№244 [219]Записано в Бобровском уезде Воронежской губ. А. Н. Афанасьевым. AT 780 (Чудесная дудочка). Кроме многочисленных вариантов сюжетного типа на европейских языках, записанных не только в Европе, но и в Америке, в AT учтены турецкие, индийские, японские и африканские варианты. Русских вариантов — 35, украинских — 22, белорусских — 10. Особая разновидность сюжета — «Братоубийцы» выделена в СУС под номером — 780*. Русских вариантов — 1, украинских — 8, белорусских — 4. К литературной обработке легендарно-сказочного сюжета обращались польские поэты-романтики: Александр Ходько, Юлиуш Словацкий. Первая русская сказка, литературно обработанная, была опубликована в 1838 г. (Бронницын, № 5) и перепечатана Афанасьевым в примечаниях к его сборнику (см. текст № 569). Исследования: Mackensen L. Der singende Knochen (FFC, N 49). Helsinki, 1923; Brewster P. G. The Sisters (FFC, N 147). Helsinki, 1953; Kapelus H. Maliny. — Slownik folkloru polskiego. Warszawa, 1965, S. 217—218; Krzyżanowski. Par., S. 369—390; Бараг Л. Беларуская сказка. Мінск, 1969, с. 154—159. По содержанию и форме данный текст является характерным для восточнославянских вариантов сюжета о чудесной дудочке. Особенно близкие параллели имеются в украинском материале. Совсем недавно записан в Бобровском районе вариант сказки на русском языке с песенкой на украинском, аналогичной той, что в печатном тексте Афанасьева сб.: Народные сказки Воронежской области. Современные записи / Под редакцией А. И. Кретова. Воронеж, 1977, № 28 б. Это доказывает, что поныне в пограничных с Украиной районах Воронежской области устно бытуют на русском языке сказки, заимствованные от украинцев и сохранившие песенные эпизоды в украинской форме.
Жил-был поп с попадьею; у них был сын Иванушка и была дочь Аленушка. Раз Аленушка и просится: «Матушка, матушка! Я пойду в лес за ягодами, уж все подружки пошли». — «Ступай, да возьми с собой брата». — «Зачем? Он такой ленивый, все равно ничего не соберет!» «Ничего, возьми! А кто из вас больше ягод соберет, тому подарю красные чоботы[220]Сапоги.». Вот пошли брат с сестрой за ягодами, пришли в лес. Иванушка все рвет да рвет да в кувшинчик кладет, а Аленушка все ест да ест, все ест да ест; только две ягодки в положила в коробку. Глядит: у ней пусто, а Иванушка уж полный кувшин набрал. Завистно стало Аленушке. «Давай, — говорит, — братец, я поищу у тебя в головке». Он лег к ней на колени и заснул. Аленушка тотчас вынула острый нож и зарезала братца; выкопала яму и схоронила его, а кувшин с ягодами себе взяла.
Приходит домой и отдает ягоды матери. «Где же твой братец Иванушка?» — спрашивает попадья. «Должно быть, в лесу отстал да заблудился; я его звала-звала, искала-искала — нет нигде». Отец с матерью долго-долго ждали Иванушку, так и не дождались.
А на могиле Иванушки выросла большая да ровная-ровная тростинка. Шли мимо овчары со стадом, увидали и говорят: «Какая славная тростинка выросла!» Один овчар срезал ее и сделал себе жилейку[221]Дудку, свирель.. «Дай-ка, — говорит, — попробую!» Поднес к губам, жилейка и заиграла:
По малу, малу, вивчарику, грай!
Не врази ты мого́ серденька вкрай!
Мини сестрица-зрадница [222] Зрада — измена. Иногда вместо овчаров говорится о купцах, которые ехали мимо с обозом и сделали дудку; дудка играет: «По малу, малу, москалику, грай!» и проч.
За красны ягодки, за червонни чоботки!
«Ах, какая чудесная дудка! — говорит овчар. — Как чисто выговаривает; ну, эта жилейка дорогого стоит». — «А дай-ка я попробую!» — говорит другой; взял жилейку, приложил к губам — и у него то же самое заиграла; попытал третий — и у третьего то же!
Пришли овчары в деревню, остановились возле поповой хаты: «Батюшка! Пусти нас переночевать». — «У меня тесно», — отвечает поп. «Пусти, мы тебе диковинку покажем». Поп пустил их и спрашивает: «Не видали ли где мальчика, зовут Иванушкою? Пошел за ягодами, да и след пропал». — «Нет, не видали; а вот мы срезали по дороге тростинку, и какая чудесная жилейка из нее вышла: сама играет!» Вынул овчар жилейку и заиграл:
По малу, малу, вивчарику, грай!
Не врази ты мого́ серденька вкрай!
Мини сестрица-зрадница
За красны ягодки, за червонни чоботки!
«А ну-ка дай я поиграю», — говорит поп; взял жилейку и заиграл:
По малу, малу, батеньку, грай!
Не врази ты мого́ серденька вкрай!
Мини сестрица-зрадница
За красны ягодки, за червонни чоботки!
«Ах, уж это не мой ли Иванушка сгублен?» — сказал поп и позвал жену: «Ну-ка, поиграй ты». Попадья взяла жилейку и заиграла:
По малу, малу, матусенько, грай!
