Онлайн чтение книги Мрачный Жнец дебютирует на центральной позиции Master Grim Reaper Makes His Debut in Center Position
Мрачный Жнец дебютирует на центральной позиции [BL] Глава 106. Я здесь

— Доброе утро, Нянь-гэ! — Лу Сюй и остальные подошли, помахав руками, чтобы поприветствовать Цзи Сюняня..  

 

— Доброе утро, — когда Цзи Сюнянь посмотрел на Лу Сюя, уголки его губ невольно приподнялись. 

 

Человек, стоявший спиной к Лу Сюю, обернулся. Увидев компанию стажеров, он не мог не задрать брови и улыбнуться. Его взгляд пробежался по группе, прежде чем наконец остановился на Лу Сюе. 

 

— Боже, я не ошибся, верно! — Хань Тяньюй первым закричал от удивления, когда ясно увидел лицо этого человека: — Это на самом деле Тан Яньцин! 

 

Сун Чжэ тоже был немного удивлен и мягко ответил: 

— Да, это действительно он. 

 

Сюй Хаомин цокнул языком и не мог не сказать: 

— Команда программы действительно ценит нас. Они даже вкладывают огромные средства, когда приглашают режиссеров. 

 

Лу Сюй просто кивнул, а в это время в его разуме автоматически всплыла информация о Тан Яньцине. 

 

Раньше, чтобы больше понять Цзи Сюняня, он тщательно изучил и запомнил всю информацию о нём. Это, естественно, включало и его отношения с другими людьми. Как у стандартного трудоголика, круг общения Цзи Сюняня чрезвычайно прост. Было не так много людей, которых можно было называть его друзьями. Тан Яньцин — один из них. 

 

Тан Яньцин был старше Цзи Сюняня на три года. В этом году ему только исполнилось тридцать. 

 

Получая специальное образование, и еще не закончив учебу, он снял свой первый документальный фильм, который в том же году сразу же получил национальную награду за лучший документальный фильм. С тех пор он снимал фильмы каждый год, несколько раз занимая первое место по кассовым сборам. Он сотрудничал с Цзи Сюнянем в фильме «Жертвоприношение», который помог тому завоевать иностранные награды за отличную игру и сделал его самым молодым императором кино в Китае. 

 

Они были одного возраста и хорошо сотрудничали. Тан Яньцина можно было считать одним из немногих хороших друзей Цзи Сюняня в кругу. 

 

В целом Тан Яньцин считался одним из самых высокопоставленных молодых режиссеров в стране. Кроме того, он высокий и красивый, и многим нравился. Есть также множество людей, которые думали, что Тан Яньцин стал режиссером, потому что не хотел отнимать ресурсы у других актеров-мужчин. 

 

Это было действительно невероятно, что кто-то вроде него мог прийти на «Рождения кумира» в качестве режиссера. 

 

Из вежливости Сун Чжэ первым громко поприветствовал Тан Яньцина: 

— Здравствуйте, наставник Тан, вы наш новый режиссер программы? 

 

— Да, — Тан Яньцин невозмутимо улыбнулся, но в его глазах мелькнула толика нахальства. Надо сказать, что в целом его внешний вид был действительно достойным. 

 

— Это действительно правда! — Хань Тяньюй раньше чувствовал, что такой поворот событий мог быть только сном. Такой человек стал режиссером их программы! Он представлял, какой взрывной станет новость, когда информация об этом будет выпущена. 

 

Первоначально они волновались, что госпитализация Фань Цзэна повлияет на рейтинги шоу, но теперь Тан Яньцин своим появлением автоматически привлечёт к программе внимание и добавит популярности. Теперь они, наконец, могли успокоиться и с уверенностью продолжать участвовать в конкурсе. 

 

Когда другие стажеры услышали эту новость, они не могли не прийти в восторг. Они наблюдали за Тан Яньцином издалека, вполголоса обсуждая его приезд. Но поскольку он был такой известной личностью, они пока не осмеливались подойти и поздороваться с ним. 

 

Сун Чжэ и другие приветствовали прибытия Тан Яньцина, тот кивнул в знак благодарности, а затем посмотрел на Лу Сюя: 

— Лу Сюй, я видел твое выступление. Весьма неплохо. 

 

— Спасибо, — когда Лу Сюй заговорил, этот человек посмотрел на него с ожиданием, но Лу Сюй притворился, что не заметил этого и не принял близко к сердцу. 

