Онлайн чтение книги Стальная тревога Full Metal Panic!
Гигантово поле

28 апреля 22:41 (стандартное время Японии и Кореи)

Корейская Народная Демократическая Республика

военно-воздушная база Сунан

Используя словесные наезды и тумаки, Канаме все-таки привела Соске к повиновению, и он отдал ей свою школьную куртку.

Выждав небольшую паузу в стрельбе, когда противники меняли магазины, Соске схватил Канаме за руку и ринулся на прорыв — к стоящему поодаль грузовику с громоздким кунгом.

— Быстрее!

Забросив Канаме на широкое пассажирское сиденье, Соске прыгнул за руль. С грохотом завелся двигатель, завизжали покрышки, и грузовик рванулся с места. Соске пристально вглядывался в темноту, слыша, как сзади по кузову грохочут пули. Однако первая часть побега прошла успешно.

— Пригнись!

— А? Что?!

Бежавшие вдогонку солдаты беспрерывно стреляли, но вскоре стрельба стихла — дизель-генераторный фургон умчался по рулежной дорожке на север со скоростью в восемьдесят километров в час.

— Кто ты такой на самом деле?! Куда мы едем? Что ты собираешься делать?! — кричала Канаме, почти заглушая рев мотора. — Отвечай!!!

Косясь одним глазом в зеркало заднего вида, а вторым — вперед, в пустые темные пространства бетонированных дорожек аэродрома, Соске ответил:

— Я следил за тобой с того дня, как перевелся в школу.

— Скажи чего-нибудь, что я не знаю, дурак!..

— Если честно, я тоже не в курсе, что происходит. Мне лишь сообщили, что ты некоторым образом уникальна. И поэтому есть люди, которые желают использовать тебя для своих исследований, как подопытный объект.

— Подопытный объект?

— Именно. Чтобы предотвратить похищение, охранять тебя послали подготовленного оперативника — меня.

Канаме, полная подозрений, потребовала деталей:

— Оперативник? То есть — солдат? Ты из Сил Самообороны, что ли?

— Митрил.

— «Митрил»? Что это такое?

— Глубоко законспирированная военная организация без определенной национальной принадлежности, — он отбарабанил это без запинки, явно не в первый раз. Видя, что она ничего не поняла, Соске уточнил: — Мы — мощная военная и политическая сила, предотвращаем региональные конфликты и боремся с терроризмом. Я — боец SRT[1], команды специального реагирования. Военные специальности — разведка, диверсии и пилотирование БР. Звание — сержант, позывной — Урц-7, личный номер — В3128.

— Послушай, Сагара, — в голосе Канаме неожиданно зазвучало сочувствие. — Я и так знала, что ты военный маньяк и все такое, но теперь совершенно ясно — тебе нужно немедленно лечиться.

— Что ты имеешь в виду?

— Я читала про такие вещи. В моменты жестокого стресса и психологического кризиса люди теряют себя. Уж ее знаю, как ты выбрался из самолета в таком состоянии, но сейчас ты явно бредишь.

— Брежу? — переспросил Соске, совершенно уверенный в том, что из двух человек, сидящих в этой в кабине, бредить может только один. И это не он.

— Точно. Но не бойся — я скажу, что делать. Просто пару раз глубоко вдохнуть и твердо сказать себе: «Я обычный японский старшеклассник».

Неожиданно Соске изо всех сил завертел рулевое колесо. В зеркале заднего вида появился преследующий бронетранспортер. Метнулись ослепительные снопы дульного пламени и по правой стороне кузова забарабанили крупнокалиберные пули. Большая часть очереди все же прошла мимо, врезавшись в поверхность взлетно-посадочной полосы. Куски бетона и грязи взлетели выше крыши фургона и загрохотали по стеклам.

— И-и-и-и-и!!! Стой! Выпусти меня!

— Замолчи и держись.

Резко виляя вправо-влево, фургон пока сумел избежать фатальных повреждений. Впереди появились насколько старых ангаров — северная оконечность военного аэродрома.

— Пригнись. Идем на таран.

— Что?! Постой…

В голосе Соске звучала поистине смертельная серьезность, и Канаме повиновалась: сжавшись в комок, она уперлась руками и ногами в приборную доску. Как раз вовремя — дизель-генераторный фургон со всего размаха врезался в ворота огромного ангара, которые слетели с петель и смялись, словно фольга от конфетной обертки. Грузовик занесло, ударяя о тягачи и старые самолеты, тесно составленные внутри. Наконец, машина остановилась. Соске высунулся из-за приборной доски, приподнялся и огляделся.

— Чидори, можешь идти?

— Боги, заберите меня к себе! Пожалуйста!..

— Вылезай. Погоня уже рядом.

Окинув взглядом ангар, Канаме заметила три выстроенные в линию громадные человекоподобные машины. Если бы длиннорукие боевые механизмы цвета хаки выпрямились, они оказались бы ростом с трехэтажный дом.

— Бронероботы… — выдохнула Канаме. Она никогда раньше не видела их вживую — только по телевизору или в кино.

— Спрячься сзади на некоторое время, — сказал Соске и выскочил из кабины.

— Погоди, ты же не собираешься залезть в эту шутку?!

— Именно это я и намеревался сделать.

Соске подбежал к громадной ноге бронеробота и начал взбираться по лесенке, ведущей в кокпит. Канаме поняла, что уже не успеет его остановить, и побледнела. Галлюцинирующий военный маньяк оказался опасно непредсказуемым. В это момент она просто ненавидела его за то, что он втянул ее в этот самоубийственный побег. И особенно за то, что он воображал, что сможет управлять боевым роботом.

Это оказалось последней каплей.

Погоня следует по пятам. Он ни за что не сможет победить в сражении с настоящими бойцами, профессионалами. Канаме поняла, что ее убьют вместе с этим ненормальным.

— Слезай оттуда быстрее, дурень! — жалобно и сердито закричала она. — Ты что, думаешь, что желторотый новичок сможет пилотировать настоящего робота?!

— Новичок? — Соске, казалось, удивился. Потом глаза его блеснули. — Я не новичок. Я — специалист.

Забравшись на плечо коленопреклоненного бронеробота, Соске потянул за рычаг, открывающий крышку кабины. Его приветствовало знакомое шипение пневматики.

Голова БР сдвинулась вперед и вниз, обнаружив люк, ведущий в тесный кокпит. Небольшой объем был едва способен вместить одного человека.

Увидев, как Соске ловко проскользнул и вместился в это гнездо, словно ножик в ножны, Канаме поняла, что пилот не «едет верхом» на БР, а скорее «одевает» его. Как штаны.

Этот кокпит или, как его еще называли — скан-отсек — считывал все движения пилота и транслировал их в двигательную систему бронеробота, соответственно конвертируя и усиливая управляющие жесты конечностей с малой амплитудой в размашистые и мощные рывки манипуляторов и ступоходов бронеробота. Пилот должен был чрезвычайно точно контролировать свои движения: когда его рука сгибалась на десять градусов, манипулятор гнулся на тридцать. Практически все БР управлялись именно такой системой.

Даже сам термин «бронеробот» произошел от полного названия: «Бронированная мобильная робомеханически управляемая система». Понятно, что оно оказалось слишком длинным и непрактичным для повседневного употребления.

— Отойди подальше, Чидори! — скомандовал Соске, ныряя в кокпит бронеробота Рк-92 советского производства. «Сэведжа», как его называли за рубежом.

Он нажал еще одну кнопку, и протяжное шипение сопроводило закрывающуюся крышку люка. Круглая бронеплита встала на место, защелкнулись замки, и плоская лягушачья голова БР сдвинулась обратно, оказавшись как раз над кокпитом.

Перед лицом Соске засветился монохромный экран, по нему муравьиной побежкой поползли строчки знакомых букв.

Замок кабины: закрыт.

Следящий робомеханический контур: запуск процесса адаптации.

Терять время было нельзя, и Соске не глядя, быстро и профессионально защелкал кнопками в рукавах управляющих контроллеров, запуская оставшиеся стартовые процедуры.

Режим движения: четыре.

Билатеральный угол: переключить с 2.8 на 3.5.

Преследователи снаружи открыли огонь по ангару. Здание сотрясли оглушительные удары, и в стенках засветились многочисленные пробоины.

