удерживать себя в сознании. В таком случае я не услышу Ваших слов.

Гуан Линсану даже не надо было догадываться, чтобы понять в какой агонии тот сейчас находился. Увидев, как его собеседник все еще мог отвечать и даже улыбаться ему, его уважение к Шэнь Цяо значительно возросло.

– Глава Янь забрал у школы Зеркала Искусств одну вещь, и до сих пор не вернул ее. Поэтому я должен пригласить главу Шэнь провести пару дней в своей школе.

– Боюсь, Вы просчитались. От меня главе Гуан не будет никакой пользы, и я лишь стану одни лишним ртом, который придется накормить. Даже пара палочек для еды главы Янь куда ценнее, чем я.

Теперь обычный разговор стал для него трудоемким делом. Как только он закончил свое предложение, Шэнь Цяо снова закрыл свои глаза. Его брови нахмурились еще сильнее, а лицо стало совсем белым, словно он вот-вот испустит свой последний вздох.

Гуан Линсан испугался, что тот скончается прямо перед ним, поэтому он потянулся за рукой Шэнь Цяо, чтобы проверить его пульс и восполнить его истинную ци своей.

Как только он прикоснулся кончиками пальцев до запястья Шэнь Цяо, Гуан Линсан неожиданно дернулся и отступил на несколько метров назад!

На том месте, где он только что стоял, появилось небольшое углубление.

– Все говорят, что глава Янь взял под свою опеку главу Шэнь лишь для того, чтобы унизить его и сделать своей игрушкой. Однако, учитывая только что увиденное, это не обязательно правда! - сказал Гуан Линсан с улыбкой на лице. - С нашей последней встречи прошло много лет. Манеры главы Янь стали еще более “элегантными” чем раньше!

Янь Уши бросил взгляд на Шэнь Цяо. Тот либо уснул, либо потерял сознание. Он уже не реагировал на происходящее, его руки мягко висели по бокам, а его глаза были закрыты. На одном краю его рукавов виднелось огромное пятно крови.

Взгляд Янь Уши вновь переместился на Гуан Линсана:

– Все эти годы, пока меня не было, школа Гармонии настолько сильно подавляла школу Зеркала Искусств, что тебе пришлось бежать из Центральных равнин и скрыться в Туюйхуне. Как по мне, ты немного не компетентен как глава школы.

Гуан Линсан посмеялся:

– Разумеется, я не настолько способный как глава Янь. Ты даже смог заполучить в свои руки действующего главу горы Сюаньду, не только, чтобы тот согревал тебе постель, но и помогал совершенствоваться. К тому же, он еще и помогает тебе тестировать твои боевые техники. И того трех зайцев одним выстрелом. Более того, не важно насколько все будут завидовать тебе, им даже не сниться и капелька твоего везения. Сначала я хотел одолжить его на несколько дней, но не ожидал, что глава Янь настолько ценит его, что поспешит сразу же сюда.

Одетый как ученый, он выглядел вежливо и утонченно, однако его речь полностью соответствовала стилю Демонических школ, без какой-либо сдержанности и тактичности.

– Я слышал, что школа Зеркала Искусств неплохо себя чувствовала все эти годы в Туюйхуне. Ты даже умудряешься держать хана Куалую на коротком поводке, и он добровольно подчиняется твоим приказам. Что ж, дальше от Императора, свободнее от законов. Наверное там ты почувствовал себя словно рыба в воде.

Все что Янь Уши произносил, принимало легкую дольку провокационной манеры. Люди со вспыльчивым характером несомненно бы уже вспылили. Однако из-за того, что он имел исключительные навыки боевого мастерства, они бы не смогли тягаться с ним. Со временем подобный тон стал своего рода визитной карточкой Янь Уши.

Гуан Линсан ответил ему слабой улыбкой:

– Я не могу сравниться с главой Янь. Император Чжоу очень полагается на тебя. Северный Чжоу принадлежит школе Чистой Луны, школа Гармонии монополизирует доверие Императора Ци, у Южного Чэнь есть Институт Линчуань, в то время как школы Буддизма и Даосизма жадно смотрят со стороны. Наша школа Зеркала Искусств такая одинокая и слабая, что у нас не остается выбора, кроме как искать пристанища в более далеких местах. В конце концов, таков наш выбор.