 

Тан Яньцин внезапно улыбнулся, стоя рядом с Цзи Сюнянем, и сказал: 

— Я слышал, как Сюнянь упоминал тебя раньше. В любом случае, удачи. 

 

Означает ли это, что у него хорошие отношения с Цзи Сюнянем? 

 

Лу Сюй только сейчас поднял голову, чтобы окинуть взглядом Тан Яньцина. Он улыбнулся и ничего не сказал. 

 

Другие стажеры выходили в коридор один за другим, и было неправильно, что они все здесь стояли, блокируя проход. 

 

Трое его соседей по комнате пошли первыми, и Лу Сюй последовал за ними, но когда он проходил мимо Цзи Сюняня, его внезапно потянули за запястье: 

— Увидимся позже, когда у меня будет время, мне нужно кое-что тебе сказать. 

 

— Хорошо, — Лу Сюй улыбнулся Цзи Сюняню. Они оба говорили тоном близких знакомых, и выглядели так, как будто у них были хорошие отношения. 

 

Взгляд Тан Яньцин остановился на руке, которую Цзи Сюнянь положил на запястье Лу Сюй. Он не мог не приподнять брови, задумавшись в глубине души. 

 

Он опустил глаза и улыбнулся, но больше ничего не сказал Лу Сюю, вместо этого с неизменной улыбкой обратился к Цзи Сюняню: 

— Сюнянь, мы тоже должны пойти. 

 

Только тогда Цзи Сюнянь отпустил руку Лу Сюй и кивнул: 

— Пойдем. 

 

Несмотря на то, что они только что узнали, кто их новый режиссер, стажеры все равно не могли удержаться от крика, когда увидели Тан Яньцина в классе: 

— А-а-а-а-а-а, это Яньцин-гэ! 

 

— Мой бог-мужчина, я люблю фильм «Жертвоприношение», в котором он сотрудничал Нянь-гэ. 

 

— У-у-у-у-у-у, я хочу автограф и совместную фотографию, я не знаю, получу ли я ещё такую возможность. 

 

... 

 

Было ясно, что популярность Тан Яньцина достаточно велика. Почти все стажеры вокруг Лу Сюй вели себя очень эмоционально. 

 

Сюй Леле тоже, сначала он последовал за всеми, выкрикивая имя Тан Яньцина, а затем сказал Лу Сюю:  

— Почему я чувствую, что Яньцин-гэ здесь не просто из-за приглашения программной группы, но пришел из-за Нянь-гэ? 

 

— Хм? — Лу Сюй взглянул на Сюй Леле и в замешательстве спросил. — Что ты имеешь в виду? 

 

Сюй Леле всегда отличался острым чутьем на сплетни. Когда он увидел, что никто не обращает на них внимания, он понизил голос и прошептал Лу Сюю: 

— Однажды я слышал, как друг сказал, что Яньцин-гэ нравится Нянь-гэ, но я не знаю, правда это или нет… 

 

Тан Яньцин красив и талантлив, а также он известный режиссер. По этим причинам многие артисты, как мужчины, так и женщины, пытались сблизиться с ним. 

 

Но до сих пор у него официального не было ни парня, ни девушки, и Цзи Сюнянь единственный человек, который сравнительно близок к нему. Также из-за этого многие люди думали, что Тан Яньцин испытывает чувства к Цзи Сюняню. 

 

Сюй Леле был взволнован, когда начал сплетничать. Он посмотрел на Цзи Сюняня и Тан Яньцина и эмоционально сказал: 

— На самом деле, я не думаю, что эти слухи беспочвенны. Ты заметил, сколько уже раз за последние несколько минут Яньцин-гэ посмотрел на Нянь-гэ, пока они стояли на сцене? Кроме того, видишь, что Шэнь-гэ и Жовэй-цзе стоят рядом с ним, но его тело явно наклонено в сторону Нянь-гэ. С психологической точки зрения очевидно, что с ним он ближе… 

 

Сюй Леле много что сказал, но кое-что из того, что он произнес, действительно имело смысл. 

 

Лу Сюй не мог не бросить взгляд на Тан Яньцина, и их взгляды случайно встретились. 

 

Хотя Тан Яньцин приподнял брови, глядя на Лу Сюя, но его улыбка не коснулась глаз. 

