Онлайн чтение книги Заявление о расторжении брака Application For Divorce
42 глава Свидание вслепую

Сегодня было приятное солнышко. Бабушкино прощение согрело душу Чэн Цзиня, а тяжкое бремя наконец-то свалилось с его плеч. Он старательно подыскивал темы для беседы, больше говоря с бабушкой о Лу Тао и его поездках в военный госпиталь.

Хотя пожилая дама говорила мало, а ее лицо всегда было холодным и серьезным, она все же отвечала несколькими фразами. К тому же она потратила половину своей жизни на воспитание единственного внука, поэтому она забеспокоилась, услышав об этом:

– Почему он так часто посещает госпиталь? С его здоровьем что-то не так?

Чэн Цзинь ответил:

– Я не знаю, я спрашивал его, но он мне ничего не говорит.

– Тебе бесполезно рассказывать, – бабушка была остра на язык, – не говоря уже о строгой дисциплине военного ведомства, где есть вещи, которые нельзя обсуждать с посторонними.

– Да, это верно, – Чэн Цзинь больше не чувствовал стыда, когда над ним смеялись. – Я надеюсь, что это вопрос военного ведомства. Когда его выписали из больницы, я расспрашивал доктора Герсона. С его телом не было никаких проблем. Просто надо подождать три месяца, чтобы восстановилась память, – в этот момент его голос затих, в нем слышалась нескрываемая грусть.

Пожилая леди больше ничего не ответила. После некоторого молчания она сказала:

– Поехали назад.

Чэн Цзинь поспешил взяться за инвалидное кресло и направился к поместью. Семья Юсы занимала огромную территорию, и общий комплекс построек достигал десяти квадратных километров. Зона их прогулки была лишь малой частью хозяйского дома. Чэн Цзинь вдруг вспомнил, что бабушка в прошлом тоже принадлежала этой семье, и не смог удержаться от вопроса:

– Бабушка, а где вы жили раньше? Я имею в виду до замужества.

После того как он спросил, атмосфера стала неловкой. В конце концов, эти двое никогда не были так близки, чтобы болтать круглые сутки. Он предполагал, что его проигнорируют, но старая леди подняла руку и указала на место вдалеке:

– Вон там, в той части залива.

Чэн Цзинь обрадованно сказал:

– Далековато отсюда.

Старушка равнодушно ответила:

– В то время здесь ничего не было. Главный дом построили позже. Семья Юсы берет свое начало именно там.

– О, вот как, оказывается, – юноша одобрительно произнес, – семья Юсы действительно развивалась очень стремительно, даже количество ее членов увеличилось.

На этот раз пожилая женщина ничего не ответила. Очевидно, она не разделяла его радости. Чэн Цзинь был растерян, беспокоясь, не сказал ли он что-то не то, и когда он попытался исправиться, то заметил двух людей, проходивших неподалеку. У него было отличное зрение, и он с первого взгляда определил этих двоих и быстро произнес:

– Оказывается, а-Сю и Янь сяо Ци тоже пришли сюда погулять.

Бабушка вдруг сказала:

– Если бы не ты, возможно, сегодня тем, кто гуляет с а-Сю, был бы сяо Тао.

Чэн Цзинь был в недоумении, его скромные умственные способности подводили, и он какое-то время не знал, что сказать. Прошло несколько минут, прежде чем он догадался:

– Бабушка, что вы имеете в виду? А-Сю была влюблена в Лу Тао?

– Я не знаю, – старая леди была абсолютно невозмутима, – но если бы мой внук не был женат, разве эти двое не составили бы идеальную пару?

Чэн Цзинь подумал и пришел к выводу, что они действительно очень подходят друг другу. Хотя эти двое считаются двоюродными братом и сестрой, но бабушка и Юсы Куй не являются близкими родственниками. В поколении Лу Тао они могли сочетаться узами брака, и это никак не повлияло бы на деторождение. Более того, Юсы Сю ­­­­– внучка Юсы Куй. Даже несмотря на происхождение, внешность или характер с увлечениями эти двое гораздо больше совместимы, чем они с Чэн Цзинем.

Если бы не он, то это оказался бы очень счастливый брак.

В сердце Чэн Цзиня зародилась едва уловимая ревность, и его слова прозвучали немного кисло:

– Бабушка, по какой причине я вам так не нравлюсь?

Пожилая дама на редкость улыбнулась:

– Слишком долго рассказывать, почему ты мне не нравишься.

Плечи юноши поникли.

– Высокомерный, самовлюбленный, сумасбродный... Неважно, что из этого, такой человек не кажется хорошим партнером, а еще дурной нрав и беспринципность в достижении цели. В то время ты казался совсем несерьезным, я видела несколько статей в газетах о тебе, там не было ничего, что могло бы меня порадовать. То, что ты хотел выйти замуж за моего внука, ничем не отличалось от того, что ты желал заполучить красивое украшение. Разница лишь в том, что он человек, а не вещь. К тому же вы использовали меня, чтобы принудить моего внука. Так как я могу полюбить тебя?

Чэн Цзинь устыдился и прошептал:

– Я был неправ...

– Но должна признать, что я все же ошиблась в одном. Ты оказался верным человеком. За все семь лет, что сяо Тао отталкивал тебя, не было ни одного слуха о твоей измене. Но я думаю, что это из-за обаяния сяо Тао, – старушка была совсем не вежлива, но ее тон перестал быть холодным, как раньше, в нем слышались эмоции. – Однако ты тоже ошибся. Среди множества причин, по которым ты мне не нравишься, нет той, о которой ты думаешь.

Юноша был ошеломлен:

- А?

Пожилая дама взглянула на красивую пару вдалеке, речь ее стала спокойней:

– Брак для клана Юсы – возможность получить преимущество. Будь мой внук обычным человеком, не имеющим воинского звания, то каким бы красивым и выдающимся он ни был, он не смог бы войти в семью Юсы, женившись на а-Сю. Я сказала, что если бы не ты, то сяо Тао и а-Сю могли бы стоять там вместе. Но это основано на том факте, что сяо Тао уже генерал. С этой точки зрения, ты немного лучше.

Она бросила взгляд на Чэн Цзиня, который стоял рядом:

– По крайней мере, ты обращаешь внимание только на внешность, а не на положение в обществе. В конце концов, ты добивался этого, потому что тебе нравится мой внук, в отличие от аристократов, где брак – источник выгоды.

Лицо Чэн Цзиня покраснело, и он тихо возразил:

– Я люблю своего мужа не только из-за его лица...

– Разве не ты влюбился с первого взгляда? Что еще можно было увидеть, кроме лица?

Чэн Цзинь потерял дар речи. Он тщательно все обдумал. Когда он впервые заинтересовался Лу Тао, это и правда было из-за его лица. Также юноша понял, что бабушка не одобряла брачные традиции клана Юсы, поэтому она не была к ним дружелюбна. Затем, вспомнив о ключевом аспекте, он спросил:

– Получается у Янь сяо Ци и а-Сю свидание вслепую?

Пожилая дама не находила слов.

– Ты в самом деле ничего не понял?

Чэн Цзинь застенчиво покачал головой:

– Я-я прежде не обращал на это внимание...

По мере разговора юноша и девушка подходили все ближе. Юсы Сю была очень красива, и не той хрупкой красотой обычных женщин, а энергичной, выглядящей особенно соблазнительно в лучах солнца, так сочетающейся с Янь Ци... Они действительно прекрасно смотрелись вместе.

Юсы Сю поприветствовала бабушку. Чэн Цзинь подумал, что Янь Ци столько раз высмеивал его, и он наконец-то получил шанс дать отпор:

– Янь cяо Ци, поздравляю, теперь ты перестанешь быть одиноким, больше нет нужды прятаться и плакать на углу нашего дома.

Прежде непринужденное выражение Янь Ци мгновенно заледенело после этих слов, а в глазах вспыхнул грозный огонь. Парень был потрясен, он поспешно спрятался за бабушку и сказал:

– Я-я просто пошутил, что у тебя за выражение лица? Ты такой свирепый.

Юсы Сю с интересом огляделась, и улыбнувшись сказала:

– Плакал, спрятавшись за углом? Почему?

Под ее взглядом выражение лица Янь Ци немного расслабилось, но он все еще был напряжен и даже встревожен:

– Это было давно, ничего особенного, – он снова посмотрел на Чэн Цзиня и обратился к Юсы Сю. – Не хочешь вернуться?

Девушка не обиделась, а искренне улыбнулась:

– Ладно, в любом случае я уже достаточно прогулялась. Бабушка, я отвезу вас назад.

Поскольку «работа» Чэн Цзиня была украдена Юсы Сю, он был вынужден остаться наедине с Янь Ци. Тот тоже был явно не в восторге, а его красивое лицо стало настолько мрачным, что он даже не удостоил Чэн Цзиня взглядом, отчего юноша почувствовал себя не в своей тарелке.

«Шутка, которую я только что отпустил... Это было слишком?».

Прошлый молодой господин не стал бы об этом размышлять, но последние несколько лет он начал беспокоится, соответствует ли его этикет нормам поведения, могут ли его слова обидеть людей. Поэтому, хотя ему было трудно говорить, парень все же сказал тихим голосом:

– Янь сяо Ци, я сказал это не нарочно, не принимай близко к сердцу.

Янь Ци фыркнул и ответил:

– Это было нелегко, да? Молодой господин действительно умеет извиняться.

Чэн Цзинь был сконфужен:

– Конечно, умею!

Мужчина сказал:

– У тебя неплохо получается слушать чужое мнение. Знаешь же, что твой брат не может защитить тебя сейчас, не так ли? А еще ты знаешь, когда нужно поджать хвост и не высовываться. Если твой братишка увидит тебя таким, я не знаю, обрадуется ли он или расстроится.

Чэн Цзинь пристально посмотрел на мужчину:

– Если ты рассержен и хочешь задеть меня, но при чем тут мой брат? Он не обижал тебя! – сказав это, он почувствовал что что-то здесь не так, – нет, я тебя тоже не трогал. Ты ведь сам не можешь пройти мимо меня, не учинив неприятность. Никак в толк не возьму, у тебя нет приветливого лица для меня?

В душе он задавался этим вопросом. Логично предположить, что раньше они были друзьями. И даже если они отдалились друг от друга из-за несогласия взглядов, то не должны враждовать до сих пор.

Янь Ци с насмешкой посмотрел на него:

– А ты как думаешь?

Чэн Цзинь был потрясен:

– Неужели потому что я не стал твоим партнером, ты возненавидел меня из-за неразделенной любви? – его глаза расширились в изумлении. – Ты еще плакал возле нашего дома в тот год. Так подозрительно! Твой дом так далеко от моего, зачем тебе сидеть на корточках в углу и плакать? Неужели человеком, в которого ты тогда был влюблен, это я?

Чем больше он думал, тем больше ему казалось, что это возможно. Когда он посмотрел на Янь Ци, его глаза были полны настороженности.

Янь Ци сердито рассмеялся. Он видел, что Юсы Сю отошла уже достаточно далеко, и, не сдерживая свой голос, произнес:

– Должен же быть предел у твоей самовлюбленности! Ты приобрел так много драгоценностей, но не купил зеркало, чтобы посмотреть на себя? Чем ты мог мне понравиться?

Когда Чэн Цзинь услышал его насмешки, он впервые не почувствовал удушья, а лишь испытал облегчение:

– Это прекрасно, иначе я бы чувствовал себя некомфортно.

Янь Ци был так разъярен, что расстегнул свой костюм и скинул пиджак. Еще немного и его брови бы соединились в одну линию. Спустя продолжительное время он сказал злым тоном:

– Скажи им, я плохо себя чувствую, так что ушел.

Чэн Цзинь был ошеломлен:

– Почему я должен это говорить?

– Потому что мне плохо по твоей вине! – Янь Ци бросил на него свирепый взгляд, а затем стиснул зубы. – А еще помалкивай перед своим братом, о том, что сегодня произошло!

Видя, как мужчина сердито уходит, Чэн Цзинь почувствовал себя совершенно сбитым с толку.

Почему он не может рассказать брату о свидании вслепую?

Это не имеет никакого отношения к нему, верно?