Онлайн чтение книги Отравление в шутку Poison in Jest
Глава 6. ЧЕРЕП И СКРЕЩЕННЫЕ КОСТИ

— Нечего смотреть на меня так! — крикнула Кларисса, сердито наморщив лоб. — Я говорю правду! В комнате было темно, но я видела его при лунном свете, когда ставила машину в гараж.

— У какого окна? — осведомилась Джинни.

Вызывающее хныканье стало громче, скрывая страх.

— У окна кабинета Уолтера. Я… мне это показалось странным. Его глаза были широко открыты, а руки упирались в обе стороны рамы. Я помахала ему, но он не ответил.

— Должно быть, папа встал с постели! — всполошилась Мэри. — Его уложили в кабинете Уолтера… Мэтт, пожалуйста, сходи туда! Если он упадет и расшибется, я никогда себе не прощу…

Она бессмысленно поглаживала меховой воротник — казалось, будто накидка у нее в руках мешает ей двигаться. Мэтт быстро вышел.

— Как видите, дорогие мои, — заметила Кларисса, воспринимая происходящее как личное оскорбление, — вы не можете напугать меня, как бы ни старались. Я знала, что с ним ничего страшного не случилось. Так что в будущем постарайтесь себя контролировать.

Выразив это пожелание, она двинулась по комнате походкой киноактрисы. При виде пальто и шарфа Джинни на спинке кресла Кларисса брезгливо подняла их, как будто это были червяки, и села.

— Знаете, — обратилась она ко мне, — в вашем лице есть нечто ужасно знакомое! Любопытно…

Я объяснил причину наличия в моем лице «ужасно знакомого». Джинни хихикнула.

— Ну конечно! — воскликнула Кларисса. — Здравствуйте! — Она ослепительно улыбнулась и протянула руку, изогнув запястье, словно орудовала бейсбольной битой. Я с трудом подавил импульс склониться над рукой в почтительном поцелуе. — Как чудесно увидеть вас снова! Ведь я вас знала, когда вы были ребенком. Ужасно, что вы пришли, когда в доме творится такое…

Несмотря на очевидный испуг, смуглое лицо Мэри немного прояснилось, а ее худая фигура выпрямилась, как будто гордо заявляя: «Вот как надо приветствовать гостя! Я бы не смогла этого сделать». Напряжение слегка разрядилось, но красноречие Клариссы было прервано возвращением доктора Туиллса, который быстро вошел вместе с Мэттом.

— Мы… — начал доктор и оборвал фразу. — О, привет, дорогая.

Кларисса бросила взгляд на запонку отсутствующего воротничка, мешковатый костюм и взъерошенные волосы мужа, с трудом удержавшись от упрека, который мелькнул в ее глазах.

— Здравствуй, Уолтер, — отозвалась она, переведя недовольный взгляд на часы на каминной полке.

Лицо доктора приняло ироническое выражение.

— Должно быть, ты ошиблась. Судья Куэйл спит на кушетке в моем кабинете. Ты уверена, дорогая, что не видела кого-то другого?

Кларисса пожала плечами:

— Думаю, Уолтер, я в состоянии узнать собственного отца. Конечно, если ты настаиваешь…

— Одну минуту, — решительно прервал ее доктор. Его мягкий испуганный голос внезапно стал суровым и решительным. — Мне кажется, пришло время выложить карты на стол. Лично я достаточно долго мирился с этими нелепыми играми. Если кому-то кажется забавным валять дурака с белой рукой, это его дело. Но…

Все снова напряглись. Упоминание табуированной темы подействовало как удар в лицо — сильнее, чем упоминание о яде.

— Уолтер, — с тихой яростью сказала Кларисса, — если тебе хватает ума говорить в присутствии постороннего…

— Я специально говорю в присутствии постороннего, дорогая моя, — холодно прервал ее Туиллс. Его взгляд стал злым. — Чтобы хоть кто-то мог взглянуть на это беспристрастно. Вы все не желаете упоминать об этом. Вы бы предпочли притворяться, будто ничего не знаете, покуда ваш отец не лишился бы рассудка от страха. По-вашему, лучше делать вид, что у него разыгралось воображение, чем попытаться ему помочь. Вы просто бросили его!