 

Сюй Леле все еще продолжал говорить: 

— Если это правда, как ты думаешь, Нянь-гэ думал об этом? 

 

— Нет, — Лу Сюй ответил без колебаний, инстинктивно чувствуя, что Цзи Сюнянь не рассматривал Тан Яньцина в таком ключе. 

 

Сюй Лулу просто спросил небрежно и не думал, что ответ Лу Сюя будет таким прямолинейным, поэтому он последовал его примеру: 

— Я тоже так считаю. Нянь-гэ трижды посмотрел на тебя, но ни разу не взглянул на Яньцин-гэ. 

 

Лу Сюй не понял этой его логики и больше ничего не сказал, не зная, смеяться ему или плакать. 

 

Кстати говоря, программная группа собрала всех вместе, чтобы устроить приветственное собрание в честь нового режиссера Тан Яньцина. 

 

Поскольку ему было поручено такое срочное задание, у Тан Яньцина практически не было времени на отдых; он должен был немедленно посвятить себя записи программы. 

 

Его личность была очень прямолинейной, и он был такой же в рабочих вопросах. Он сразу же объявил о следующей процедуре записи. 

 

Шоу уже закончило запись шести серий, и до его окончания планировалось снять еще четыре, так что для стажеров действительно оставалось не так много времени. 

 

Второе рейтинговое выбывание запланировано на седьмой эпизод, после этого в следующий этап пройдет только 36 участников. 

 

Сразу после этого будет третье публичное выступление. Судя по всему, сотрудники программы уже начали приглашать почетных гостей в качестве поддержки, но кто они было пока неясно. 

 

Чтобы уменьшить жестокость объявления рейтинга и устранения, сотрудники программы решили добавить в седьмую серию еще больше подробностей из жизни в общежитии. 

 

В каждом общежитии была камера записи. Когда придёт время, они могли отредактировать отснятый материал и использовать его. 

 

После объявления рейтинга многие стажеры будут исключены. После этого на сцене останется всего 36 участников. Никто не знал, кто останется, поэтому и необходимо заранее провести церемонию прощания. 

 

В прошлый раз перед выбыванием сотрудники программы устроили мероприятия в Заливе Дьявола, но на этот раз они не выбрали поездку. 

 

До сегодняшнего дня все долгое время находились под ограничениями в закрытом общежитии. Они не могли уйти посреди записи и не могли связаться с членами своей семьи. Теперь, когда у них наконец-то появилась с трудом заработанная возможность сделать небольшой перерыв, сотрудники программы дали всем время позвонить своим семьям. 

 

Все помнили, что во время первого телефонного разговора пока остальные звонили своим семьям, Лу Сюй набрал Ба Мэй. 

 

Зная, что в семье Лу Сюй был только один кот, фанаты в то время были огорчены, но эта деталь их также согрела. 

 

Взаимодействие между одним человеком и одним котом всегда теплое; было даже бесчисленное количество поклонников Ба Мэй. 

 

На этот раз сотрудники программы снова подготовили телефонный звонок для стажеров, но Ба Мэй уже был в общежитии, и Лу Сюй обнимал его каждый день. Ему больше не нужно было звонить по телефону. 

 

Маленькая помощница посмотрела на монитор и не могла не чувствовать себя разбитой: 

— Ай-ай-ай, если бы это событие давно не было частью структуры программы, я действительно не хотела бы поднимать такую грустную тему для Лу Сюя. 

 

Все остальные в общежитиях звонили по телефону; только Лу Сюй отдыхал с Ба Мэй на руках. Он действительно выглядел несколько горько одиноким. 

 

Тан Яньцин наблюдал за Лу Сюем в объектив камеры и не мог не спросить помощницу с любопытством: 

— У Лу Сюя нет семьи? 

 

Маленькой помощнице стало грустно, когда она подумала об информации Лу Сюя: 

— Нет, он одинок с раннего детства. К счастью, есть Ба Мэй, который может его сопровождать. 

 

— Вот как, ах, — Тан Яньцин кивнул и упомянул Цзи Сюняня. — Его жизненный опыт немного похож на Сюняня. 

 

В развлекательном кругу не было секретом, что оба родителя Цзи Сюняня умерли, когда он был еще ребенком. 

 

Маленькая помощница не могла не вздохнуть, когда подумала об этом, а затем произнесла с чувством:  

— Да, хорошо, что они встретились. По крайней мере, они могут быть близкими друзьями, которые понимают друг друга. 

