Онлайн чтение книги Младшая сестра друга меня так раздражает! My Friend's Little Sister Has It In for Me!
3 - 8

Утро. Десять часов, если говорить точнее. После вчерашней внезапной встречи с Масиро я лёг поздно, поэтому только сейчас проснулся. Хорошо, что сегодня не нужно в школу, а не то я бы заорал, как свинья на убое, и помер бы на месте с поседевшими волосами. Именно настолько мне не нравится опаздывать.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

Да-да, вот именно такой крик я бы испустил в свои последние секунды жизни. Было бы иронично, если бы после всех усилий по разрушению сверхъестественного, мои друзья нашли бы утром мой изуродованный труп.

Я решил пойти позавтракать, хоть уже давно прошло его время. Такое вроде называют поздним завтраком? Пока мой разум спорил о какой-то чуши, я поднялся и зашёл в ванную, где столкнулся с Ирохой. Её лицо было бледным.

– С-сэмпай, ты слышал?

– Не дури, Ироха. Сейчас же летние каникулы. Не буду я кричать и падать замертво с поседевшими волосами.

– Сам ты дурень! Проснись уже! – Ироха несильно ударила меня по щеке. Прохладное прикосновение сразу же заставило мой мозг включиться.

– А?! Кто это только что кричал?

– Ого, Земля наконец-то дозвалась семпая?

– Я всегда на связи. В отличие от одной безмозглой бестии.

– Ну-ну, разве ты не отвечал до тех пор, пока я тебя не шлёпнула? Может, к врачу сходишь?

– Что за бред? А, и ты ударила меня? Хочешь подраться?!

– И почему ты пропускаешь половину моих слов?

– Вижу, вам весело, – влез Одзу, поднимаясь с массажного кресла. – Голос шёл снизу.

– Из парадного входа? Давайте проверим.

– Так точно, босс! – Ироха отдала честь.

– Давай, – кивнул Одзу.

Надеюсь, мы не найдём там труп или что-то похожее…

Спустившись, мы сразу же обнаружили хозяйку, которая сидела на полу и дрожала. Она смотрела на Сумирэ, лежавшую лицом вниз в луже красной жидкости.

– У-учитель Сумирэ?

– О-она умерла?

Мы с Ирохой стояли в шоке. Мы не видели лица, но если судить по волосам и росту – это точно учитель Сумирэ. Густая красная жидкость всё продолжала вытекать из неё. Спросите, откуда вытекает? А я вам отвечу – из живота или груди. Смотря на огромное количество крови, можно понять, что человек уже точно мёртв.

–Учитель Сумирэ… – пробормотал Одзу, подходя к ней. – Э-эй, вставайте. Вы не можете нас так просто покинуть.

Подсунув ногу под тело, он перевернул её, словно какую-то дохлую крысу.

Фу, Одзу! Я и не подозревал, что ты такой монстр!

– Угх… – плечи Сумирэ подымались от всхлипываний, когда она лежала лицом вверх.

Она жива!

– Эй, ты в порядке?! – я сразу же подбежал к ней. – Ироха, скорую!

– Да!

Если правильно помню, то нельзя слишком сильно двигать жертву. Так, для начала нужно остановить кровотечение. На её одежде слишком много липкой жидкости. Надо срочно раздобыть полотенца. Помнится, в общественной бане их было полно… А?

Шестерёнки разума крутились на полной скорости, пока я кое-что не заметил. Это нечто лежало у моих ног. Четыре расплющенные пачки томатного сока. К тому же, когда я присмотрелся, то не заметил никаких повреждений одежды или колотых ран.

– Какого хрена! Ты что, так пыталась нас одурачить?!

Сумирэ зарыдала.

– Остановись! Эти мускулы нужны мне для бумажной работы!

Я сразу же ткнул в болевые точки ног, чтобы привести её в чувства. С развратным выражением на лице Сумирэ корчилась в агонии. Да сколько можно корчить такое лицо?!

– Сэмпай?! Ты что творишь? Фу! Монстр!

– Постой, Ироха! Смотри. Это не кровь, а томатный сок.

– Т-томатный сок? – Ироха опустила голова и заметила парочку расплющенных пачек. – Учитель Сумирэ, что вы творите?!

– Не-е-е-ет! Только не за ушами! Моя чувствительная зона! Щекотно! А-а-а-а-а-а!

Ироха защекотала всё тело Сумирэ. Та же в это время продолжала корчиться от агонии с непристойным лицом. Да твою же мать, убери уже эту извращенскую физиономию! Но, честно говоря, она заслужила это.