— Не знаю, о чем ты! — сердито начал Мэтт.

— Отлично знаешь! Лучше поговорить об этом сейчас же. Если бы речь шла только о каком-то шутнике, тогда вы могли бы делать что хотите. Но теперь все изменилось. Это убийство, понимаете? — Туиллс постучал по столу костяшками пальцев. — Убийство! За это отправляют на электрический стул. Если среди нас убийца, нужно это выяснить.

Последовала пауза.

— Но что же нам делать? — прошептала Мэри.

— Думаю, все согласны, — он саркастически взглянул на Мэтта, — что лучше не обращаться в полицию?

— Господи, конечно нет! — воскликнул Мэтт.

— Превосходно. Тогда давайте передадим дело в руки а постороннего, который будет действовать непредубежденно. — Туиллс повернулся ко мне: — Мистер Марл, вы согласитесь помочь нам?

— Ты имеешь в виду, — после очередной паузы заговорил Мэтт, — что нас будут допрашивать, как…

— Да.

— Но я же говорил тебе, что горничная… Джоанна…

Снова те же жалкие попытки свалить все с больной головы на здоровую. Туиллс смотрел на него, наморщив лоб.

— Она появилась здесь всего пару месяцев назад — значительно позже того, как мраморная рука начала свою работу. А грабители не снисходят до подобных развлечений. Приступайте, мистер Марл!

Я окинул взглядом собравшихся. Все пытались выглядеть спокойными и все же, как мне казалось, испытывали облегчение из-за того, что ожидаемая катастрофа наконец разразилась. Джинни присела на край стола, теребя подставку для ручки, — густые бронзовые волосы, падающие на щеку, закрывая часть лица, поблескивали при электрическом свете. Мэтт прислонился к каминной полке, выпятив подбородок, словно сидя на свидетельском месте в зале суда. Мэри ходила по комнате, улыбаясь каждому, но не нашла чем заняться и остановилась. Туиллс встал позади кресла жены, которая, как ни в чем не бывало, зажигала сигарету.

— Прежде всего, — начал я, — есть ли в доме мышьяк?

— Да! — воскликнула Мэри с такой стремительностью, что все вздрогнули. — Полным-полно, Джефф. Для крыс. Его насыпают в норки, и крысы подыхают.

— Кто купил его?

— Вообще-то я, — улыбнулся Туиллс, — в аптеке Лока в городе — по просьбе Мэри. У нее, кажется, возникла идея, что это обязанность медика.

— Где он хранится?

— В буфетной. Но никто не мог взять его по ошибке. На банке нарисованы череп и скрещенные кости и написано «Яд!».

— Зато любой мог сделать это намеренно, не так ли? Пожалуйста, не выходите из себя! Мы должны во всем разобраться.

— Да, — чопорно подтвердила Мэри, — если кто-то хотел это сделать.

Все снова посмотрели друг на друга. Джинни бросила подставку на стол.

— Ну, я, безусловно, не знала, что здесь хранится такая опасная штука, — заметила она. — Это не дом, а какой-то склад ядов. Все постоянно заходят на кухню…

— Кто покупает продукты? — спросил я. — Бакалею и прочее?

Все уставились на Мэри, которая выглядела смущенной и нервно откинула со лба гладкие темные волосы.

— Я, Джефф. Вернее, я заказываю продукты в городе, а доставляет их фургон. Но вчера фургон в магазине Сейлса, где мы всегда делаем заказы, вышел из строя. Я бы сама съездила в город, но не умею водить машину. Сегодня Кларисса привезла продукты.

Кларисса встала и раздавила сигарету в пепельнице. Уголки ее широкого рта опустились.

— Да, — подтвердила она. — Привезла полную машину барахла, как девочка на побегушках. А ведь я была одета для чаепития!

— Вы выехали уже к концу дня?

— Да. Еле успела до закрытия. Право, Джефф, что именно вы пытаетесь доказать?

— Например, вы привезли этот сифон?

— Сифон? — Кларисса недоуменно посмотрела на меня. На мгновение она забыла о своей внешности, и черное платье сползло с плеча. — О, вы имеете в виду содовую? Да, помню, так как мне пришлось привезти для обмена много пустых сифонов. В магазине делают скидку за каждый.