Глаза феникса[2] Янь Уши недоверчиво сузились:

[2] Глаза феникса - это особая форма глаз у азиатских народов. Глаза подобной формы более узкие и острые.  (на картинке посередине)

– В таком случае, почему ты не остался в Туюйхуне и не продолжил управлять школой? Зачем ты прибыл в Чжоу?

– Разумеется я прибыл, чтобы повидаться с главой Янь. Я хотел бы попросить тебя вернуть школе Зеркала Искусств “Благоухающую Кость”.

Янь Уши усмехнулся:

– Вернуть? На ней что, написано твое имя?

Нуан Линсан ответил холодно:

– Изначально она принадлежала моему покойному учителю. Почему она не должна считаться по праву моей?

В этот раз Янь Уши громко и открыто рассмеялся:

– Десять лет назад ты не осмеливался говорить со мной подобным тоном. Неужели за эти десять лет ты успел набраться мужества?

Хоть мир боевых искусств уважал лишь силу, иногда вспоминали и о морали и этике. Однако ученики демонических школ доводили эти принципы до крайностей. Сильные могли иметь все, чего пожелают, в то время как слабые не могли винить никого кроме себя самих, даже если кто-то убьет их. Десять лет назад, прежде чем Янь Уши ушел в медитацию, многие даже боялись дышать рядом с ним. Однако за прошествие стольких лет люди могли позабыть многое, в том числе страх.

Разумеется за эти десять лет навыки Янь Уши многократно возросли, вот только другие тоже не сидели на месте. Не говоря уже о том, что Гуан Линсан попал в список десяти сильнейших мастеров, даже если бы между ними была разница в силе, это не пропасть, которую нельзя было бы сократить со временем.

***

С тихим ворчанием Шэнь Цяо с трудом открыл глаза.

Все вокруг выглядело размытым и чрезмерно светлым. Хоть теперь он не находился в непроглядной тьме, его зрение было все еще ограничено, и он ничем не отличался от слепца с открытыми глазами. Поэтому он просто закрыл их обратно.

После чего он услышал нежный голос рядом с собой:

– Господин Шэнь, Вы проснулись. Лекарство уже готово. Оно еще горячее, поэтому позвольте помочь Вам.

Это был голос Жужу. Шэнь Цяо узнал его. Она была служанкой, заботившейся о нем, пока он находился в резиденции Младшего советника.

– …Я в резиденции Младшего советника? - Шэнь Цяо мог вспомнить лишь как он беседовал с Гуан Линсаном, после чего потерял сознание.

Жужу прикрыла рот, посмеявшись:

– Конечно Вы в резиденции Младшего советника. Иначе как Жужу быть здесь? Господин принес Вас обратно.

Она принесла ему лекарство и помогла Шэнь Цяо выпить его. После чего она принялась поправлять покрывала под ним:

– Вас осмотрел доктор. Он сказал, что у Вас недостает как ци, так и крови, поэтому он выписал лекарства от малокровия.

Шэнь Цяо кивнул, спрашивая:

– Где глава Янь?

– Господин беседует в главном зале со старшим молодым господином.

“Старшим молодым господином” был Биан Яньмей.

Скорее всего в его лекарстве один из ингредиентов был с успокаивающим эффектом. Шэнь Цяо сказал лишь пару слов, прежде чем его снова поклонило в сон. Он проспал еще несколько часов. К тому времени, как он снова очнулся, в комнате было очень ярко, а рядом с ним находился размытый силуэт мужчины.

– Глава Янь? - Шэнь Цяо обернулся к нему, попутно присев в кровати.

Янь Уши убрал книгу, но было видно, что он даже не собирался вставать с места, чтобы протянуть Шэнь Цяо руку помощи. Вместо этого он недовольно хмыкнул в ответ на вопрос.

– Гуан Линсан уже ушел?

– Да, мы сразились.

– Пускай его боевые навыки хороши, он тебе не соперник.

Это все, что сказал на это Шэнь Цяо. Он не был удивлен тем, что Янь Уши появился там вовремя, более того, он даже не стал расспрашивать его об этом.

Янь Уши сказал:

– Слышал, ты сразился с Дуан Вэньянов в резиденции Су.

– Этот человек на удивление хорош в боевом искусстве. Дай ему время, он будет не хуже Ху Лугу в молодости.

– Как он по сравнению с Кунье?

– Лучше, чем Кунье.

– В таком случае твоя победа сегодня была чистой случайностью.

Шэнь Цяо не стал приписывать себе чужие заслуги:

– Ты прав. Дуан Вэньян сначала сражался с Ли Цинью и был слегка ранен, тем самым я получил преимущество.

– Только что я проверял твой пульс. В тот день, когда ты упал с обрыва, “Радость встречи” уже впиталась глубоко в твои кости и уничтожила твои основы. Сначала мне казалось, что “Стратегия Солнца” сможет починить твои меридианы, однако посмотрев на эту ситуацию сейчас, полагаю двух книг будет недостаточно. Более того, если ты продолжишь сражаться с людьми и при этом калечиться, ситуация станет сложнее, и со временем ты лишь сильнее повредишь свое “Даосское сердце”.  Если так продолжится и дальше, то, когда твое Даосское ядро расколется, даже Бессмертные не смогут спасти тебя. Какой бы сильной и чудодейственной не была “Стратегия Солнца”, она не может сделать того, чего не могут Бессмертные.

Так называемое “Даосское сердце” на самом деле не было сердцем в буквальном смысле, скорее это было так называемой “основой” или “ядром”. Шэнь Цяо строил эту основу с самого раннего детства, изучая искусства Даосской школы, поэтому его основу называли “Даосским сердцем”. Если чья-то Даосская основа была уничтожена, все остальные движения и техники становились бесполезными, так как этот человек никогда более не мог достичь пика своих боевых навыков.

Именно это сейчас как никогда описывало ситуацию Шэнь Цяо. Из-за яда и повреждений, его “Даосское сердце” было практически уничтожено. Постепенно восстанавливать его с помощью истинного ци “Стратегии Солнца” было наилучшим решением.

Вот только и у этого решения была одна проблема. Шэнь Цяо знал лишь два тома. А из-за того, что он все еще считался мастером боевого мира, избегать драк было практически невозможным. Каждый раз попадая в битву, он вновь расходовал все свое скопившееся истинное ци и еще больше разрушал свое “Даосское сердце”, которое еще не восстановилось до конца. В итоге это превратилось в своего рода замкнутый круг. Если в один день истинное ци “Стратегии Солнца” больше не сможет починить его, это будет означать лишь то, что его основы безвозвратно уничтожены.

Кстати говоря, Янь Уши также прикладывал свои руки к постоянным повреждениям меридиан Шэнь Цяо. Он снова и снова заставлял его сражаться с ним, поэтому поверх старых ран образовывались новые.

Однако прямо сейчас глава Янь выглядел очень серьезным, словно он не был причастен к этому.

Шэнь Цяо не знал назвать ли это “эгоизмом” или “бесстыдством”:

– Раз уж ты заговорил об этом, смею предположить, у тебя уже есть решение?

Янь Уши остался спокойным и собранным:

– Верно. Как только ты согласишься уничтожить свое “Даосское сердце”, позволишь мне поселить в тебе “Демоническое сердце” и начнешь изучать “Фундаментальные записи Феникса-Цилин”, все само собой решиться!

Шэнь Цяо поперхнулся:

– Я должен уважать усилия главы Янь, которые он вложил придумывая подобный план и высчитывая каждый шаг, однако, как только ты посадишь в меня “Демоническое сердце”, мой темперамент неизбежно станет непредсказуемым, жестоким и кровожадным. Тебя это может быть устраивает, однако для меня это словно потерять настоящего себя. Даже если мне удастся преуспеть в боевом искусстве, какой будет в этом смысл?

На лице Янь Уши появилось саркастичное выражение лица, и он просил:

– Что значит ”настоящий я”? Люди изначально рождены злыми. Неужели ты говоришь, что следовать своим желаниям не значит являться “настоящим самим собой”? Просто вспомни Чэнь Гуна. Ты не раз спасал и помогал ему в трудную минуту, вы двое путешествовали вместе, разделили еду и крышу над головой. Однако встретившись с неприятностями, несмотря на тысячи других вариантов, единственное, что пришло ему на ум, это втянуть тебя в свои проблемы и утащить вниз на самое дно вместе с ним. Более того, с таким прошлым, не было никого, кто мог бы наставить его на этот путь. И ты хочешь сказать, что эти мысли не шли из его “истинного я”?

Шэнь Цяо хотел отвернуться от него, но Янь Уши не позволил ему, схватив его подбородок и повернув его лицо обратно к себе, не позволяя сбежать от разговора:

– Причина, по которой ты все еще хочешь следовать своему “Даосскому сердцу” и отказываешься сдаваться от своих так называемых принципов, лишь в том, что ты еще не попадал в такую ситуацию, когда ты отчаиваешься в этом мире и больше не можешь терпеть его, я прав?

Пара пустых, смутных глаз медленно моргнула, его ресницы слегка задрожали. После долгого молчания, Шэнь Цяо внезапно пробубнил одно лишь слово:

– Да.

Голос Янь Уши источал злобу:

– Неважно насколько сильна “Стратегия Солнца”, она не создает чудеса из ничего. С такой поврежденной основой, в дополнении с постоянной потерей крови и сознания, ты не сможешь восстановить свои навыки даже за несколько лет. Более того, нет никаких гарантий, что ты не останешься в таком полуживом состоянии навечно. Теперь все видели тебя в резиденции Су с моим приглашением. А это значит слухи о наших отношениях вскоре распространяться по всему миру боевых искусств. Мои враги повсюду. Они ничего не могут сделать мне, однако им не составит труда справиться с тобой. Как думаешь, что они сделают если поймают тебя? Они пытками заставят тебя написать для них “Стратегию Солнца”? Или они развлекутся с тобой, убьют, затем снова развлекутся с твоим трупом, чтобы утихомирить свой гнев? Если это случится, сможешь ли ты все еще строить из себя праведника?

Шэнь Цяо наконец потерял над собой контроль:

– Поговорим об этом, когда это действительно произойдет, а пока главе Янь стоит держаться от этих мыслей подальше и не тратить свое драгоценное время на вещи, которые еще не произошли!

К великому удивлению Янь Уши, чью руку бесцеремонно отшлепнули в сторону, совсем не разозлился на это. Вместо этого он даже усмехнулся, и его лицо неожиданно посветлело:

– Да брось. Я просто пытался тебя запугать, неужели ты сердишься?

– …

Говорят, что сердце женщины к было также сложно отыскать, как иголку в стоге сена. Шэнь Цяо показалось, что сердце Янь Уши было еще сложнее отыскать - словно пытаться найти иголку на дне бесконечной бездны.

В это мгновение, кто-то постучал в дверь.

Янь Уши ответил:

– Входи.

Жужу вошла в комнату с чашей лекарства в руке:

– Господин, это вторая порция лекарства на сегодня для господина Шэнь.

Янь Уши скомандовал:

– Поставь сюда.

Жужу поставила чашу как ей было велено, после чего напомнила Шэнь Цяо:

– Господин Шэнь должен пить его, пока оно горячее. Эффект будет лучше.

Шэнь Цяо поблагодарил ее, взял чашу и выпил все разом.

У него с детства была одна маленькая проблема. Он любил сладкое и терпеть не мог горькое. Когда он был ребенком, он всегда прятался на горе Сюаньду, когда болел, чтобы не пить лекарства. После того как он узнал, что практикуя истинные искусства, человек мог стать невосприимчивы к холоду и жару, он стал заниматься усерднее, чем все его соученики. Всем казалось, что он просто был трудолюбивым, однако мало кто из них мог себе представить, что Шэнь Цяо просто не хотел пить горькое лекарство. Однако здесь, в поместье Янь Уши, не важно сколько чашек горького лекарства ему придется выпить, он выпьет их молча.

Вот только старые привычки предали его. Каждый раз когда он брал или клал обратно чашу из-под лекарства, его брови хмурились, а краешки его губ неосознанно подрагивали.

Разумеется это не ускользнуло от внимательного взгляда Янь Уши. После того как Шэнь Цяо допил чашу, Янь Уши схвати карамелизированный фрукт с тарелки, мирно лежавшей на столе, и сунул тот ему в рот, добавив сладким голосом:

– А-Цяо, если тебе не нравится горькое лекарство, я попрошу слуг добавить в следующий раз немного сахара. Ну давай, улыбнись мне. Не надо вечно хмуриться.

– …

Шэнь Цяо устал как физически, так и морально.