– Н-нет… Я-я просто хотела… Извиниться перед Ирохой-тян!

– Извиниться?

– Я принесла её самый любимый сок, чтобы задобрить! Но порог здесь оказался выше, чем мне показалось. Я споткнулась, упала, а сок… Гья! Ироха-тян, ты же меня ненавидишь?! Ведь теперь я полностью готова быть женой! – Сумирэ прикрыла лицо руками и зарыдала.

– Ничего не понимаю. И что за «полностью готова»? Говорят же: «Я недостойна быть женой»! – Ироха отчаянно искала у меня помощи.

Не пялься на меня так, словно я знаю, что творится у неё в голове!

– Разве Аки не сказал тебе? – сказала Сумире, найдя момент между сопениями. – Они заставляют провести нас «церемонию узелков».

– «Церемония узелков»? Впервые слышу. Хотя звучит весело. Почему ты не рассказал, сэмпай?

– Поскольку я и сам не знаю, что это такое. Но оно не имеет никакого юридического основания. Другими словами, ничего важного.

Совершенно не понимаю, почему Сумирэ закатила истерику, словно ребенок, который не хотел идти в школу. Это лишь обычное традиционное мероприятие, которое передаётся из поколения в поколения где-то в глуши Японии. Чистая формальность, благодаря которой мы можем всё быстро и красиво разрешить. В общем, я подумал, что пустая трата времени всё объяснять Одзу и Ирохе.

Глаза Сумирэ широко раскрылись.

– Ничего важного?! Шутить вздумал?!

– Э-эй, не подходи! Вытри хотя бы сок с одежды!

– Аки, ты не понимаешь, что несёшь! «Церемония узелков»… это… – Сумирэ тяжело дышала, когда приблизила ко мне своё лицо.

Я её попытался оттолкнуть, но ничего не вышло. В глазах этой женщины горел неугасимый огонь.

– «Церемония узелков» абсолютна. Это самая проклятая свадебная церемония, которая только может быть.

Я посмотрел на неё. Моргнул. Ещё раз посмотрел. Снова моргнул.

Чё?

***

– «Церемония узелков» – традиционное мероприятие в деревне. Говорят, что женщина и мужчина, прошедшие через неё, будут связаны вечно друг с другом! Это проклятье, не иначе! – вновь объяснила нам Сумирэ, когда мы вернулись в комнату «Колокольчик».

Нам пришлось переместиться сюда, поскольку возле парадного хода нас могли заметить местные жители. Не хотелось бы отзываться плохо о традициях здешнего люда в общественном месте. Обычные нормы приличия. Хотя, думаю, никто и никогда не должен плохо отзываться о традициях, где бы ты ни был.

Ироха рассмеялась, катаясь на футоне.

– Проклятье? Как забавно! Словно вас проклянет бог-извращенец, когда вы поклянётесь в вечной любви друг к другу.

– Для настоящих пар здесь нет проблем. Но мы не она… – Сумире вновь разрыдалась, вцепившись в юкату Ирохи. – Простите меня, Ироха-тян! Масиро-тян!

Ироха нежно погладила её по голове. Ну и кто здесь учитель?

– Ну-ну, за что вы извиняетесь? – ухмыльнулась Ироха.

– Я должна находиться на втором плане! Быть теневым советником! Но сейчас я перегнала вас, девчат, и… А-а-а, какая же я ужасная женщина! – слёзы всё продолжали стекать по её щекам.

– Учитель Сумирэ, говорите немного тише, – сказала Ироха.

– В-вы слишком преувеличиваете, учитель Сумирэ. П-понимате, Масиро… М-м-м… – Масиро несколько раз посмотрела на меня.

Видимо, она волновалась, что я рассказал о её признании Сумирэ. Ничего подобного, конечно, я не делал. Эта дрянная женщина с самого начала несла чушь, что и Масиро, и Ироха влюблены меня. Естественно, доказательств она мне никаких не предоставила.

И если с Масиро она оказалась права, то с Ирохой… Да никогда в жизни. Она не влюбится в меня и через миллион лет.

И кстати. А когда это Масиро успела прийти сюда? Она ведёт себя так, будто с самого начала здесь сидит.

– Масиро, разве ты не должна проходить через адские деньки авторов?

– А, ну, Масиро пришла посмотреть из-за чего здесь весь сыр-бор. Да и перерывы – это тоже часть работы.

– А та птицеподобная не рассердится?

– Не переживай. В это время она резвится в лесу с дикими птицами.

– Безумие какое.

Даже ежедневная рутина Канарии казалась каким-то сумасшествием. Возможно, именно такая личность нужна, чтобы стать звёздным редактором. Но она слишком стара для принцессы, разговаривающей с дикой природой.

Хотя.

Может, она так борется со стрессом? Вполне возможно. Женщина с таким большим послужным списком не пойдёт играть с птицами, когда что-то идёт не так. Ведь она похожа на меня. Того, кто идёт вперёд эффективным путём. Такая антистрессовая мера должна иметь куда более глубокий смысл. Она понимает, как заставить других сдать всё срок. Знает, как нужно использовать таланты людей. Я многому могу у неё научиться. Возможно, вскоре и мне предстоит встреча с птицами в лесу.

Масиро наблюдала за Сумирэ, сидя в массажном кресле. Её холодное выражение лица начало потихоньку спадать.

– Вы слишком остро реагируете. Разве эта «церемония узелков» не обычное суеверие? Ничего не произойдёт, если не принимать её всерьёз.

Справедливое замечание. Не понимаю, почему Сумирэ подняла такую бучу, когда ничего в мире не может быть гарантированным. Даже лучшие эксперты в своей области не могут уверенно заявить в успехе следующих опытов. Обычные люди уверены на процентов семьдесят, в то время как немногочисленные вундеркинды могут поднять эту планку до восьмидесяти. Именно верой в «гарантию» и зарабатывают себе на жизнь всякие мошенники, предлагая вам ерунду. К любому, кто вам что-то гарантирует, стоит относится с опаской.

– Похоже, это не просто суеверие.

– Одзу?

Он последний, от кого я ожидал таких слов. Сейчас все взгляды были сосредоточены на нашем технологичном гении, который оперировал лишь холодной и жестокой логикой. Его взгляд был направлен в телефон. Видимо, он читал какую-то статью.

– Гугл ничего не выдал, поэтому мне пришлось взломать деревенскую базу управления и просмотреть записи об этом мероприятии.

– Что? Они ведут цифровые записи в такой глуши?

– Заткнись и слушай.

– Так точно, сэр…

Одзу одарил меня жуткой улыбкой, поэтому мне пришлось подчиниться. Почему-то мой лучший друг становился всё жёстче и жёстче в этой поездке. Я уже сомневаюсь, что смогу ему в будущем что-то противопоставить.

– Как я понял, «церемония узелков» – это нечто похожее на свадебное шествие.

– Свадебное шествие?

– Да. Ранее такие вечерние шествия устраивали, если девушка из другой деревни или из замка выходила замуж. В такие моменты можно увидеть целую вереницу взрослых, идущих по тёмной дороге с бумажными фонарями. Ты же слышал про лисью свадьбу? Где фонарики словно плывут в темноте?

– А, теперь всё понятно.

Я изучил множество городских легенд и фольклора, когда искал материал для «Кояги». Обычно всем заправляет Макигай Намако, но бывали моменты, когда и самому приходилось напрячься. Тут в помощь приходил интернет.

– «Церемония узелков» имеет похожий подход. Мужчина должен очистить тело, а женщина надеть белое кимоно и лисью маску. Затем они вместе с жителями идут к маленькому храму глубоко в горах. Дойдя до него, все, кроме них, возвращаются домой. Сама же парочка должна провести там свою брачную ночь.

– И всё? Больше ничего?

– Я не нашёл никакой информации о том, что происходит в самом храме. Лишь то, что пара должна остаться на ночь.

– Ну и хорошо. Мы просто поспим до утра.

– Я тоже так подумал, пока не обнаружил кое-что занимательное, – Одзу сузил глаза, когда с серьёзным лицом показал мне экран телефона.

Я заметил там круговую диаграмму. Одного цвета.

– Как видишь, церемония имеет стопроцентный успех. Каждая парочка, прошедшая через неё, выходит замуж и рожает детей. Она словно связывает вашу судьбу неразрывной веревкой. Судя по данным, это не просто суеверие. Число участников также высоко. Никогда не видел ничего подобного.

– Да как такое может быть…

Мои глаза округлились. Как человек, который отдал душу за эффективность, я практически боготворил само существование математики и статистики. Не поймите неправильно. Я знаю, что тут могут иметь место внешние факторы. Например, деревня могла оказывать сильное давление на пары, которые прошли церемонию, чтобы у тех не оставалось другого выбора, кроме как пожениться. Нечто подобное с лёгкостью может выстроить такую красивую диаграмму. И никакие сверхъестественные явления не нужны.

– Вряд ли здесь замешено нечто эфемерное по типу судьбы, но факт остаётся фактом – нечто заставляет эти пары пожениться.

– Именно. Теперь понимаешь, почему учитель Сумирэ сходит с ума?

– И?! Что делать?! Я больше не смогу общаться с вами, девчат!

– Учитель Сумирэ… – пробормотала Ироха.

Масиро с беспокойством посмотрела на неё.

Теперь понятно, почему Сумирэ так реагирует. Она думала, что всё прокатит, если мы просто притворимся парочкой, но, пройдя через церемонию, поход в загс станет лишь вопросом времени. Ещё она почему-то думает, что Ироха и Масиро влюблены в меня, отчего её мучает вина. Нет, ну, Масиро и правда влюблена, но сейчас это не имеет значения.

Я не хотел принимать участие в том, что может вызвать у Сумирэ ненужное чувство вины. Да и жениться мне ещё рано. Нет, я не против подписать клочок бумаги, благодаря которому она больше не сможет пропускать дедлайны, но вот дети – это уже другой вопрос.

Я почувствовал, как меня слегка потянули за рукав.

– Пожалуйста, не участвуй в этой церемонии.

Это была Масиро. Хотя её голова была опущена, в словах ощущалось серьёзность. Я мог лишь вздохнуть в ответ, поскольку не знал, что сказать на её чувства. Внезапно кто-то ущипнул меня за живот с другой стороны.

– Только не говори, что ты рад! Мерзость!

– Не рад я!

– Ты же не забыл, что пожертвовал своими юношескими годами ради… – начала шептать мне Ироха на ухо.

– Знаю!

Она права. Не время терять самообладание. Не переживай, Ироха. Все мои действия так или иначе относятся к Альянсу. Всё ради достижения наилучшего и эффективного будущего.

– Кое-что меня волнует ещё с тех пор, когда мы решили разыграть фальшивую помолку.

Кого вообще волнуют эти суеверные церемонии? «Церемония узелков» и её идеальный показатель – не это главная проблема. Не время сейчас беспокоиться о таких мелочах. Всё началось с одного момента: какое будущее выберет для себя Кагеиси Сумирэ.

– Учитель Сумире, у меня вопрос.

– Какой? – сказала она дрожащим голосом.

Мне было её жаль, но я не могу пойти на попятную.

– Если ты правда раскаиваешься перед Масиро и Ирохой, то сделай кое-что. Нечто весьма важное.

– Н-но… – румянец на её заплаканном лице превратился в белизну, и она закусила губу.

– О чём ты, сэмпай? – Ироха моргнула, смотря на меня.

– Всё просто. Нам угрожает эта церемония, поскольку учитель Сумирэ сказала своей родне, что мы помолвлены. Самый быстрый выход из ситуации – взять на себя ответственность и рассказать правду.

– Но тогда ей придётся выйти за человека, которого она даже не видела! Станет ещё хуже!

– Это уже её проблемы. Она сама виновата, что потратила свою молодость на одержимость пятилетним ребёнком. Пришло время столкнуться с реальность. Пришло время повзрослеть.

– Как жестоко, сэмпай! – Ироха хмыкнула.

Сумирэ избегала моего взгляда с поджатыми губами. Я не собираюсь забирать свои слова назад. Хоть она и не смотрела на меня, мой взгляд был направлен ровно на неё. Я ждал ответ.

Ну же, говори. Покажи нам свои настоящие чувства.

Принять участие в церемонии или нет – не в этом выбор. Продолжать свой путь учителя или стать иллюстратором – вот, что сейчас важно. Похоже, она и сама это понимала.

Продолжит ли она этот фарс и навредит Масиро (и Ирохе, по её мнению)?

Или сделает правильный выбор в качестве учителя и защитит любовь Масиро (и Ирохи, по её мнению)?

Я не отпущу её без чёткого ответа. Если придётся, даже исключу Мурасаки Сикибу из «Альянса пятого этажа».

– Я… – руки Сумирэ дрожали, а по щекам текли слёзы.

Я уже давно знал, что она проливала слёзы каждый раз, когда была хоть немного встревожена. Но эти слёзы другие. Они исходили из глубины её души.

– Нет.

Таков был её ответ.

– Не хочу замуж. Не хочу каждый день тратить на беспокойства о том, что подумают обо мне другие.

В её словах не было сомнений. Именно в это и верила Мурасаки Сикибу.

Вместе со слезами она продолжила изливать свою душу.

– Я хочу рисовать! Хочу продолжать рисовать!

«Глупость» – именно так я в начале думал об этой фальшивой помолвке, но теперь мне понятно, каким же важным событием она была для неё. Если бы Сумирэ вышла за незнакомого мужчину, которого выбрал Кагеиси Коу, тот бы сразу доложил ему о её деятельности. Следовательно, она не могла рисовать додзинси, поскольку всегда находилась бы в зоне риска. Как бы она не пыталась это скрывать, мысль о том, что её карьера иллюстратора может подойти к концу, приводила Сумирэ в ужас. Думаю, она всё время боролась с этим страхом.

– Простите. Простите, Ироха-тян. Масиро-тян. Такая эгоистичная женщина просто не может быть учителем. Но я хочу продолжать рисовать. Хочу, несмотря ни на что.

Перед нами сейчас стояла не наша всегда спокойная и собранная учительница. Не дурочка, которой не хватало социальных навыков. Я видел лишь женщину, которая хотела идти к своей мечте. Именно это настоящая Мурасаки Сикибу.

Когда я вербовал Сумирэ, то уже догадывался о проблемах. Она боялась, что я расскажу о её деятельности школе, и ей придётся бросить рисование. Боялась, что больше не сможет самовыражаться. Вот почему я пообещал, что освобожу её от семьи.

– Твой ответ укрепил мою решимость, Мурасаки Сикибу.

– А?

– Я собираюсь выполнить обещание, которое тебе дал. Хотя это произойдёт раньше, чем я думал, но пришло время освободить тебя от уз семьи, – сказал я, положив руки ей на плечи.

Затем я убрал их, встал на колени и низко поклонился.

– Прости, что тебе пришлось пройти через такое. Мы не можем провалить будущую миссию, поэтому мне хотелось убедиться, что ты готова выложиться на полную. Прости, что заставил тебя пролить слёзы.

– Аки…

– Ударь меня. Знаю, что поступил эгоистично, но благодаря этому мы сможем двигаться вперёд.

– Ч-что ты такое говоришь? – с удивлением спросила Сумирэ.

Глазами, переполненными решимостью, я смотрел на неё.

– Будто я могу ударить тебя. Ты и без этого получишь моё прощение, – пробормотала Сумирэ, вновь отведя взгляд.

– Фух, и хорошо.

Мои напряжённые лицевые мышцы полностью расслабились, когда я понял, что бить меня не собираются. Понимаю, что сам попросил её об этом, но – боль есть боль. Похоже, теперь я в долгу перед ней за такую доброту…

– Получи!

– Гья-я!

Удар прилетел в меня с совершенно неожиданной стороны. Точнее, даже не удар. И не пощёчина. Это был тяжёлый, мучительный и резкий толчок в болевую точку на шее.

– Какого хрена, Ироха!

– О-хо-хо, сработало! Извиняй, сэмпай! Просто ты выглядел слишком напряжённым!

– О-откуда ты вообще знаешь о болевых точках?

– Наблюдала за тобой, вот и научилась. Ты же всегда целишься в них?

– Лучше бы поучилась у меня хорошим манерам!

Её локоть вновь вонзился в основание шеи, отчего по моему плечу пробежала сильная боль.

Ироха наклонилась и прошептала мне на ухо.

– Это наказание за то, что ты сделал с учителем Сумирэ. Больше тебе не о чем волноваться, поэтому рассказывай нам уже свой план.

– Ироха…

Она всё поняла? Чёрт, насколько же хорошо эта дура знает меня. Аж злость пробирает. Но спасибо тебе, Ироха (и это не сарказм).

– Ладно. Ироха, нам нужна твоя помощь. Если ты ошибёшься, всему придёт конец.

– Ого! Я нужна тебе?

– Да.

Ироха показательно вздохнула.

– Ну, в этот раз ничего не поделаешь! Но не думай, что я хочу тебе помогать! Да!

– Давай серьёзней. И спасибо, – я перевёл взгляд на всех остальных в комнате. – Мы собираемся убедить Кагеиси Коу, главу семьи Кагеиси, освободить Мурасаки Сикибу. И для этого мне нужна ваша помощь.

***

– Что ж, тебе надоело отсиживаться?

– Да, время пришло. Я не позволю семье учителя Сумирэ стоять у неё на пути.

– Говоришь так, словно это какая-то банальщина. Точно уверен, что готов?

– Не знаю.

– Кстати говоря, когда Ироха цеплялась за тебя, от Цукиномори-сан исходила убийственная аура.

– В-вот как…