— Вы уверены, что купили именно этот сифон?

— Думаю, что да. Не так ли, Мэри?

— Да, — кивнула Мэри. — Помню, что, как только ты передала мне сифон, я поставила его на этот стол, так как папа не пьет ничего без содовой. Он ждал сифон и держал на столе бутылку виски… Пойми, папа не был алкоголиком! Я никогда не видела его пьяным.

— Лучше бы он иногда выпивал лишнее, — мрачно вставил Мэтт.

— Погодите! — остановил их я. — Значит, ты принесла сифон сюда, Мэри. Судья пил тогда?

— Да. Я видела, как он налил себе виски и выпил, поскольку задержалась, чтобы поговорить с ним. Он был в очень хорошем настроении… — она с гордостью посмотрела на нас, — потрепал меня по щеке и сказал, что не знает, как обходился бы без меня.

— В котором часу это было?

— Не знаю… Хотя подождите! Было около четверти шестого, ведь Кларисса вернулась именно тогда. Я сразу отнесла содовую папе.

— Ты надолго задержалась в библиотеке?

— Примерно до половины шестого. — Мэри трогательно старалась помочь, поэтому говорила быстро и сбивчиво. — Потом мне было нужно готовить ужин. За Джоанной необходимо присматривать, когда она стряпает.

Следовательно, яд — если мое предположение было правильным — был добавлен в сифон где-то между четвертью шестого и восемью, временем моего прибытия.

— После этого судья оставался в библиотеке?

— Нет, — ответил Мэтт. — Я вернулся из офиса около половины шестого и видел, как он шел в сторону кухни. Я повесил шляпу, а отец сказал, что книга почти готова, похлопал меня по спине и ушел в кухню. Я поднялся наверх умыться…

— Папа отправился в подвал, — вставила Мэри. — Я была в кухне и слышала, как он спускался по лестнице.

— За бутылкой бренди?

Все ответили, что не знают. Мэри слышала, как он возвращался, но была занята ужином и не видела его.

— Тогда еще один вопрос. Не можете ли вы все сообщить мне, где вы находились от четверти шестого и, скажем, до восьми?

Сразу послышался протестующий хор. Потом Мэтт кивнул:

— Ладно, если это поможет. Сыщики всегда хотят это знать — я читал об этом. Валяй, Джефф… О, ты хочешь начать с меня?

— Если можно.

— Рассказывать особо нечего. Я вернулся из офиса около половины шестого, как говорил, поднялся наверх и заглянул к матери. Она неважно себя чувствовала, но еще не разболелась — сидела в кресле у окна, завернувшись в плед. Потом я пошел к себе в комнату, умылся и сел просмотреть газету, которую принес с собой, пока до нее не добрались другие. Гонг к ужину прозвучал в шесть…

— Минуту. Мэри говорила мне, что ты побывал в кухне и отнес матери поднос с ужином.

Мэтт щелкнул пальцами. Его румяное лицо покраснело еще сильнее, и он смущенно засмеялся:

— Черт побери, это правда! Знаешь, до сих пор я не подозревал, как можно запутать свидетеля… Да, я спустился перед самым гонгом. Поднос был готов, и я отнес его наверх…

— Ты кого-нибудь встретил?

— Только отца, который шел сверху. Он приподнял салфетку и посмотрел, что я несу, потом сказал, что матери это подойдет, и направился в столовую.

— Значит, ты был единственным…

Внезапно Мэтт осознал значение своих слов. Его голубые глаза едва не вылезли из орбит, и он начал жестикулировать, словно свирепо тряс кого-то за шиворот.

— Нет! Клянусь Богом! Ты хочешь сказать, что я отравил свою мать и…

Его голос истерически повысился.

— Вовсе нет, — успокоил его я. — Пожалуйста, продолжай. Ты отнес матери поднос и оставался с ней, пока она ела?

— Нет! Я открыл дверь и увидел, что она дремлет в кресле. Мама плохо спит, и я не хотел будить ее, поэтому поставил поднос на стол и ушел. Я знал, что она не будет спать долго…

— Ты позволил остыть горячим молочным тостам, Мэтт! — заныла Мэри. — Неужели в этом доме никто не в состоянии хоть что-то сделать как следует?