Не врази ты мого́ серденька вкрай!
Мини сестрица-зрадница
За красны ягодки, за червонни чоботки!
«А где дочка?» — спрашивает поп; а Аленушка уж спряталась, в темном углу притаилась. Нашли ее. «Ну-ка заиграй!» — говорит отец. «Я не умею». — «Ничего, играй!» Она было отнекиваться да отец пригрозил и заставил взять жилейку. Только что Аленушка приложила ее к губам, а жилейка сама выговаривает:
По малу, малу, сестрице, грай!
Не врази ты мого́ серденька вкрай!
Ты ж мини зрадила
За красны ягодки, за червонни чоботки!
Тут Аленушка во всем призналась; отец разгневался и прогнал ее из дому.
№245 [223]Записано К. А. Гуськовым в Саратовской губ. AT 780. Вариант схематичный, — возможно, это не запись, а краткое изложение слышанной сказки.
Жил старик со старухой. У них детей было двое: сынок Иванушка и дочка Аннушка. Старик начал своих детей посылать в лес за ягодками, наказывает им: «Детки! Который из вас нарвет больше ягодок, тому поясок куплю шелковый». Они возрадовались и немедля пошли. Иванушка был меньшее детище, нарвал больше Аннушкиного; Аннушка из досады, что отец не ей купит поясок, озлившись, убила своего брата и схоронила его в том лесу. Пришла домой и сказала отцу, что брат мой Иванушка неизвестно куда ушел.
Спустя несколько времени после того над могилой Иванушкиной выросла тростинка. Мимопроезжие купцы ее срезали, сделали дудку, и как начали играть в нее — изумились; из дудки выходил такой голос: «Подуди-ка, подуди-ка, дядюшка! Не ты меня убил, не ты меня сгубил; убила меня сестра моя — за красные ягодки, за шелковый поясок». Поехали те купцы в село, и случилось им ночевать у Иванушкина отца; объявили ему про чудесную дудку и просили старика поиграть. Старик начал дудеть, а дудочка начала ему говорить: «Подуди-ка, подуди-ка, батюшка! Не ты меня убил, не ты меня сгубил; убила меня сестра моя Аннушка — за красные ягодки, за шелковый поясок».
После того дали сестре поиграть; дудка стала говорить: «Подуди-ка, подуди-ка, сестрица моя Аннушка! Ты меня убила, в лесу сгубила — за красные ягодки, за шелковый поясок». Отец, осердясь на дочку Аннушку, которая тут же призналась, поставил ее на воротах и расстрелял из поганого ружья. На дворе у них была лужа, а в ней щука, а в щуке-то огонец; этой сказочке конец.
№246 [224]Записано в Вологодской губ. AT 780. Начало напоминает сюжет о Снегурочке ( AT 703*). Такое вступление имеют довольно многие русские и реже белорусские и украинские сказки типа «Чудесная дудочка». Благополучная развязка, подобная развязке данного варианта, встречается и в ряде других восточнославянских вариантов типа 780 . Варианты, приведенные Афанасьевым: вместо «Давай-ка разломим (дудочку)» (с. 222) — «разрежем». Вместо «выскочила оттуда девочка Снежевиночка» (с. 222) — «Только разрезали дудочку — выпал оттуда розовый цветок. Старуха положила его в воду — и вдруг из цветка явилась ее маленькая дочька, живая и здоровая, как прежде».
Жил да был старик и старуха. У старика, у старухи не было ни сына, ни дочери. Вышел старик на улицу, сжал комочек снегу и положил на печку под шубу — и стала девочка Снежевиночка. Пошла она с девушками в лес по ягодки; кто больше всех наберет — той красный сарафан отец с матерью сошьют, ту прежде других замуж отдадут. Снежевиночка побольше всех набрала ягодок; подружки взяли ее да убили, под сосенкой схоронили, катышком укатали, блюдечком утрепали[225]Сравняли, сгладили ( Ред .).. Воротились в деревню; старик спрашивает: «Где же моя дочка?» — «Она пошла иной дорогой, мы ее искали-искали, кликали-кликали, не могли дозваться; уж солнце село, а ее все нет! Не ночевать же нам в лесу!..»
На могиле Снежевиночки вырос камыш; шли бурлаки да и срезали и сделали дудочку. Пришли к старику, отцу Снежевиночки, да и заиграли; дудочка и говорит: «Ду-ду, ду-ду, батюшка! Ду-ду, ду-ду, свет родной! Ты не знаешь моего горя великого: как меня девушки убили из-за блюдечка, из-за ягодок. Они меня убили, под сосенкой схоронили, катышком укатали, блюдечком утрепали». Старик говорит: «Что за диво, дудочка камышовая, а слова будто живой человек выговаривает». Вот он накормил-напоил бурлаков и просит: «Отдайте мне эту дудочку». Бурлаки отдали. Говорит старик старухе: «Давай-ка разломим дудочку да посмотрим, что там в середке есть?» Как разломили дудочку — так и выскочила оттуда девочка Снежевиночка. Старик и старуха обрадовались, стали с ней жить да быть да колпаки кроить. Тебе дали, мне послали; вот и сказка вся, больше и сказать нельзя.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления