Онлайн чтение книги Заявление о расторжении брака Application For Divorce
30 глава Совместное посещение банкетов

По-видимому, многим казалось, что с Лу Тао проще сблизиться во время амнезии, поэтому множество людей предлагало ему явиться на банкеты и встречи. Он не отказывался от всех приглашений, а в особенности, когда дело касалось соревнований, ведь ему действительно нравился спорт. На спортивных состязаниях присутствовали награды, чаще всего это были какие-то безделушки. И, каждый раз выигрывая, Лу Тао дарил их Чэн Цзиню.   

На этот раз генерал протянул юноше браслет с синими самоцветами. Чэн Цзиню украшение очень понравилось, он обратил внимание на гравировку и с удивлением спросил: 

– Это изделие мастера Цюаня, невероятно дорогая вещь. Кто настолько богат, что использовал его в качестве приза?

– Не знаю, – Лу Тао это не волновало, увидев браслет, он предположил, что такая вещица непременно обрадует его женушку, поэтому выложился на полную и занял первое место. – Мастер Цюань? Он известен?    

Чэн Цзинь кивнул головой.

– Ему очень нравятся сапфиры, а мне синий цвет, возможно, поэтому я подвергся его влиянию. В детстве мой брат водил меня в его мастерскую, которая сияла всевозможными синими камнями. 

Слушая, как Чэн Цзинь нахваливает постороннего человека, Лу Тао почувствовал себя тяжело. 

– Если его называют мастером, вероятно, он уже немолод?

– Когда я встретился с ним, ему было восемьдесят пять лет, – Чэн Цзинь не догадывался о мыслях мужа. – А мне было семь.

Генерал испытал облегчение, и на его лице отразилась улыбка. 

Чэн Цзинь продолжил: 

– Тогда я упрашивал брата скупить все драгоценности. Брат долго разговаривал с мастером, однако старик был очень упрям и не соглашался, лишь подарил мне одну небольшую подвеску, но я ее давно потерял и не знаю где она. Мастер Цюань прожил до девяносто двух лет, когда он скончался, то его мастерскую тут же обобрали, а все украшения бесследно исчезли. Полиция так и не нашла никаких улик. А около трех лет назад три изделия были удачно проданы с аукциона. Среди них находился и этот браслет, я помню, что к нему в комплект шло ожерелье.   

– Ты не ходил на тот аукцион? – из-за своих выводов Лу Тао был озадачен, почему Чэн Цзинь не принял участие в этом аукционе, ведь в то время семья Чэн все еще являлась самой богатой на планете.

Какое-то время Чэн Цзинь растерянно смотрел на Лу Тао, а потом покачал головой. 

– Нет. – Почему?  

Чэн Цзинь перебирал в руках браслет, его голос был тихим.

– В этом не было необходимости. 

Три года назад их отношения с Лу Тао были весьма напряженными. Оставленный в одиночестве Чэн Цзинь не выдержал и начал учинять различные неприятности, лишь бы привлечь внимание мужчины. Он подозревал, что у генерала есть кто-то на стороне и даже искал журналистов, чтобы заявить во всеуслышание об их отношениях, однако сдержался.    

В другой раз, когда мужчина вернулся домой, Чэн Цзинь потратил уйму времени, чтобы украсить интерьер: он купил много красивых и дорогих вещиц и нарядов, ожидая похвалы от мужа. Но когда Лу Тао увидел жилище, то даже не вошел в дверь, пристально осмотрев Чэн Цзиня, он ледяным тоном спросил: 

– Ты только и можешь, что наводить красоту?

Чэн Цзинь был обескуражен, в ту пору молодой господин не смог различить насмешку. Обеспокоенный этим, он всю вину свалил на слуг, говоря, что это было их самовольство. Юноша думал, что Лу Тао не станет ругать его, если он переложит ответственность на других, но взгляд мужчины пробирал до костей, а в его словах чувствовалось отвращение: 

– Когда же ты наконец осознаешь свои ошибки?  

В тот раз он должен был зайти, даже если ему что-то не понравилось, должен был остаться дома и порадовать супруга, проведя с ним ночь. Но Лу Тао развернулся и ушел. Разве мог Чэн Цзинь просто так остаться? Молодой господин не видел своих ошибок, он подозревал Лу Тао в любовных связях с кем-то еще, поэтому последовал за ним. Заплатив кому-то за информацию, он узнал, что следующим вечером Лу Тао собирается пойти в ресторан с женщиной. Не раздумывая и не выясняя подробностей, он злобно появился перед их обеденным столом. Когда юноша увидел возраст дамы, было уже поздно. 

В тот день Лу Тао вышел из себя и, схватив парня за запястье, вывел на улицу. Его хватка была очень сильной, и на руке Чэн Цзиня остались следы. Юноша чувствовал себя виноватым за сорванный ужин и нерешительно шепотом произнес: 

– Я не специально. Я думал, что ты… Я не думал, что ты здесь с… 

Чэн Цзинь не знал, кем была женщина, лишь понимал, что той около шестидесяти или семидесяти лет, и она определенно не является любовницей Лу Тао. 

Ледяным тоном Лу Тао ответил:

– Это моя тетя. 

– Я… Я был не прав… – молодой господин редко склонял голову, однако в душе так и не смирился. 

Лу Тао, казалось, видел все насквозь, поэтому его голос стал лишь холоднее: 

– Ты действительно понимаешь, что ошибся? 

Молодой человек нерешительно кивнул.  

Лу Тао быстро осмотрел его и беспощадно высказал: 

– Ты ничего не понимаешь! С самого рождения и до сегодняшнего дня ты не представлял, что значит «ошибиться» и что такое «вежливость»! У тебя так много денег, но все, что ты делаешь – это наряжаешься. Знаешь ли ты, что твое сердце бедно настолько, что не стоит ни копейки?  

Это было впервые, когда генерал говорил так много, а также он сказал Чэн Цзиню: 

– Если ты так хочешь мне понравиться, то почему бы для начала не обдумать свою жизнь и свои поступки? Есть ли хоть что-то, что мне может понравиться? – закончив говорить, мужчина развернулся и пошел обратно в ресторан, больше не глядя на Чэн Цзиня. 

А юноша же, застыв на месте, провожал его глазами, ничего не понимая. 

Всю жизнь его баловали и потакали, парень никогда не знал, что такое совершить проступок, ведь пока он хотел что-то, его действия были правильными. Он мог получить все, чего захочет, и это было впервые, когда кто-то упрекал его. 

И не просто кто-то, а человек, которого он любил.        

Чэн Цзинь чувствовал обиду и не собирался с этим мириться. 

Всего-то нужно исправиться? Так он сделает это! 

Вернувшись домой, он уволил слуг, поблагодарив их за работу, и достал маленького робота Чэн Чэна. Он старался изменить свой образ: больше не ходил в роскошные магазины по поводу и без, стремился быть вежливым. Из-за такой резкой перемены отец и брат даже подумали, что тому нездоровится. Мало-помалу он стал меняться начиная с мелочей, однако отношения с Лу Тао не стали мягче, и даже когда он радостный приехал на фронт, его сразу же равнодушно отослали назад. 

Когда он увидел новость об аукционе, то его посетила мысль купить все изделия. Даже старший брат звонил и интересовался, не хочет ли он их приобрести, но Чэн Цзинь сдержался. Если он что-то купит, то об этом непременно сообщат в газетах, и Лу Тао решит, что он нисколько не изменился. 

Поэтому Чэн Цзинь отказался.    

И все же окончательно его изменил несчастный случай и последующий жизненный опыт. До этого его поведение едва ли можно было отличить от представления: даже поблагодарив людей, он все еще не понимал, почему должен это делать. Намного позже он наконец осознал, почему же не нравился Лу Тао. 

Супруг надел браслет на запястье Чэн Цзиня, сапфиры очень красиво смотрелись на бледной коже. Мужчина дотронулся до его подбородка и спросил: 

– Нравится? – его взгляд был полон нежности.     

Чэн Цзинь старательно закивал головой, обнажая милую улыбку. 

– Очень нравится! 

Лу Тао спросил: 

– Ай Сюэ сообщил, что скоро будет банкет. Не хочешь пойти на него вместе? 

Подумав о приближающемся вечере в честь цветов апельсина, Чэн Цзинь нервно сглотнул, поспешно спрашивая: 

– Что за банкет?

– Пей! Пей алкоголь, управляя боевой машиной! Будет в конце месяца, – говоря все это, Лу Тао баловался с лицом Чэн Цзиня, особенно ему нравилось щипать юношу за щечки.    

Банкет в честь апельсиновых цветов также должен состояться в конце месяца, но там не было состязаний по управлению пилотируемыми роботами, Чэн Цзинь с облегчением выдохнул. Улыбнувшись, он ответил: 

– Ты сходи, а я не пойду. 

Генерал был недоволен. 

– Почему, когда я зову тебя куда-то, ты всегда отказываешься? – приблизившись, мужчина наклонился и поцеловал Чэн Цзиня в губы, отстранившись, генерал улыбнулся. – Ты боишься встретиться с людьми? 

Молодой человек не знал, что ответить.      

Несколько лет назад он каждый раз ждал с нетерпением, что Лу Тао пригласит пойти вместе на мероприятие, но тот никогда не брал его с собой, даже на семейные встречи генерал ходил один. С характером Лу Тао он посещал лишь военные собрания, и не имея при себе приглашения, Чэн Цзинь, даже если бы захотел, не смог бы туда прокрасться. А банкеты «знатных особ», на которых присутствовал Чэн Цзинь, Лу Тао не посещал.

А теперь мужчина в самом деле жаловался, что ему не составляют компанию.

Чувства Чэн Цзиня было сложно выразить словами, но он определенно был в некоторой степени рад. 

К счастью, мало кто знал, чьим супругом он является, иначе бы жена генерала на один день для всех стала слугой, что непременно навредило бы репутации Лу Тао.

Чэн Цзинь вернул ответный поцелуй мужчине и, улыбнувшись, спросил: 

– Только ты видишь меня, разве это не хорошо?    

– Определенно, хорошо, – Лу Тао ущипнул его за талию. – Дай-ка посмотреть мужу повнимательнее.

В один миг наступил конец месяца, Чэн Цзинь успел закончить все заказы. Когда он прибыл в дом Лянь У, тот уже был в праздничном костюме, а его муж отсутствовал. По просьбе Лянь У на его наряде было множество драгоценных камней, отчего одежда сияла, а на груди имелись яркие перья. У него была хорошая фигура, которую выгодно подчеркивал фасон. Нанеся на лицо легкий макияж, Лянь У сразу же стал выглядеть как гордый молодой господин, сегодняшний его образ слишком сильно отличался от того затравленного юноши, над которым издевался Чэн Цзинь.       

Он повернулся у зеркала отмечая: 

– Действительно, мастерство госпожи Жуйла выше всяких похвал, размер идеально подходит, а стиль именно такой, каким я и представлял. 

Этот наряд был сделан Чэн Цзинеми, пусть он и был не особо смышленым, но теперь даже он понял, что именно его называли «госпожа Жуйла». Однако времени на размышление ему не дали, кинув в руки комплект одежды.

– Точно! Ты наденешь вот это, а после мы вместе отправимся на мероприятие. 

«Слуги» не редкость на банкете в честь цветов апельсина, если люди проигрывали спор или же нанесли оскорбление человеку, то становились слугами в этот день. Чтобы обозначить прислугу, те обязаны были носить специальную одежду – серый бесцветный костюм. Но то, что сунули ему в руки, не было формой слуги, белая лента и кружева слишком бросались в глаза. Чэн Цзинь застыл, через некоторое время он развернул одежду, а его лицо приобрело ярко-красный оттенок.

– Женский костюм горничной?