«Малокалиберная автоматическая пушка. Странно, мне казалось, нас преследовали только бронетранспортеры с крупнокалиберными пулеметами».

Главный генератор: запуск.

Основной конденсатор: зарядка.

Дизель-генераторный фургон, на котором они с Канаме влетели в ангар, внезапно взорвался и запылал. Соске различил приближающийся топот. Очень тяжелый топот.

«Бронеробот. Это плохо».

Бортовая электросистема и поисковые датчики: форсированная загрузка.

Исполнительные механизмы: форсированное подключение.

Предстартовая проверка всех систем: старт.

«Давай уже, запускайся»!

Раздражающе медленная загрузка русского компьютера, как никогда, действовала Соске на нервы.

В этот момент в воротах ангара возникла массивная фигура, сорвав болтающиеся металлические остатки, словно тюлевую занавеску. Это был Рк-92 — точно такой же боевой робот, как и тот, в котором сидел сейчас Соске.

Огненно-красные сенсоры по бокам плоской головы «Сэведжа» пристальным змеиным взглядом уставились на него.

Фиксаторы сочленении: произвожу форсированный расцеп.

«Быстрее»…

Заметив, что противник сумел активировать БР, вражеский «Сэведж» навел на него свою громадную автоматическую пушку и торопливо изготовился к стрельбе.

Режим боевого маневрирования: запущен.

Бам!

Ствол орудия вражеского бронеробота полыхнул дульным пламенем в тот же самый миг, когда РК-92 Соске сорвался с места. Трассирующая очередь прошла впритирку. Резкий рывок на противника дал Соске возможность не только избежать попаданий, но и перейти в ближний рукопашный бой. Отбросив в сторону ствол автоматической пушки, он нанес противнику мощный удар плечом, словно стенобитным тараном. Вражеский «Сэведж» отлетел назад с такой энергией, что снес целую секцию бетонной стенки ангара. Так легко, словно она была сделана из бумаги.

Подобрав обороненную пушку, Соске проверил количество оставшихся в магазине патронов и навел ее на лежащий навзничь вражеский бронеробот.

«Вступаю в бой», — пробормотал он по привычке, ни к кому не обращаясь, и нажал на спуск.

 

 

— Не может быть…– прошептала Канаме, не веря своим глазам. Она наблюдала за спектаклем, спрятавшись за небольшим тягачом у дальней стенки ангара, но все равно пол под ее ногами трясся так, что она едва устояла.

Бронеробот, который пилотировал Соске, двигался со скоростью, грацией и уверенностью олимпийского атлета.

Выбросив наружу противника и уничтожив его, в следующую минуту гигант цвета хаки вышел через пробоину в стенке ангара и уверенно расстрелял из пушки бронетранспортеры, поджидавшие снаружи. Из своего укрытия Канаме видела только яркие вспышки дульного пламени, облака порохового дыма и отблески непрерывных разрывов.

За спиной бронеробота Соске из-за правого угла здания появился еще один вражеский БР. Канаме не успела моргнуть глазом, как раздался жуткий грохот и в воздух взлетели его манипуляторы и плоская, похожая на тарелку, голова, оторванная мощным внутренним взрывом. Потом она поняла: Соске быстро выстрелил из автоматической пушки назад, перевернув ее магазином вверх и положив на плечо.

Бронеробот Соске остановился, осматриваясь в поисках новых противников. В его движениях не было ни тени неуверенности или нервозности — они выглядели стремительными, естественными и точными настолько, что Канаме забыла, что наблюдает за громадной стальной машиной.

«Но это же не может быть настоящий Сагара Соске, ведь так»?!

Только теперь она поняла: ее одноклассник нисколько не бредил и совершенно не страдал манией величия — он действительно являлся опытным бойцом, профессионалом высокого класса.

Захват самолета, ее пленение, странные эксперименты, невероятное и непостижимое превращение Соске — все это казалось ей обрывками страшного сна. Но холодный ветер в волосах, кислый запах бездымного пороха и яркое пламя разбитых машин, заставляющее гореть кожу на лице — во всем чувствовалась неумолимая тяжесть реальности.

Бронеробот опустил голову, упершись в нее взглядом горящих алым огнем поисковых камер, словно говоря: «Добро пожаловать в мой мир»!

Да, таков настоящий Сагара.

«Ты можешь руководить и командовать в школе, но здесь, здесь ты всего лишь досадная помеха. Один неловкий шаг — и от тебя останется лишь кровавое пятно. Идем, путешествие сквозь ад ждет нас»!

Канаме страстно захотелось закрыть глаза и оказаться дома.

— Здесь опасно! Отойди назад, — прогремел озабоченный голос Соске через внешний динамик бронеробота. — Слышишь меня, Чидори?

— Что?.. — она, наконец, вернулась к реальности.

— Опасно! Спрячься там, позади.

Должно быть, весь тот холодный, жестокий и устрашающим монолог стального великана почудился ей напрасно. В голосе Соске определенно не чувствовалось ни жестокой радости, ни боевого экстаза.

Канаме увидела, как за взлетной полосой появились два танка. Башни медленно разворачивались, готовясь открыть огонь. Не нужно было быть профессиональным военным, чтобы догадаться — они находятся в большой опасности.

 

 

28 апреля, 22:46 (стандартное время Японии и Кореи)

Желтое море, Западно-корейский залив

поверхность, «Туатха де Данаан»

Толстый непроницаемый слой облаков начисто скрыл звезды. Под покровом туч распростерлась тьма; невозможно было отличить, где кончается черное небо, и где начинается черное море, пока ТДД-1 не пробила поверхность округлой рубкой, опоясавшись белыми бурунами. Громадный корабль изменил курс на восток-юго-восток, к побережью. Створки, прикрывающие полетную палубу, начали медленно, с тяжелым рокотом раздвигаться.

Однако освещения не прибавилось: появились лишь цепочки точечных светодиодов — жалкая пародия на сияющую иллюминацию, заливающую палубы настоящих авианосцев. Палубная команда субмарины работала в очках ночного видения. Чернильная тьма служила занавесом, прикрытием от случайных взглядов с недалекого побережья.

Почти сразу же с палубы начали стартовать один за другим вертолеты — громоздкие транспортно-десантные, с грузовыми отсеками, способными вместить БР, и юркие штурмовые «Команчи». За ними последовали истребители вертикального взлета.

Когда все летательные аппараты поднялись в воздух, новый гудок поднимающегося лифта возвестил о выходе на сцену главных героев предстоящей операции. Из ангара поднимались бронероботы М9.

Первой подъемник подал машину Мелиссы Мао, на плече которой был нанесен номер — 101.

— Понеслась! — пробормотала она про себя, но в наушниках тут же ответил голос Курца:

— Не помешало бы музыкальное сопровождение, а? — БР Курца стоял на второй платформе, чуть позади поднимающейся машины Мао. — Думаю, «Полет валькирий» прекрасно бы подошел.

— Вагнер? Ты серьезно?

— Ну, тогда Кенни Логгинс[2], — предложил он. — «Данджер зон».

— Почему тебе в голову лезут только гимны самоубийц, кидающихся навстречу опасности?

— Да ну тебя. Что,' поставить что-нибудь из Масаси Сада[3]?!

— Понятия не имею, кто это такой.

Платформы подъемников остановились. В очки ночного видения были хорошо заметны облачка пара, выбивающиеся из цилиндров паровых катапульт, делая стартовые позиции похожими на холодильники с открытыми дверцами.

Бронеробот Курца появился за правом заднем обзорном экране. Его «Гернсбек» выглядел в точности таким же, за исключением оборудования головы — Мао выполняла функции командира ударной группы, и ее машина была оснащена дополнительным набором радиоэлектронного оборудования с лопастной антенной на затылке.

Каждый бронеробот нес на плечах сбрасываемый ракетный крылатый носитель. С его помощью можно было забрасывать БР непосредственно в зону боевых действий, прямо на голову ошеломленному противнику.

«Гернсбек» Мао прошагал к стартовой площадке, где его ожидал челнок катапульты. Бронеробот встал в позицию, словно спринтер в низком старте перед сигнальным выстрелом.

— Интересно, жив ли еще наш маньяк? — проговорил Курц.

— Типун тебе на язык. Не накликивай беду! — огрызнулась Мао.

— Так что же, подружка, ты не беспокоишься за него?

— Беспокоюсь. В отличие от тебя, у Соске есть и хорошая сторона, — язвительно ответила она.

— Я покажу тебе свою хорошую сторону попозже, — хмыкнул Курц. — В приватном порядке.

Мелисса только вздохнула:

— Вульгарное животное.

Электронный писк в наушнике отметил сообщение от офицера, управляющего полетами:

— Урц-2, тридцать секунд до старта.

— Урц-2 поняла вас. Урц-6, уловил?

— Урц-6 уловил. В десяти секундах за тобой, — бодро доложил Курц.

Зафиксировав сочленения машины и проверив зацеп с челноком, Мао быстро провела предстартовый осмотр: проверила ход РУДов[4], покачала джойстиком, управляющим элеронами и рулем, нажала на педали. Пробежала взглядом по индикаторам замков, фиксирующих оружие на кронштейнах. Все было в порядке.

— К старту готова.

За спиной БР поднялась плита отбойника газовых струй. Сигнальщик-стартер из палубной команды дал резкую отмашку: «Вперед»! Искусственный интеллект бронеробота сообщил, что начинает предстартовый отсчет.

Три — в цилиндре паровой катапульты пошло нарастать стартовое давление.

Два — сопла ракетных двигателей сузились, сдавив струи бушующего пламени.

Один — из них изверглись бушующие огненные фонтаны.

Пуск.

Катапульта и ускоритель взревели, объединив свои усилия в стодвадцатитонном стартовом импульсе, разогнав БР до пятисот километров в час.

— Второй стартовал, — доложила Мао, облизывая сохнущие от перегрузки и азарта губы.

 

 

28 апреля, 22:49 (стандартное время Японии и Кореи)

Корейская Народная Демократическая Республика

военно-воздушная база Сунан

Уцелевшие танкисты, шатаясь и падая, выбирались из подбитых танков.

— Отлично.

Уничтожив оба танка, Соске развернул БР в сторону ангара, где его ждала Канаме. Нужно было поскорее выбираться отсюда. Прежде, чем появятся новые противники.

— Чидори! — прогремел его голос из внешнего динамика.

Канаме робко, на ватных ногах, вышла из-за обрушенной стены. Она была бледна, на лице читались неуверенность и испуг — Канаме походила на загнанного зверька. Тяжесть ситуации, которую она, наконец, осознала, обрушилась на нее тысячетонным грузом.

— Ты победил?.. — прокричала она изо всех сил, хотя микрофоны бронеробота без труда отделили ее голос от треска и гула пламени.

Соске протянул вперед левый манипулятор, опустив его на уровень земли.

— Хватайся. Нам нужно немедленно покинуть авиабазу.

С северо-запада от взлетно-посадочных полос, за рекой и шоссе возвышались высокие холмы, густо поросшие хвойным лесом. Они выглядели подходящим местом, чтобы временно укрыться.

Канаме осторожно потрогала стальной палец, толщиной с ее ногу, и робко спросила:

— Ты хочешь, чтобы я залезла сюда?..

— Да. Садись прямо на ладонь. Быстрее.

— Н-но…

— Торопись!

Вздрогнув и сжавшись в ожидании следующего грозного окрика, Канаме осторожно присела на холодную металлическую ладонь.

Соске аккуратно и плавно поднял девушку в воздух. Но в следующий момент бронеробот с топотом взял с места в карьер со скоростью, от которой у нее буквально перехватило дыхание. Канаме в ужасе сжалась, изо всех сил обхватив большой палец бронеробота.

Соске прекрасно понимал ее страх: девушка оказалась на ладони манипулятора размером с пятачок пола телефонной будки, судорожно раскачивающейся и прыгающей, поскольку БР мчался громадными прыжками со скоростью не менее семидесяти километров в час. На ее месте любой бы перепугался до смерти.

«Только не смотреть вниз, только не смотреть вниз»… — уговаривала себя Канаме, стуча зубами и трясясь. Но уже через минуту она встрепенулась:

— Постой! А как же все остальные ребята? Не можем же мы их так вот оставить?!

— Сейчас именно мы находимся в самой большой опасности. Им помогут мои товарищи.

— Товарищи?..

— Спасательный отряд.

Хотя его голос звучал уверенно, у Соске не было доказательств своей правоты. Ведь он вступил в бой и поднял на авиабазе тревогу задолго до начала операции, что, вернее всего, оказалось большой ошибкой. Хотя это было сделано ради спасения Канаме, его вряд ли похвалят за то, что он разворошил осиное гнездо раньше времени. Да, он сумел угнать БР и уничтожить несколько бронированных единиц противников, но все равно…

В том, что за ними немедленно последует погоня, можно было не сомневаться, также как и в том, что Соске и Канаме сейчас находились в ничуть не меньшей опасности, чем раньше.

Перепрыгнув через забор, ограждавший периметр базы, «Сэведж» проломился через заросли и пересек широкое шоссе.

Практически сразу же в кабине заныл зуммер и вспыхнул транспарант:

Ракетная атака с четырех часов.

Сзади справа приближалась противотанковая ракета.

Мгновенно развернув БР и убрав манипулятор с Канаме за спину, подальше от опасности, Соске открыл огонь из двух крупнокалиберных головных пулеметов. Каждый из четырехствольных ЯкБ[5]извергал по 80 крупнокалиберных пуль в секунду, и этот стальной вихрь поразил ПТУР на подлете. Ракета безвредно лопнула поодаль от бронеробота.

Ошеломленная резкими рывками и грохотом Канаме взвизгнула и сжалась в комочек, изо всех сил цепляясь за стальной палец.

Она не подозревала, что счастливо избежала гораздо больших опасностей: дульные срезы крупнокалиберных пулеметов находились в полуметре от головы Канаме, когда «Сэведж» мчался, прижимая ее к груди. Если бы Соске не убрал ее так резко за спину, метровые снопы дульного пламени обожгли бы ее лицо и подпалили волосы, а барабанные перепонки девушки лопнули бы от чудовищного грохота.

— Спокойно. Нам осталось совсем немного.

Канаме даже не смогла ничего выдавить в ответ. Скорчившись в манипуляторе, она выглядела по-настоящему маленькой, бледной и напуганной. Однако Соске все равно был впечатлен. Он ожидал от неподготовленной девушки паники, истерического визга и слепых, безумных попыток вырваться из жуткой стальной клешни. Но Канаме не стала жаловаться и рваться даже тогда, когда «Сэведж» вломился в заросли, взметнув вихрь листвы и обломанных веток, не говоря уже о шматках грязи из-под ступоходов, взлетавших выше головы.

«Однако, — задумался Соске. — Почему противник выстрелил лишь раз? Они ведь должны бы понимать, что поразить бронеробот одним попаданием устаревшей противотанковой ракеты очень трудно. Или меня испытывали»?

Он быстро осмотрелся, но не заметил никаких признаков погони. Отметок не было ни на экране инфракрасных датчиков, ни оптических. Это было еще более подозрительно.

Соске чувствовал: что-то пошло неправильно. Он безошибочно уловил запах опасности, различимый лишь для опытного бойца с развитым шестым чувством и недоступный даже для самых совершенных электронных приборов в мире.

«Сэведж» выскочил на берег реки, но едва он двинулся вброд…

С направления ниже по течению к нему метнулась оранжевая полоса — снайперский выстрел с двух часов, с совершенно неожиданной стороны.

Среагировав, как всегда, молниеносно, Соске увернулся, и раскаленные трассеры лишь оцарапали панцирь на спине и расщепили елку на берегу реки. В следующий миг он различил наметанным взглядом крупнокалиберную гранату, чертящую низкоскоростную крутую дугу. Соске моментально идентифицировала ее как мощный фугасный заряд с диаметром зоны поражения не менее тридцати метров.

Даже если бронеробот уцелеет, беззащитная и ничем не прикрытая Канаме не переживет такого разрыва.

— Черт!..

За долю секунды до попадания гранаты Соске остановился и повернулся к ней спиной, прикрывая Канаме от ударной волны своим корпусом, как щитом.