Мэтт повернулся к ней, опустив голову, как будто старался остудить ее пыл.

— Слушай, дорогая, — мягко заговорил он. — Кто-то вошел в спальню матери, когда она спала, и добавил мышьяк в твои горячие молочные тосты. Не вижу никакой разницы в том, были они горячими, холодными или слегка теплыми. Попытайся быть разумной. Продолжай, Джефф.

— Кто-нибудь мог войти туда после тебя, не разбудив миссис Куэйл?

— Угу. Мы не начинали есть минут десять, так как Джинни не было дома и в столовой находились только мы с папой. Где ты была, Мэри?

— Ну, я поднялась проведать маму вскоре после того, как ты отнес ей ужин. Она только проснулась. Я проследила, чтобы она начала есть, и спустилась в столовую. Джинни как раз вернулась, а Кларисса уже была там, поэтому мы начали есть.

— Я тоже был там, — спокойно вставил доктор Туиллс. Мэри вздрогнула и виновато посмотрела на него:

— Ну конечно, Уолтер. Просто ты пришел позже.

— Я всю вторую половину дня работал в своем кабинете. Именно тогда я обнаружил… Не важно. А где были остальные?

— Я уже говорила, что ездила за продуктами, — отозвалась Кларисса. — А когда я вернулась, Джинни взяла машину и поехала в город. Я поднялась к себе и легла. Из своей комнаты я вышла только перед тем, как спуститься в столовую. Это все, что я могу вам рассказать.

— Я ездила в городскую библиотеку за книгой, — сказала Джинни. — Вот почему меня не было дома.

Доктор Туиллс шагнул из-за кресла жены:

— Позвольте мне рассказать остальное. После ужина судья пошел в свой кабинет и не покидал его. Гиосцин и мышьяк добавили раньше, поэтому я не думаю, чтобы наши последующие передвижения имели какое-то значение. Миссис Куэйл стало плохо около половины восьмого…

— Мышьяк действует так быстро, доктор?

— Доза, которую ей дали, — да, — ответил он. — Она бы убила миссис Куэйл, если бы я не заподозрил отравление и не лечил бы ее от него, а не от периферического неврита, как говорил остальным. Количество мышьяка было огромным, даже учитывая его медленное действие.

— И ты знал об этом? — осведомилась Джинни.

— Да. А учитывая, что судья пошел в библиотеку сразу после ужина, приблизительно без четверти семь, мы можем определить, что гиосцин добавили в сифон от половины шестого до без четверти семь — в промежутке длиной чуть более часа. Что нам нужно выяснить — это когда в течение этого промежутка судья выходил из библиотеки, предоставляя отра… другому человеку доступ туда. Мэри слышала, как судья шел в подвал в половине шестого, а Мэтт видел его спускающимся с лестницы в самом начале седьмого, но кто-нибудь видел его во время этого получаса?

Я обвел взглядом лица, видя на них лишь пустоту.

— Надо подождать и спросить его, что происходило в эти полчаса, — сказал я.

— Беда в том, — пробормотал Туиллс, — что до ужина все имели доступ в библиотеку…

— Кроме меня, — заявила Джинни. — Я была в городе.

— Хорошо, кроме тебя. Теперь что касается подноса. В течение десяти минут после того, как Мэтт отнес его наверх и оставил в комнате миссис Куэйл, любой из нас имел к нему доступ.

Мэтт тяжело вздохнул. Его рука снова двигалась вверх-вниз по лацкану пиджака.

— Ты забываешь, Уолтер, что я спустился сразу после того, как оставил поднос. А отец может подтвердить мое пребывание в столовой перед ужином.

Во время последовавшей паузы Джинни соскользнула со стола и с усмешкой посмотрела на брата:

— Хороший из тебя юрист, Мэтт, нечего сказать! Ведь именно ты относил поднос, поэтому имел реальную возможность добавить яд в тосты. А теперь ты заявляешь: «Я невиновен, так как имею алиби на после того, как дело сделали».

Мэтт не рассердился — он выглядел испуганным и беспомощным.

— По-твоему, я отравил собственную мать?