 

— О? — Тан Яньцин поджал губы и как будто небрежно спросил: — Они в хороших отношениях? 

 

— Очень хороших, — маленькая помощница ответила с уверенностью, на ее лице появилась легкая улыбка. — Нянь-гэ много заботится о Лу Сюе. У них очень близкие отношения. 

 

Помощница провела много времени с Фань Цзэном и иногда видела, как Цзи Сюнянь общается с Лу Сюем и Фань Цзэном. 

 

Трудно было скрыть человеческие эмоции. Даже если Цзи Сюнянь ничего не говорил, молчаливое взаимопонимание между ним и Лу Сюем действительно не имело себе равных. 

 

— Вот как! — Тан Яньцин просто кивнул головой и не стал продолжать тему. 

 

Перед камерой Лу Сюй все еще был наедине с Ба Мэй. Он не хотел звонить кому-либо еще, и не думал, что в этом есть что-то неправильное. 

 

Но в то время, пока он сам не считал, что в этом есть большая проблема, другие так не думали. 

 

Сюй Хаомин рядом с ним много говорил со своей мамой, затем внезапно встал, подошел к Лу Сюю и протянул ему телефон: 

— Сюй-гэ, моя мама хочет тебе кое-что сказать. 

 

— Ай? — Лу Сюй почувствовал, что это несколько странно, и поднял руку, чтобы взять телефон. — Здравствуйте, тетушка. 

 

— Привет, привет, Лу Сюй… — мать Хаомина по другую сторону телефона на другом конце провода говорила мягко, и ее характер был очень хорошим. Она очень нежно спросила Лу Сюя, не устал ли он от съемок, а затем пожелала ему удачи. 

 

Вскоре после того, как Лу Сюй повесил трубку, Хань Тяньюй и Сун Чжэ по отдельности попросили членов своей семьи поговорить с ним. 

 

В дополнение к этому, другие члены общежития, такие как Сюй Леле и многие стажеры, также взяли свои телефоны, чтобы найти Лу Сюя. Личности членов их семей были чрезвычайно замечательными, и каждый из них подбадривал Лу Сюя. 

 

Независимо от того, какое отношение семья каждого стажера демонстрировала к своим детям, они очень тепло относились к Лу Сюю. Видно было, что этот послушный ребенок с тяжелой судьбой им очень нравился. 

 

Все молчаливо не упоминали о жизненном опыте Лу Сюя, а только желали ему удачи, как будто он был их собственным ребенком. 

 

Лу Сюй не был очень эмоциональным существом, но его сердце все еще было тронуто этой сценой. 

 

Он терпеливо благодарил каждого «члена семьи», со звездами, сияющими в его улыбающихся глазах. 

 

В этот момент у него не было родни, но все стали его семьей. 

 

Телефонные разговоры Лу Сюя со всеми этими членами семьи стали самыми длинными по времени, но никто не подумал, что с этим что-то не так. 

 

Вскоре после того, как многочисленные семейные звонки закончились, телефон Лу Сюй внезапно зазвонил. 

 

Увидев знакомый номер, глаза Лу Сюй вспыхнули от удивления, но он все же решил ответить на звонок: 

— Здравствуй, Нянь-гэ, почему ты вдруг позвонил мне? 

 

Узнав о звонках стажерам из дома, первой реакцией Цзи Сюняня было подумать о Лу Сюе. Хотя он уже знал настоящую личность Лу Сюя, Цзи Сюнянь все еще чувствовал, что он заслуживает того, чтобы получить то, что есть и у других. 

 

— Я просто хотел, чтобы ты знал, — разговор был установлен, но он поколебался на миг, прежде чем сказать: — Ты не один. Несмотря ни на что, я здесь… 

 

 

Этот переводчик хочет сказать, если вам интересно хороший персонаж или плохой Тан Яньцин, то мой ответ — я не знаю. Но, если заглянуть в этимологию его имени, то иероглиф 唐 táng означает 1) в соч. дикий; нелепый, 2) Тан (династия), а иероглифы 晏青 yànqīng: зоол. скакун китайский (Cicindela chinensis, жук). Поэтому можно сделать вывод, что он тот еще жук! 

 

И да есть отличная новость, так как меня догнал и вот с этой главой обогнал анлейт, так что я вновь пойду по нему. Крестим пальцы и надеемся на его регулярные обновления.