Мощный удар сотряс «Сэведж». В результате попадания бронеробот лишился правого ступохода ниже колена. Пытаясь балансировать на одной ноге, он не устоял и рухнул в реку, сбросив Канаме в темную холодную воду.

Она взвизгнула и захлебнулась, нырнув с головой.

— Чидори!.. — заорал Соске, поднимая бронеробот на колени и упираясь обрубком ступохода в речное дно. Он пытался разглядеть, что произошло с девушкой, но его внимание привлекло нечто иное. На берегу под небольшим глинистым обрывом он увидел совершенно целую гранату. Она не взорвалась, поскольку взрыватель был вывинчен. Ступоход «Сэведжа» оторвали попадания снарядов автоматический пушки, граната была всего лишь уловкой для того, чтобы он остановился и позволил врагу точно прицелиться.

Из воды с шумным всплеском показалась голова Канаме. Она яростно отфыркивалась и кашляла.

— Чидори… — начал было Соске, но три точных последовательных попадания поразили его правый манипулятор и боковую часть корпуса, не дав бронероботу подняться на колени. Тяжелая туша с плеском рухнула обратно.

— Поврежден правый манипулятор, — предупредил искусственный интеллект бронеробота. — Теряю управление. Главный конденсатор: разряжен. Напряжение бортовой сети: падает.

— Твою мать!..

Из темного леса появился одиночный бронеробот. Совершенно непохожий на «Сэведжи», имевшиеся на базе. Его корпус отливал серебряным блеском, нарушая все законы маскировки. Несмотря на то, что он находился метрах в трехстах и двигался шагом, он приближался пугающе быстро.

Лежащий в реке «Сэведж» поднял автоматическую пушку и несколько раз выстрелил, но это было совершенно бесполезно. Враг находился в секторе стрельбы, перекрытом его собственным корпусом, и Соске не мог вывернуть манипулятор дальше.

Противник немедленно ответил несколькими прекрасно нацеленными, точными и размеренными выстрелами. Он явно не собирался понапрасну тратить боеприпасы. Соске оставалось только лежать и молиться, чтобы выдержала броня, прикрывающая кокпит.

— Основные сенсоры: выведены из строя. Пожар в спинном силовом приводе-соленоиде.

Снаряд за снарядом дырявили беспомощный «Сэведж», который даже не мог поменять магазин в своем оружии — у него остался всего один манипулятор. Когда вражеский бронеробот приблизился, Соске швырнул в него автоматическую пушку, точно дубину, но тот легко отбил ее в сторону. Подойдя вплотную, он приставил ствол своего оружия к грудному панцирю «Сэведжа». Один выстрел в кокпит и…

Пушка громыхнула.

Если бы Соске запоздал на долю секунды с отчаянным рывком обрубками ступоходов и поворотом бедер, качнувшим корпус «Сэведжа» в сторону, все было бы кончено. Без сомнения, его бы размазало по стенкам кабины.

Бронебойный снаряд все равно сорвал прикрывающие торс бронеплиты, раздробил механизмы, находившиеся в верхней части грудной полости и вышел наружу через голову, выбросив всю ее начинку через затылок. «Сэведж», с полностью уничтоженной системой управления рухнул навзничь, как марионетка, у которой обрезали ниточки.

Бронеробот поднял новый вал воды, окативший Канаме, и в последних корчах забросил манипуляторы за голову, на берег, точно человек, пытающийся зацепиться из последних сил. Ворвавшийся во вскрытую кабину ночной воздух охладил пылающее лицо Соске. Он почувствовал кровь, текущую по лбу и заливающую глаза. Когда он попытался двинуться, его бок пронзила острая боль. Попытка покачать контроллеры управления не привела ни к какому результату: бронеробот был мертв.

— Сагара-кун?.. — донесся отчаянный крик Канаме. Подплыв поближе к поверженному бронированному великану, девушка уцепилась за манипулятор.

— Нет, беги скорее! Прочь! — крикнул Соске, превозмогая боль.

Серебряный БР остановился прямо над ним. Он не походил ни на одну из знакомых Соске моделей, хотя стильный дизайн скорее напоминал образцы западной разработки. Но откуда же он здесь взялся?

— Ты неплохо управлялся с этой штукой, пока не добрался до реки, — прогремел через динамик голос Гаурона. — Решил, что я в самом деле собрался порвать вас на куски фугасной гранатой? Нет, девчонка нужна нам живой.

— Я бы не удивился, если бы ты так и сделал, — отозвался Соске, бросив взгляд в сторону базы. Из ворот появились два «Сэведжа» и бронетранспортер, они направлялись в сторону реки. Кажется, его время истекало.

— Постой! Ты же тот самый школьник из самолета. Вот уж никогда бы не заподозрил агента в обычном старшекласснике. Надурил меня, молодец. Ты из Митрила?

— Не собираюсь отвечать.

— Хорошо. Тогда просто сдохни.

— Подождите! Что вы делаете?! — отчаянно закричала Канаме.

Игнорируя ее, бронеробот Гаурона опустил жерло своего орудия, целясь в грудь Соске.

На мгновение все замерло. Потом неожиданно раздался низкий рокочущий гул, плечи серебряного бронеробота затряслись, а левый манипулятор совершенно человеческим жестом хлопнул стальной ладонью по верхней части лицевого щитка. Громадная машина покачала головой, как человек, не верящий своим глазам, и снова засмеялась.

— Касим! Вот так сюрприз!

Соске вздрогнул.

Его прежнее имя. Он уже почти позабыл его и сам.

— Едва тебя узнал. Так ты оказался в Митриле? А как поживает эта хитрая лиса, лейтенант Калинин?

— Я думал, что ты мертв, — ответил Соске.

Серебряный бронеробот приложил стальной палец ко лбу, как раз туда, где у Гаурона змеился страшный шрам.

— К счастью, после одного давнего ранения у меня в голове была титановая пластинка[6]. Пуля срикошетила, поэтому я и стою перед тобой. Ого, я так рад, что нам довелось повстречаться еще разок! — засмеялся Гаурон.

— Ты стал ужасно болтливым, — уколол его Соске.

— С тех пор много чего произошло, — хохотнул Гаурон, ничуть не смущаясь. — Хотел бы о многом с тобой поболтать, жаль, времени маловато. Нужно как следует покопаться в голове у этой девчонки. Жду, не дождусь — это сродни кладоискательству.

— Что ты имеешь в виду?

— Ее голова набита черными технологиями. Например, прикладной теорией лямбда-драйвера. Если она будет разработана до конца, даже ядерное оружие по сравнению с ней покажется детской погремушкой.

— Что?

— Похоже, ты не в курсе. Прости, мне некогда заниматься ликбезом. Передай лодочнику на реке Стикс, что ему придется потрудиться. К нему скоро пожалует большая компания.

Гаурон снова прицелился.

Канаме не успела еще закричать, как ее оглушил грохот разрыва и окатил очередной мощный всплеск. Автоматическая пушка Гаурона вылетела из манипулятора и развалилась на две части.

Стремительно отпрыгнув назад, серебряный бронеробот каким-то чудом избежал трех последовавших один за другим безжалостных, точных и опасных выстрелов.

Громкий свист заставил Соске и Канаме поднять головы. С темного неба стремительно планировал на парашюте серый бронеробот. Он отстрелил парашют и перешел в свободное падение.

— Вот и я!

Падающий «Гернсбек» стремительно разразился следующей серией выстрелов из длинноствольной самозарядной пушки, даже прежде, чем грохнуться в реку, прямо на спружинившие ступоходы, точно кот на лапы. Поднятое им миниатюрное цунами снова сбило с ног несчастную Канаме и окатило сидевшего в кокпите Соске.

— Я Урц-6, совершил мягкую посадку! Урц-7 и «Ангел» в поле зрения.

М9 немедленно выпустил еще несколько выстрелов, мастерски уничтожив оба приближающихся со стороны базы «Сэведжа». Серебряный бронеробот, воспользовавшись передышкой, высоко прыгнул и скрылся из виду за холмом.

— Курц!

Услышав знакомое имя, Канаме озадаченно нахмурилась:

— Курц? Значит, и он тоже?..

— Собственной персоной. Как поживаешь, Канаме?