— А по-твоему, это сделал кто-то из нас?

Маленькая фигурка доктора Туиллса словно увеличилась, когда он шагнул в центр группы, собравшейся вокруг Мэтта.

— Тише! — пронзительно крикнул он. — Успокойтесь, черт бы вас побрал!

Все отпрянули под его свирепым взглядом, и разговоры прекратились. Несмотря на свои пять футов и три дюйма, Туиллс выглядел весьма внушительно.

— Такое поведение ни к чему нас не приведет, — продолжал он более спокойно. — Эта проблема для мистера Марла и меня, и мы намерены ее решить. Конечно, если вы не хотите вмешательства полиции. Лично мне все равно — это только сняло бы груз с моей души…

На какое-то мгновение мне показалось, что Джинни собирается заплакать.

— Прости, Мэтт, — пробормотала она. — Ты знаешь, что я не имела это в виду… Но, Уолтер, все это выглядит абсолютно нереальным! Это похоже на игру в убийство, где Джефф играет роль окружного прокурора, задавая вопросы, и рано или поздно обратится к кому-то: «Вы виновны?» Тот ответит: «Да», и игра закончится… Но я знаю, что это не игра, — в том-то и весь ужас…

В ее голосе послышались истерические нотки.

— Ну, — отозвался Туиллс, по-видимому сожалея о своей вспышке, — в каком-то смысле это действительно игра, Джинни. Твои родители в безопасности. Сестра дежурит у твоей матери, а твой отец заперт в моем кабинете. Но ради всеобщего спокойствия в этом нужно разобраться. — Его голос вновь стал агрессивным. — Теперь пусть все идут спать, а мы с мистером Марлом обо всем позаботимся.

Я никогда не мог понять, как Туиллсу удалось с ними справиться. Конечно, несостоявшиеся трагедии не взволновали его ни в малейшей степени, а остальные были так расстроены, что любой, проявляющий твердость, мог подчинить их своей воле. Разумеется, они протестовали. Кларисса высокомерно произнесла, теребя нитку бус:

— Ты что-то слишком раскомандовался, Уолтер.

Но он бросил на нее сердитый взгляд, и она сразу же умолкла. Мэтт продолжал бормотать, что он адвокат и не желает быть отстраненным от каких бы то ни было совещаний…

Вскоре комната опустела. Было решено, что я останусь ночевать в доме. Я настоял на кушетке в библиотеке, понимая, что этой ночью едва ли удастся выспаться.

Остальные задержались в холле. Мэри боялась идти наверх одна, и Мэтт поднялся с ней, обнимая ее за плечи и громко ухая, чтобы отогнать привидений. Кларисса больше не сказала мужу ни слова и последовала за братом и сестрой. Все говорили громко и вызывающе. Только Джинни была бледна и молчала…

Свет погасили, и дом погрузился в темноту. Не знаю, почему я дрожал, стоя в коридоре, — ведь все было таким знакомым. Или не было? Вероятно, от распадающегося сознания исходят какие-то химические выделения, смешивающиеся с пылью и покрывающие плесенью предметы, которые их окружают, подобно тому как гниение тел отравляет атмосферу склепа. В головах этих людей, чьи лица проплывали перед моим мысленным взором, стучали молоточки гнева, ненависти и разочарования, и в одной из этих голов молоточек проделал трещину. Они продолжали жить обычной жизнью, но коррозия невысказанных слов проникала во все уголки дома, делая его сырым и холодным. Тайком стиснутый кулак, взгляд над кофейной чашкой были единственными внешними признаками убийцы, который избрал самый зловещий путь безмятежно улыбающегося отравителя.

Неяркий желтый свет исходил только от лампы на втором этаже, рисуя на нижней стене силуэты лестничных перил, зловещие очертания пальто и шляп на вешалке. С лестницы доносились слабые скрипы, и я смотрел на нее в поисках еще одного, спускающегося, силуэта, но не видел никого. Портреты на стенах вздрагивали от ударов ночного ветра. Стоя спиной к парадной двери, я огляделся вокруг. Туиллс в библиотеке бросил в камин что-то тяжелое, очевидно разводя огонь…

Поверх моего плеча раздался быстрый и резкий стук в парадную дверь.