— Да что же это тут творится?!

Слегка сбитый с толку Соске вспомнил, наконец, что Канаме и Курц познакомились не далее, как в прошлое воскресенье.

— Эй, Соске! — обратился к нему напарник. — Можешь идти?

— Безусловно, — скривившись от режущей боли в боку, Соске с усилием приподнял раму, фиксирующую пилота в кресле, и выполз из разбитого кокпита.

В небе над ними творились разноцветные и яркие чудеса — по всему небосклону мелькали бесчисленные искры. Это разделялись кассетные боеголовки ракет, выпущенных с ТДД-1. Пороховые заряды вскрывали контейнеры и разбрасывали неисчислимое множество мелких поражающих элементов. За градом частых разрывов по площади базы последовали множественные очаги небольших пока еще пожаров.

Бронеробот Курца был не единственным — еще пять М9 сбросили ракетные носители и парашютировали на территорию аэродрома. Гулкий рокот винтов свидетельствовал о прибытии транспортно-десантных и штурмовых вертолетов. Спасательный отряд с ТДД-1 появился как нельзя более вовремя.

— Слушай внимательно, Соске. Хватай Канаме и дуй обратно на базу. Держи нос на противоположный конец ВПП, — быстро проговорил Курц, меняя магазин в своем оружии. Потом он повернулся, чтобы преследовать серебряный БР.

— На базу?

— Пара С-17 вот-вот приземлятся со всего ходу и будут ждать пять минут. А эту драку оставь мне. Вас я подберу попозже.

— Как же быть с бомбой в Боинге?

— Ей займутся Мао и Роджер.

— Понял. Будь осторожнее с серебряным бронероботом. И машина, и пилот — не из простых.

— Не дрейфь, я сейчас надеру ему задницу.

Сгруппировавшись, БР Курца прыгнул прочь и исчез в лесу.

 

 

— Что за переполох? — пробормотал Казама Синдзи, почувствовав, как фюзеляж аэробуса заходил ходуном.

Снаружи донеслась серия гулких разрывов. Хотя отзвуки далекой стрельбы доносились уже некоторое время назад, теперь снаружи разразилось полномасштабное общевойсковое сражение.

Громадная тень мелькнула в иллюминаторах, заставив перепуганных школьников замереть. Синдзи удалось рассмотреть ее, когда темноту разорвала новая серия взрывов, и его рот в удивлении раскрылся:

— М9?..

Синдзи не раз видел вживую БР западного производства. И считал, что его уже ничем не удивить. Но ведь это — суперсовременный и секретный М9 «Гернсбек»!

Даже армия США еще ни разу не использовала его в реальных боевых действиях! А на голове этого бронеробота к тому же было заметно и лезвие антенны системы ЭККС, позволяющей заглядывать сквозь экраны вражеских систем электромагнитной маскировки, и надежно глушить поисковые средства противника — даже миллиметровые радиолокаторы.

— Всем отойти от иллюминаторов! — прогремел женский голос. Голос пилота бронеробота.

«Гернсбек» протянул манипулятор и снял со спины громадный тесак — не менее семи метров длиной. Это было мономолекулярное лезвие, разработанное специально для ближнего боя. По кромке шла микроскопическая сверхскоростная цепная пила, способная рассекать броневые листы, словно картон. Стандартные мономолекулярные резаки имели формы и пропорции боевых ножей, но этот больше напоминал японский меч.

— Что она собирается с ним делать?

Ни секунды не медля, на глазах полного самолета ошеломленных школьников, М9 с усилием всадил клинок в борт аэробуса. Корпус Боинга затрясся, переваливаясь с боку на бок и раскачиваясь на пневматиках шасси. Уши заложило от сверлящего визга высокооборотной пилы. Салон наполнился испуганными возгласами и плачем, пассажиры вцепились в подлокотники кресел.

Они не могли видеть через иллюминаторы, что тесак вспорол обшивку лишь в районе багажного отсека. Надрезав прямоугольный кусок дюралюминия с лохмотьями изоляции, бронеробот подцепил его манипулятором и безжалостно выдрал наружу.

— Ага! Нашла!

Засунув манипулятор глубоко в недра багажного отсека, бронеробот аккуратно вынул контейнер и передал его второму М9. Приняв его, тот моментально развернулся, разбежался и, словно метатель ядра, запустил его по пологой восходящей дуге в сторону пустых стоянок на противоположной стороне ВПП.

Все эти действия выглядели для недоумевающих школьников абсолютно непонятными и загадочными, пока контейнер не врезался в землю. На его месте возник огненный шар, и ударная волна даже с расстояния в четыреста метров яростно толкнула самолет, заставив женскую часть пассажиров разразиться новой волной взвизгов и причитаний. Некоторые мальчишки, похрабрее, не преминули использовать представившуюся возможность обнять и утешить перепуганных девчонок.

— Говорит Урц-2. Бомба обезврежена, вступаем в бой. Вмажем им, как следует!

Не успели отзвучать раскаты динамиков бронеробота, как в середине фюзеляжа лязгнула гермодверь, и в салон ввалилось с десяток вооруженных солдат в голубых беретах. Они быстро побежали по проходам, крича на ломаном японском::

— Сохранять спокойствие! Мы — спасательный отряд вооруженных сил ООН! Встаем и по очереди выходим наружу. От трапов ведет желтая лента. Следуйте по ее направлению к транспортным самолетам, ожидающим снаружи. Ради вашей безопасности сохраняйте спокойствие и не впадайте в панику. Мы никого не оставим. Повторяю: мы — спасательный отряд ООН…

Понаблюдав за началом этого спектакля, Мао переключила свое внимание на оборону транспортных самолетов.

— Пятница!

— Слушаю вас, старшина, — ответил искусственный интеллект ее бронеробота.

— Отключить ЭКС. Активировать миллиметровый радар. Активировать инфракрасный прожектор подсветки. И лазерный дальномер тоже.

— Результатом таких действий станет увеличение вероятности подвергнуться атаке.

— Вот и хорошо. Я буду легкой мишенью.

— Так точно. ЭКС отключена. Все активные поисковые приборы — запуск.

Митриловские транспортные самолеты уже приземлились и теперь, грузно покачиваясь, рулили по ВПП в сторону вскрытого Боинга.

Высадившиеся ранее М9 зачистили безопасную зону вокруг, а штурмовые вертолеты, завывая двигателями, рыскали прямо над головами, высматривая новые цели.

М9 Мао танцующим шагом удалился от аэробуса. Почти сразу же из-за ангара в полукилометре появился приземистый силуэт танка. Его башенное орудие полыхнуло, и первый же снаряд прошел в опасной близости от Мао, проделав дыру в стене здания диспетчерской позади нее.

— Ах ты, зараза!.. — Мао вытянула из контейнера на спине цилиндрическую трубу с кинетической сверхскоростной ракетой и прицелилась. Это оружие называлось «Джавелин» и напоминало пропорционально увеличенный одноразовый противотанковый гранатомет, из тех, которые использовали пехотинцы.

За вспышкой старта практически мгновенно последовало попадание: дистанция была минимальной, а начальная скорость ракеты достигала 1500 метров в секунду. Мощный удар снес башню с танка, оставив лишь искореженные железные обломки.

Мао отбросила пустую трубу и вытащила новую, осматриваясь в поисках новой цели. Однако в поле зрения остались лишь чадящие догорающие остовы вражеских бронероботов, танков и бронемашин.

— Хм, странно. Их вовсе не так много, как нам показывали на инструктаже перед началом операции.

Хотя она и не знала, ничего удивительного в этом не было: погром, который учинил чуть раньше Соске, стоил противнику изрядной части наличных сил.

За спиной Мао заложники, точно быстрые муравьишки, длинными цепочками бежали вдоль указующих ориентиров, торопясь в чрева транспортных самолетов. Она взглянула на часы в уголке экрана, перемалывающих электронную цифирь.

— Две минуты.

Времени оставалось мало. Мао спрашивала себя: успел ли Курц найти и выручить Соске?

 

 

Тяжело опираясь на плечо Канаме, Соске бежал вдоль бетонной взлетно-посадочной полосы.

— Держись, не падай, — озабоченно выдохнула она.

— Нет проблем, — его ответ был традиционно спокойным и уверенным, хотя ситуация совсем к этому не располагала. Порез на голове оказался несерьезным, кровь уже запеклась и перестала капать, но рану в боку жгло, будто огнем.

— Мы успеем?

— Не уверен. Но Курц должен вернуться и подобрать нас.

— Он один из вас?

— Да, сержант того же отряда.

Шальная мина плюхнулась метрах в тридцати от них, осыпав мелкой бетонной крошкой. Канаме вскрикнула.

— Не обращай внимания. Бежим дальше.

Транспортные самолеты едва виднелись в другом конце полосы, не менее чем в двух с половиной километрах от них. Добраться до них пешком за оставшееся до взлета время было совершенно невозможно.

Бронеробота Курца нигде не было видно. Очевидно, он все еще сражался с Гауроном — Курц знал, что именно Гаурон возглавлял охоту на Канаме, и собирался сделать все возможное, чтобы уничтожить или хотя бы отвлечь его.

 

 

— Получи! — Курц снова выстрелил из самозарядного орудия, и мощная отдача жестко тряхнула силовой скелет бронеробота.

Серебряный БР укрылся в густых зарослях и был едва виден. За мгновение до выстрела он вильнул в сторону и ушел с линии прицеливания, но это выглядело досадной случайностью.

— Шустрый ублюдок! — прорычал Курц. Скрипнув зубами, он сменил магазин. Хотя бой начался несколько минут назад, серебряный БР ни разу не выстрелил в ответ. Курц первым же попаданием уничтожил его автоматическую пушку, и у врага явно осталось только оружие ближнего боя.

— Ха, от меня не уйдешь! — крикнул Курц.

Бам! Бам!

Он выстрелил дуплетом. Оба снаряда прошли впритирку, но почему-то не поразили цель.

— Что за черт? Или у меня прицел сбит? — задал риторический вопрос разочарованный Курц.

— Никак нет, — немедленно ответил искусственный интеллект бронеробота. — Рассеивание не превышает установленные параметры.

Курц и сам прекрасно это знал. Не зря же он постоянно копался между операциями в настройках баллистического вычислителя, настраивая и подгоняя стандартные программы. Дело было не в прицеле, а в противнике. Его способность уворачиваться — в определенных кругах это называлось «качать маятник» — была поистине впечатляющей.

Не получить ни малейших повреждений, столько времени находясь под прицельным огнем — враг явно был талантливым пилотом.

Кроме того, тактико-технические характеристики вражеского бронеробота нисколько не уступали таковым у М9 Курца, если не превосходили его. Но откуда могла взяться техника, переплюнувшая образцы Митрила? Ведь организация недаром гордилась своим оружием, которое на десять лет опережало вооружение всех потенциальных противников и всех армий мира.

— Как такое может быть? Доннерветтер!

Представив, как ухмыляется пилот серебряного БР, дразня его и уходя от выстрелов, Курц серьезно разозлился.

— Нечего со мной шутить! — заорал он, осознавая, что время неотвратимо уходит, и каждая секунда ценится на вес золота. Необходимо было немедленно разобраться с противником и подобрать Соске и Канаме.

В его голове моментально созрел план. Пришло время схитрить!

Сделав вид, что не желает сокращать дистанцию, он несколько раз выстрелил: торопливо и неуверенно, ловко изображая спешку и волнение новичка. Отпрыгнув назад, припал на колено и прицелился.

Однако в этот раз выстрела не последовало. «Гернсбек» опустил голову к своей самозарядной пушке и несколько раз передернул затвор вручную. Снова приложился, но и теперь оружие не выстрелило.

Гаурон внимательно следил за его действиями. Курц бросил пушку под ноги и схватился за мономолекулярный резак, выполненный в форме боевого ножа.

Противник выхватил свой собственный кинжал и немедленно бросился в атаку.

— Ага, попался!

М9 стоял, выжидая, когда противник приблизится. Дистанция сократилась вдвое, и Курц метнул свой резак, заставив Гаурона чуть притормозить, чтобы отбить его в сторону. В тот же миг Курц подхватил с земли длинноствольное орудие и молниеносно прицелился — одним легким и точным движением.

С такого расстояния он не мог промахнуться, а враг не имел возможности уйти от выстрела в упор.

— Увидимся в аду!!!

Выстрел. 57-миллиметровый подкалиберный снаряд вылетел из ствола точно в середину торса серебряного бронеробота.

 

 

— Быстрей, быстрей! — подгоняли заложников солдаты в голубых беретах. Школьники, прикрывая уши ладонями и пригибаясь под ревущими струями газов из незаглушенных турбореактивных двигателей, забегали в просторные трюмы транспортников. Широкие аппарели позволяли производить посадку очень быстро, а отсутствие кресел еще больше облегчало эту самую хлопотную в гражданской авиации процедуру: заложники просто усаживались на пол ряд за рядом.

Бронеробот Мао опустился на колени, прикрывая бегущих школьников бронированным корпусом. Но противников пока не было видно. Немногочисленные вражеские солдаты, все еще наблюдавшиеся в ее поле зрения, удирали во все лопатки.

— Одна из моих учениц пропала! — отчаянно закричала заложница, выбежавшая из линии. Молодая женщина в строгом костюме — с виду ровесница Мао.

— Канаме отправится домой другим самолетом, — прогремели в ответ динамики боевой машины.

— Д-другим самолетом? И откуда вы знаете имя моей ученицы?

— Неважно. Поторопитесь и залезайте в транспортник.

Сбитая с толку учительница отступила и последовала ее приказу.

Время было не на их стороне. Канаме и Соске все еще числились пропавшими без вести, а Курц продолжал сражаться в одиночку за пределами базы. Тридцать секунд назад он доложил по радио, что у него возникли какие-то сложности.

— Урц-6, ты закончил? — настойчиво запросила Мао. Ответа не было.

Заложники и солдаты уже погрузились в самолеты, и кормовые рампы медленно поднялись и встали на свои места.

— Быстрее, Урц-6. Тащи их сюда немедленно.

Молчание.

— Урц-6, отвечай. Урц-6!

Нет ответа.

— Кончай дурачиться, Курц, сейчас не время! Лучше не зли меня!

Но Курц все равно не ответил.

 

 

Даже добежав до уходящей вдаль, словно шоссе, главной взлетно-посадочной полосы, Соске не увидел никаких следов Курца.

Тем временем громоздкие туши транспортников на противоположном конце полосы пришли в движение, выруливая на взлет. Тяжелый рев турбин усилился. Все это означало, что люки уже закрыты, и попасть на борт самолетов невозможно. Единственное, что остается беглецам — попытаться добраться до транспортно-десантных вертолетов, которые должны будут сесть, чтобы забрать бронероботов.

Но до них было так далеко. Станут ли они дожидаться? Заметит ли кто-нибудь две микроскопические фигурки в темной бесконечности взлетных полос и рулежных дорожек?

Нет, на это рассчитывать было нельзя. Дым многочисленных пожаров стелился над бетонными плитами, и шансов на то, что их заметят с воздуха, практически не имелось.

С востока донесся гром артиллерийской канонады, и несколько неприцельных пока снарядов взорвались тут и там на территории авиабазы. Один из них поднял столб земли метрах в пятидесяти от Канаме и Соске, словно поторапливая.

— Что это? — с опаской спросила Канаме.

— Вражеские подкрепления, — объяснил Соске, утирая пот со лба. Они остановились, и, пригибаясь, нырнули за стенку ближнего ангара.

Теперь, когда прибыли вражеские резервы, транспортные вертолеты не смогут ожидать под огнем ни одной лишней минуты после того, как заберут БР. Нужно было немедленно решать, что делать дальше.

Надвигающийся громовой свист заставил их припасть к земле: почти над головами тяжело проплыло брюхо первого транспортного самолета.

— Ай! Они улетели!

— Ничего не поделаешь.

Беспощадная реальность рухнула на головы, словно снег с крыши. Они разминулись со спасателями и остались во вражеском тылу совершенно одни.

 

 

Раскачиваясь и дергаясь на стыках плит, два С-17 катились по взлетно-посадочной полосе.

По фюзеляжам барабанили мелкие камешки из-под шасси, двигатели выли и визжали, когда пилоты прижимали педали тормозов и работали РУД-ами, разворачивая тяжелые машины. Тогда транспортники начинали тяжело переваливаться с боку на бок, едва не задевая законцовками плоскостей за грунт. В тридцати метрах справа от полосы полыхнул разрыв, взрывная волна толкнула самолет.

Пассажиры в ужасе закричали.

— Спокойно!.. Сохранять спокойствие! Сидеть!!! — надрывался солдат в голубом берете, хотя школьники и так были слишком напуганы, чтобы подняться на ноги. Они сжались на холодном дырчатом полу, прикрывая головы руками. Казама Синдзи сидел прямо, но по его щекам струились слезы.

— Тебе страшно, Казама-кун? — сочувственно спросила вдруг Киоко.

— Нет. Я так… я так счастлив! — хлюпая носом, ответил он. Пассажиров повело назад — самолет пошел на взлет, и Синдзи пришлось упереться руками, чтобы не свалиться. — Я увидел настоящий М9, в настоящем бою! А теперь сижу во всамделишном С-17. Если что, я умру счастливейшим человеком на Земле!

Бешено взревев турбинами, транспортник достиг скорости отрыва — когда самолет разгоняется достаточно, чтобы оторваться от земли — и круто полез вверх. За ним взлетел второй.

Появившийся неизвестно откуда вражеский пехотинец выпустил ему вслед зенитную ракету из ПЗРК[7]. Но пилот уже включил ЭКС, и ракета немедленно потеряла цель, заметалась, нарезая дикие круги, и безвредно врезалась в землю на пустыре между рулежками.

Транспортники стремительно уменьшались, таяли в темной западной стороне горизонта. За ними потянулись «Харриеры» эскорта.

— Главное дело сделано, — пробормотала Мао, провожая их взглядом. — Гора с плеч.

— Да, гулянка подходит к концу, — подтвердил по радио пилот громоздкого транспортно-десантного вертолета. Тот приземлился неподалеку и теперь медленно вращал ухающими лопастями громадного винта на холостых оборотах. — Пора бы и уносить ноги. Наши сообщают, что приближаются запоздавшие хозяева.

— Подождите! Мы ничего не слышали от Урц-6. Да и Урц-7 с девушкой не дали о себе знать.

— Говорит Тейваз[8]-12, — в радиообмен вмешался пилот одного из штурмовых вертолетов. — Обнаружены обломки М9. Скорее всего, это Урц-6. Они лежат в реке, к северу от авиабазы.

— Что ты сказал?! — Мао побледнела.

— Его торс располосован надвое.

«Что?! Торс? Грудной отсек, где находится пилотская кабина»?

— Пилот уцелел?

— Неизвестно. Дым слишком густой, не могу ничего разглядеть.

— Попытайся разобраться. И что насчет Соске? Его не видно? Он должен быть где-то там!

Прежде чем ответить, пилот виновато шмыгнул носом.

— Я хотел их поискать, Мао, но наше время уже выходит.

— Всего одну минуту! Я сейчас прибегу…

В эфире прорезался голос майора Калинина, командовавшего операцией с борта одного из вертолетов.

— Поиски запрещаю. Немедленно отступать, — вмешался он.

— Майор! Но как же так?..

— Подкрепления противника уже пересекли реку, — тон Калинина не допускал возражений. — Тейваз-12, выпустите все оставшиеся ракеты по обломкам М9. Мы не должны оставить врагу ни единого винтика.

— Тейваз-12 вас понял.

— П-постойте…

Но «Команч» уже выполнил команду и опустошил свои подвески, разнеся БР Курца на куски.

— Урц-2, грузитесь в транспортный вертолет. Быстрее.

Ледяные слова командира пронзили Мао насквозь, и на мгновение ее ослепила бешеная ярость. Лишь чудовищным усилием воли она удержала готовое сорваться с губ слово: «Убийца»!

— Урц-2, поняла вас.

Калинин был совершенно прав. Враги скоро появятся здесь.

 

 

Гаурон выбрался из кокпита неподвижно застывшего бронеробота и пошел вокруг, брезгливо выдергивая ноги из болотистой почвы.

Осмотрев серебряный БР, он не сдержал злобного рычания. Бронеплита, прикрывавшая грудь робота, треснула, обнажив механические потроха. По блестящей поверхности прокладывали себе дорогу белесые струйки амортизирующей жидкости, словно потеки крови, откуда-то курился едкий дымок.

Бронеробот, носивший имя «Чодар», перегрелся. Это случилось потому, что Гаурону пришлось использовать на полную мощность не до конца отработанный лямбда-драйвер, который и закоротил двигательную систему резким перепадом напряжения бортовой сети.

Пилоту осталось только прятаться в кустах, в надежде, что его не заметят рыщущие повсюду митриловские штурмовые вертолеты.

Лямбда-драйвер не походил ни на одно другое, даже самое передовое, научное изобретение, на которые было так богато человечество за последнее время. Этот механизм обладал таинственной способностью усиливать психические наступательные и оборонительные импульсы, возникающие в нервной системе оператора, и трансформировать его желания в реальную физическую форму.

Ученые назвали его «репульсивной псевдо-осевой генераторной системой».

Несмотря на то, что система несла в себе потенциал, способный неузнаваемо изменить облик полей сражений будущего, ей еще предстоял долгий тернистый путь отработки. В данный момент исследователям банально не хватало информации, и они страстно желали заполучить новый источник таинственных знаний.

Именно это и являлось основным поводом для похищений Посвященных.

— Кусок металлолома! — Гаурон в сердцах пнул ступоход бронеробота, и повернулся в сторону авиабазы.

Митриловские вертолеты и истребители растворились в западном секторе темного небосвода.

— Калинин?.. Самоуверенный ублюдок!

Даже Гаурон не мог предположить, что контратака будет спланирована и проведена так стремительно — всего через пол суток после захвата рейса 903. Но самым неприятным оказалось то, что оперативники Митрила каким-то образом узнали о взрывном устройстве, которое Гаурон заложил в аэробус, и обезвредили его.

Без тренировок, без подготовки, без высадки разведывательных групп и рекогносцировки — их действия шли наперекор всем общепринятым канонам проведения спецопераций.

Но именно от Калинина и стоило ожидать такого. Если бы Гаурон заранее имел информацию о том, что тот теперь работает на Митрил, то загодя подготовил бы контрмеры и не оказался у разбитого корыта.

Ведь спасатели помогли Касиму и девушке-посвященной скрыться в тот самый момент, когда они уже были у него в руках! Это был катастрофический провал.

— Вы заплатите за это, будьте прокляты!

Запищал передатчик. Докладывал один из подручных Гаурона.

— Сэр, один из местных пожарников говорит, что заметил за территорией базы подозрительного субъекта. Возле западного забора. Он удирал к лесу, таща за собой молоденькую девушку.

— Молодой парень?

— Не сказал. Но, в любом случае, они бежали на запад.

Гаурон внутренне возликовал.

«Какая удача! Касим разминулся со своими. Если он бежит на запад, это значит, что он направляется к побережью. Касим рассчитывает, что союзники подберут его там».

До берега было около тридцати километров. Как бы быстро они ни двигались, это займет целую ночь. Достаточно времени для того, чтобы отремонтировать «Чодар».

— Так-так. Оказывается, веселье еще только начинается.

 

 

Соске и Канаме уже достаточно углубились в мрачный и темный, поросший густым еловым лесом горный распадок к западу от авиабазы, когда раскаты артиллерийской стрельбы за спиной утихли. Не стало слышно и рева танковых моторов. Единственными звуками осталось только их тяжелое дыхание и шорох палой хвои под ногами.

— Ты уверен, что все нормально? — выдохнула Канаме, поддерживая шатающегося Соске.

— Не стану утверждать, что все в порядке, — честно ответил он. — Но нам в любом случае нужно уйти от авиабазы как можно дальше.

— Я о ране. Твой бок выглядит совсем нехорошо.

Обычное суровое и сосредоточенное выражение лица Соске не изменилось и сейчас, но его лоб блестел от пота. На белой школьной рубашке проступило темное пятно.

— Давай передохнем, пока не стало еще хуже…– осторожно предложила она.

Соске остановился и всмотрелся в кромешную темноту хвойного леса за спиной. Помолчав, он кивнул:

— Да, короткая передышка необходима.

Усевшись на толстый корень, Соске стащил рубашку. Канаме с трудом подавила вскрик, когда увидела то, что торчало в его боку, распоров ткань майки.

Это был тонкий кусок металла размером в половинку CD-диска, застрявший в мышцах брюшного пресса.

Надо думать, он прилетел и вонзился в момент попадания снаряда в крышку кокпита, во время схватки с Гауроном. Канаме могла лишь предположить, какую невыносимую боль терпел ее спутник, даже не изменившись в лице. Она судорожно вздохнула сквозь стиснутые зубы.

— Повезло. Ни внутренние органы, ни крупные кровеносные сосуды не задеты. Пожалуйста, посмотри в кармане моей куртки: там должна быть коробочка с небольшими пузырьками. Дай ее сюда, — попросил он.

Потом, без малейших колебаний, Соске резким движением вырвал кусок металла из своего тела. С его губ сорвался лишь слабый стон. Побелевшая Канаме торопливо порылась в карманах и вручила ему найденную аптечку. Она едва могла смотреть, как Соске стоически поливает открытую рану спиртом. Хотя его руки действовали уверенно и деловито, побелевшие от боли глаза отрешенно и страшно уставились в никуда.

— В другом кармане есть еще одна коробочка. Там должен быть пластырь.

— Вот эта?

Взяв пластырь, он оторвал полосу от своей рубашки и прилепил импровизированный тампон поверх разреза. Канаме опустила голову, рассматривая содержимое аптечки.

— Я вижу тут морфий… — осторожно начала она.

— Нет необходимости, — ответил Соске тихим и мертвым голосом, заставившим волосы на голове у Канаме зашевелиться.

— Но ведь ты…

— Нет необходимости. Если я засну, кто будет драться с врагами?

— Это верно, но…

— Двигаемся дальше. Нас преследуют.

С усилием поднявшись, он выпрямился и механическими шагами двинулся через лес.

«Что происходит? — кровь бросилась в лицо Канаме, волной поднялись раздражение и гнев. Безумие и нелепость происходящего настолько очевидно кололи глаза, что Канаме больше не могла уже думать ни о чем другом. — Да что же такое творится с этим парнем»?!

Этот спокойный и жестокий стоицизм не укладывался у нее в голове. То, как он обращался со своим телом — погоняя его, словно машину, бездушный механизм. Бесстрастно и холодно игнорируя физическую боль, он пер вперед, упрямо твердя: «враги», «противник», «приказ» и тому подобное. Этот человек — всего лишь миниатюрная версия бронеробота. Машина для убийства.

С самого начала сражения внутри Канаме росло и крепло странное чувство. Хотя юноша, сидевший рядом с ней, выглядел подобно остальным одноклассникам, она боялась. Боялась Соске. Чувствовала в нем что-то неуловимо чужое, словно он был существом с иной планеты. Сейчас он казался Канаме не менее страшным, чем преследующие ее террористы.

— Чидори, что случилось?

Она стояла молча и неподвижно, пока Соске не обернулся.

— Торопись. Враги идут по пятам, — его глаза встретились с остановившимся взглядом девушки. — Ты нормально себя чувствуешь?

— Н-не подходи!!! — Канаме отшатнулась назад, готовая бежать. — Не приближайся ко мне!..

Соске замер на месте.

Повисло молчание.

В голове Канаме мелькали стремительные и испуганные мысли:

«Он злится? Раздражен? Накричит на меня? Или еще хуже — ударит? Схватит и силой уволочет в холодную страшную темноту»?

Как раз в то мгновение, когда Канаме уже была готова повернуться и бежать без памяти прочь, ей в глаза вдруг бросилось выражение лица Соске. Это не было ни раздражение, ни злость. Только боль. Он выглядел как человек, неожиданно получивший пощечину от друга.

Потупившись, он открыл рот. Запнулся. Потом все же заговорил:

— Ты… боишься меня.

Она ничего не ответила, и Соске продолжал.

— Это вполне естественная реакция. Я должен казаться тебе…

По его лицу пробежала тень. Тень отчаянного одиночества. Грусти и печали. Они закончили оборванное предложение за него.

Канаме замерла.

«Что это»?

Она не ожидала ничего подобного.

Это было лицо брошенного и отвергнутого человека.

Преданного.

Лицо человека, который безропотно переносил жестокую боль. И совсем не она заставила его маску треснуть. Это было что-то другое.

Неосознанно прижимая рукой раненный бок, он продолжал:

— Единственное, чего я хочу — вернуть тебя домой живой и невредимой. Можешь довериться мне хотя бы на это время? — неуверенно спросил он, не решаясь взглянуть ей в глаза.

Поразительно. Но представшее перед внутренним взором Канаме лицо неожиданно изменилось: угрожающий оскал убийцы куда-то исчез. Перед ней снова стоял человек.

— Если мы выберемся отсюда, я больше не стану тебе докучать. Обещаю.

Нет.

Не может быть.

Несмотря на то, что он был ранен в бою, он все равно хотел спасти ее. Превозмогая боль, перед лицом многочисленных врагов, он заботился только о ее безопасности.

Канаме очнулась, словно стряхнув наваждение. Она почувствовала себя чудовищно виноватой.

«Если бы он не был таким, он не смог бы защищать меня», — эта простая мысль ударила ее, словно пощечина.

Она вспомнила его поведение в школе: он таскался за ней хвостом, безропотно терпел ее фырканье, злобные взгляды, оскорбления и побои. И все потому, что знал — она в опасности.

Так вот почему…

Горячая волна нежности и благодарности с размаху хлынула ей в лицо, захлестнула водоворотом неизведанных чувств. Она почувствовала, как ее щеки начинают гореть. Сердце застучало все чаще и чаще, кровь прилила к голове и запульсировала в висках.

Канаме никогда не испытывала раньше такого странного и необъяснимого смятения. Не зная, как передать то, что кипело у нее в груди, девушка просто ответила:

— Хорошо.

— Тогда идем, — вслед за облегчением по лицу Соске снова метнулась гримаса боли. Но, кажется, ему все же стало немного легче, когда осколок был удален.

Они двинулись дальше. Десятью метрами дальше Соске неожиданно замер на полушаге.

— Что…

— Ш-ш-ш!

Выставив вперед ствол пистолета-пулемета, Соске осторожно направился в сторону густых зарослей.

Канаме тоже услышала сдавленное, неровное дыхание и шорох одежды, доносившийся оттуда. Неужели преследователи уже здесь?

Соске включил фонарик.

В переплетении ветвей смутно виднелась фигура человека, цепляющегося за шершавый ствол. Он тяжело дышал, его черный комбинезон промок от пота. И это был не обычный комбинезон. Черный противоперегрузочный костюм пилота бронеробота.

Длинные светлые волосы были растрепаны, лицо измазано засохшей грязью и кровью.

— Курц?

— Долго же вы… добирались, — Курц сумел выдавить кривую полуулыбку, прежде чем без чувств сунуться ничком в траву.

Примечания ↑ SRT (Special Response Team) — отряд специального реагирования. ↑ Логгинс Кенни (род. 1948), американский рок-певец, исполнитель рок-баллад, гитарист. Автор песни Dаnger Zone, которая стала основной музыкальной темой фильма Top Gun. ↑ Сада Масаси (род. 1952)– популярный японский певец. Исполняет композиции в народном стиле. ↑ РУД — рычаг управления двигателем. ↑ Советский крупнокалиберный пулемет с вращающимся блоком стволов. ↑ Возможно, Гато Седзи что-то слышал о небезызвестном «Титанике» — Салмане Радуеве, «герое» Первомайского, который тоже носил в голове титановую пластинку после того, как наши спецназовцы поймали его в засаду, расстреляли машину, где он сидел, и даже сделали контрольный выстрел в голову. Поразительно, но факт — Радуев выжил, и за ним пришлось охотиться снова. Так что даже фантастическая живучесть главного гада FMP, Гаурона, выдумана не на пустом месте. ↑ Переносной зенитный ракетный комплекс. ↑ Кодовое обозначение штурмовых вертолетов происходит от руны «Tiwaz», имеющей значение «война».